ий.
Первые эмоциональные бури обычно начинаются примерно в полтора месяца и могут вызвать много вопросов.
• Почему мой ребенок так делает?
• Как это снова прекратится?
• Что нам делать?
• Можно ли это запретить?
• А это точно нормально?
Истерика может продолжаться совершенно по-разному. Определяющим фактором является темперамент ребенка (см. также пример «Из практики консультирования: Розали» в конце главы). Существуют, например, дети, у которых бывают интенсивные десятиминутные вспышки, а затем они позволяют утешить себя. Но и способность успокаиваться у малышей отличается[126]. Безутешный ребенок может кричать и возмущаться целый час, а некоторые даже дольше. Таким детям необходимо интенсивное сопровождение, потому что на пике стремления к автономности приступы отчаяния могут возникать несколько раз в день.
Тогда родителям понадобятся стратегии того, как научить своего ребенка и себя справляться с эмоциональными взлетами и падениями. Именно терпеливое руководство – важная родительская компетенция совместного регулирования. А еще подобный алгоритм оказывает большое влияние на интенсивность истерик.
Раздражение и гнев заявляют о себе физически, например чувством жара или учащенным сердцебиением. Злость нарастает в людях, потому что это базальный врожденный аффект. Человек не может добровольно принять решение испытывать гнев или нет, поэтому нельзя запретить себе испытывать это чувство или «отучить» от него[127]. Скорее, необходимо в течение первых лет жизни направить детские эмоции в русло, способствующее развитию, чтобы деструктивные аспекты гнева не стали чрезмерными и не раскрыли этот самый разрушающий потенциал. Важно уметь чувствовать злость. Она защищает и вооружает. Падение Берлинской стены, например, стало возможно во многом и потому, что движущими силами стали гнев и отчаяние.
Гнев – это разрешенное чувство, которое помогает человеку защищаться, когда с ним, например, обращаются несправедливо. И он привносит свой вклад, когда люди набираются сил, чтобы восстать против жестокого обращения.
На этапе автономности детей родителям необходима прагматичная первоначальная установка: вспышки гнева – это нормально. Развитие самоконтроля – это длительный процесс: эмоциональная регуляция и контроль импульсов созревают у женщин примерно к 23 годам, а у мужчин – примерно к 25. Только не паникуйте: конечно, это не означает, что люди остаются в фазе автономности с 2 до 25 лет. В развитии самоконтроля есть много небольших промежуточных этапов.
В дошкольном возрасте и в последующие годы в лобных отделах мозга, важных для контроля эмоций, происходят различные значимые всплески созревания, и дети внезапно становятся более разумными.
Сильные эмоциональные бури либо прекращаются, либо, по крайней мере, уменьшаются по частоте и интенсивности. Также значительно продвигается вперед развитие языка: теперь ребенок может гораздо лучше выразить словами, что именно является глупым в ситуации или поведении, и таким образом успокоиться.
Малыш всего этого еще не может. Если он хочет предотвратить ограничение со стороны родителей, он должен прибегнуть к коммуникативным возможностям, которые ему доступны: «Нет!», «Не хочу!», «Отпусти меня!» – или же броситься на пол и завизжать.
Эмоциональные бури обычно заявляют о себе заранее. Чтобы суметь своевременно отреагировать, важно знать возможные признаки, которые могут быть довольно незначительными:
• капризы и плаксивость;
• двигательное беспокойство: то просьба взять на руки, то поставить. Перекатывание по полу. Беготня по мебели;
• беспокойное, иногда агрессивное игровое поведение, которое может привести к ссорам с другими детьми;
• низкий порог толерантности и повышенная раздражительность: если происходит что-то «глупое», например ребенок спотыкается, он реагирует бурно. Неважно, чем угощают или что предлагают родители, все это глупо. Даже мелочи сердят ребенка и могут привести к обострению ситуации: ребенок начинает злиться, так как хлеб был нарезан «неправильно». Он бросает тарелку на пол и бросается сам, тут-то «буря» и начинается.
Хотя эмоциональные бури и не являются волевым решением ребенка, у них есть причина. Существуют триггеры, которые могут проявляться как по отдельности, так и в сочетании. Последнее может повысить интенсивность истерики, поскольку в зону дефицита переместилось слишком много потребностей. Наиболее важными триггерами являются следующие.
• Усталость – одна из наиболее частых причин, по которой дети «закатывают истерику». Это происходит в утренние часы, если они слишком мало спали или еще как следует не проснулись. Или незадолго до дневного сна; после пробуждения. А иногда во второй половине дня, особенно в переходный период, когда ребенок перестает спать днем.
