Хуго долго смотрел на меня. Его взгляд был тяжелым, как мельничный жернов. В нем читалось понимание и печаль. В этой ситуации нет неправых. Он прав и я прав. Он снял руку с моего плеча.
— Путь твой — твой выбор, Шардон — произнес он наконец. Его голос снова обрел привычную мощь, но теперь в нем звучала отстраненность — Живи. Торгуй. Может, когда-нибудь… твой путь снова приведет тебя сюда. И Хуго с удовольствием выпьет с тобой чаю, под рассказы о твоих путешествиях. Береги себя. И своих… — он кивнул на Гиталию и Бронни — Удачи.
Он развернулся и пошел обратно к своим воинам, к своей обреченной миссии. Его огромная спина казалась внезапно согбенной под невидимой тяжестью. Я видел, как некоторые из ополченцев бросили на нас презрительные взгляды. «Трусы». «Предатели». «Торгаши». Мне было плевать на их мнение. Тоже самое я мог сказать и о них, когда мне нужна была помощь в зачистке деревни от коррупции и разбойников.
— Поехали, Гиталия — прошептал я, дергая поводья Брони — Быстрее, нужно спешить.
Мы уезжали не оглядываясь. Стыд и горечь жгли изнутри, как плохое зелье.
Дорога стала еще длиннее. Шутки Гиталии звучали натужно. Даже Бронни шла как-то вяло. Мы миновали холмы, перешли вброд две реки, пробирались через чащобы, где на нас смотрели глаза из каждого дупла.
Система помогала я крафтил укрытия от дождя, ремонтировал сбрую, Гиталия варила зелья из собранных трав. В основном от расстройства желудка после моих попыток приготовить ужин.
— Эх, Хозяина — вздохнула как-то Гиталия, глядя на наш скудный ужин, похлебку из кореньев и сушеного мяса крысы-переростка — И правда, может, в лесу заживячим? Я хоть повседневнячные зелья варячить научусь… От бородавок, от геморроя и от тоски… На них всегда спросяка будет. А ты будячишь… Хм… ну, собирачить крысиный помет для удобрений! Построячим в переносном магазиняке свой сад! Романтика!
Я хмыкнул, но не ответил. Мысль о землянке и продаже зелья от геморроя в глухих деревушках казалась невыносимо убогой, но что еще оставалось?
И вот, спустя бесконечные недели, дорога начала подниматься. Воздух стал чище, холоднее. Лес поредел, уступив место каменистым склонам и сочным альпийским лугам. А потом… однажды утром, поднявшись на очередной перевал, мы увидели ЕГО.
Долина расстилалась внизу, огромная и плодородная. Река, как серебряная змея, извивалась среди полей и рощиц. А на другом ее берегу, подпирая самое небо, высились стены.
Не частокол, не деревянные укрепления деревни. Нет. Это были стены настоящего города! Огромные, циклопические, сложенные из тесаного камня цвета старого меда! Башни, зубчатые, как пасти каменных драконов, вздымались к облакам. По гребню стен, едва различимые с такого расстояния, двигались крошечные фигурки стражников. Баннеры с незнакомыми гербами трепетали на ветру. От города веяло мощью, возрастом и безопасностью.
— О-о-ох… — выдохнула Гиталия, замершая у меня на плече. Ее острые ногти впились мне в кожу. Даже Бронни остановилась, подняла свою тяжелую голову и издала низкий, заинтересованный гул.
Я просто смотрел, открыв рот. Сердце колотилось где-то в горле. Большой, сильный, защищенный город. Тот самый, о котором я всегда мечтал. Стены, способные остановить любую Скверну. Стража, которая не даст в обиду. Тысячи людей, рынки, возможности… Мой новый Дом?
— Видишь, Гиталия? — прошептал я, голос дрожал от нахлынувших чувств, надежды, облегчения, трепета — Никаких землянок. Никаких зелий от бородавок. Там… — я махнул рукой в сторону величественных стен — Там будет наша новая лавка. С лучшими товарами для лучших искателей!
Гиталия не сразу ответила. Она смотрела на город, ее зеленое лицо было серьезным.
— Там и стража обучечная — сказала она наконец — И налоги большачные. Но да… это лучшачнее землянки. Гораздо лучшачнее. Поехали? Рискнячем?
Я посмотрел на каменного исполина в долине, на крошечные фигурки на стенах. Где-то далеко позади, в сумраке Подземелья, возможно, уже не было ни деревни, ни Хуго, ни его отчаянных деревенских жителей. Тень прошлого и чувство вины навсегда останутся со мной, но здесь, перед этими стенами, была новая глава моей жизни.
— Рискнем — сказал я твердо, легонько шпоря Брони пятками.
Динозавр тронулся, тяжело ступая по дороге, ведущей вниз, к воротам надежды.
— Рискнем. Шардон, Приносящий удачу, еще покажет этому городу, где раки зимуют! Ну или где купить лучшие стрелы и зелья с гарантией!
Мы двинулись навстречу новому дому. С тревогой в душе, с грузом прошлого за плечами, но с непоколебимой решимостью, нашедшего наконец свой угол. Самый большой и защищенный угол из всех возможных.
Если и он будет не в силах защитить нас, то тогда придется возвращаться к плану со «странствующими торговцами»…
Глава 19
Вскоре мы подошли к городу.
Огромные, дубовые, ворота окованные полосами черного металла. Они зияли как пасть каменного исполина, пропуская внутрь поток людей и торговые повозки.
