Он не успел договорить. Элизабет, прижав ладонь ко рту, рухнула в обморок.
ГЛАВА 7
— Твою ж!.. — Ева в сердцах выругалась. — Я снова лишилась чувств, как какая-нибудь трепетная девица! Я же не боюсь ни крыс, ни мышей.
— А Элизабет боится, — насмешливо вмешался незнакомый голос.
Ева покрутила головой, в надежде понять, где оказалась. Кожу ласкал теплый ветер, теребивший подол юбки. Под ногами зеленела шелковистая трава, слева высился лес, а справа поблескивала на солнце гладь огромного озера. По его зеленовато-синим водам ползла оранжевая дорожка заката.
Обладатель голоса нашелся почти сразу. В тени высокого раскидистого дерева сидела женщина. Ее возраст оставался загадкой: белые, абсолютно седые волосы, убранные в высокую прическу, соседствовали с лицом, лишенным и намека на морщины. Фиалковые глаза смотрели на Еву задорно, с легкой насмешкой, и в их глубине плескалась мудрость сменяющих друг друга веков. Одежда незнакомки тоже удивляла: длинная цветастая юбка и кожаные коричневые браслеты на руках странным образом сочетались с черной спортивной майкой без бретелек и небрежно наброшенным на плечи классическим серым пальто. В тонких руках женщины дымился мундштук. Она поднесла его к губам и затянулась.
— Не узнаешь?
Ева замялась. Что-то смутно знакомое сквозило в повороте головы и уставшей улыбке.
— Кар? — неуверенно предположила Ева.
— В точку! — Он (или она?) хлопнул свободной рукой по траве рядом и выпустил изо рта ряд дымных колечек. — Присаживайся, давай поговорим. У тебя же наверняка накопилась куча вопросов.
Ева плюхнулась на землю и прислонилась спиной к шершавому стволу теплого дерева.
— Ну и как тебя называть?
Кар кокетливо повел (повела?) плечом.
— А как тебе больше нравится?
Пародия на «Красотку» была настолько точной и забавной, что Ева фыркнула, а затем рассмеялась.
Кар улыбнулась. Ева решила, что раз видит перед собой женщину, то и обращаться к ней будет соответственно.
— Вы, люди, такое большое значение придаете полу, возрасту и другим важным, но не судьбоносным вещам, что иногда доходит до смешного. У меня много масок, я люблю перебирать их, и от этого моя суть не меняется. Я тот, кто я есть — Библиотекарь.
— Чудесно, — пробормотала Ева. Ее взгляд не отрывался от медленно уходящего за горизонт алого диска солнца. — Это было превосходное философско-лирическое отступление. А теперь давай опустим все напрашивающиеся сюда ремарки про экзистенциальный кризис и перейдем к более практичным вещам.
— Каким? — поинтересовалась Кар и стряхнула пепел с мундштука.
— Почему я не вернулась домой? Разве брак с антагонистом книги — не глобальное изменение сюжета?
— Хороший вопрос, но я ожидал чего-то более впечатляющего, — разочарованно заметила Кар и тут же, почти без перехода, деловито протянула мундштук. — Будешь?
Для полного сюра не хватало только говорящих гусениц и исчезающих прямо в воздухе котов.
— Могу организовать, — тут же благодушно отозвался Кар. — Мне несложно.
— Нет, спасибо, — вежливо отказалась Ева.
— Это ты про гусениц или…
— Про все. — Отмахнулась Ева. Курение никогда не было ее слабостью. Еще в подростковом возрасте она поняла, что ей не нравится запах табака. Особенно на своей коже. Впрочем, чужие вредные привычки ее не напрягали. — Так что скажешь насчет моего брака?
— Совет вам да любовь.
— Кар!!!
Ее собеседница усмехнулась и, чуть отклонившись назад, оперлась на раскрытую ладонь.
— Ладно-ладно, обойдемся без шуток. В этот раз…
Ева заерзала от нетерпения. Солнце почти полностью спряталось в чернильной синеве неба. На лес и озеро стремительно наступали тени.
— Это из-за шкатулки, да? Она осталась во дворце.
Кар вздохнула. В сгущающихся сумерках ее идеальное лицо казалось прекрасным, будто высеченным из гранита, и немного пугающим.
— И из-за нее тоже. Пока она в чужих руках, всегда есть риск. Но дело не только в этом.
— А в чем?
— Вот представь, что ты вернулась домой сразу после венчания с некромантом. Что было бы? О, не отвечай! — Рука Кара, словно оставляя росчерк пера, изящно мелькнула в воздухе. — Все равно ты не о том думаешь.
— Правда?
— Да. Как только ты уйдешь, Элизабет займет твое место. Представь, что будет, если она очнется в объятиях злодея?
— Не злодей он, — недовольно буркнула Ева. — Просто профессия у него… вредная. За нее молоко должны давать.
Кар многозначительно промолчала, и Ева отвела взгляд. Вообразить реакцию Элизабет несложно. Принцесса тут же сбежит к своему принцу, а все планы Евы по спасению этого сумасшедшего мира пойдут псу под хвост.
— Так что же, — мрачно сказала она, — мне куковать здесь до пенсии? Чтобы наверняка предотвратить войну?
— Ты не следишь за новостями, дорогуша, — с легкой укоризной заметила Кар. — Война уже объявлена. Его Величество Ричард Храбрый обещал отомстить за смерть крестника.
