– Но этого не может быть! – возразил Бор. – Я… я не до конца прошёл обряд. Я не слышу деревья!
– Ха-ха-ха! Ой, хи-хи-хи! – заливался голос. – А ты ждал, что с тобой берёзы заговорят? Или ёлки? Или… пф-ф-ф… пеньки? Ой, не могу! И как ты это себе представлял? Вот смешной! Вот глупый!
Бор уже совсем перестал что-либо понимать:
– Но дед писал, что самая худая сосенка расскажет… ну, как-то так писал.
– Да ты бы к ней прислонился, она бы тебе и силу дала, и мысли правильные. Ну, выдумщик! – Голос снова хихикнул, но уже тише.
– Подожди, значит, ты и есть лес.
– Ага. Разобрались наконец.
– А я, значит, леший… Временно. Но это неважно. Выходит, я могу попросить тебя о помощи, чтобы помочь тебе самому… Бред какой-то…
– Давно бы меня позвал, я б тебе всё объяснил.
– Я же не знал, что для этого нужно в потолок уставиться! Или дело в кровати?
– Погоди-ка, – остановил его лес. – Кого я вижу! Просто копия Мирты! Так это ты ударил в барабан?
Ряска заёрзал, но решил признаться:
– Я ударил. Я Ряска, а Мирта – моя пра-пра-пра… в общем, очень старая бабушка.
– Ну надо же, один в один! И какой чудесный ритм! Бум-бах-туба-дуба-дум! Мирта играла что-то похожее. Хорошо помню эту историю. Старый леший был ещё не таким мудрым, как сейчас, и думал, что справится с лесорубами в одиночку. Попугал он их на славу! Но приезжали другие и продолжали валить деревья. Без разбора, даже молодняк губили! Тогда Мирта позвала меня. Правда, – лес понизил голос, – кажется, это у неё случайно вышло. Но вдвоём с лешим мы их быстро шугнули – по сей день не возвращаются.
Зайцы слушали, раскрыв рты. В конце Клюква восхищённо прошептала:
– А ведь Ряска у нас весь в бабушку!
– Ряска молодец, – согласился Бор.
Он не знал, куда смотреть, когда разговариваешь с невидимым собеседником, поэтому, уставившись на барабан, спросил:
– А можешь теперь мне помочь?
– Выкладывай, – ответил голос.
– Мы тут собирались прогнать жучков, которые поедают деревья, но вышла заминка…
– Пилильщиков?
Бор очень удивился тому, что суслик, оказывается, иногда бывает прав.
– Пилильщиков нельзя прогонять. Это я их привёл. Они сами уйдут, когда закончат работу.
– Ты?! – выкрикнул Бор. – Ты привёл жуков, чтобы они съели твои деревья?!
– Ну не все, а только те, что надо. Пилильщики на чужое не полезут!
– Но зачем?!
– А как ещё старые деревья валить? Лешего-то у нас год не было!
– Подожди, дай подумать, – попросил Бор. – Выходит, нет никакой опасности?
– Когда леший уехал, мы так-то все тебя боялись, – пошутил лес. – Но сейчас я уверен, что опасности нет. Ещё бы – вон у тебя сколько помощников!
Торжественный момент нарушила Кеша, громко икнув под кроватью, правда, Базилик тут же за неё извинился:
– Это она от переедания.
И тут Бор вспомнил о главном:
– Мудрая берёза! – воскликнул он. – Пилильщики добрались до берёзы моего деда! Ты и её задумал свалить? За его спиной?! Но это нечестно!
– Да тише ты, не кипятись. Леший ещё до отъезда просил, чтоб ей верхнюю крону подравняли. Ну молодёжь – чуть что, обижаются.
– Ой, – прошептал Бор.
– Если вопросов не осталось, прощаюсь. Дождь скоро закончится. Советую вам прогуляться. Удачного всем дня!
Лаврик опомнился первым, подбежал к Ряске и попросил его спрятать барабан в шкаф. Ряска понимающе кивнул:
– Лучше уж я буду играть на своём инструменте. Он хоть и проще звучит, зато без сюрпризов.
Клюква одарила Лаврика такой обворожительной улыбкой, что тот даже обернулся – не стоит ли кто за его спиной.
– Что ты там говорил о завтраке? – спросила она тоненьким голоском.
Ёжик вздохнул и послушно побрёл на кухню. По пути его чуть не сбил ворвавшийся на полном ходу Люпин:
– Они не влипли! Эти жуки… Они всё слизали! – вопил суслик. – Мы допустили большую ошибку!
Первым захихикал Репей, за ним Клюква и ёжик. Базилик, хрюкнув, выкатился из-под кровати, а у Лопуха от смеха треснула жилетка. Бор смотрел на них, смотрел и тоже расхохотался. Люпин попятился к порогу.
