О! Вот он вскидывает палочку и произносит заклинание... точно! Палочка! Из остролиста! Остролиста? Не понял, а где бузина?! Нормально, оказывается, у Альбуса его палочку упёрли, а я ни сном, ни духом. Ну ладно, потом разберёмся, сейчас главное — не сорваться...
«Ная? Мая?» — вновь окликаю притаившихся в обнимку в углу пикси. — «Я жду...»
— А что?
— Мы просто отомстили!
— Да! Они обижали Гарри...
— ...теперь обижать не будут.
«Конечно, не будут, даже если выживут, они быстрее свалят, чем увидят нашего героя. Ну да ладно, я в принципе не сержусь...»
— Правда? — с полными надежды глазами спросила Ная.
«Отчасти. Я и правда не буду сердиться, если вы немедленно уберёте всю эту гадость и организуете уборку, иначе, если ничего не сделать, от школы мало что останется. И вот тут я уже буду сердиться, и сердиться очень-очень сильно. И вам, мои хорошие, будет очень-очень плохо!»
— Мы сейчас всё сделаем!
— Быстро-быстро, только не сердись!
«Ну-ну».
* * *
Тем временем, пока один хитроделанный артефакт наводил в школе порядок — или хотя бы его подобие, его хозяин спокойно отдыхал от пережитых впечатлений в баре «Три метлы» в Хогсмиде в окружении таких же победителей, как он сам.
— А я говорю, — это не смешно! — распылялся Ен. — Видели бы вы эти пустые глаза, которыми он смотрел на нас, а уж его слова: «Хотите присоединиться?». Нет, ну вы представляете? Лич зовёт играть в покер! Что вы ржёте, знаете, как это было жутко?
— Успокойся, верим мы тебе, верим. Только успокойся.
— Слушай, а дементора, который с вами говорил помимо лича, случайно не Иван зовут? — внезапно вмешался Гарри, меланхолично рассматривая потолок. Сложив ноги на столе, парень всем своим видом демонстрировал: «Делайте что хотите, но меня не трогайте».
— Иван. А как ты...
— Аааа, тогда ничего удивительного, — отмахнулся Гарри. — Он мой старый знакомый. Добрейшей души дементор. Учтивый, трудолюбивый, надёжный, общительный. В общем, нормальный! Он мне столько историй о моряках рассказал, у-у-у-у... закачаетесь. — и только закончив говорить, Гарри обратил внимание на звенящую тишину. — Что?
— Пацан, тебе сколько лет? — развеял тишину Бома.
— Пятнадцать. А что?
— Ты здесь самый молодой. Народ, а нам не влетит за то, что мы малолетку спаиваем? — поинтересовался Александр.
— Фигня вопрос! — отмахнулся Гарри. — Я своего директора публично послал. Вот за это мне влетит. И за то что мы нагло слиняли из школы, за это тоже влетит. А это... ф! Ен, подай-ка пожалуйста вина!
— Странный ты тип. На руке разумный артефакт, разговариваешь с невидимыми созданиями, дружишь с дементорами, используешь опасную магию, с нежитью на «ты», а уж если вспомнить нашу последнюю комнату... — Логан вздрогнул и отхлебнул из бокала.
— Да. Нас там не по-детски корёжило, а ты шёл, как на прогулке. И твоё внезапное озарение в конце, ты ведь так и не сказал.
— Да что говорить, — изрядно захмелевший, молодой волшебник решил открыть часть правды хотя бы здесь. В кругу таких же «везунчиков» как он сам. — Палочка, которую я ношу, по совместительству мой учитель и отец. Он самый родной мне чел... ну, не совсем человек, но роднее его у меня никого нет. Года два... или три... не помню, у меня появились сестры. Пикси. Две маленькие озорные затейницы, с виду безобидные красавицы, а на деле два архидьявола во плоти, Люцифер, мать его в юбке помноженный на два.
— Ну, ты преувеличиваешь... — протянул друид. — Я знаю природу пикси, таких (!) точно нет. Может феи?
— Нет, Саня, это именно пикси. Поверь, я знаю, они росли у меня на глазах. И я вовсе не преувеличиваю, ЭТИ — настоящие монстры. Как-нибудь сам увидишь.
— Посмотрим, — пожал плечами друид и отпил шампанского.
— А в остальном? — вклинился Изуна.
— А в остальном — я будущий князь тьмы! — под дружный смех Гарри продолжил: — Я построю себе чёрную твердыню, обзаведусь личными рыцарями смерти и буду отдыхать от всей этой суеты в компании своей царевны.
— Ха-ха-ха-ха... ну у тебя и заскоки! — утирая слезы, отозвался Павел.
— Как построишь, кинь приглашение, я хочу на это посмотреть, — произнёс Максим и добавил: — И это, Крам...
— Да? — отозвался перебинтованный участник.
— Прости. Я правда не хотел.
— Проехали. Я бы всё равно долго не продержался. Эх... увы, но не мой уровень.
— Давайте выпьем за то, что мы вообще оттуда выбрались! — Бома торжественно поднял кружку с чем-то забористым.
— За нас!
Но только ребята убрали посуду, как земля дрогнула, а до ушей донёсся грохот. Покосившись на качающуюся люстру, Пиетро спокойно заметил:
— Хорошо отрываются. Не то, что мы.
— Так что мешает? — поинтересовался Максим, вынимая магический плеер.
