Я спросил Генри:
– Что ты думаешь о своей привычке?
– Это моя врожденная привычка, – ответил Генри. – Я не могу не грызть ногти. Наверное, я делаю это даже во сне. У меня нет никакого желания иметь такие ногти. Они отвратительны! Мне бы не хотелось, чтобы какая-нибудь хорошенькая девушка увидела мои руки.
– Слушай, Генри, у тебя десять пальцев. И я абсолютно уверен, что девять пальцев могут дать тебе весь необходимый тебе «ногтевой рацион» и ты можешь вырастить ноготь достаточной длины на любом пальце по твоему выбору, в то время как ты жуешь другие девять.
– Это верно.
– На самом деле даже на двух пальцах ты можешь отрастить длинные ногти, а остальные восемь будут служить тебе твоим «рационом».
– Я прекрасно понимаю, к чему вы клоните. Все закончится тем, что вы скажете мне, что один палец – это все, что мне нужно для моего «рациона», а на девяти я могу отрастить ногти. И, черт возьми, я купился на вашу логику!
Ему не потребовалось много времени, чтобы отрастить нормальные ногти на всех десяти пальцах.
Тогда я сказал:
– Генри, твой отец не поддерживает тебя. Ты работаешь сам и к тому же играешь на пианино по четыре часа в день.
– Я люблю музыку, но ненавижу пианино. Я правда очень люблю музыку.
– Пианино – не единственный инструмент. У тебя двадцать два года опыта игры на клавишных инструментах.
– Я куплю себе электроорган, – решил Генри.
И его игра на электрооргане имела такой успех, что он был очень востребован на свадьбах и вечеринках. И он играл на электрооргане все время, пока учился в юридическом институте. Его отец был в ярости на меня!
Второй сын, по решению отца, должен был стать священником епископальной церкви. Этот сын женился на еврейке. И занялся торговлей подержанными автомобилями. Он был пьяницей, продавал подержанные машины и был женат на еврейке!
На дочь у родителей тоже были свои планы. Она должна была вырасти и стать старшей медсестрой. А дочь в шестнадцать лет сбежала из дома. Она уехала в одну из двух Каролин и вышла замуж за своего юного возлюбленного.
Брат Генри решил, что если Генри теперь может изучать политологию и юриспруденцию, то, может, тогда ему и его жене-еврейке вовсе необязательно продолжать жить вместе и ненавидеть друг друга. Они оба были несчастливы в этом браке. И необязательно продолжать пить. Он развелся с ней, хотя служители епископальной церкви не должны разводиться. Он сказал:
– Вы не сделаете из меня епископального священника, я собираюсь стать автомобильным дилером. Я буду торговать новыми машинами!
И он в этом весьма преуспел!
И Генри, адвокат, и его брат, автомобильный дилер, поставили условие своей сестре и ее шестнадцатилетнему мужу. Они посетили обе родительских семьи и поставили условие. Ее муж должен был поступить в колледж и учиться там хорошо. Он мог изучать все, что ему заблагорассудится. А сестра должна была поступить в колледж и получить степень бакалавра, при этом они с мужем могли сами принимать совместные решения касательно собственной семьи.
В этой истории подчеркивается склонность родителей к принуждению своих детей. У отца идея фикс, что его сын должен стать врачом. У матери – твердое убеждение, что ее сын должен стать пианистом. Как показатель, отец приказывал Эриксону: «Загипнотизируйте его и заставьте перестать грызть ногти». Даже после того, как Генри был занесен в черный список всех мединститутов, его отец был слепо убежден, что только его обкусанные ногти помешали его сыну поступить в другой мединститут. В течение многих лет реакция Генри на принуждение родителей проявлялась в виде обкусывания ногтей. Разумеется, он не чувствовал, что корень подобного проявления лежит в нем самом. Он сказал: «Я не могу не грызть ногти». Давайте посмотрим, как Эриксон работает с ним – и со всей его семьей.
Эриксон начинает, беря ответственность на себя, выступая в роли «хорошего отца». Он говорит: «Я позабочусь о вашем сыне». Затем он показывает себя разумным наставником, с которым сын мог бы отождествить себя, не откладывая при этом в сторону свои обоснованные желания и стремления. Используя двойную связку (говоря ему кусать и в то же время не кусать ногти), он заставил Генри, в самом начале терапии, признать: «Я купился на вашу логику». Генри смог увидеть, что если он последует совету Эриксона, то сможет удовлетворить свои потребности как в том, чтобы кусать ногти, так и в том, чтобы отрастить большинство из них. Другими словами, ему дали возможность выражать любой свой оправданный импульс, но делать это направленно – в данном случае направлять их все только на один ноготь. Затем Эриксон применил этот принцип к вопросу об игре на пианино. Он видел, что Генри действительно любит музыку, и побудил его проявить и удовлетворить эту область его интереса и удовольствия. При этом Генри выбирает свой собственный инструмент. Как только он обнаружил, что может делать то, что хочет, он смог пойти дальше – определить свой собственный жизненный путь и закончить юридический институт, найдя применение таланту и интересу, которые он уже в себе развил.
