— Он поправится?
— Сейчас его здоровьем занимаются доктора. Завтра сможете заглянуть и к нему, если захотите. Расспросите сами.
Ну конечно, если Александр не придумает новых правил.
Ладно, осталось не так много времени. Я шагнула было в спальню, но остановилась. Одна вещь не давала мне покоя.
— Лорд Экворт, почему вы мне помогли? Там, на допросе.
— Вы мне нравитесь. — В его взгляде мелькнула насмешка, а может, у меня просто разыгралось воображение. — Доброй ночи, мисс Беседина.
Глава 20
В борьбе усталости с беспокойством победила усталость: я уснула, как только голова коснулась подушки. А проснулась, когда яркий утренний свет скользнул в комнату. Несмотря на чувство, словно по мне проехались катком, я соскреблась с постели. Умылась, натянула первое попавшееся платье, и спустя несколько минут была в спальне Тобиаса. Там и столкнулась с Ровеной.
Она сидела на краешке кровати и поглаживала волосы Гордона. Мило так поглаживала, будто он был не просто братом. Со стороны могло показаться, что леди Дрейк не спала вовсе и провела эту ночь возле постели Тобиаса. Но подозреваю, что она ненамного опередила меня. Потому что выглядела я не лучше: нас объединяли синяки под глазами и бледность кожи, словно обеих покусали вурдалаки.
Я нарочно громко хлопнула дверью. Ровена вздрогнула и отпрянула, словно ее застали за чем-то неприличным. Правильно! Очень неприлично гладить чужих женихов, особенно без разрешения невесты. Потому что теперь только я имею право гладить Тобиаса. Можно сказать, эксклюзив. Так что руки прочь, леди! Лучше погладьте своего муженька, может, тот подобреет.
— Доктор осмотрел вас? — поинтересовалась Ровена.
Кхм. Точно, нельзя терять бдительность.
— Да, — солгала и глазом не моргнула, — сказал, что все хорошо.
Я демонстративно устроилась с другой стороны кровати, убрала прилипшую прядь со лба Гордона, взглядом скользнула по бинтам.
Сердце сжалось.
Тяжело же ему приходится. Моему лорду из другого мира. Преследовать преступников, спасать нерадивых русалок и пришельцев, подозревать родственников. Теперь понятно, почему Александр тогда сказал про выбор лорд-стража. Если Тобиас каждый день рискует жизнью, то на саму жизнь времени не остается.
— Доктор Уоррен сказал, что Тоби поправится быстро. — Настал мой черед вздрагивать, тихий голос Ровены ворвался в мысли, и мне вдруг захотелось, чтобы она ушла, оставила нас наедине.
— Я рада, — моим голосом можно было остужать лимонад в летний зной. — Ровена, мне понятно ваше желание заботиться о девере, но иногда вы чересчур стараетесь. Впредь прошу держать руки от моего жениха подальше.
Ее губы задрожали, а глаза наполнились слезами. Казалось, Ровена потрясена до глубины души.
Ну конечно, хороший цирк, только зритель без сознания.
— Но он… Тоби даже не может сейчас ответить…
— Поэтому за него отвечаю я.
Она поджала губы, с минуту изучала меня и затем царственно кивнула.
- Вот и хорошо.
Я тоже могу быть дружелюбной лапочкой, но не когда кто-то тянет свои ручки к моему лорду. Ладно, раз с этим разобрались…
— Расскажите, как там Посейдон.
— Страж? А что с ним не так?
Я мысленно выругалась. Да что у них за отношение к химерам такое!
Пришлось пересказать беседу с Эквортом, и с каждым словом Ровена бледнела все больше и больше. Выяснилось, что она допоздна занималась выпроваживанием гостей, затем не могла уснуть из-за того, что Александр не пускал ее к Тобиасу. Но тут же согласилась узнать, где сейчас Посейдон, и могу ли я с ним увидеться.
— Я обманула зеркало-правдоруба! — тихо похвасталась я, когда за дверью смолкли шаги леди Дрейк, а затем тяжело вздохнула. — Надеюсь, ты не станешь на меня злиться. Мы ведь по-прежнему напарники, правда?
Я сжала большую ладонь Гордона и мысленно попросила прощения. Перед ним, перед Посейдоном, перед Мирозданием, которое столкнуло нас на одной дороге.
Я ведь могла вчера погибнуть. Тобиас вчера мог погибнуть! Только сейчас до меня окончательно дошло. Руки задрожали, в горле встал комок, а с губ сорвался всхлип.
— Он в подвале, — сообщила запыхавшаяся Ровена, врываясь в комнату. Казалось, нельзя побелеть еще больше, но лицо леди Дрейк сейчас напоминало бинты Гордона.
Рано я вздыхала с облегчением.
— Почему в подвале?
— Его поместили под купол. — Я нахмурилась, и она объяснила: — Щит. Что-то случилось. С его магией.
Щит? Магия?
— Отведи меня туда.
Не до манер сейчас было, впрочем, Ровене тоже. Никаких обиженных взглядов, поджатых губ и прочей драмы. Только сосредоточенность и устремленность.
В доме было тихо, я бы сказала даже чересчур. Слишком мрачно и как-то траурно, возможно, поэтому плохое предчувствие усиливалось с каждым шагом. По пути нам не попалось ни одного из многочисленных слуг Дрейков, хотя пришлось пройти в противоположное крыло здания, прежде чем спуститься в подвал.
