— Нет, — господин регент опустил глаза, раздумывая. — Исполню твою просьбу. Хочу думать, что это просьба, а не приказ.
— Не имею права тебе приказывать…
— Имеешь, — Кролос вздохнул, и Плагос поймал себя на мысли, что сейчас собеседнику не легче, чем на переговорах с советом. Дядя фыркнул, покачал головой и продолжил: — Сейчас речь не об этом. Скажи, зачем тебе возвращать книгу? Не думаю, что ты простил Щура Дормета…
Наследник Тиасов тяжело сглотнул. Нет, не боялся сказать правду, просто странно было обсуждать подобное с дядей, а не с Коной.
— Хочу, чтобы Дракона, — он облизнул губы и неловко, как-то по-мальчишески улыбнулся, — не волновалась за своих здесь и могла приехать ко мне.
— Мне следовало догадаться, — Кролос опять покачал головой и застучал когтями по столу. — У тебя было полно других, неужели она лучше? И сколько еще будет, только помани. И пробуй, пока не надоест… Если ты из-за ее будущей удачи, то это всего лишь благословение, может, и не выйдет ничего.
— Не хочу больше пробовать, — подытожил Плагос и порадовался, что дядя не слышит, как громко колотится его сердце. — Я уже выбрал.
— Мне не нравится твой выбор, но я клялся сестре поддерживать тебя во всем. Пожелаю тебе и дочурке Щура удачи, она вам очень понадобится.
— Благодарю, — кивнул наследник Тиасов и разорвал связь.
Устало закрыл глаза и тяжело вздохнул. Все-таки кристалл отнимал прорву сил. Что до Коны, то без удачи точно не обойтись. А еще не мешало бы набраться терпения. Щур такую кашу заварил, что неизвестно, удастся ли его дочери ее разгрести. А ему, Плагосу Тиасу, страшно хочется, чтобы все получилось.
Поднялся из-за стола и направился в столовую. Перекусит и поедет домой приводить дела в порядок. Время пришло, он уже достаточно взрослый мальчик.
Глава пятнадцатая
Кону разбудил громкий стук в дверь. Сначала она не могла понять, откуда шум, но потом сообразила, что в гости пожаловал кто-то очень настойчивый, и, наскоро натянув поверх рубахи платье, спустилась открыть. Глаза разлипались плохо, в голове шумело, как после попойки, и страшно хотелось есть. Чародейка остановилась возле двери и сдавила виски. Плохо помнила вчерашние вечер и ночь. Она, кажется, то плакала, то записывала заклинания в книгу, но в конце концов плюнула и отправилась спать. А надо было еще и перекусить… Страдания страданиями, а забывать о еде не следовало. Поужинала бы как люди, и с утра хотя бы не сосало под ложечкой.
В дверь снова постучали. Да так громко, что Коне показалось, еще чуть-чуть, и дерево треснет под напором гостей.
— Сейчас, — проворчала она, проверяя все ли в порядке с одеждой. Не хотелось спросонья сделать достоянием общественности свои ноги или еще чего хуже.
Открыла засов и распахнула дверь. На пороге стоял улыбающийся Аль с букетом и корзинкой. Дернула рукой в попытке захлопнуть дверь, но бывший не дал. По-хозяйски шагнул внутрь и радостно сообщил.
— Одит велел накормить тебя завтраком и привести к нему.
Кона нахмурилась. Вряд ли Аль послушался бы чародея, даже если бы тот осмелился ему приказать. Вероятно, все Козьюали побаивались Одита, но маг отлично знал свое место и управлять членами монаршего семейства даже не пытался. Скорее всего, горе-женишок просто искал благовидный предлог для встречи.
— И чем меня велел накормить Одит? — поинтересовалась она, закрывая за гостем дверь. Не понимала, как вести себя с Алем: как с бывшим женихом или как с признанным бастардом Козьюаля восьмого? Пока принц, похоже, пытался договориться, но что будет, реши он приказывать, Кона не понимала.
— Пирожками с капустой и яблоками, — бодро отрапортовал Аль, пристраивая корзинку на столе.
Чародейка поспешила отодвинуть новую книгу подальше от гостя. Еще не хватало, чтобы опять что-то случилось! Вряд ли горе-женишок представлял опасность, без магии том было не испортить, но проверять это отчего-то не хотелось.
Аль вручил ей букет: ярко-желтые полевые колокольчики с дурманящим сладким запахом. «Глаза дракона», — усмехнулась Кона. Странно было осознавать, что цветы не имеют ничего общего с тем, в честь чего названы. Понюхала, кивнула с благодарностью и отложила в сторону. Люди шептались: хочешь уговорить девицу на необдуманный поступок, принеси ей глаза дракона. Похоже, бывший решил воспользоваться народной мудростью. Осталось только выслушать его просьбу.
Кона уселась за стол и запустила руку в корзинку. Достала пирожок наугад и откусила. Прикрыла глаза от удовольствия, правду говорят, голод — лучшая приправа. Аль неловко улыбнулся, похоже, его смущала походная обстановка, не нравилось соседство еды и трав на столе. Чародейка только усмехнулась: раньше они большую часть времени проводили у него в гостях, кажется, теперь бывшему выпал шанс узнать «свою Кону» получше. Вот только вряд ли это узнавание его обрадует.
— Очень вкусно, — улыбнулась она. — Спасибо за угощение.
Аль тоже достал пирожок из корзинки. Посмотрел на него, как на давнего приятеля, и добродушно усмехнулся. Положил обратно.
— Знаю, ты такие любишь, — как-то совсем просто, по-свойски подытожил он.
