Ли Винсент вздохнул. Что за путаная ситуация! Он задумался о команде Северо–западной школы. Она могла бы побить любого соперника, даже кельвинцев, которым проиграла на прошлой неделе. Правда, команда играла в ослабленном составе, да и Шивэн отлично стоял в воротах. Северозападники должны благодарить даниэльмаковцев за победу над командой школы имени Гордона Белла. Здорово они заиграли в последнее время.
Ли повернулся к компьютеру и принялся за работу. Настрочив несколько абзацев, он потянулся к телефону и набрал номер.
— Привет, Ред! Это Ли Винсент. Что говорит доктор о Де — Гручи? Он будет завтра играть?
Ли выслушал ответ и поблагодарил.
— Спасибо, Ред. Я как раз сочиняю свою колонку в завтрашний номер. Желаю удачи.
Положив трубку, он продолжал трудиться. Как раз, когда он перечитывал написанное, раздался телефонный звонок.
— Спортивный отдел, — поднял он трубку. — Кто? Остряк?.. Откуда ты взялся?! Конечно, я постараюсь ответить на твои вопросы. Приходи. Жду.
Читая материал, он одновременно исправлял текст: «Одной из странностей человеческого характера является то, что большинство людей симпатизируют слабым и желают им победы. Их радует поражение команды «Янки», они ставят на самых темных лошадок на скачках, громко приветствуют претендента, когда тот поднимается после нокаута и проводит сильный удар в челюсть чемпиона. Вот почему в первенстве школьных команд в этом сезоне болельщики ополчились на хоккеистов Северо–западной школы, которые в прошлом году вызывали всеобщие симпатии, когда были слабейшими в Лиге, командой несмышленышей. В этом сезоне несмышленыши набрались ума–разума и начали действовать на льду как единовластные хозяева, тем самым потеряв свою популярность. Но грянул гром. Интересующиеся хоккеем в нашем городе видели — что–то неладное творится с командой. Стало известно, что в раздевалке случались пререкания, которые иногда продолжались и на ледяном поле. Все это отдавало неприятным привкусом. Команда училища имени Сен — Джона побила северозападников, доставив радость болельщикам. Через неделю они явились в «Амфитеатр» посмотреть игру команды школы имени Даниэля Мак — Интайра, которая до этого не выиграла ни одной встречи, в надежде, что она одолеет зазнавшихся северозападников. Так оно и случилось. Но уже к концу встречи настроение болельщиков стало меняться. Они уже не были убеждены, что желают поражения команде Северо–западной школы. Они увидели игру восходящей звезды — Спунского. Увидели также, как серьезную травму получил капитан команды Вик Де — Гручи. На прошлой неделе, когда северозападники вышли на игру с командой школы имени Кельвина, симпатии большинства были уже на их стороне. Единовластие северозападников кончилось. Во встрече с кельвинцами, несмотря на ослабленный состав, ребята сражались как львы с сильной командой, которую в первой встрече едва одолели, даже играя в полном составе. Они вновь проиграли, в третий раз подряд, с минимальным счетом 1:0. Сегодня вечером после матча сенджонцев и кельвинцев они встретятся с командой школы имени Гордона Белла.
Когда–то первое место в чемпионате школьной Лиги было для них бесспорно. Теперь только победа над гордонбелловцами позволит им попасть в финал. Сегодня их капитан Де — Гручи выйдет на лед после долгого перерыва, хотя и с перевязанной рукой. По словам наставника команды Реда Тэрнера, Де — Гручи извел врачей просьбами разрешить ему играть в легкой повязке. Гипс у него сняли. Когда я пишу эти строки, Ред Тэрнер еще не знает, какие перестановки он сделает в составе.
Положение в таблице таково, что три команды могут набрать одинаковое количество очков, — если сенджонцы победят кельвинцев, то у них станет девять очков, и столько же может набрать победитель матча между командами северозападников и школы имени Гордона Белла. Но если кельвинцы побьют сенджонцев или даже сыграют вничью, то со своими 11‑ю очками будут недосягаемы для соперников и станут победителями чемпионата. В случае, если встреча северозападников с гордонбелловцами не закончится вничью, победитель с 9‑ю очками займет вторую строчку в таблице».
На следующее утро Ред Тэрнер исчертил в своем кабинете груду бумаги, решая возможные варианты расстановки игроков на сегодняшнюю игру с гордонбелловцами. Время от времени он вставал из–за стола и шагал по просторному и светлому гимнастическому залу, в котором сейчас ребята играли в волейбол, заглядывал в раздевалки, сушилки для спортивной одежды, душевные. Решение, которое он должен был принять перед сегодняшним матчем, было, пожалуй, самым трудным за все время его работы в Северо–западной школе.
С кем выпустить Джемисона? Оставить ли Уорда в звене Гордона, вернув Рози в защиту? Может быть, вообще не заявлять Уорда на игру? Но мальчик хорошо показал себя в прошлом матче — одна только промашка за всю игру. Перевести Рози в нападение? Но у Рози не хватает скоростных качеств, а это может фатально отразиться на результате матча с гордонбелловцами, самой быстрой командой в Лиге.
Вернувшись к столу, Ред, чтобы отвлечься от мучивших его сомнений, некоторое время разглядывал списки баскетбольных команд внутри школьного первенства, но вскоре вернулся к заявочному списку хоккеистов на сегодняшнюю игру, когда появился Толстяк.
