Она вздрогнула, посмотрела на меня шокированным взглядом, а я ей вкрадчиво:
— Я могу узнать твое имя?
И тут она наконец-то уступила:
— Маруффа, а для близких — Мара…
Я вцепился в слово «близких», как бульдог.
— А я для тебя близкий?
Буквально вынуждая ее сознаться…
— Близкий…
Она в краску, а я… победил! Я это почувствовал всем своим существом. Притянул ее к себе, поцеловал, а потом крепко-крепко обнял. Все, война выиграна! А теперь можно и о похищении…
Никогда не думал, что когда-либо в жизни отношения с девушкой станут выше инстинкта самосохранения или даже выживания. Но… теперь я знаю, что такое бывает. И я скажу, что на самом деле любовь действительно выше всего… как бы тривиально это ни звучало!
— А теперь рассказывай мне всё-всё с самого начала: кто ты, для чего прибыла на Ишир и кто именно нас пленил?..
Мара вздрогнула. Наверное, для нее это сложно — вот так сходу открыться. Но наше отчаянное положение и мое правильное уверенное поведение помогли: она начала рассказывать.
Голос подрагивал, но она, похоже, решила доверься мне. Это окрыляло.
— Я шпионка. Шпионила… за тобой. Потому что у тебя нанороботы. Это мое задание… было, по крайней мере. Теперь уже и не знаю…
Она была краткой. Сказала, что похитил нас один из ее бывших наставников, но он работает не на ее родину, а на какую-то неизвестную организацию.
— Они хотят нас завербовать в солдаты. Сбежать невозможно. Мы на звездолете. Эти браслеты, — она указала на свое запястье, — убьют нас с силой мысли, как только мы попытаемся сбежать… — заканчивая, произнесла она и замолчала.
Я не видел ее лица, но чувствовал ее большое напряжение. Мозг лихорадочно переваривал информацию, подсказывая варианты выхода из сложившихся откровенно паршивых обстоятельств, но план спасения вырисовывался пока только один. Я уже хотел его озвучить, но… вовремя вспомнил о возможности прослушивания подобных камер. Признания признаниями, но серьезные решения афишировать не стоит. Только как это так сообщить, не вызывая глубоких подозрений?
Я слегка высвободил Мару из хватки и развернул к себе. Она взглянула на меня с удивлением, особенно, когда увидела мои зажегшиеся чем-то глаза. Я резко наклонился к ее щеке, быстро поцеловал и тут же шепнул на ухо:
— Притворимся, что просто милуемся здесь и тихо поговорим…
Она едва заметно кивнула.
И тогда я широко улыбнулся и опустился к ее губам. Схватил ее нижнюю губу, провел по ней языком — сладко! Аж голова закружилась! Ох, что-то я перестарался с конспирацией!
Отпустил на мгновение и шепнул:
— Мы должны согласиться, хотя бы для вида, упираться не стоит…
Потом снова ее поцеловал. Она ответила. На сей раз она схватила мое лицо ладонями и в какое-то мгновение шепнула мне прямо в губы:
— Да, нужно усыпить бдительность. Наставник дал понять, что мы им нужны. Он не станет нас убивать без повода…
Я снова улыбнулся, как будто от нашей любовной игры, начал покрывать поцелуями ее щеку, подобрался к шее и почувствовал, как Мара задрожала.
— Самое главное, чтобы нас не разлучили, — пробормотал я ей на ухо, делая вид, что ласкаю ее мочку, — убеди наставника, что это твое единственное желание…
Мара не сдержала стон, да и я сам начал выпадать из реальности.
Мара резво перехватила инициативу, повалила меня на койку и улеглась сверху. Прижимаясь к моей шее лицом, она едва слышно сказала:
— Сейчас я понимаю: это действительно единственный выход. Со звездолёта нам не сбежать. Если убедим их в том, что мы стали «своими», то сможем однажды вырваться. Но это может занять много времени…
Я и сам понимал, что это так, только сердце кольнуло тревогой за родителей. Они ведь с ума сойдут от горя! Но… выбора у меня все равно нет…
Я обнял ее за талию и прижал к себе.
— Да, так и сделаем…
А потом мы замерли. Разговор закончился. И ласки тоже. На душе все равно скребли кошки. Но эта нависшая опасность нас все-таки очень сплотила. Мы теперь были заодно. Вместе…
— Мара…
Я впервые позвал ее так, а она вздрогнула, но я не успел больше ничего сказать, потому что шум открываемой двери нарушил наше уединение.
Мара мгновенно вскочила и напряженно выпрямилась, я тоже встал, но немного небрежно.
Вошедший был одет в темно-синюю форму с незнакомыми нашивками. В руках у него находился приготовленный бластер, на лице — ледяной холод, граничащий с глубокой ненавистью…
Что-то шевельнулось внутри меня, безошибочно подсказывая — это не человек.
— Вас ожидает генерал! Поживее и без глупостей, — воин указал на выход, и мы послушно вышли в коридор.
Я внимательно разглядывал стены и пол, постепенно приходя к выводу, что звездолет все-таки очень даже иширский!
Мара шла впереди, я следом, охранник держал наши спины на прицеле.