Кона насторожилась. Бывший решил сменить тактику? Где бы найти сил все выдержать. И так тошно: из-за него, из-за Плагоса, из-за отца… Сколько всего произошло в последнее время! Не до песен о счастливом браке…
— Вчера было много суеты, и я забыла поесть, — буднично пожала плечами Кона. С ней и раньше частенько случалось подобное. В детстве даже доставалось от отца. В те дни, когда он был в себе, конечно.
— Тогда тебя и жареные жуки устроят, — хохотнул Аль, потом задумался. Поймал ее взгляд и несмело улыбнулся. — Я не лгал, когда говорил о любви к тебе, Кона, — поведал он вкрадчивым шепотом. — Просто я молодой нетерпеливый глупец. Не хотел ждать, хотел иметь все и сразу.
— Ну так ты ни в чем себе не отказывал, — ухмыльнулась чародейка. — Имел всех и сразу…
— Да, нет же, — покачал головой бывший. — Один раз случилось. Подарок отца, как было отказать?
Коне захотелось разреветься от обиды. Мало того что ей наставили рога, так еще и за дуру держат! Запихнула остатки пирожка в рот. А чего она ожидала? Позволяла себя обманывать, не хотела видеть очевидного, вот и отношение соответствующее. К тому же яблоко от яблони недалеко падает, Козьюаль-отец всю жизнь изменял жене под предлогом ее бесплодия, и вряд ли Козьюаль-сын чем-то отличается. Разве что оправданиями…
— Допустим, — проговорила она, когда с пирожком было покончено и рука сама собой полезла за еще одним. — Не думаю, что это что-то меняет.
— Меняет, — с какой-то незнакомой раньше твердостью произнес Козьюаль. — Я смогу стать верным мужем. Хочу стать. Хочу сделать тебя счастливой. Хочу детей и теплый дом. Мы же об этом мечтали? Так это не твоя мечта была. Наша, общая.
У Коны комок застрял в горле. Мечта и впрямь была, и не так давно.
— Что ты предлагаешь? — выдавила чародейка еле слышно.
— Дай мне шанс. Не гони. Не прошу прощения, прошу возможности загладить вину и снова завоевать твое доверие. Не представляю свое завтра с другой. В мечтах только ты.
Предательски защипало глаза и защемило сердце. К чему сейчас все заверения? Разве можно что-то изменить? То счастье давно утонуло в оборотном отваре. Кона тяжело сглотнула и пожевала губу.
— Мне нужно сейчас отправиться к отцу и сестрам, — сказала она как можно спокойнее, но голос выдал волнение. — Хотела просить Одита отпустить меня. Попробуй быть мне верным хотя бы в мое отсутствие. Если после моего возвращения твои мечты не изменятся, получишь свой шанс. Что скажешь?
Аль протянул руку и с привычной нежностью коснулся ее щеки.
— Спасибо! — произнес с благодарностью и приблизился. — Я бы только хотел узнать, какая ты… Чтобы было о чем вспоминать, пока храню верность.
Ловко нырнул ладонью в шевелюру чародейки и, притянув ее голову, коснулся губ поцелуем.
Кона испуганно охнула, но отодвинуться не смогла. Аль держал железной хваткой. Не отвечала ему, но бывшего это ничуть не смущало. Гладил губами губы, покусывал и ласкал языком. Чародейке стало не по себе. Привычная нежность будила в душе только тоску. Плагос как-то обмолвился, что никогда не гонялся за количеством любовниц, всегда предпочитал глубину отношений, — и сейчас отчетливо ощущалась разница. После поцелуев наследника Тиасов страшно хотелось продолжения, а Козьюалю душа просила дать по рогатой морде. Кона раскрыла губы, якобы желая ответить на поцелуй, и больно укусила бывшего за наглый язык. Аль испуганно отпрянул.
— Сумасшедшая! — выпалил он, хмурясь.
— Есть немного, — неловко улыбнулась Кона. — Но сейчас в постели нас будет четверо, а я предпочитаю более узкий круг.
— Четверо?
— Я, ты, Плагос и та рыжая девица, — пожала плечами чародейка и откусила очередной пирожок. Прожевала, с радостью отмечая, что первый голод ушел и теперь радует вкус начинки, а не факт того, что запихнула в рот съестное. Вздохнула и продолжила: — Дождись моего возвращения. Если выполнишь договоренности, получишь вознаграждение. Клянусь!
Бывший помотал головой.
— Как скажешь, но, полагаю, ты много теряешь. Я неплох, особенно если со мной рядом подходящая женщина.
«Навести Розочку, козел, — подумала Кона, — самую подходящую тебе женщину. А то ты и с ней умудрился поступить мерзко». Улыбнулась и встала с места.
— Дадим чувствам настояться, чтобы пьянили лучше всякого вина, — философски изрекла чушь из какой-то дурацкой легенды, и сама за себя испугалась. Может, Аль прав, и у нее с головой и впрямь творится что-то неладное? Подошла к двери и открыла, приглашая бывшего уйти. — Сейчас хочу остаться одна, прости.
Аль скорчил мину, покачал головой, но покорился. Остановился в дверях и кинул через плечо.
— Я приду за наградой, даже не сомневайся.
— Если выполнишь условия, — парировала Кона, закрывая за ним дверь сразу, как горе-женишок отошел от порога.
Щелкнула засовом и вернулась к пирожкам. Итог любовных похождений последних недель оказался так себе: Аля ей не хотелось, а Плагос ее отверг. Зато теперь есть новая книга и хоть какая-то надежда на завтра. Осталось навести порядок в родном городишке, и можно будет двигаться дальше. Неясно только куда. Махнула рукой. Подумает об этом потом, сейчас полно других забот.