Я вздрогнула. Сердце бешено заколотилось, и я дрожащими руками приняла в руки небольшой черный пульт, служащий на иширском межпланетном транспорте переговорным устройством…
К счастью, Энайя послушалась тогда, доверилась моим словам, а я безумно надеялась на то, что Шин Орейн посчитает подругу полезной для своего дела также, как и меня.
Когда ее и Талиэна привели под конвоем в рубку управления, я поразилась тому, как Энайя незримо жалась к нашему бывшему противнику. При виде меня ее лицо странно дернулось, но она смогла сохранить непроницаемое выражение, а я послала ей максимально легко читаемый импульс любви и успокоения. Наверняка Шин Орейн этот импульс тоже распознал, но мне было в тот момент совершенно все равно. Я хотела только одного: чтобы Энайя оказалась в порядке.
Генерал дал распоряжение увести Талиэна прочь, но Энайя вдруг вцепилась в него руками и отчаянно замотала головой.
— Я… я не расстанусь с ним, — проговорила она слегка дрожащим голосом, но в глазах засияла такая решимость, что Шин Орейн усмехнулся и задумался.
Я не могла понять мотивов подруги и допустила мысль, что Талиэн мог ее ментально подчинить. Меня это испугало. Однако, когда я взглянула в лицо самого Талиэна и заметила его руку, притянувшую Энайю к себе, то догадалась: между ними что-то произошло!
Неужели… они стали парой? Это же бред полный! Но Шин Орейн, похоже, посчитал это забавным и вдруг громогласно произнёс:
— Значит, приобрела себе раба, Энайя?
Подруга вздрогнула, а потом, к моему изумлению, кивнула. А я опешила. Шин Орейн, как сильнейший менталист, видел то, что было недоступно моему глазу: ментальные ауры и потоки существ вокруг.
О ментальном рабстве мне рассказывать было не нужно: об этом у нас на Цвинне знали все. Да буквально несколько минут назад генерал пытался проделать нечто подобное с Максом, и у него только великим чудом ничего не получилось. Однако рабство бывает разным: от уровня легкого подчинения до полного порабощения воли. Талиэн не выглядел зомбированным. Но то, что Энайя могла стать его хозяйкой — было вполне возможно…
Этот факт в корне изменил ситуацию, и генерал отправил всех нас четверых в одну камеру.
Нет, это была вовсе не милость, а холодный и разумный расчет. Я имею влияние на Энайю, а она — на Талиэна. Если я связана по рукам и ногам, то и они оба никуда не денутся.
Я прямо слышу, как генерал думает сам в себе: «А теперь, деточки, пообщайтесь и решите держаться вместе и до конца, а там… а там всегда можно немного подтереть память или подкорректировать личность…»
Когда мы остались одни в камере, и я шагнула навстречу подруге, Талиэн очень даже нагло заграбастал Энайю к себе поближе, смотря на меня хмуро и подозрительно.
Энайя ткнула его локтем в бок и прошипела:
— Это моя подруга, успокойся!
Талиэн как будто только сейчас очнулся и заскользил по моей фигуре взглядом, остановившись на очевидно выпирающей груди. Слегка растерялся, но Энайю тут же отпустил. Его поведение меня слегка раздражало, но… поразмыслив, я решила, что появление у подруги защитника — это все же хорошо.
Мы с Энайей обнялись и замерли. На меня нахлынула тоска, сожаление, и она мгновенно уловила мои эмоции.
— Мара, спасибо, что остановила нас! Я бы ни за что не улетела зная, что ты тут…
Когда мы расцепили объятия, я решила, что нам всем пора серьезно поговорить. Заново представиться, что ли…
Сели прямо на пол, кружком.
— Раз уж мы все попали в такое непростое положение, — я обвела всех проникновенным взглядом, — то отныне предлагаю сотрудничать и держаться вместе… Мое имя — Маруффа Эйгэ, и я принадлежу к расе цвиннов…
— Мое имя — Максимиллиан Беллен, — тут же подержал меня Макс и как будто непроизвольно сжал мою ладонь, — я иширец…
Энайя мгновенно заметила его жест, и мягкая улыбка тронула ее губы.
— Смотрю, вы времени зря не теряли… — пробормотала она и хихикнула в ладошку.
Макс смутился, но лишь на мгновение, а я притворно пригрозила ей пальцем.
— Энайя, сейчас не до шуток!
— Ладно, ладно, — проворчала она со вздохом. — Просто рядом с вами мне уже ничего не страшно…
Она тут же посерьезнела и ровным голосом произнесла:
— Мое имя Энайя Лиргэ и я тоже из Цвинн…
И повернулась к Талиэну.
Он сидел ровно, как будто шест проглотил, и лицо оставалось каменным, словно лишенным всяких чувств. Когда пришла его очередь представляться, он очень ровным голосом произнес:
— Мое имя… Образец номер три… и я… искусственно выведенный гибрид цвинна и человека…
Повисла оглушительная тишина. Я была изумлена, Макс тоже, а Энайя… вдруг дернулась, как от боли, и лицо ее исказилось неведомой и непонятной мукой.
— Ты — Талиэн! — внезапно охрипшим голосом прорычала она. — Забудь уже этот бред! Ты — Талиэн, а никакой не образец! Ты слышишь??? Больше никогда не называй себя так!