Ева тихо чертыхнулась.
— Последишь тут за новостями, — на автомате огрызнулась она. — Ни интернета, ни телевизора…
Ее мысли лихорадочно метались, словно птицы в клетке. Что ж, Элизабет, конечно, была главной героиней этой истории, но от нее зависело далеко не все. Другие персонажи тоже принимали активное участие в происходящем. Очевидно, что на их решения Ева повлиять не могла, а значит, войне все-таки быть.
— Это правда, — кивнула Кара. — Ты не в вакууме, так что не в силах в одиночку изменить всю историю.
— Тогда зачем я здесь? — раздраженно спросила Ева.
— Ты запустила цепочку важных трансформаций. Но это только начало… И пока цепочка не размотается, нельзя поставить книгу на паузу.
Солнце окончательно скрылось, явив после себя лишь темноту. С озера подул холодный ветер. Ева поежилась.
— Что я могу сделать, если война уже объявлена?
— Но ведь ее исход еще не известен, верно?
Фиалковые глаза Кара сверкнули в ночи. Еве стало не по себе. Ей показалось, или зрачок действительно стал вертикальным?
— Не отвлекайся, — потребовала Кар. — Времени все меньше. Твой муж, похоже, преисполнен рвения реанимировать твое безучастное тело.
«Элизабет, вы меня слышите?»
Ева подняла глаза к бархатной черноте беззвездного неба, откуда доносился голос Реймонда. Он звучал непривычно встревоженно.
— Почему авторский текст не меняется? — вдруг поинтересовалась Ева. — Разве он не должен мне подчиняться?
Кар подтянула к груди коленки, укрытые подолом юбки. Даже в этой позе она не выглядела беззащитной.
— Ты здесь без году неделю. Автор попросту не успела перестроиться. Ты же слышала выражение, что герои иногда сами пишут историю? Ну вот, это наш случай.
Ева задумчиво прикусила щеку изнутри.
— То есть если авторские ремарки изменят тон…
— Значит, ты заставила с собой считаться. В контексте того, что тебе нужно перекроить финал, это может стать хорошим знаком.
Земля задрожала, а в небе громыхнуло. В воздухе ощутимо запахло озоном и чем-то еще… очень резким и противным. В глазах потемнело, и Ева мотнула головой. Ощущения уже были ей знакомы.
— Да, ты сейчас очнешься, — подтвердила Кар ее опасения. — Настойчивый у тебя муженек.
Ева не смогла удержаться от вопроса — несвоевременного и, если подумать, странного:
— Почему автор не описывает его чувства?
Кар развеселилась. На ее губах расцвела плутовская улыбка.
— Подсказок не хватает? Могу ошибаться, но, кажется, в твоем мире это называется читерством. Знание мыслей и чувств другого человека изрядно бы облегчило твою задачу.
— Понятно, — с нотками разочарования проговорила Ева. — Ладно, сама справлюсь.
Кар подмигнула.
— Не расстраивайся, на все воля автора. Вдруг она все-таки приоткроет завесу тайны.
— Угу, на автора надейся, а сам не плошай, — хмыкнула Ева и встала. С середины озера поднимался смерч. В его черном колодце мелькали рыбы, камни и почему-то деревья. Воронка приближалась. — А что это за место?
— Твое подсознание, — ответила Кар. — К слову, ты выбираешь забавные декорации.
Еву закружил ветер. Оторвав от земли, он понес ее все выше и выше, туда, где звучал голос Реймонда.
— До встречи! — крикнула Ева, но вихрь заглушил ее голос.
Впрочем, Кар прекрасно поняла ее и без слов.
— О, мы скоро увидимся! Главное, не умри до этого момента!
«Не дождетесь», — мрачно подумала Ева, и ее сознание растворилось в темноте.
В носу защипало. Отвратительный запах, пропитавший, казалось, все вокруг, заставил поморщиться, а потом еще и закашлять. Ева открыла глаза и встретилась взглядом с Реймондом.
— Что это? — пробормотала она, отталкивая его руку с пузырьком из полупрозрачного стекла.
— Поверьте, вам лучше не знать, — ответил он и, заткнув узкое винтовое горлышко деревянной пробкой, отошел к столу. — Нюхательных солей у меня отродясь не было, пришлось выкручиваться с помощью подручных средств.
Ева огляделась. Она лежала на невысоком резном диванчике, притаившемся в углу комнаты рядом с книжными стеллажами. Видимо, Реймонд успел подхватить ее до того, как она упала на пол: шишки на макушки не было, а голова если и болела, то только от той вони, которая привела ее в чувства. Ева приподнялась. Ткань платья едва не сползла вниз: лиф был расшнурован, а корсет ослаблен.
— А вы, я погляжу, времени даром не теряли, — протянула она, придерживая платье на груди.
Реймонд не смутился. На его невозмутимом лице вообще не дрогнул ни один мускул, а ответ был таким вежливо-стерильным, что, казалось, мог принадлежать роботу, а не человеку.
— Вам не хватало воздуха. Мне пришлось воспользоваться ситуацией.
Ева проглотила смешок. Определенно, в словах Реймонда чувствовалась ирония, но так тщательно замаскированная, что в ней невозможно было упрекнуть без того, чтобы не показаться глупцом.
— Два надругательства за день, — театрально вздохнула Ева. — Моя репутация этого не выдержит.