Шли мы недолго — до конца коридора. Перед нами автоматически открылась дверь, и мы вошли в большое овальное помещение с огромным экраном на полстены, в котором отражались звёздные карты, таблица траекторий движения, списки каких-то терминов и прочее. В креслах отовсюду сидели люди, и я легко узнал это место — рубка управления, сердцевина и «мозг» космического корабля.
В центре стоял мужчина, одетый в черный комбинезон, и вся его фигура словно излучала невидимую мощь. Я ощутил, как по моему телу пробежала странная волна дрожи, остро напоминающая мне тот момент, когда Мара ударила меня и Эндрю Вильсона ментальной волной. Это тоже цвинн! И от него исходит мощная ментальная сила! Наверняка это тот самый «наставник» и наш главный враг! Однако, если мы будем поступать мудро, возможно, именно его цели и планы станут нашим шансом спастись…
Мужчина повернулся к нам, и я увидел вполне человеческое лицо средних лет, однако глаза его — слишком синие для иширца — выдали в нем инопланетянина.
Он осмотрел меня с интересом, и моя интуиция снова мгновенно подсказала: этот цвинн — наш шанс. Он не просто вояка, жаждущий крови или наживы. Он — увлеченный! У него есть цель, и пока кто-то помогает ему эту цель осуществлять, он не будет ему вредить.
Мара непроизвольно вытянулась перед ним и опустила глаза в пол, а я, наоборот, посмотрел мужчине твердо в глаза и произнес:
— Я готов выслушать ваше предложение!
Наверное, это звучало нахально, и у меня за спиной кто-то угрожающе рыкнул. Однако Шин Орейн, как Мара называла наставника, наоборот ухмыльнулся.
— Мудрое решение! — проговорил он и указал рукой на дверь справа от нас. — Пойдёмте, поговорим…
Мы вошли в небольшую каюту, которая, очевидно, служила кабинетом цвинна. Все здесь было иширское — и мебель, и украшения на стенах, разве что несколько статуэток на столе странной конструкции и украшенные незнакомыми символами указывали на то, что хозяин этого всего — представитель другой человекоподобной расы.
Охранник остался снаружи, а мы присели в предложенные металлические стулья, прикрученные к полу.
Шин Орейн выглядел расположенным, но я не обманывался на его счет. Не знаю, нанороботы постарались ли или я стал мудрее со временем, но я остро ощутил, что существо передо мной — комок противоречий. Пока ты выгоден ему, он готов будет иметь с тобой диалог. Как только ты станешь ему поперёк горла, о пощаде можно будет забыть…
— Я предлагаю вам вступить в мою армию, — тут же начал Шин, и его дальнейший монолог превратился в красочное описание того, насколько система ценностей и методы достижения целей сегодняшних цивилизаций дошли до состояния крайнего упадка и что вселенная нуждается в обновлении…
Псих! Одержимый псих! Вот таким был мой диагноз.
Но чем дольше он говорил и чем ярче сверкали синие глаза, тем больше его слова начинали казаться мне здравыми и справедливыми.
В какой-то момент на мои веки наползла нега, и я всего на мгновение их закрыл. Когда же распахнул глаза, то вдруг увидел себя… посреди огромной долины, так сильно напомнившей мне любимые просторы острова Фабо, где я провел свое детство. Воздух был чистым, и я с упоением его вдохнул. Вдруг кто-то тронул меня за плечо, и я обернулся.
Рон! Передо мной стоял мой потерянный старший брат!
— Рон! Ты вернулся!!! — радостно и изумленно воскликнул я, обнимая его и чувствуя себя счастливым. Неужели теперь все будет хорошо? Мама наконец-то перестанет плакать по ночам, а отец больше не будет замкнутым и изможденным.
Я выпустил брата из объятий. Он казался крепким и свежим, совсем не таким, каким я видел его в последний раз.
— Где ты был, Рон? Мы так волновались!
Лицо брата мгновенно помрачнело.
— Это все наше правительство, — проговорил он с горечью в голосе. — Ты знаешь, что они сгружают на планету Ниол тысячи рабов и проводят там над ними опыты??? Это чудовищно!
Я побледнел.
— Тебя похитили на опыты?
— Да, я чудом спасся. Но большинству не повезло так, как мне, — в голосе Рона отчетливо чувствовалась боль. — Нами правят чудовища, брат! Они недостойны этого! Нужно свергнуть их и подарить Иширу новую жизнь!!!
Я почувствовал острое негодование и ненависть.
Да, за такие преступления эту кучку узурпаторов и нелюдей стоит просто уничтожить!
Я мучительно закрыл глаза, пытаясь справиться с охватившей меня яростью, а когда открыл снова, то брата рядом уже не было, как и просторов Фабо. Я стоял в кружке свете, а из темноты ко мне выступил Некто в длинных, поблескивающих драгоценностями одеждах. Его волосы были черными и длинными, а пронзительный взгляд просто поражал запредельной синевой.
— Кто ты? — пробормотал я, немного потерявшись в происходящих вокруг событиях.
— Мое имя Шинноиль. Я — император народа цвинн, потомок великого рода Эрель. И я отныне — твой хозяин!
Я вздрогнул, потому что почувствовал, как из меня будто вытягивают душу. Медленно, уверенно, но… ужасно неприятно и неестественно…
Нет, я не хочу! Я захотел запротестовать, но ощутил, что просто собой не владею. Между тем сильный и могущественный голос императора начал монотонно и властно вещать: