У меня была младшая сестра, которая начала учиться ползать. Мне же нужно было научиться вставать и ходить. И вы можете себе представить, как жадно я наблюдал за тем, как она прошла весь путь от ползания до умения вставать. И вы не знаете, как вы научились вставать. И вы не знаете, как пошли. Вы можете думать, что можете пройти по прямой шесть кварталов – если нет пешеходного или автомобильного движения. Но вы не знаете того, что вы не смогли бы пройти по прямой в ровном темпе!
Вы не отдаете себе отчета, что делаете, когда идете. Вы не знаете, как научились вставать. Вы научились, протягивая руку вверх и подтягиваясь. При этом на ваши руки ложилась нагрузка – и вы вдруг обнаружили, что можете переносить вес на ноги. Это ужасно сложная вещь, потому что ваши колени подкашиваются, а если ваши колени прямые, то тогда ваши бедра ведет в стороны. Потом вы скрестили ноги. И не смогли встать, потому что у вас подкашивались колени и не держали бедра. Вы сидели скрестив ноги – и вот вы подтягиваетесь, и у вас есть задача научиться держать колени прямыми – по одной коленке зараз, и как только вы научились этому, вы должны научиться уделять внимание тому, чтобы бедра тоже держались ровно. Затем вы обнаруживаете, что вам нужно научиться тому, чтобы и бедра, и колени были прямыми одновременно, а ноги при этом стояли бы порознь! Теперь наконец можно стоять, широко расставив ноги и опираясь на руки.
Затем шел урок в три этапа. Вы распределяете свой вес на одну руку и на две ноги, эта рука совсем не поддерживает вас (Эриксон поднимает левую руку). Честно, тяжелая работа – позволить вам научиться стоять прямо, при этом ваши бедра прямые, колени прямые, ноги врозь, правая рука с усилием давит вниз. Тогда вы обнаруживаете, как можно изменить баланс вашего тела. Вы делаете это, поворачивая голову, поворачивая тело. Вы должны научиться координировать все изменения баланса – когда вы двигаете рукой, головой, плечом, телом, – и затем вы должны научиться всему этому снова с другой рукой. Затем следует ужасно тяжелая работа – научиться поднимать обе руки вверх, а также двигать ими во всех направлениях, и при этом полагаться на два твердых основания – ноги, поставленные врозь. А также нужно держать бедра прямыми – и ваши колени прямыми, и при этом ваше внимание настолько разделено, чтобы вы могли сосредоточиться и на коленях, и на бедрах, и на левой руке, и на правой руке, на голове, на теле. И наконец, когда вы достигли достаточного мастерства, вы попробовали балансировать на одной ноге. Это была адова работа!
Как вы сохраняете свое тело в таком положении – бедра и колени прямые, осознавая при этом движение рук, движение головы, движение тела? А потом вы ставите одну ногу вперед и меняете центр тяжести своего тела! Ваши колени подогнулись – и вы сели! Вы снова встаете и пробуете еще раз. Наконец у вас получается выставлять вперед одну ногу, и вы делаете шаг, и вроде бы у вас получилось. Вы повторили то же самое – и снова получилось. Потом сделали третий шаг – той же ногой – и свалились! Вам потребовалось много времени, чтобы научиться чередовать их: правой-левой, правой-левой, правой-левой. Теперь вы можете размахивать руками, поворачивать голову, смотреть направо и налево и идти, не заморачиваясь тем, чтобы держать колени прямыми и бедра прямыми.
Посыл Эриксона состоит в том, что инвалидность может дать человеку преимущество, «потрясающее преимущество перед другими». Он полагает, что познание – одна из лучших форм развлечения. Будучи полностью парализован, он спрашивает: «Как я могу развлечь себя?» И далее описывает, как он развивал свою наблюдательность. Затем он рассказывает об удовольствии, связанном с дальнейшим процессом – изучением вещей, которые обычно относят к сфере бессознательного, – и приводит пример наших бессознательных действий и движений, когда мы просто идем по улице.
Когда он рассказывает о том, как человек реально учиться стоять, он особенно подчеркивает момент осознания кинестетических ощущений, при этом слушатель, скорее всего, сосредоточится на собственных внутренних ощущениях. Неуклюжесть при попытках встать со скрещенными ногами и прочее подобна неуклюжести, которую мы все испытываем, пытаясь освоить что-то новое.
Правдоподобно описывая переживания, которые могут возникнуть у ребенка, когда он учится стоять и ходить, Эриксон стимулирует регрессию слушателя к младенческому уровню. На самом деле почти каждый, слушая эту историю, войдет в гипнотический транс, сопровождающийся регрессией. Акцент в этой истории делается на освоении базового навыка, сначала сознательно, а затем бессознательно. Когда рассказ используется в качестве гипнотической индукции, он стимулирует регрессию и проявление автоматизмов. Интересно отметить, что негативные высказывания Эриксона (например, «вы свалились») относятся к прошедшему времени. Чтобы передать позитивные внушения («вы изменяете баланс своего тела»), он переходит на настоящее время.
