– Из ректората, скорее всего. Кроме них вряд ли кто-то успел узнать, что с нами теперь можно связаться.
Сашка подхватила всплывший на поверхность шара тонкий голубоватый листок, пробежала глазами по строчкам и внезапно нахмурилась.
– Не доверяйте перворожденным, – медленно прочитала она вслух. – Ни одному из них. Если хотите остаться в живых…
Ни обсудить анонимное послание, ни тем более выяснить, кто и откуда его послал, мы не успели. Условились лишь никому не рассказывать пока о полученном письме и поговорить обо всем вечером.
Вторая половина дня прошла для меня, как в тумане. Я что-то делала, слушала объяснения преподавателя, умудрялась даже отвечать на вопросы, а в голове злой осенней мухой назойливо кружило предупреждение доброжелателя.
Хотите остаться в живых?
Не доверяйте…
В живых остаться хотелось, что уж скрывать. Понять, что происходит – тоже. А вот заниматься настроения совершенно не было. К счастью, вместо практических тренировок с Элистаром и Торэтом в моем сегодняшнем индивидуальном расписании значились уроки магистра Улсэрлина – преподавателя староэльфийского. Декан посчитал, что мне необходимо начать с самых азов, и я, в общем-то, это его убеждение полностью разделяла.
Перворожденные, как и остальные обитатели Валгоса, в повседневной жизни давно уже пользовались всеобщим. Знания этого языка мы получили при переходе через межмировой портал. Читать и писать тоже научились довольно быстро, на подготовительных курсах для землян. Так что проблем с этим ни у кого из наших не было. Кроме меня.
Дело в том, что эльфийские заклинания создавались и произносились не абы как, а на особом древнем наречии. Нужно ли говорить, что все адепты «белой» башни знали священный язык предков практически с пеленок? А вот мне, иномирянке и лунному, прости господи, магу, предстояло освоить его в кратчайшие сроки. Хотя бы основы.
Нет, учить староэльфийский мне нравилось. И мэтр Улсэрлин показался вполне симпатичным. Умным, дотошным, доброжелательным – насколько вообще может быть доброжелательным перворожденный. Мы с ним быстро поняли друг друга, коллеги, как-никак: систематизировали материал, провели параллели, составили схемы и почти прониклись взаимной симпатией. Постепенно я так увлеклась, что даже об анонимке забыла. И все шло замечательно, пока в нашу мирную идиллию не вторгся потенциальный противник.
Когда до конца занятий оставалось совсем немного, дверь с шумом распахнулась, и на пороге возникла парочка высокородных эйров.
– Как дела у нашей подопечной? – бодро осведомился дядя. Обогнул стол и уселся слева от меня. С такой доброй отеческой улыбкой, что аж зубы свело.
– Хоть что-то запомнила, младшая? – подхватил эстафету племянник, занимая место справа. Его улыбка добротой не отличалась. Братской любовью тоже.
Ну как тут не вспомнить предостережение неведомого доброжелателя?
Жить хочешь?
Не верь…
И как-то сразу захотелось вдруг отодвинуться от Торэта. Как можно дальше. Я бы так и поступила, если бы с другого бока меня не блокировал Элистар.
Замуровали, демоноэльфы. Обложили со всех сторон. А декан еще и рукой махнул, любезно предложив:
– Продолжайте…
Разумеется, мы продолжили, куда деваться, но ничего хорошего из этого не получилось. Я путалась, отвечала невпопад и думала больше о своих подозрениях, чем о языковой системе староэльфийского. Наконец, магистр Улсэрлин, с изумлением косившийся на резко поглупевшую ученицу, сдался, продиктовал домашнее задание и отпустил меня с миром. Досрочно.
Самое удивительное, Элистар с Торэтом ничего на это не возразили. Лишь проводили хмуро-подозрительными взглядами, а декан еще и прибавил на прощание:
– Ложитесь спать пораньше, Валерия. Вам нужно как следует отдохнуть.
Вот и хорошо.
На ужин я прибежала одной из первых. Заняла свое место за полупустым эльфийским столом, быстро проглотила все, что предлагали, и присоединилась к друзьям.
На этот раз уйти удалось вместе. Даже почти мирно, если не считать встречи в дверях с Торэтом и его «прекрасной дамой». Эльфийка белым лебедем проплыла мимо, сделав вид, что не заметила меня, а вот высокородный остановился. Внимательно осмотрел нас с Семеном – тот как раз шел рядом – вскинул голову и процедил:
– Думай об учебе, а не о развлечениях, младшая.
– Всегда… – туманно пообещала я.
– Проконтролирую, – заверил Сэм, от чего эйр скривился еще больше.
До дома мы добрались в полной тишине. Закрыли дверь. Переглянулись…
Общую мысль озвучила Алекс:
– Так и знала, что в этой истории есть двойное дно. Помните, что нам пела комиссия там, на Земле? Уникальный шанс… Учеба в магическом мире… Избранные… Слишком ванильно, чтобы быть правдой. Лично у меня всегда имелись сомнения.