• Низкий уровень сахара в крови: дети живут настоящим моментом, и многие сорванцы забывают попить и поесть, если чем-то сильно увлечены, например игрой на детской площадке. Здесь снова проявляется важность совместного регулирования со стороны родителей. Если взрослые понимают важность сбалансированного уровня сахара в крови, они смогут вовремя сунуть ребенку банан в руку.
• Аккумулятор привязанности разрядился: ребенок провел несколько часов без родителей, например в детском саду (см. также главу 21 об адаптации). Там он сдерживал многие чувства. Или же, хотя родители и рядом физически, эмоционально они для ребенка отсутствуют. Они заняты другими делами, такими как братья и сестры, работа или они сами.
• Естественная потребность в автономности получила слишком мало свободы: ребенку слишком часто приходилось говорить «да» там, где он на самом деле чувствовал внутреннее «нет». Он должен был принять участие в чем-то или покориться чему-то и поэтому стремление к самоопределению, столь важное для этой возрастной группы, оказалось недостаточно учтено. Ребенок еще слишком мал, чтобы самостоятельно восполнить этот дефицит автономности. С точки зрения малыша, есть только одно решение, как обеспечить себе свободу: кричать, шуметь, реветь. Так он показывает: это было чересчур! С меня хватит!
Совместное регулирование со стороны родителей означает принятие ответственности через своевременное реагирование на ранние предупреждающие сигналы. Если ребенок уже слишком голоден и слишком устал, настроение портится очень быстро. Даже если сейчас ему быстро дают что-нибудь поесть, а затем отправляют спать, это может не подействовать, и вместо успокоения малыш впадет в ярость.
С другой стороны, если потребности ребенка распознаются своевременно, в большинстве случаев противодействие все еще возможно. Например, если отразить детские чувства: «Ты ведь очень взволнован (грустен, разочарован…), правда? Я могу тебя понять. Хочешь, я возьму тебя на руки? А что ты хочешь? Как мне тебе помочь?» Так что иногда эмоциональная буря может пройти мимо. Это хороший и важный опыт для всех участников ситуации: ребенок осознает, что неприятные ощущения необязательно приводят к обмороку, из которого можно выйти с трудом или только с большим усилием. Родители же считают себя компетентными, потому что им удалось защитить своего ребенка от нового «фейерверка эмоций».
Даже если родители знают о провоцирующих факторах, это не означает, что они должны или могут предотвратить каждую вспышку любой ценой. Эмоциональные бури – просто часть этапа развития. Самое важное в состоянии острого гнева и отчаяния – это родительское принятие ситуации: если «гроза» все-таки разразилась, пути назад уже нет. Эмоциям нужно на свободу! И кому, как не родителям, ориентированным на привязанность, дать ребенку пространство для этого.
Как лучше всего поступить?
Оставаться спокойным. Нет смысла комментировать детские чувства во время «вспышки», сейчас ребенку это не поможет. Спокойное родительское присутствие теперь является средством выбора. Это может быть выражено, например, в том, что взрослые оказываются на одном уровне с ребенком, садятся с ним на пол и ждут. Иногда это уже вызывает расслабление, потому что таким невербальным образом родитель выражает: «Я с тобой». Цель состоит не в том, чтобы остановить ребенка, а в том, чтобы сохранять спокойствие самому – часто здесь помогает дыхательное упражнение (например, приведенное в главе 8), которое обращается к парасимпатической нервной системе, центру покоя мозга. Помочь может и такая мысль: эта буря чувств пройдет.
Принять детское стремление к дистанцированию… Во время острой вспышки гнева большинство детей не хотят вступать в утешающий физический контакт с человеком с привязанностью. Необходимо это принять. Кроме того, не имеет смысла уговаривать ребенка остановиться и успокоиться, потому что именно на это он сейчас и неспособен. Теперь может быть полезно произнести вслух: «Если мой ребенок не хочет что-то делать, у него есть на это свои причины. Ребенок тренируется вместе со мной, своим самым близким другом, отстаивать собственные потребности. Это умение необходимо ему для жизни».
…Но все же оставаться доступными. Ребенок в состоянии истерики кажется очень далеким, а иногда даже недосягаемым. Но тем важнее, чтобы вы, как родитель, оставались на связи с малышом, который в данный момент ведет себя так непривлекательно.
Так что держитесь на приличном расстоянии и наблюдайте за ситуацией. Если вам нужно выйти из комнаты из-за того, что ребенок кричит или суп вот-вот выкипит, важно прокомментировать это: «Я выйду ненадолго, но скоро вернусь!» Вы можете позволить себе небольшой перерыв, если чувствуете, что ситуация становится для вас сильным триггером и вы близки к тому, чтобы закричать самому или начать удерживать ребенка силой, чтобы таким образом «привести в чувство», – потому что вряд ли это приведет к желаемому эффекту. Скорее, рассерженный человек с привязанностью будет восприниматься малышом еще более угрожающе.