— Скорбный день, Шардон. Очень скорбный… — тихо произнес Мортимер, указывая подбородком на новый камень.
Я подошел ближе. На камне, под грубо высеченным символом пламени, было написано:
«В память Мира. Хорошего друга, отличного брата, прекрасного исследователя, который пал слишком рано»
— Сочувствую… — произнес я искренне, подходя к камню и кладя руку на его прохладную поверхность — Как это случилось?
Я посмотрел на Мора. Тот лишь скользнул по мне мутным, нетрезвым взглядом, в котором не было ничего, кроме пустоты и боли.
Чуть постояв в тягостном молчании рядом с Мортимером, я осторожно похлопал Мора по плечу. Он даже не вздрогнул. Я кивнул Мортимеру в сторону, подальше от сидящего парня. Смотритель сада понял и отошел со мной.
— Как это случилось? — тихо повторил я вопрос.
Мортимер с горечью развел руками:
— Понятия не имею, Шардон. Мор пришел сюда сегодня утром… Пьяный в стельку, весь в грязи, лицо опухшее, на жилете пятна, похожие на кровь… Сказал только: «Брата больше нет». Сам приволок этот камень, попросил поставить и провести ритуал…
— Мор никогда не отличался разговорчивостью — вздохнул я, глядя на угрюмую фигуру близнеца.
— Может, в тебя получится его немного расшевелить? Вытащить хоть пару слов…
— Я попробую. А пришел я по делу. Не найдется ли у тебя случайно книги по алхимии? Или хотя бы по травничеству, по здешним растениям?
Мортимер потер переносицу:
— По травам подземелья… Кажется, что-то было. Надо порыться. Может, и по алхимии что завалялось. Я ведь в молодости тоже баловался, мечтал стать великим алхимиком… — он слабо усмехнулся, но в глазах не было веселья.
В этот момент Мор резко, с неожиданной ловкостью для пьяного, вскочил на ноги. Не говоря ни слова, не глядя ни на кого, он зашагал вниз по главной тропе, обратно в темные глубины подземелья. Его походка была неровной, шатающейся.
— Парень! Ты куда? — окликнул его Мортимер — В таком состоянии тебе бы упасть на койку и не вставать до завтрашнего обеда как минимум!
— Мор, стой! — присоединился я, делая шаг вперед — Ты себя угробишь, если сейчас спустишься вниз! Там же…
Но ему было все равно. Он шел, не оборачиваясь, пошатываясь, но с каким-то фанатичным упорством, растворяясь в сгущающихся сумерках туннеля.
Я обменялся взглядом с Мортимером. Так или иначе, он мне не брат, ни друг. Мы с ним, возможно, двумя фразами обменялись за все время. Если он хочет навстречу гибели — его выбор. Все равно он мне не слишком нравился, в отличие от его брата. Мир был по-настоящему хорошим парнем. Хотя и с юмором у него были проблемы.
— Ладно. Пусть идет — сказал я, пожимая плечами — Если только ты не хочешь его остановить силой.
Мортимер горько усмехнулся:
— Я? Даже не подумаю. Если парень настолько глуп, что никого не слышит и не слушает, то я бессилен. У старика сил не хватит, чтобы удержать молодого и отчаянного.
— Тогда пойдем раскапывать твои залежи хлама — предложил я, стараясь перевести разговор — Мне очень нужны эти знания об алхимии.
— Ох… — Мортимер тяжело вздохнул, оглядывая свои владения — Много работы тебе предстоит… Кажется, все книги были свалены в дальний угол сарая… А тот угол я уже несколько лет не видел за грудой старого железа, сломанных инструментов и бог весть чего еще…
Мы пошли в сторону сарая, оставляя за спиной Сад Памяти и новую могильную плиту.
А сарай Мортимера походил на огромную свалку…
Глава 15
Мы с Мортимером махнули рукой на Мора, растворившегося в мраке подземелья. У меня были дела поважнее.
Морт повел меня не в свою основную хибару, а в пристройку рядом — деревянный сарайчик, покосившийся и видавший виды. Он походил на гигантскую собачью будку, пережившую ураган, или на склад списанного инвентаря для самоистязания.
— Ну… — протянул Морт, засунув руки за пояс и созерцая горы хлама, занимавшие три четверти пространства.
Пыль стояла столбом, а в углах шевелились тени, похожие на особенно ленивых пауков.
— Если я сам туда полезу, то мы тут до завтра застрянем. А то и до послезавтра. Может, ты попробуешь, а я буду снаружи мудрые советы давать? Или моральную поддержку оказывать. Я умею!
Я фыркнул, переступая пыльный хлам, стараясь не испачкаться.
— Вообще-то, старина, я не подряжался на генеральную уборку твоего музея древностей… — начал я — За книгу по травничеству или алхимии я бы тебе монет отсыпал. Честно.
Мортимер скривил морщинистое лицо, будто я предложил ему лизнуть жабу:
— Монеты? А на кой ляд мне монеты? В деревню я раз в полгода выползаю, да и то только чтобы Хуго напугать да свежих слухов наслушаться. А вот разгрести сарай… — он мечтательно посмотрел на завалы — Это дело благое. Полезное. Душевное, можно сказать!
Я тяжело вздохнул. Что ж, хорошо. Буду считать что это своеобразная торговля. Только товар — гипотетическая книга, а валюта — мой пот и, возможно, душевное здоровье.