– Так и есть, – бормотал он себе под нос. – Члезвычайно залазное общее обостление. С катушек скатились! Ой, мамочки! Где же мне найти столько катушек слазу?
Глава четырнадцатаяЖелание Лаврика
Неделя, обещанная Базилику, подходила к концу. Кеша полностью оперилась и уже делала первые попытки взлететь. Кот выстроил график тренировок так, что совсем скоро Кеша должна была отрабатывать нападение на лис. Знакомой лисы поблизости не оказалось, и Базилик договорился с Лютом, чтобы тот им подыграл.
– Отстань ты от кукушонка! – призывал его Бор.
Но кот отметал любые возражения:
– Я не смогу спокойно лопать сосиски и пупырку, зная, что Кешу тут обижают.
– Кто?! О ней уже весь лес наслышан. Даже медведь вчера спрашивал, что за страшный зверь у нас поселился. Хмм… или это он о тебе?
– О Лаврике, – хихикнул Базилик. – Смотри, какой сердитый ходит.
Ёжик остановился посередине комнаты и тихо сказал:
– Ничего я не сердитый.
На самом деле он и вправду немного сердился. Сначала просто переживал, что Бор надумал уехать, а потом потихоньку начал злиться. «И даже скучать не будет», – думал Лаврик.
– Ну, пока добрый, помоги написать послание для деда.
Конечно же, ёжик сразу обрадовался, подскочил к лешему и умоляюще сложил лапки:
– Можно и я своему деду что-нибудь напишу?
– Пиши, пожалуйста. Только нужно спрятать в надёжном месте. И так, чтобы они, как приедут, долго не искали.
– Разве мы письмо не по дуплофону отправим?
Бор удивлённо посмотрел на Лаврика:
– Мы же им пользоваться не умеем.
– Я разберусь.
– Глупости.
– Спорим?
– Интересно посмотреть, как ты это сделаешь. Спорим!
Ёжик довольно улыбнулся:
– Только, чур, на желание!
– Идёт, – беспечно согласился Бор.
«Дорогой дед, – так начиналось письмо. – Хочу сообщить, что с лесом всё хорошо. Звери тоже в порядке – волки сыты, белки заняты, бобры работают, зайцы под присмотром. – Бор задумался, не зная, о чём писать дальше, и решил перейти к самому главному: – Все очень ждём твоего возвращения домой. Я, наверное, скоро тоже домой… Ну… ты понимаешь».
– Не умеешь ты письма писать, – заявил Лаврик, выхватил у Бора ручку и пририсовал внизу большое сердечко, а на конверте накалякал заглавными буквами «САНАТОРИЙ».
– Сердце? И это всё, что ты хотел передать своему деду? – удивился Бор.
– А разве этого мало?
Упаковав письмо в конверт, они зашагали к Мудрой берёзе. Лаврик похвастался, что мог бы и по сосне переслать, но лучше пользоваться одним почтовым адресом.
– Пилильщики и вправду ушли, – сказал Бор, изучая берёзовый ствол. – И крона такая ровная!
– Давай письмо, – торопил ёжик.
Он положил его в небольшое дупло у самых корней.
Погода стояла безветренная, и письмо даже не шелохнулось.
– Готовься исполнять желание.
– Рано радуешься, – ответил Лаврик. – Просто линия занята.
Бор хихикнул, но тут на его глазах письмо перевернулось адресом вверх и скрылось в дупле. Он изумлённо таращился туда, где только что белел конверт. Он даже попытался заглянуть внутрь, но больно ударился носом.
– Как ты это сделал?
Если честно, Лаврик этого и сам не знал. Зато он всегда был уверен в другом – когда хочешь чего-то всем сердцем, всеми колючками, ты просто обязан попытаться!
– Давай выкладывай желание, – вздохнул Бор.
Ёжик лукаво улыбнулся:
– Вечером.
Они уже отошли от Мудрой берёзы, когда в её корнях что-то зашуршало.
– Ответ прислали! – радостно крикнул Лаврик.
На этот раз конверт они вскрыли прямо на месте. Бор читал и менялся в лице: «Это твой лес! Куда полез?! До августа у нас турнир по танцам. Яга просто потрясающая. Приедем самое раннее – к концу лета. Лес не бросать!» И маленькое розовое сердечко внизу.
– Вот и желание не пригодилось… – прошептал Лаврик.
Бор сидел, прижавшись спиной к стволу. Внезапная злость на деда медленно отступала. Он думал, думал, и мысли, которые с самого посвящения мельтешили в его голове, будто рой диких пчёл, стали вдруг простыми и понятными. Ряска, Лопух, Репей, Клюква, Люпин и, конечно же, Лаврик – никогда ещё у Бора не было таких замечательных, пусть иногда и надоедливых друзей. Разве мог он их сейчас бросить?
– Спасибо, – поблагодарил он Мудрую берёзу.
Дед прав – это его лес! Пусть всего лишь до осени. А там поглядим…