Стража у ворот это не пара сонных деревенских караульщиков, а десяток бойцов в добротных кольчугах и начищенных до блеска кирасах, со щитами и алебардами наготове. Их взгляды, острые и оценивающие, скользнули по нам, задержавшись на Бронни. Динозавриха фыркнула, выпустив клубы пара в прохладный утренний воздух. Один из стражников что-то сказал другому, кивнув на наши скромные тюки и зеленую фигурку у меня за спиной.
— Имена? Цель визита? — спросил старший, подходя ближе. Его голос был не грубым, но лишенным всяких сентиментов.
— Шардон, торговец — ответил я, стараясь звучать уверенно — Моя компаньонка Гиталия и питомец Бронни. Ищем место для нового дома и нового бизнеса. Бежим… от неприятностей на востоке.
Слово «восток» заставило стражника нахмуриться. Он обменялся многозначительным взглядом с товарищем.
— Скверна? — спросил он прямо.
Я кивнул.
— Да. Ползет быстро. Мы ушли, пока еще могли.
— Мудрое решение — пробормотал стражник, делая пометку на восковой дощечке — Впустить. Но помните: город на осадном положении. Малейшие беспорядки и вас вышвырнут обратно за стены. С вашим зверем — особенно аккуратно. Держите его в узде. Регистрация в Гильдии Торговцев обязательна. Взнос — два серебряных в месяц. Пропуск на рынок еще пять медяков в день. Следующий!
Два серебряных! Пять медяков в день! У меня в кошельке звенело жалкими медяками и парой потертых серебряных монет, оставшихся от прежних продаж. Город встретил нас не улыбками, а суровым прайс-листом. Ну, делать то нечего, придется как-то выживать.
Мы въехали под своды ворот и мир изменился. Шум, гул голосов, лязг железа, скрип телег, крики разносчиков, ржание лошадей — все слилось в оглушительную симфонию большого города.
А Запахи… Выпечка, специи, вперемешку с навозом, потом и дымом очагов… Все это ударило в нос. Но больше всего поражали не звуки и запахи, а ритм. Город жил не просто активно, он жил в режиме надвигающейся бури.
Вдоль широких, вымощенных булыжником улиц маршировали отряды стражников. Не дежурные патрули, а настоящие солдаты в полном вооружении, латные кирасы поверх стеганых дублетов, закрытые шлемы, длинные пики или тяжелые алебарды.
Их лица под забралами были сосредоточены, а движения отточены. Повозки, запряженные могучими кобылами, громыхали по мостовой, груженные связками копий, тюками с арбалетными болтами, ящиками, из которых торчали рукояти мечей. Кузнецы у своих открытых мастерских неистово колотили молотами, искры летели фонтанами. Дым из их труб валил гуще обычного.
— Хозяина, смотрячь! — прошипела Гиталия, тыкая пальцем в сторону большой площади, которую мы проезжали.
Там толпились люди. Не торговцы и зеваки, а обычные горожане: плотники, мясники, пекари, молодые парни и даже несколько крепких женщин. Они выстраивались в очередь перед столом, за которым сидели писцы в мантиях и несколько суровых военных. Над столом висел щит с гербом города — башня на фоне гор. Люди записывались. В ополчение. В городскую стражу. На строительство укреплений.
— Скверна — пробормотал я, ощущая знакомый холодок где-то на спине — Они все знают и готовятся. Серьезно готовятся. Не как Хуго с его кучкой деревенских… Здесь, наверное, есть какой-то план.
Бронни нервно заурчала, сжимаясь под напором шума, толкотни и незнакомых запахов. Люди шарахались от нее, бросая испуганные или осуждающие взгляды.
— Чудовище! — донеслось из толпы.
— Куда пустили такое⁈
— Главное чтобы зверь был на нашей стороне когда скверна подойдет к воротам…
— Гиталия, нам нужен рынок — сказал я, стараясь не обращать внимания — Надо посмотреть цены. На травы особенно.
Рыночная площадь оказалась огромным котлом, где кипела не только торговля, но еще и тревога вместе со сплетнями и слухами.
Цены на оружие, доспехи, прочные ботинки и, конечно, на зелья взлетели до небес. Толпы людей осаждали лавки алхимиков. Я видел, как за крохотный пузырек с мутной жидкостью, похожей на наш «Эликсир бодрости», выкладывали целое серебро! Спрос зашкаливал, а предложение не успевало.
Мы притормозили у одной из травяных лавок. Я слез с Брони, оставив Гити караулить питомца и наши скромные вещи. Подошел к прилавку, заваленному связками сушеных растений, кореньев и грибов. Хозяин, тощий старик с колдовскими глазами, оценивающе оглядел мою походную одежду.
— Что надо, парень? Зелья? Все распродано до завтра. Травы? Цены кусаются. У нас тут выживание, понимаешь ли.
— Интересуют компоненты для базовых зелий — сказал я, стараясь звучать как опытный алхимик — Кровохлебка, лунная трава, угольный корень, светящийся мох…
Старик засмеялся хрипло.
— Ха! Мечтатель! Кровохлебка — девять медяков за пучок! Лунная — пять серебра за стебель! Остальное еще дороже Трав мало, а спрос бешеный! Люди скупают все подчистую перед битвой!
Почти серебряный за пучок кровохлебки⁈ В деревне я бы за эти деньги купил несколько ведер! У меня же в кошельке гроши. Купить хоть что-то значимое для варки зелий невозможно.