Этот рассказ-установка о «раннем научении» полезен в начале любой терапевтической программы, поскольку он возвращает пациента к тому времени, когда у него еще не начались проблемы невротического характера, и тем самым подрывает, по крайней мере временно, его фиксированные ментальные установки. Это также напоминает пациенту, что учиться трудно или было трудно, но он преуспеет в этом, если проявит упорство. Ведь он знает, что ходить он теперь может без усилий.
Эриксон также указывает на то, что мы заложили основные краеугольные камни и будем нести их с собой в будущее. Будучи фермерским мальчишкой, Эриксон всегда был озабочен посадкой урожая, который будет собран в будущем. В этой истории он закладывает один из краеугольных камней терапии, говоря о том, как люди учатся. Он делает процесс познания неопасным и интересным. Он также начинает показывать некоторые моменты, которые впоследствии будет иллюстрировать снова и снова с помощью других историй, что означает, что он умел очень внимательно наблюдать. Он учился, наблюдая за другими. Он дает нам ключевую установку: «Вы здесь для того, чтобы учиться», и стимул этой установки на обучение – открытость к познанию. Паралич ограничивает дееспособность, и пациент плотно взаимодействует с тем, что делает его недееспособным. Эриксон превращает этот паралич в нечто полезное. Он был один и не мог полагаться ни на кого, кроме себя, и он начал наблюдать.
Когда он говорит, что его сестра может предложить другой сестре яблоко и не дать его, имеет ли он в виду, что он может предложить яблоко – научение – и не дать его? Или что вы сами можете предложить что-то и тем не менее не отдать это полностью? Он не предлагает конкретный смысл, на самом деле это многоуровневое сообщение. И яблоко вызывает в памяти Эдемский сад – начало, Книга Бытия.
«И вы можете себе представить, как жадно я наблюдал». Вот ключевое слово – «представить». Именно так будет осуществляться его гипнотическая работа – с образами, с воображением. Здесь он уже начинает индукцию и фокусирует внимание слушателя.
Джефф Зейг так прокомментировал эту историю:
– Эриксон обладал способностью играть с вашим вниманием, равно как и со своим собственным. На протяжении всех своих историй он посмеивается. Он собрался повеселиться и приглашает вас поиграть. Если вы не захотели играть, это ваша проблема. Он по-прежнему будет приглашать, но не обидится, если вы его приглашения отвергнете. Мы все лишь скользим по поверхности. Я чувствую, что довольно хорошо понимаю процесс работы Эриксона, но если бы мы сели с ним, чтобы обсудить то, что он делает, мы бы обнаружили, что коснулись лишь самого поверхностного уровня или, возможно, первого слоя чуть ниже поверхности. А он бы держал в уме целых два слоя под поверхностью. Он мог видеть эти два или три слоя, когда предлагал этот символ яблока. Это могло быть: «Что маленький ребенок думает о яблоке?» или «Что вы делаете с яблоком, если вы маленький ребенок?». Вы приносите яблоко учителю. И тогда это символ того, что в вас есть стремление угождать. Эриксон обладал умением понимать бессознательное людей, поэтому он знал, что, если предложить определенный тип слов или символ, можно ожидать определенных возможных ассоциаций. Наблюдая за человеком, вы могли затем ухватиться за любые ассоциации, которые у этого конкретного человека появились, и следовать им. Такого рода глубина действительно не имеет себе равных. Итак, вы не знаете, как научились вставать на ноги. Но у вас есть эта информация.
Это был один из важных принципов Эриксона – в процессе собственного естественного развития люди создают ресурсы для преодоления проблемы, за решением которой они обращаются к психотерапевту. В этой истории он напоминает людям, что у них есть собственные ресурсы, которые они еще не осознают.
Когда он использует такие фразы, как «При этом на ваши руки ложилась нагрузка – и вы вдруг обнаружили, что можете переносить вес на ноги», это был его способ передать свою идею использования в психотерапии запрограммированных случайностей. Вы ставите пациента в определенную ситуацию, и он обязательно что-то обнаружит – если он в сознании.
«Это ужасно сложная вещь, потому что ваши колени подкашиваются, а если они прямые, то ваши бедра ведет в стороны». Он дает бессознательному такие слова-подсказки, как «прямые» и «вставать». Позже, когда эти слова или фразы будут вводиться в терапию, будет автоматически включаться и весь набор установок на научение и отношение к нему.
К утру мальчик умрет
Я окончил среднюю школу в июне 1919 года. В августе я слышал, как три врача в соседней комнате говорили моей матери: «Мальчик умрет к утру». (Эриксон первый раз заболел полиомиелитом в семнадцать лет.)
Как всякий нормальный ребенок, я воспротивился этому.
Наш сельский врач вызвал двух врачей из Чикаго для консультации, и они сказали моей матери: