– Лично мне, – заявил он со знанием дела, – как наемся, вечно спать хочется. Ты вот что… давай… беги.
Лаврик оглядел комнату и задумался, куда ему бежать. Огромная кровать старого лешего была для него слишком высока. В кресло он мог бы забраться, но это будет жутко неуклюжий процесс, а ему очень хотелось выглядеть сильным и ловким. «Подожду, пока сам предложит», – решил ёжик, но на всякий случай отполз подальше от миски.
– Эй, друг! Так не пойдёт! – Бор аккуратно поднял его с пола. – Это мой дом. Видишь какой бардак. Мне тут ещё неделю всё по местам раскладывать. Прости, но мне не до гостей. – Он выставил Лаврика наружу и громко хлопнул дверью за его спиной.
Ёжик ещё долго барабанил кулачками по крыльцу и пинал его задними лапками, ругаясь, как старая ворона. Белкам надоело это слушать, они разбежались по деревьям. Бобёр забрал маленькую дощечку – деталь от будущей плотины и поковылял к реке. Взволнованный полётом ежа, он передумал ругаться и только тихо посвистывал от удивления.
Когда Лаврик почувствовал, как его покидают последние силы, он свернулся в колючий клубок, чтобы под горку покатиться до своего домика.
– Безобразие! – бормотал он. – Вечно у меня всё наперекосяк. Судьба подкинула шанс стать помощником лешего, так не-ет! Нате вам, дорогой Лавр… Не леший, а валенок лохматый! Учи΄те его, а то он простых вещей не понимает, языка животных не понимает! Пи-пи-пи… молочка… бестолочь! С таким хозяином у нас мигом всё хозяйство развалится. И кто будет виноват, когда старый леший с моим дедом вернутся? Вот кто? Ну конечно Лаврик! Не усмотрел… не научил… Эх!
Ёжик почти докатился до домика, но вдруг ему в голову пришла мысль, заставившая повернуть в другую сторону. «Зайцы! – думал он. – Это же их обязанность. У зайцев хранится та самая книга, и, когда новый леший её прочтёт (очень маловероятно, но всё же…), возможно, поумнеет немного. Ну хотя бы до уровня ежей. А зайцы с ним легко договорятся – они такие же бестолковые, как и новый леший».
Глава четвёртаяЗаячья нора
Дом зайцев находился на самой обитаемой поляне леса. По соседству жили кроты, суслики, мыши и даже один барсук. Дом – это глубокая нора, вход в которую надёжно спрятан за кустом дикой малины. Рядом со входом торчала труба, а из трубы медленно валил тонкий дымок. Нужно было хорошо постараться, чтобы подойти к дому и не зацепиться за куст. Зато жильцам удобно – открыл дверь, а там малина – жуй на здоровье.
Лаврик тоже не удержался и принялся совать в рот спелые ягоды. На секунду он даже забыл, для чего пришёл к зайцам, а когда опомнился, скорее постучал в дверь. Раздался топот, затем наступила тишина. После снова послышались топот и крики:
– Лопух, открой дверь!
– Не могу, я уши мою!
– Репей, иди открой!
– Сама иди!
– Я разливаю кисель! И почему девочка должна за вас бегать? Ряска! Ряска, стучат!
В ответ раздалось только: «Бух-бам-бабах».
Лаврик постучал ещё раз, погромче.
– Это, наверное, суслик! К Лопуху пришёл. Открывайте, пока он всю малину не слопал!
– Да зачем так орать?! – раздалось совсем рядом.
На пороге появился заяц в жилетке, с полотенцем на шее и пышной белой пеной на ушах. Лёгкий ветерок заставил его встряхнуться от холода: «Бррр!», и тут же тысячи пенных брызг слетели с его ушей и приземлились на мордочку ежа, только тот успел натянуть улыбку.
– Клюква-а! – заорал заяц. – Это к тебе!
Он захлопнул дверь прямо перед гостем, но вскоре она снова распахнулась. Выглянувшая из неё зайчиха увидела чей-то хищно улыбающийся ротик, с уголков которого медленно стекала пена. Раздался визг:
– А-а-а! Бешеный!
И на Лаврика щедро плеснули киселём. Малиновым, кажется.
Земля рядом с домом ходила ходуном. Раздавалось: «Бум-бах, бум-бах, бум-бах…» В темноте дверного проёма показался большой чёрный глаз.
– Ой-ё-ё! Да он весь в крови! – Глаз нервно дёрнулся и исчез.
Бумканье и баханье резко стихло.
– Ну что там у вас опять? – пробурчал ещё кто-то.
Лаврик на всякий случай пригнулся, опасаясь, что у следующего обитателя норы может оказаться в лапах не холодный кисель, а, к примеру, чашечка дымящегося кофе. Зря боялся – заяц выглядел вполне обычно и уж точно не собирался ничем плескать в гостя. Пару секунд он молча его разглядывал, а затем протянул салфетку.
– Случайно прихватил, – объяснил заяц. – Хотел барабан протереть.
– М-можно войти? – робко спросил Лаврик, вытерев мордочку.
Уши у этого зайца были просто огромные. Он кивнул и едва не зацепился ими за малиновый куст.
После яркого солнечного света глаза ёжика совсем ничего не видели в этой норе. Он оступился и съехал вниз по лесенке в просторную комнату, где его тут же окружила заячья троица. Лаврик видел их раньше в лесу, но не помнил по именам, поэтому немного смутился. Первой заговорила Клюква.
– Здрасте, – сказала она и протянула Лаврику чашку. – Киселя не желаете?
– С-спасибо, я уже… – неуверенно отказался ёжик.