— Может... зря мы это затеяли? — взволновано спросила француженка. — Может, нам стоит вернуться?
— Перебьются, — огрызнулся Виктор. — У нас передышка, в конце концов, имеем право.
— Я полностью согласен с нашим болгарским товарищем, — Александр подвинулся и обхватил за шею «товарища». — Что они сделают? Исключат нас? Это даже не смешно.
— Ну вот и отлично, — хлопнул в ладоши Ен. — Максим, дашь?
— Прошу.
— Хм... Надо как-то громкость поднять.
— Пф, нет ничего проще. Сонорус! — сколдовал Гарри, и звучавшая до этого тихая мелодия заиграла как из концертных колонок.
— Да начнётся веселье!
Часом позже
— Смотри: по небу чёрный дым,
За час твой город стал другим.
Под вой шакалов всех мастей
В прямом эфире новостей.
Ты в эпицентре этой лжи,
За них заплатишь свою жизнь.
Идёт крысиная возня,
Им нужно разменять тебя.
— распевал в голос песню «Нет героев» группы «Sunburst» Павел, вытанцовывая на самодельной сцене из четырёх, соединённых воедино посредством магии жизни столов. Сам бар был в остальном пуст, даже хозяин заведения поспешил удалиться от компании подвыпивших чемпионов.
Но не успел Павел начать припев, как рядом пристроился Александр.
— Здесь! Нет ответов,
Здесь! Нет вопросов,
Здесь только ветер по лицу нам.
Здесь ждать не стоит нам ночью дня.
Здесь нет героев, только двое — ты и я.
Приобняв друг друга, они продолжили второй куплет:
— Смотри, как опьяняет власть,
Глаза горят, сочится пасть.
И с каждым часом всё страшней
Не узнавать своих друзей.
Слова отлиты из свинца,
Но хлынут в юные сердца.
Не будет завтрашнего дня,
Их мир прекрасен без тебя...
В углу заведения была сформирована самодельная трибуна для музыкантов, роль которых исполняли духи воздуха напополам со скелетами. Почему? Потому, что уже на двадцатой минуте плеер не выдержал надругательств и отдал концы. Кроме того, в отличие от устройства, «музыканты» могли напрямую ловить передаваемые им мыслеобразы хозяев, в точности исполняя необходимый мотив.
Сами певцы, активно заряжали окружающих своей энергией, заставляя подпевать. А стоило им под аплодисменты спуститься, как тут же поднялся Чао и запел своё — «High upon high» («Flight of the Dragon»)
— Out of the East
A dream comes out from the sky
Setting me free
Through the clouds I will fly
The mountain must yield to me
Thunder will roar
The sound wakes the universe
Dragon will soar
Внезапно к нему присоединился Изуна, и поющих стало двое.
— High upon high
I reach for high upon high
Into the sky
I charge on into the sky
High upon high
I reach for high upon high
Into the sky
I charge on into the sky
Out of the East
A dream comes out from the sky
Setting me free
Through the clouds I will fly
The mountain must yield to me
Thunder will roar
The sound wakes the universe
Dragon will soar
High upon high
I reach for high upon high
Into the sky
I charge on into the sky
Эта пара пела настолько душевно, что у некоторых потекли слезы, а кто-то сделал зарубку взлететь в небеса вслед за своей мечтой.
Следом за ними вставал кто-то другой, и так по кругу. Пиво, вино, саке, виски, абсент, текила, банановый джин и многие другие спиртные напитки украшали столы и наполняли собой рюмки\кружки\бокалы. Рядом стояли роллы, шашлык, фейжоада, жаркое, итапоа, фрукты и овощи на любой вкус и цвет, нашлось место даже для омара. Пользуясь возможностью одного из участников к мгновенной телепортации, многие из ребят, быстро мотались домой, набирая всего и побольше, а после возвращались в бар, пополняя стол новыми деликатесами.
Эту ночь Хогсмид запомнит надолго.
* * *
Гарри
Сознание возвращалось медленно и с неохотой. Голова гудела подобно паровозу, а тело ныло как после тренировки с пикси, ибо болело даже то, что болеть по определению не может. Шевелиться совершенно не хотелось, но мучавшая жажда была сильнее.
Разлепив веки, я уставился в деревянный незнакомый потолок. Над головой же виднелся угол лавочки, а за ней стол, на углу которого стоял кувшин. Неимоверным усилием воли, кое-как поднявшись на лавочку, я припал к кувшину, как оказалось, на треть заполненному вином. И должен заметить, вином отличным. Опустошив ёмкость, ставлю кувшин на чёрный от копоти стол и осматриваю помещение. И от увиденного я, мягко говоря, немного удивился.
В углу заведения прямо на музыкальных инструментах в хаотичном порядке валялись скелеты. Лестница, ведущая на второй этаж, отсутствовала, а прямо на самодельной сцене мерно дрых Бома с бутылкой чего-то алкогольного в руках. Что меня поразило, он был без верхней одежды и обуви, а внешний вид говорил лишь об одном: папуас обыкновенный. На голове неведомо что, лицо в гриме, на руках разноцветные амулеты, на теле непонятные татуировки. За барной стойкой, судя по доносившемуся храпу, лежал Пиетро. За одним из столов лицом в тарелку находился Виктор, а на люстре кто-то висел. Присмотревшись, я не удержал удивления...