— У меня свободный урок, — сказал он. — Нужно что–нибудь помочь?
— Отыщи мне хорошую гадалку.
— Если бы это помогло, — вздохнул Толстяк.
После его ухода, около одиннадцати часов, раздался стук в дверь.
— Входите! — откликнулся Ред. Он поднял голову и тут же вскочил с места.
— Остряк? Откуда ты свалился?!
— С неба, — хохотнул селекционер из Торонто. На нем была толстая меховая шуба, на лице играла добродушная улыбка. — Еще вчера. И улечу сразу же после сегодняшних матчей.
— Что за спешка?
— Надо поспеть на Западное побережье, посмотреть одного паренька, которого мы думаем привлечь к себе. Ты занят?
— Нисколько. Присаживайся.
Джексон сел и оглядел шкафы с картотекой, баскетбольные и волейбольные мячи, лежавшие в углу кабинета, кучу каталогов, рекламирующих спортинвентарь, старые фотографии самого Реда, сделанные в те дни, когда он был знаменитым защитником в торонтских «Кленовых листьях». Лишь после этого он перешел к делу.
— Послушай, Ред, — начал он. — Я хочу задать тебе несколько вопросов относительно твоего Спунского.
Ред окинул взглядом гостя. Так вот оно в чем дело!
— Что ты можешь сказать о нем? — Джексон вынул из кармана видавший виды блокнот и принялся его листать. — Он тут у меня записан. Я видел его во время первого матча с кельвинцами. Ты же помнишь? Тогда я и не думал о нем, но приметил на всякий случай. Вот… «Еще зеленый, но с задатками, со временем может стать хорошим хоккеистом…» С тех самых пор я держу
его на заметке. Тут еще Ли Винсент расхвалил его в своей колонке как одного из лучших. А добиться похвалы Ли Винсента что–нибудь да значит. Во всяком случае, я решил еще раз посмотреть его и поговорить с тобой.
Ред взял карандаш и принялся вертеть его, глядя в окно.
— Теперь он не такой уж зеленый, — произнес он. — Правда, еще не мастак на коньках, но добьется и этого.
— А что за драчка была у него с Армстронгом? Он, что, буян? Или у него такой норов, что с ним трудно ужиться?
Ред покачал головой.
— Просто он не дает себя в обиду. Тихий, скромный парень, не буян, не задира. Но, если его задеть, спуску не даст. Армстронг цеплялся к нему, вот и получил обратно с процентами. — Ред усмехнулся и рассказал, как Билл расправился с Армстронгом на тренировке. — Я сам не мог бы в свои лучшие годы так мастерски провести прием. А Армстронг не из тех, кого так просто уложить на лед. Остряк заносил все это в блокнот.
— Еще, вот он стал капитаном команды. Это что — причуда? Или назло болельщикам?
— Спунский стал капитаном после того, как Де — Гручи получил травму, потому что является настоящим лидером команды… Но ты и без меня хорошо осведомлен о парне…
— Провел несколько часов с Ли Винсентом вчера вечером, — объяснил Остряк. — Скажи, а вы с ним не сговорились?
Ред рассмеялся.
— Возможно.
— Что ж, я составлю собственное мнение о парне, — вставая, произнес Джексон. — Только держи язык за зубами. По рукам?
— Конечно.
— Если вы выиграете сегодня, я приеду на финальные игры. Желаю удачи.
— Спасибо.
Остряк ушел. Ред снова уткнулся в лист бумаги, лежавший перед ним. Он должен был заявить игроков на сегодняшний матч, но беседа с Остряком не выходила у него из головы. Речь шла о судьбе юноши. Ред вспомнил свои переживания, когда решался вопрос, быть или не быть ему профессионалом. А Спунский даже ничего не подозревает… И если сегодня вечером плохо покажет себя, может быть, так никогда ничего и не узнает…
И Ред принялся за составление заявки.
Глава 15
До середины первого периода Билл даже не подозревал о том, что на матче присутствует селекционер из Торонто. Гордонбелловцы играли в неполном составе — их игрок был наказан двухминутным штрафом за опасную игру высоко поднятой клюшкой. Пользуясь преимуществом, северозападники раз за разом обстреливали ворота, но без успеха. Вдруг неожиданно мощный бросок Вождя — и шайба, ударившись о чей–то конек, отскочила в центральную зону. Билл и Форсайт бросились за ней. Форсайт был ближе к шайбе — между ним и воротами северозападников никого не оказалось, — ребята увлеклись атакой и забыли про Брабанта. С трибун доносились крики, но Билл слышал только собственное дыхание и скрежет коньков по льду — своих и соперника. Шайба остановилась возле бортика, как раз перед судьей–информатором. Первым ее мог достичь Форсайт и развернуться к воротам Брабанта. Отставая, Билл видел это. Надо только поспеть перехватить Форсайта у бортика. Он был совсем рядом, когда Форсайт притормозил, чтобы подхватить шайбу. Билл вихрем налетел на него, сам едва удержавшись на коньках при столкновении, а Форсайт, перелетев через бортик, приземлился на колени человека, сидевшего рядом с судьей–информатором. В тот момент, когда Билл отпасовал шайбу Гарри Бертону и пошел в атаку, он вдруг вспомнил, что однажды видел этого человека вместе с Ли Винсентом. Селекционер из Торонто!