Мы с Семеном закивали. Полли, помедлив, тоже прикрыла глаза в знак согласия.
И вновь повисло молчание.
Думаю, в этот момент каждый из нас, так или иначе, вспоминал о том, с чего все началось.
Люди всегда мечтали найти собратьев по разуму. На других планетах, в чужих солнечных системах и галактиках. Жаждали. Надеялись. Изобретали новые и новые способы.
«Братья» все-таки обнаружились, но совсем не там, где их так упорно искало человечество.
На одном из островов, затерянных в Северном Ледовитом океане, исследователи наткнулись на межмировой портал. Вернее, это потом стало понятно, что именно портал и, да, межмировой. А сначала затянутый плотной радужной пленкой провал на стене огромной подземной пещеры окрестили просто – разломом.
Очень быстро выяснилось, что практическая польза от этой находки равняется нулю. Разлом не подавал признаков активности, не закрывался, не уничтожался – хотя были использованы почти все способы. Разведывательные зонды, посланные в «окно», быстро возвращались назад – целыми, невредимыми и абсолютно пустыми, с девственно-чистыми информационными носителями. Что касается людей, то они в бездонную каменистую расщелину так и не сумели войти.
Постепенно шумиха вокруг «открытия века» стихла, о странном природном явлении не то, чтобы забыли – привыкли к нему, как к признанному и привычному факту жизни. Исследования потихоньку засекретили, объявив остров аномальной зоной и разрешив доступ лишь военным и ученым. Поэтому мало кто знал, что пару лет назад наши отчаянные попытки вломиться в запертую дверь и понять, что же там, по ту сторону, происходит, наконец-то увенчались успехом.
Да каким!
Разлом оказался порталом в чужой мир. Магический, удивительный, почти что сказочный, населенный самыми невероятными мифическими существами и, что самое неприятное, не желающий иметь с нами ничего общего. Нет, его жители все же пошли на контакт, даже прислали своих представителей. Но исключительно для того, чтобы сказать:
«Отстаньте. Вы нам не нужны».
Правили Валгосом маги, именно они посчитали Землю, выбравшую иной путь развития, неинтересной, наши технологии – вредными и опасными, знания – бесполезными. Мы даже как объект для завоевания их не привлекали. Это единственное, что радовало.
Магический фон на нашей планете был очень слабым, эльфы и другие волшебные расы здесь жить попросту не могли. Они буквально задыхались в скудной, лишенной необходимой энергии атмосфере, быстро начинали болеть и угасать. Человеческие маги держались чуть лучше, но недолго. А простых людей, которых тоже хватало на Валгосе, местные владыки мудро решили к нам не отправлять – вдруг всучим-таки свои запретные технологии и научим «нехорошему». Как говориться, береженого бог бережет.
Не представляю, как земным правительствам удалось их уломать – все хранилось в строжайшей тайне, общественности об этом не сообщалось, – но в конце концов после затяжного и невероятно сложного переговорного периода валгоссцы объявили, что готовы принять у себя несколько студенческих групп. Для знакомства с их миром и последующего обучения в местных вузах.
Отбирать претендентов среди тех землян, в которых, несмотря ни на что, еще теплились искры магического дара, иномиряне собирались сами, по собственным, никому не ведомым критериям. На этом они категорически настаивали. В обмен чужаки получали доступ к так называемым «местам силы» – древним сооружениям, капищам, храмам, могильникам и право их исследовать. Это единственное, что привлекало валгоссцев на Земле.
Соглашения были заключены, договоры подписаны и начался отбор будущих адептов, также проводившийся под грифом «совершенно секретно».
Об всем этом – Валгосе, переговорах, да и о самом отборе – я узнала позднее, когда сама того не подозревая, неожиданно очутилась в числе «счастливчиков».
Никогда не забуду тот день, навсегда разделивший мою жизнь на до и после…
Земля. Около года назад
Проверяющий из министерства сразу показался мне необычным. С первого взгляда.
Вроде, если разобраться, и причин-то для этого не имелось. Статный, подтянутый, с безукоризненно-армейской выправкой. Правильные, чуть резковатые черты лица, длинные темные волосы, забранные в хвост, явно дорогой костюм. Тем не менее было в нем что-то неуловимо странное, да и костюм, хоть и сидел идеально, как влитой, выглядел на этом типе каким-то чужеродным – словно он надел его первый раз в жизни.
Вел он себя тоже… очень своеобразно.
Дождался, пока студенты займут свои места перед готовыми к работе компьютерами, молча указал на доску, вернее, на адрес сайта, написанный на ней и, когда мы открыли нужную страницу с длинным перечнем вопросов, принялся ходить по аудитории. С самым отрешенным видом, будто все происходящее его совершенно не касается.
Двигался он неслышно, обходя ряд за рядом и появляясь в разных концах зала. Не обращал никакого внимания на перешептывания, хихиканье и откровенный обмен мнениями – пялился поверх наших голов и беспрестанно крутил в пальцах нить с н