– Ну и ладно… – Клюква уселась на низкий диванчик, взяла лежавший рядом журнал, закинула лапу на лапу, поправила розовую юбочку и сделала вид, будто увлечённо читает.
На обложке крупными буквами было написано: «Раскраски». Лаврик прочёл, улыбнулся и хотел уже спросить про книгу, но его опередил один из братьев.
– Наконец! – завопил он. – Дружиться пришёл! Давно пора! – Он хлопнул Лаврика по спине, ойкнул. – Ну и колючий же ты! Ой! А подари колючку? В знак крепкой дружбы. Я её Лопуху на стул подложу. Меня, кстати, Репей зовут. А Лопух – это вон, который в жилетке и с чистыми ушами. Если бы не жилетка, нас бы все путали, только я не хочу с ним путаться. Он у нас самый умный.
Лаврик, когда на него не сыпались неприятности, был очень вежливым. Но сейчас он просто кивнул, потому что думал только о книге.
– Приятно познакомиться. Я к вам по важному делу. Вы даже не поверите! – Он огляделся по сторонам и прошептал: – Пришло время вернуть книгу.
– Книгу-фигу, – засмеялся Репей. – Не мог другую причину для знакомства придумать? Ну давай, возвращай!
– Э-э-э… – Лаврик замялся и подумал, что лучше, пожалуй, обратиться к «самому умному».
– Где у вас хранится книга? – спросил он Лопуха.
Лопух пожал плечами и кивнул в сторону Клюквы, с любопытством глазеющей на них поверх раскрасок.
– Книгу не дам! – отрезала Клюква. – Видишь, сама не дочитала!
У Лаврика появилось плохое предчувствие. Он старался о нём не думать, но оно так и лезло наружу, такие эти зайцы были несерьёзные… Тяжело вздохнув, он принялся объяснять:
– Ваш дед или отец… не знаю… оставил вам книгу. Так?
– Так? – переспросил Репей.
– Не знаешь, а говоришь! – добавил Лопух.
– Ладно. Начну сначала, – дальше ёжику пришлось кричать, потому что Ряска успел протереть барабан и, как выяснилось, чистый он звучал ещё громче. – Леший написал её для своего внука!
– Так у него и спрашивай! – орал в ответ Лопух.
– Он её вам отдал! На хранение!
– Врёт!
– Чушь!
– Ничего глупее не слышала!
– Прекрати барабанить, Ряска!
Громыхнуло так, будто обрушилась целая комната. Наверное, Ряска свалился вместе со своим барабаном.
– Вот! – У Лаврика оставалась последняя надежда. – Давайте у него узнаем!
– Бесполезно, – сказал Лопух. – Если уж мы книгу не видели, то Ряска тем более! Он, кроме барабана, вообще ничего не замечает.
Ряску всё же позвали. Он явился: переодетый в чёрную футболку, с чёрной косынкой на ушах, барабанными палочками в лапах и таким выражением морды, будто пришёл бить ими кого-то.
– Наш гость, – мягко начал Лопух, – ищет какую-то таинственную книгу. Ты её случайно не видел?
Ряска и ухом не повёл, только покачал головой.
– Лучше я сам объясню, – вмешался ёжик. – Старая такая, в чернилах, потрёпанная, я думаю…
– Ты про разжигалку, что ли? – почёсываясь, спросил Ряска.
У Лаврика внутри всё похолодело.
– Про к-кого? – Голос дрожал.
– Ай! – отмахнулся Ряска. – Долго объяснять. Сейчас покажу.
Он бросил палочки, подошёл к печке, просунул лапу в маленькое отверстие сбоку и, вытащив оттуда свернутый в трубочку лист, протянул его ёжику. Тот с ужасом поглядел на зайцев и произнёс очень медленно, потому что боялся услышать ответ:
– Где остальные?
– Вшить. – Ряска свистнул и покосился на печку. – Того… это последний.
Лаврик схватился за голову и забегал кругами по комнате – откуда только силы взялись!
– Книга! Дед! Леший! – вопил он.
– Ну точно бешеный! – сказала Клюква, поджимая лапки к дивану.
Лаврик, наверное, так бы и бегал до ночи, если бы на четвёртом круге не споткнулся о палочки. Он лежал на полу и изучал листок – что ещё оставалось?! Вот только нужно ли показывать его Бору? Разве кто-то станет раскрывать главный секрет на последнем листе? Он уже собрался швырнуть его в печку, но вдруг прочёл: «Обряд посвяще́ния».
– Вот это да… – только и прошептал Лаврик перед тем, как пулей выскочить из домика зайцев.
Глава пятаяБезкукушкина болезнь
На следующий день Лаврик собирался пойти к Бору ближе к обеду, чтобы тот успел закончить дела. Да и самому не мешало выспаться. Вчерашний опыт подсказывал, что без сюрпризов эта прогулка не обойдётся. Пройдя половину пути, он резко остановился и прислушался. Белки переговаривались на ветках, в воздухе жужжали жуки, где-то неподалёку громко каркала ворона – обычный лесной день, и всё же… Кончиками колючек ёжик чувствовал, что за ним пристально следят. Может, это из-за книжного листка, который он нёс на спине? Он неприятно щекотал, и Лаврику всю дорогу хотелось его сбросить. Огляделся – никого, пошёл дальше, но тревога не отпускала, и Лаврик побежал. Вдруг куст на его пути затрясся, захрустел, и оттуда выскочил кто-то страшный, большой и чёрный. Он бросился на ёжика, но тот успел свернуться клубочком – одни глазки остались снаружи. В полёте противник громко шипел, а когда приземлился на колючки, пискнул, словно мышонок, отпрыгнул, затряс раненой лапой и, поджав её, ускакал вперёд по тропинке.