Блэй был спокоен, когда обернулся. Даже встретившись с этими глазами.
— Я собираюсь спуститься пообедать.
Он чувствовал гордость за себя, когда шел…
Рука Куина взметнулась и схватила его за локоть, останавливая.
— У нас проблема. Между мной и тобой.
— Да. — Не вопрос. Потому что это был разговор, в котором он не нуждался в одобрении.
— Да что, черт возьми, с тобой не так?
Блэй моргнул. «Что со мной не так? Это не он был тем, кто трахает все, что движется во все дыры».
Нет. Он был жалким идиотом, который сох по своему лучшему другу. Который послал его на все четыре стороны. Любая близость с цыпочкой и он был вынужден вытаскивать платочек Клинекс из своего рукава и утирать свои слезы.
К сожалению, вспышка гнева быстро исчезла, оставив его опустошенным.
— Ничего. Со мной все в порядке.
— Вранье.
Хорошо. Ладно. Это было нечестно. У них уже был подобный разговор и Куин может и был шлюхой, но память парня была в совершенно исправном состоянии.
— Куин… — Блэй провел рукой по своим волосам.
В его мозгу всплыли строчки гребаной песни Бонни Райтт[31], где ее глубокий голос напевал… «Я не могу заставить тебя любить меня, если ты не хочешь… Ты не можешь заставить свое сердце почувствовать что-то, если ты не хочешь…» Блэй рассмеялся.
— Что смешного?
— Можно ли быть кастрированным, сам того не ведая?
Теперь пришлось моргнуть Куину.
— Нет, если только ты не вдрызг пьян.
— Что ж, я трезвый. Вдрызг трезвый. Как обычно. — И на этой ноте, возможно, ему нужно было вырвать страницу из книги Джона и начать утирать нюни. — Я думал, что смогу изменить эту ситуацию. Прости…
— Блэй…
— Нет. Не смей называть меня Блэем таким тоном, — ткнул он пальцем в лицо своему лучшему другу. — Просто продолжай в том же духе. Это у тебя получается лучше всего. Оставь меня в покое.
Блэй вышел. В его голове была путаница, но ноги, слава Богу, держали его.
Направляясь к парадной лестнице через коридор со статуями, он проходил мимо греко-рисмких шедевров, поглядывая на мужские тела. На самом деле, на всех них ему представлялась голова Куина.
— Тебе не нужно ничего менять. — Куин был у него на хвосте, слова звучали тихо.
Блэй дошел до лестницы и посмотрел вниз. Представшее перед ним сверкающее фойе было словно открытый подарок, с твоим телом, входящим в него, с каждым пройденным шагом, заключая тебя в визуальное объятие цвета и золота.
«Идеальное место для спаривания», так, просто пришло ему в голову.
— Блэй. Пойдем. Ничего не изменилось.
Он обернулся. Куин насупил свои проколотые брови, взгляд был свирепым. Ясно, что парню хотелось продолжить разговор, но с Блэя хватит.
Он начал спускаться вниз, ускоряясь.
И не было неожиданностью, когда Куин пристал к нему с разговором.
— Что черт возьми это значит?
О, ну конечно, им обязательно это делать на виду у всей толпы в столовой. Куину было насрать на зрителей, но Блэй не находил в этом ничего привлекательного.
Он сделал два шага назад, пока не столкнулся с ним лицом к лицу.
— Как ее имя?
Куин отскочил.
— Извини?
— Имя администраторши.
— Какой администраторши?
— Прошлая ночь. В тату-салоне.
Куин закатил глаза.
— Ох, да ладно тебе…
— Ее имя.
— Боже, да понятия не имею. — Куин поднял ладони, универсальный язык на все случаи жизни. — Какое это имеет значение?
Блэй открыл рот, чтобы объяснить Куину, что наблюдать за ничего не значащим для него, было пыткой ему. Но в то же время он знал, что это прозвучало бы глупо.
Вместо ответа, он полез в свой карман, достал пачку Данхилл и вынул одну сигарету, и, зажав ее во рту, он прикурил ее, глядя в эти разноцветные глаза.
— Ненавижу, когда ты куришь, — пробормотал Куин.
— Смирись с этим, — ответил Блэй, развернулся и направился вниз.
ГЛАВА 11
— Джон, ты куда?
Спустившись в прачечную за домом, Джон замер с рукой на одной из дверей, ведших в гараж. «Твою мать… дом настолько огромный, что можно было бы покинуть его и без зрителей, но нет же… кругом глаза, голоса… повсюду».
В этом плане, особняк больше напоминал приют.
Он развернулся и столкнулся нос к носу с Зейдистом. В одной руке Брат держал салфетку, а в другой детскую бутылочку. Определенно он только что встал из-за обеденного стола и пришел сюда через кухню. И боже, только подумайте… следующим человеком, вошедшим через дверь оказался — Куин, с не до конца обглоданной ножкой индейки в руках, словно это была его единственная пища на следующие десять часов.
Появление Блэя обернулось в сраное собрание.
Зи кивнул на руку Джона, сжимавшую дверную ручку, каким-то образом умудряясь при этом выглядеть как серийный убийца, несмотря на детские причиндалы в его руках. Вероятно, это все его шрам на лице. Или скорее его горящие черные глаза.
— Я задал тебе вопрос, приятель.
«Выношу гребаный мусор».
— Где твоя резиновая горничная?
Куин быстро прикончил свой ужин, затем демонстративно подошел к мусорным бакам, чтобы выбросить косточку.
— Да, Джон. Что ты нам скажешь.
«Нет, мать твою — ничего».
«Я сваливаю», показал он жестами.
Зи наклонился вперед и положил ладонь на дверную панель, развивая салфеткой словно флажком.
— Ты выходишь с каждым разом все раньше. Джон, ты переходишь всякие границы. Я запрещаю тебе уходить так рано. Хочешь сгореть дотла? P.S. если ты еще раз вздумаешь уйти без своей личной охраны, Роф использует твое лицо в качестве молотка, усек?
— Христос гребаный Иисус, Джон, — произнес Куин, скривив лицо, словно кто-то отдраил ванную комнату его простынями. — Я никогда тебя не останавливал. Ни разу. И так ты мне отплачиваешь?
Джон уставился куда-то влево от Зи. Возник соблазн напомнить Брату, как он сам искал Бэллу, но нашел это гребаное дерьмо дикой и самой безумной вещью. Кроме того идея о похищении шеллан была как красная тряпка для быка и Джон уже рыл копытом землю из-за женщины. Двое — это уже перебор.
Голос Зи понизился:
— Что происходит, Джон?
Он оставался молчаливым.
— Джон. — Зи наклонился вперед. — Я выбью из тебя ответ, если понадобится.
«Просто неудачное время». Ложь имела тебя по полной, потому что, если бы это было правдой, он направился бы к парадной двери и не заметал бы следы историей с мусором. Но ему действительно было насрать, что ведро, о котором он нес ахинею, было с дырой в днище.
— Я на это не куплюсь. — Зи выпрямился и посмотрел на часы. — И ты не уйдешь, еще, по крайней мере, ближайшие минут десять.
Джон скрестил руки на груди, чтобы удержаться от комментария по поводу строгой изоляции, и так как в его голове звучала тема «Опасность!»[32], он чувствовал, что сейчас взорвется.
И тяжелый взгляд Зи чертовски не облегчал ситуацию.
Десять минут спустя, звук поднимающихся жалюзей во всем особняке, разрушил тупиковую ситуацию и Зи кивнул в сторону двери.
— Отлично. Теперь, если тебе так угодно, можешь идти. По крайней мере, ты не поджаришься.
Джон отвернулся.
— И если я снова поймаю тебя без твоего аструкс нотрама, то втащу обратно в дом.
Куин чертыхнулся.
— Ага, и тогда я буду уволен. И кредитный траст Дональда Трампа[33] с кинжалом явится по мою задницу. Да ладно.
Джон схватил ручку и дернул ее, открывая себе путь подальше от дома. Его кожу стянуло. Он не хотел проблем с Зи, так как уважал парня, но он был чертовски нестабилен, и предположительно такая тенденция была лишь началом.
В гараже, он свернул налево к двери в дальней стене, ведущей на улицу. Направляясь в ту сторону, Джон отказывался смотреть на гробы, выстроенные на его пути. Ну нет. Не хватало ему сейчас еще такого образа в голове. Шестнадцать? Неважно.
Открывая стальную дверь, он ступил на длинную пологую лужайку, простирающуюся вокруг пустого бассейна и сужающуюся возле кромки леса и укрывающей их стены. Он знал, что Куин следовал прямо за его задницей, судя по душку осуждения, портящего свежий воздух, подобно плесени в подвале. А с ним и Блэй, излучая запах одеколона.
Собравшись дематериализоваться, его крепко схватили за руку. Он повернулся, чтобы послать Куина куда подальше, и замер.
Это был Блэй. Голубые глаза рыжеволосого парня пылали. Он сам на себя не был похож, вероятно, именно это и вынудило Джона обратить внимание.
— Хочешь убить себя. Пожалуйста. Это твое право. Но не приноси проблем другим. Этого я не стану терпеть. Не оставляй Куина без предупреждения.
Через плечо парня Джон посмотрел на Куина, который выглядел так, словно собирался прикончить нечто, что его так расстроило. «Ах, так вот почему Блэй выступил с личным высказыванием». Не хотел третьего колеса в этом дисфункциональном триумвирате[34], и увидеть то, о чем было сказано.
«Мы все выяснили?» показал Блэй знаками.
Уже чудо, что Блэй вмешался. И это вынудило Джона объясниться.
«Не могу обещать, что не сбегу. Просто потому что не могу. Но клянусь, что предупрежу его». По крайней мере, так он сможет выбраться из дома.
«Джон…»
Он покачал головой и сжал руку Блэя.
«Ничего кроме этого обещать не могу. Ничего из-за чертовщины, творящейся в моей голове. Но я не уйду, не предупредив его, куда направляюсь и когда вернусь».
У Блэя интенсивно заходили желваки. Как бы то ни было, он не был глуп и понимал, что лучше это не поднимать за столом. «О’кей». С этим он мог смириться.
— Эй, вы двое, не хотите ли немного поделиться своей любовью? — спросил Куин.
Джон отступил на шаг назад и показал жестами:
«До десяти пробудем в Экстрим Парке. Потом отправимся на Св. Френсис-Авеню. Трэз скинул мне это через эсэмэс».
Он дематериализовался, перемещаясь на юго-запад, принимая форму за гаражом, где высиживали дозорными прошлой ночью. Когда его команда появилась позади него, он проигнорировал, сгустившую воздух мрачную напряженность.