Судя по всему, здесь когда-то находился винный погреб: покатый пол плавно вел вниз, было сухо и прохладно, широкий коридор ярко освещали лампы. Ровена решила подождать наверху, объяснив тем, что очень боится темноты и подземелий. По мне так неизвестность в разы ужаснее.
Стоило подумать, что коридор бесконечный, как впереди раздалось странное потрескивание, а затем голоса. Сердце забарабанило в груди, ноги сами понесли меня вперед. Я свернула к арке, из которой лился приглушенный лиловый свет и замерла на пороге.
Этот щит отличался о того пузыря, в котором сидел сирен. Огромный шар парил в воздухе, вспыхивал, словно фиолетовая звезда, а внутри него не то плавала, не то парила химера. Глаза Посейдона оставались прикрыты, перышки меняли цвет с зеленого на голубой, и обратно. Это было красивое и одновременно жуткое зрелище.
Спящая химера достигла края щита, и от него с треском отскочила молния, ударила в шаге от меня, взметнув каменную крошку.
Я вскрикнула и отпрыгнула к стене. В прошлый раз щит не бился током! Наоборот — на нем можно было прыгать, как на батуте. Прижала ладони к груди, пытаясь унять взбесившееся сердце: после удара молнией над полом вился легкий дымок. Представила, что на обугленном месте могла оказаться я, и стало дурно.
— Мисс Беседина? Вы целы?
И почему я не удивлена, застав здесь Экворта? Хотя лучше он, чем Александр!
— Повезло, — проворчала я. Картина с собственным поджариванием все еще стояла перед глазами, еще и запах преследовал соответствующий…
— Не бойтесь, до следующей вспышки примерно два часа, так что можете подойти. — Голос второго мужчины показался мне смутно знакомым, но легкое заикание спокойствия не прибавляло.
— Вы уверены? — крикнула я.
— На сто процентов! Обходите по кругу.
По-хорошему, стоило развернуться и бежать отсюда. Правильнее. Но я искренне желала узнать, что случилось с Посейдоном. Ради Тобиаса, ради себя. Я не могла уйти, поэтому двинулась вперед, старясь не смотреть на шар: от этого резь в глазах усиливалась и начинала болеть голова.
Если можно было ползти по стеночке, то именно это я и делала. Пересчитывая камни на бордюре, вздрагивая и едва не седея от каждого потрескивания щита. К счастью, сбитые ладони я еще вчера обработала местным аналогом йода и перевязала бинтами, заботливо оставленными Кристиной. Поэтому мне не грозило подцепить здесь какую-нибудь дрянь. Впрочем, царапины беспокоили меня в последнюю очередь. Блин, ну почему понадобилось устраиваться за щитом, а не там, откуда я пришла? И что же случилось с Посейдоном, если его заключили в подобную клетку?
Когда, наконец, заметила мужские силуэты, то вздохнула с облегчением и последний отрезок пути преодолела с верой в лучшее. Нырнула в еще одну нишу с низким потолком. Судя по всему, молнии сюда не доставали, поэтому выбор места стал очевиден.
Внутри расположился длинный стол, полностью заставленный колбочками, мензурками, банками с разноцветными порошками, кристаллами, но большую его часть занимал странный аппарат. С металлическими трубками и резервуарами, отдаленно напоминающий самогонный. Внутри него что-то бурлило и испускало пар.
Мужчин оказалось трое. Все они были в защитных очках, поэтому узнать каждого я могла разве что по голосам.
— Мне хватит и обычных, — объяснил тот, кто стоял ближе всего, стянул собственные очки и протянул мне. В нем я узнала незнакомца, с которым мы столкнулись в дверях Цветочной гостиной. Да уж, круглые очки с толстыми стеклами прикрывали чуть ли не половину невыразительного лица. — Беркет Адамс к вашим услугам. Императорский алхимик.
Алхимик? Зачем им алхимик? Любопытно. До холодка по спине.
— Мисс Юлия Беседина, — представил меня лорд Экворт. — С доктором Уорреном вы уже знакомы.
Доктор удостоил меня легким поклоном, а Экворт вызвался помочь с очками. Они были в точности такими же, как и для автомобилистов. Меня развернули спиной, ловкие пальцы по очереди стянули завязки, не успела даже пикнуть. В горле пересохло, спина вспотела сильнее, чем после удара молнией.
Юля, ты идиотка! Ты одна в подвале с тремя мужчинами. Алхимика императора плевком перешибешь, а доктор может быть с Эквортом заодно. Последний и вовсе враг номер один. Ну кто же поворачивается тылом к врагу?
Надо что-нибудь придумать, чтобы отвлечь его внимание, а заодно и самой отвлечься.
— Как вы узнали, что это я? По оглушительному визгу?
— Не каждая леди согласится сюда спуститься и пройти мимо щита Дора, — совершенно серьезно ответил Экворт. — И я совершенно не представляю, что значат те слова, которые вы кричали на входе. Это нюртокское наречие?
Увы, переводчику в моей голове и всем жителям Нюртока русский матерный даже не снился. Да и вспомнишь тут о манерах, когда в тебя бьет молния!
Легкое прикосновение к моим локонам, из-за чего волоски на затылке стали дыбом.
— Все в порядке, — прошептали мне на ухо. — Я не кусаюсь. Только если вы сами не попросите.