Нотариус развернул перед собой большой лист бумаги, быстро оглядел его и кивнул.
– А… вот вы где, месье Дюваль. Ваш отец, тоже Симон Дюваль, женился на англичанке и переселился в Англию перед самым крахом Амьенского мира. Больше о вашей семейной ветви я ничего не знаю. И я не могу подтвердить вашу личность, поскольку вы никогда не бывали у меня в конторе и не угощались пирожными.
– Его личность могу подтвердить я, – сказала Сюзанна. – Мы с Симоном впервые встретились перед моей свадьбой с Жаном-Луи, на которую были приглашены в том числе и Симон с его родителями. Пышные торжества продолжались две недели, на них собрались почти все родственники. Симон был одним из немногих гостей, близких мне по возрасту, и мы подружились. После свадьбы наши пути надолго разошлись, а несколько месяцев назад мы снова встретились в Лондоне. Так что он бесспорно тот самый Симон Дюваль, с которым я знакома. – Сюзанна подняла руку, и на ней блеснуло золотое обручальное кольцо. – Наша встреча привела к итогу, который вы видите.
Нотариус утвердительно кивнул.
– Да, понимаю. Но поскольку вы вновь вышли замуж, то вам должно быть достоверно известно, что Жан-Луи мертв.
Сюзанна коротко рассказала о том, что произошло тихо вздохнула:
– Он погиб у меня на глазах, так что в этом нет ни малейших сомнений.
Нотариус молча выслушал ее, потом произнес:
– Благодарю. Сожалею, что был вынужден подвергнуть вас таким расспросам, но теперь у меня есть подтверждения.
В дверь тихонько постучали, и двое слуг внесли подносы с угощением и напитками. Месье Морель явно счел посетителей важными особами, так как на подносах красовались маленькие аппетитные сандвичи, горячие сырные палочки, а также сладости, в том числе – о радость! – те самые пирожные, о которых вспоминала Сюзанна. И вдобавок – кофе, жасминовый чай и вино.
Пока гости угощались, Морель снова принялся рассматривать их семейное древо и делать на нем пометки, а дойдя до нижних ветвей, вдруг замер.
– Вы вписали сюда Филиппа Дюваля. Он вам известен?
– Они с женой в настоящее время живут в нашем доме в Брюсселе, – ответила Сюзанна. – Очевидно, и вы о нем слышали. У вас есть копия завещания Жана-Луи? И если да, упомянут ли в нем Филипп?
Нотариус снял очки и тщательно протер.
– Это щекотливый вопрос, мадам графиня… А когда вы узнали о существовании Филиппа?
– Меньше двух недель назад. Мы с Симоном побывали в Шато-Шамброне, чтобы выяснить, в каком состоянии поместье, и обнаружили, что замок почти полностью сгорел, а Филипп и его жена, оказавшиеся в отчаянном положении, вынуждены были ютиться в руинах.
– И вас не расстроило то обстоятельство, что у вашего бывшего мужа имелся внебрачный сын, существование которого он скрывал от вас? – с любопытством осведомился Морель.
Сюзанна пожала плечами.
– Не особенно. Жан-Луи никогда ничем со мной не делился, а Филиппа убедил, что он его законный сын. Молодому человеку хочется в это верить, но он сомневается…
– И правильно делает. Жан-Луи ни единым словом не дал мне понять, что его сын – плод законного брака. – Нотариус хмыкнул и добавил: – Боюсь, ваш покойный муж оставил свои дела в полнейшем беспорядке.
– И это еще мягко сказано, – вмешался Симон, доставая из кармана доверенность, полученную от Филиппа, и протягивая ее нотариусу. – Все мы заинтересованы в том, чтобы услышать от вас пояснения насчет имущества Жана-Луи.
Морель внимательно изучил доверенность, в том числе – подписи свидетелей.
– С бумагой все в порядке. – Он откинулся на спинку кресла и вновь переплел пальцы. – Вы оба вправе знать суть завещания и его подробности. Это весьма необычный документ. Могу предоставить его вам на изучение здесь, у меня в кабинете, или, если желаете, коротко перескажу содержание пунктов, имеющих отношение непосредственно к вам.
– Перескажите, будьте добры, – попросила Сюзанна.
Нотариус взглянул на Симона.
– Титул графа де Шамброна переходит к вам. Могу заявить с достаточной степенью уверенности, что всех наследников, ранее стоявших между вами и титулом Жана-Луи, уже нет в живых. Мои поздравления, месье граф.
Долгую минуту Симон молчал, потом пробормотал:
– Сожалею, что умерло столько моих родственников.
– Получение наследства – событие с оттенками сладости и горечи, – заметил нотариус. – Если вам от этого станет легче, добавлю: ни недвижимости, ни денег к титулу не прилагается. Собственно говоря, вы унаследовали также церемониальные регалии, соответствующие титулу, но я понятия не имею, где они могут находиться.
– Вероятнее всего – на дне морском, – сухо заметила Сюзанна. – Жан-Луи наверняка взял атрибуты титула с собой в Неаполь в подтверждение своей знатности.
Симон пожал плечами.
– Стало быть, этот титул – пустой звук. Я никогда не претендовал на него и, уж конечно, не ждал, что кузен завещает мне деньги или недвижимость.
– Но титулы могут пригодиться в свете, – с иронической усмешкой возразила Сюзанна. – Когда мы явимся на бал, гораздо шикарнее прозвучит, если нас объявят как графа и графиню де Шамброн.
Симон фыркнул.
– Вы и так уже графиня де Шамброн, миледи. И больше вам, по-видимому, не придется терпеть унижения из-за нетитулованного мужа. А вы не против, если я откажусь от титула? Мне кажется, будет ошибкой принять его – ведь я собираюсь вернуться в Англию.
– Этот мой титул не доставляет мне никакой радости, – в задумчивости пробормотала Сюзанна. – Я больше не желаю быть графиней де Шамброн. Мне гораздо больше нравится зваться миссис «Симон Дюваль».
Симон взял жену за руку, и их взгляды встретились. Месье Морель деликатно кашлянул, прежде чем сообщить:
– Интерес для вас могут представлять еще несколько пунктов. Жан-Луи оставил немало собственности. Поскольку Шато-Шамброн не относится к майоратным владениям, он завещал его своему «любимому сыну Филиппу Дювалю».
– Так поместье в самом деле принадлежит ему? – воскликнул Симон. – Он будет счастлив узнать об этом. Возможно, ему удастся продать часть земли, а на вырученные деньги привести поместье в порядок.
– В этом нет необходимости, – возразил нотариус. – Ввиду неопределенности состояния французской экономики я уговорил Жана-Луи перевести большую часть его денег в Англию. Лондон – банкир всего мира, как говорится. Вложения, которые я сделал от имени Жана-Луи, принесли значительную прибыль, большая часть этой суммы завещана Филиппу. Это не значит, что он баснословно богат, но дохода ему хватит, чтобы снова сделать поместье прибыльным, если он разумно распорядится деньгами.
– Он сумеет, – заверила Сюзанна. – Филипп явно предан этим землям всей душой, и теперь сможет навести на них порядок, чтобы они вновь приносили плоды. Это будет утешением для него и Мари. Они ведь ждут ребенка, так что отсутствие средств тревожит обоих.
– Вы оба на редкость великодушны. – Морель с любопытством уставился на супругов, склонив голову к плечу. – Неужели вам самим ничего не нужно?
– Как вам известно, моя мать была англичанкой. Ее состояние осталось на родине и не пострадало, – объяснил Симон. – Моего наследства хватит на все наши нужды.
– В завещании есть еще один важный пункт, – продолжал нотариус. – Мадам де Шамброн, вы вышли замуж такой юной, что, вероятно, не подозревали, как искусно ваш отец оговорил в брачном контракте с Жаном-Луи гарантии обеспечения вам внушительной вдовьей доли. Эти деньги также находятся в Англии, и сумма весьма велика.
Сюзанна замерла с раскрытым ртом.
– Так значит… – Она судорожно сглотнула. – Пока я была вынуждена шить на заказ, чтобы не умереть с голоду, где-то неподалеку, в банке, у меня хранилось целое состояние?
Симон негромко присвистнул и, взглянув на нотариуса, произнес:
– Вот так ирония…Ведь вы могли бы оставить все эти деньги себе, месье Морель…
Уловив невысказанный вопрос, нотариус, поморщившись, ответил:
– Я служу закону, месье граф. Честь не является прерогативой одной лишь аристократии.
– И сейчас я в этом убедился, – кивнул Симон. – Надеюсь, ваши старания были щедро вознаграждены?
– Я получаю достойные гонорары. – Нотариус многозначительно откашлялся. – Делами семьи Дюваль занимались несколько поколений Морелей. Насколько я понимаю, финансы вам понадобятся в основном в Англии, но я буду рад помочь вам в любых делах и здесь, во Франции.
Супруги переглянулись, и Сюзанна кивнула.
– Мы охотно воспользуемся вашей помощью, – сказал Симон.
Морель с улыбкой продолжил:
– Я хотел бы познакомиться с Филиппом Дювалем, когда ему представится случай побывать в Сен-Дени.
– Я ему передам, – пообещал Симон. – Уверен, он тоже не прочь познакомиться с вами.
Предвидя, что Филипп станет для него важным клиентом, Морель спросил:
– Как он воспитывался? Чем занимался все эти годы?
– Родные его матери вырастили мальчика на ферме неподалеку от Шато-Шамброна, – объяснила Сюзанна. – Для сына владельца фермы он получил неплохое образование. А несколько лет назад ушел на войну.
– Как и многие другие, – вставил Симон. – Он служил офицером в пехотном полку.
– А его жена? Из каких она кругов?
– Мари родом из Лотарингии, – сообщила Сюзанна. – Ее отец тоже знаток права, но не нотариус, а адвокат. Мари умна, практична, и они с мужем преданы друг другу.
– Хорошо, все это хорошо… – пробормотал Морель и продолжил: – То, что вы услышали от меня сегодня, – это описание ситуации в целом, но мне еще потребуется подготовить официальные бумаги вам на подпись и получить последние цифры, касающиеся банковских счетов. Вы не могли бы вернуться ко мне через два дня, чтобы закончить дела?
– Разумеется. А нельзя ли подготовить все бумаги в двух экземплярах? Я хотел бы держать их раздельно – на случай если нас остановят дорожные посты на обратном пути в Брюссель.
Нотариус поморщился.
– Мера предосторожности разумная, но тогда мне понадобится еще один день.
– О, тогда нам вполне хватит времени, чтобы осмотреться в Париже, – проговорила Сюзанна с невиннейшим видом. – Мы оба давно здесь не бывали. – Она будет с удовольствием бродить по городу, а Симон – наблюдать за передвижением войск и, возможно, собирать другие сведения. – Месье Морель, вы не порекомендуете нам отель в Париже, в котором мы могли бы остановиться? Удобный и не слишком роскошный…