— Ладно, уговорил — сдался я — Но ты хоть уверен, что книга там, под этим… э… культурным слоем? А то потом тебе придется мне платить за услуги клининга, а расценки у меня, предупреждаю, космические. Особенно за работу в условиях повышенной биологической опасности — Я ткнул пальцем в угол, где что-то серое и многоногое быстро шмыгнуло под доску.
— Есть! Она там точно есть! — Морт энергично махнул рукой вглубь сарая, подняв новое облако пыли. Я закашлялся — Там, в самой глубине, стопками лежат старые фолианты! И по алхимии один точно был! Я его в молодости штудировал, пока глаза не посадил. Правда… — он почесал затылок — Все знания эти… как бы помягче… выветрились. За ненадобностью.
— То есть спрашивать тебя, почтенный, о тонкостях зельеварения или свойствах подземной плесени — пустое занятие? — ухмыльнулся я, оценивая масштаб катастрофы.
— Зельеварение? Я⁈ — Мортимер закатил глаза и захохотал — Да я сейчас лист маны от черного гриба-поганки не отличу! Разве что на вкус… но это чревато последствиями!
Пришлось закатать рукава. Я начал разгребать завалы мусора. Под слоем пыли оказался настоящий археологический пласт, древние, ржавые, как челюсти дракона, вилы, лопаты с прогнившими черенками, похожие на скелеты гигантских птиц, ящики, рассыпающиеся в труху при первом прикосновении, доски с гвоздями, жаждущими свежей крови. Весь этот хлам намекал, что когда-то давно Морт пытался тут разбить… огород? Грядки среди камней и вечного полумрака? Хитро придумано…
Я аккуратно, чтобы не пораниться и не раздавить историческую ценность, откладывал предметы в сторону или передавал Морту. Тот, принимая очередной «артефакт», цокал языком, смеялся и пускался в воспоминания. Оказывается, он правда сажал тут картошку! И свеклу! И даже лук зеленый! Пока исследователи не заполонили Сад Памяти, превратив его в проходной двор и похоронив мечты о подземном огородике под каменными плитами и толпами авантюристов.
— Так! — вдруг решительно заявил Морт, водрузив себе на плечо вполне приличный, хоть и затупленный топорик — Работать надо с комфортом! Я нам чайку заварю, а то скоро горло пересохнет от пыли и твоих стенаний. Да и табуретку принесу, старые кости долго стоять не любят. А уходить не хочется, процесс же надо контролировать! Качество уборки! — и он засеменил к хибаре.
Через десять минут он вернулся, волоча скрипучий табурет, с двумя глиняными кружками в одной руке и… большой стеклянной бутылью мутной жидкости неопределенного красно-коричневого цвета в другой. Запах шел терпкий, сладковато-кислый.
— А теперь можно и поболтать! — радостно возвестил Мортимер, усаживаясь на табурет с довольным видом и протягивая мне бутыль — На, держи! Моё домашнее творение! Эксклюзив! Делал сам, из всего, что в подземелье показалось… ну, не ядовитым.
Желания пробовать эту бурду у меня было ноль целых, ноль десятых, но видя сияющие от гордости глаза старика, я решился. Хотя бы для приличия. Взял бутыль, покрутил ее перед глазами. На дне плавал какой-то подозрительный осадок.
— Не придирайся, не придирайся! — замахал руками Морт — Я ж учусь! Но вкус — пальчики оближешь! Пробуй! — он подмигнул и сделал глоток из своей кружки. Я посмотрел на бутылку, понюхал. Пахло от нее… как от забродившего компота.
— А ты меня отравить случайно не хочешь? Сам пьешь из кружки, а мне бутыль протягиваешь… — настороженно спросил я.
— Ха! — Мортимер хитро прищурился — А ты думаешь, что у меня в кружке? Вода? У меня тоже самое! Да я ж с тобой, за компанию! — он показал на бутыль в моих руках — Из одной бутылки пьем, как братья! Ну, почти.
Ладно. Делать нечего. Я мысленно попрощался с желудком, приложился к горлышку и сделал самый маленький глоток в истории глотков. И… обалдел.
— Ого! — вырвалось у меня невольно.
Было… Странно, но не отвратительно. Сладковато, с кислинкой, с каким-то ягодным послевкусием, вроде ежевики с облепихой. И при глотании по телу разливалось приятное тепло. Градусов пятнадцать наверняка было!
— Морт, это же… шикарно! — я сделал еще один, уже более уверенный глоток и вернул бутыль — Честное слово! Очень вкусно и согревает.
— Хе-хе, спасибо, Шардон! — Мортимер расплылся в улыбке — Вот это и все, что осталось от моих былых алхимических амбиций. Теперь делаю настойки, чаи да всякие согревающие штуки. Для похода в глубь подземелья — пользы ноль, но зато весело и… Согревает душу! — он хитро подмигнул и отхлебнул из бутыли.
После пары глотков «домашнего творения» Морта, я все же ограничился тремя, помня о дороге обратно к магазину, работа пошла веселее. Да и разговор завязался душевный. Мортимер разоткровенничался, рассказывая, как в молодости спускался в самые глубокие, жуткие уровни, какие чудища там обитали и какие диковинные штуки он находил.
Все нажитое непосильным трудом он давно продал. Теперь жил на подаяния благодарных, и не очень, исследователей, на скромную плату за присмотр за Садом да на то, что удавалось собрать или сварить в своем сарае-лаборатории. Жаловаться не привык, на жизнь хватало, а в его годы особых запросов и нет.