После того как Генри вырвался из плена родительского диктата и нашел более эффективные методы протеста, чем грызть ногти, он смог помочь самоутвердиться и своему брату. Затем оба брата объединили усилия, чтобы «диктовать условия» своим родителям и, по сути, всей большой семье, если принимать в расчет молодого мужа их сестры и его родителей. Им удалось это сделать, потому что на их стороне были численный перевес и сила единства, а также теперь они являлись воплощением рациональных ценностей и здоровых целей. Интересно, что они не настаивали на том, чтобы сестра бросила своего шестнадцатилетнего мужа. Муж, напротив, был включен в программу саморазвития, которая всегда была приоритетом их семьи и которая, кстати, была важна для Эриксона.
Было очевидно, что мать и отец были приверженцами образования и саморазвития. К сожалению, они были слишком жесткими и безапелляционными в своих попытках навязать детям свои ценности. Тем не менее в конечном счете все дети смогли оправдать здоровые родительские чаяния. Генри стал профессионалом, адвокатом и органистом, тем самым оправдав надежды и отца, и матери. Брат Генри расторг смешанный брак, который, несомненно, огорчал его родителей, и преуспел в качестве дилера по продаже новых автомобилей. Сестра окончила колледж.
Эриксон здесь демонстрирует нам так называемый волновой эффект, описанный Шпигелем. Этот эффект можно наблюдать как в отдельном человеке, так и в семье. Облегчение симптома обкусывания ногтей придало Генри больше уверенности в себе, следствием чего явилось его дальнейшее ассертивное поведение[26]. Он «сам выбрал себе инструмент». Освобождение одного члена семьи от давления иррациональных требований привело к освобождению следующего и далее – к освобождению еще одного. Даже родители, с их чрезмерной тревожностью, несомненно, были освобождены от груза чрезмерной заботы о своих детях. Мы хорошо знаем, что какой бы вид психотерапии мы ни проводили, даже если наш фокус направлен непосредственно на пациента, любые изменения в нем повлияют и изменят всех в его «мире» или «системе».
6Рефрейминг
В литературе по психотерапии есть много примеров рефрейминга. Одним из самых запоминающихся является рассказ Виктора Франкла о пребывании в концентрационном лагере в его книге «Психолог в концлагере». В то время как большинство его сокамерников потеряли надежду и впоследствии умерли, Франкл думал о лекциях, которые он будет читать после освобождения, – лекциях, в основу которых ляжет его опыт в концлагере. Таким образом, он переосмыслил потенциально беспросветную и безнадежную ситуацию. Он переформатировал ее в своем сознании в источник богатого опыта, который он мог использовать, чтобы помочь другим преодолеть те ситуации, которые казались для них явно безнадежными – как физические, так и психические. Конечно, найдутся скептики, которые скажут, что этот тип мышления никак не повлиял на его последующее выживание; или что безнадежность не обязательно обрекает заключенных на смерть. Как бы то ни было, подобный образ мышления, безусловно, поддерживал его дух и его разум в то время. Возможно, это также позволило ему выжить физически. Опять же отметим, что рефрейминг Франкла был созвучен с его общей жизненной ориентацией. Он высоко ценил преподавание, и у него был опыт чтения лекций, так что для него было естественно использовать этот опыт в качестве исходного материала для лекций в будущем.
Вацлавик, Уикленд и Фиш в книге «Изменения» говорят: «Рефрейминг означает изменение концептуальной и/или эмоциональной установки или точки зрения, по отношению к которой переживается та или иная ситуация, и помещение ее в другую структуру, которая одинаково хорошо или даже лучше соответствует «фактам» той же конкретной ситуации, и тем самым изменяет весь ее смысл».
Эти авторы цитируют философа Эпиктета: «Меня беспокоят не сами вещи, а те воззрения, которые у нас есть об этих вещах». Они указывают, что «наше восприятие мира основано на категоризации объектов нашего восприятия, то есть отнесения их к определенному классу» и что, «как только концепт данного объекта определяется нами как принадлежащий к данному классу, чрезвычайно трудно увидеть его также принадлежащим и к другому классу».
В рассказах, которые приводятся далее, мы увидим примеры того, как Эриксон использует рефрейминг.
Повышение значимости
Мой сын Роберт построил у своего дома второй этаж. Накануне вечером они с женой переехали наверх. Пятилетний Дуглас и двухлетняя Бекки ужасно боялись, потому что им предстояло остаться внизу. Роберт обратился ко мне.
И вот что я сказал Роберту:
– Кровать Дугласа ниже, чем кровать родителей.
Роберт должен был подчеркнуть, какой большой мальчик его сын, и соотнести величину его значимости со значимостью того, что и родительская кровать остается внизу. А Бекки должна была соотнести свою значимость со значимостью постели Дугласа.