Я смотрела на подругу и просто не узнавала ее. Что происходит? Да она чуть не плачет! Но почему? Что ее так задело?
А Талиэн остался совершенно спокойным, как будто не замечая ее почти истерики. Он просто склонил голову и покорно произнес:
— Слушаюсь, хозяйка!
Я закатила глаза. Думаю, между ними все было не так уж просто. Ладно, главное, что все живы…
Пришлось подождать, пока Энайя успокоится, а потом уже продолжать разговор.
Конечно, поделиться своими истинными планами мы пока не могли: скорее всего, нас прослушивали, но я успела сказать главное:
— У нас нет выбора! Если хотим жить, нам придется стать в ряды армии Шина Орейна…
…И вот теперь, несколько дней спустя, мы летим на планету Ниол, где находится основная учебная база тайных вселенских заговорщиков, в которой нам придется побороться за свое существование…
Реалии военного городка…
Макс Беллен
Планета Ниол…
Я был шокирован тем, что именно здесь находится база наших похитителей. Но разве она не входит в Иширский Альянс Планет с недавнего времени?
Именно сюда я стремился все последние годы, особенно до встречи с Марой. Именно здесь пропал без вести мой брат…
А вдруг мне удастся узнать что-то о судьбе Рона?
Эта мысль немного рассеивала мое глубокое напряжение, царившее внутри.
Еще перед вылетом, когда мы с Марой уединились в уголке нашей камеры на четверых, нам удалось немного поговорить с ней. Шепотом в уши. Она сказала, что я сделал невероятное — не только не поддался ментальному подчинению Шина Орейна, но и смог закрыть от него свои чувства в какой-то непонятный кокон, так что теперь в какой-то степени я «нечитаемый», и это просто замечательно!
Сам удивился. Но вздрогнул от мысли, насколько я был близок к полной потере своей личности.
Что именно нас ждало впереди, я не совсем понимал, но догадывался, что вступление в ряды армии понесет за собой обязательные стандартные тренировки, учения и прочее…
Как же заговорщики умудряются делать это на планете, которая должна регулярно прочесываться военными Ишира? Или Ишир уже потерял власть над Ниолом? Тогда, куда подевался Рон и другие участники экспедиции? Их пленили? Их… убили?
Думать о самом худшем не хотелось…
Когда мы уже подлетали к поверхности планеты, Мара вдруг нащупала мою руку и крепко ее сжала. Я коротко взглянул в ее лицо. Оно было напряжено, но полно решительности. Внутри меня разлилась нежность. И страх. Страх, что ей навредят. Страх, что ей придется страдать…
Но она воин, и мне нужно помнить об этом. Чтобы не сойти с ума…
Я уже привык к ее женственной внешности и к настоящему имени. Марк Эйри стал для меня кем-то из прошлой жизни. И я был рад, что он — это она! Я всегда, чувствовал, что это так! Пусть не знал, но чувствовал точно всем сердцем…
Вдруг ощутил на себе чей-то острый взгляд. Быстро пробежался глазами по нашим угрюмым охранникам.
Они смотрели. На наши сомкнутые с Марой руки. А еще на ее грудь, легко просматриваемую через плотно облегающую футболку. Новой одеждой нас не обеспечили, обещали выдать комплекты на Ниоле.
Увидев откровенную похоть в глазах военных, я почувствовал острый гнев. Мара мгновенно ощутила перемены во мне и сжала руку посильнее. Даже Энайя, которая, как оказалось, обладала сильнейшим эмпатическим даром, оглянулась в мою сторону с тревогой.
Да, мне нужно было держать себя в руках. Мы бесправные пленники, а я так вообще в теории — обезличенный живой труп…
С трудом сдержался.
Нанороботы тут же поспешили разогнать в крови скопившийся адреналин…
Шлюп пришвартовался немного неуклюже, но почти мгновенно замер, и наши конвоиры поднялись со своих мест, знаками приказывая следовать к выходу.
Ниол с первых же мгновений обдал нас порывами холодного сухого ветра. Атмосфера была вполне пригодной для жизни, но пейзаж предстал весьма унылый.
Потрескавшаяся пустынная земля с редкими кустиками травы, скальные образования чуть вдалеке, бледно-голубое небо с переливами неожиданно разноцветных облаков…. Наверное, только эти облака и смягчали унылую картину.
Военный лагерь Шина Орейна казался обычным угрюмым посёлком под открытым небом. Строения сплошь были собраны из металлических коробов огромных размеров, и стояли в строго шахматном порядке. Чуть вдалеке виднелась еще одна посадочная площадка с десятком шлюпов разной конфигурации и с несколькими дюжинами бронированных автокаров. Техника у Шина Орейна тоже иширская! Что наводит на странные мысли…
О грабеже и мародерстве, например.
О космическом пиратстве.
И всегда подобное можно оправдать поиском великой вселенской справедливости…
Видя, что Мара поежилась от ветра, я попытался приобнять ее за плечи, но она мягко отстранила мои руки и посмотрела предупреждающе. Я понял. Тут так нельзя. Опасно. Кивнул, хотя все внутри взбунтовалось.
Мы продолжили путь в тишине, и только бряцанье, внимание, ИШИРСКИХ бластеров на поясах конвоиров разносилось в тишине пустоши зловеще и пугающе…