– Я буду рядом каждый раз, когда буду нужна, когда смогу. И буду верить в тебя.
– Спасибо, – скрепил наши руки в один замок и прижался горячими губами.
Неожиданно время подошло к концу, и мы попросили еще минуту. Это все, что было у нас, чтобы обнять друг друга и подарить надежду, веру… а еще сказать о любви.
– У нас не было нормальной возможности, поэтому сейчас, пусть и не очень романтично все вокруг, хочу признаться тебе, Саша. Что люблю тебя.
– По-моему, место не столь важно. Главное – это мы с тобой. И Олег, – остановила его надвигающееся надо мной лицо. – Я тебя тоже люблю.
– Хорошо, – шепнул в ответ и наконец-то поцеловал. – Хочу, чтобы ты помнила мои поцелуи, до следующего нашего свидания.
– Ни за что не забуду и не смогла бы этого сделать.
– И отвечай на мои звонки. Они будут редкими, к сожалению, но…
– Ни за что не пропущу, клянусь.
Его объятия вдруг стали еще крепче.
– Не могу поверить, что должен тебя отпустить.
– Я бы не хотела уходить.
Дверь снова открылась и нам пришлось отойти друг от друга. Олег остался в комнате, а я последний раз на него взглянув ушла.
Но в сердце осталась надежда и любовь. Самое главное, что я могла с собой унести и оставить с ним не меньше. Веря в него и в нас.
Мне оставалось сидеть и ждать нового звонка, нового свидания, чтобы прийти и снова рассказать, как сильно я по нему скучаю и жду его дома, куда как и обещала, переехала после Нового года.
Глава 31
До первого суда оставалось два дня.
Больше встреч с Олегом не было. Но, к моей радости, удалось поговорить два раза. Ровно по пять минут.
Боже. Пять несчастных минут, которые сводили с ума тем, что стрелка двигалась слишком быстро.
Я даже ставила на громкую, чтобы он мог поздороваться с Гордеем.
Последний разговор состоялся четыре дня назад. И на вопрос приду ли я на суд, мой ответ был быстрым и твердым.
Мне показалось, что он выдохнул. И я знаю, это не потому, что он думал, будто я отвечу «Нет». потому что он хотел меня видеть не меньше, чем я его.
Вернувшись с прогулки, с сыном, я закрыла дверь и раздела нас обоих.
Его щечки зарумянились и стали красными, но он выглядел таким счастливым, пока не стал плакать оттого, что я снимала с него атрибуты зимнего ассортимента. То ли хотел снова гулять, то ли оттого, что это не удавалось быстро сделать. Все эти кнопки, завязки.
– Ну что ты, сынуль. Сейчас избавимся от всего и пойдем поедим.
Сейчас у нас непростое время. Зубы.
Он довольно спокойно это переносит, но момент «за секунду до…» плачет и сует кулачки в рот.
Прошла на кухню и вытащила из холодильника прорезыватель, чтобы он немного его погрыз. Это тот самый, что дарил Олег. А в холодильнике, потому что часто мазать гелем нельзя. Вот и охлаждаю. Усаживаю его в стул, и он затихает, активно двигая челюстями.
В дверь внезапно звонят и я без понятия кто там, может быть, ступаю. Заглянув в глазок, у меня замерло сердце.
Быстрей открываю и сталкиваюсь с сыном Олега.
– Здравствуйте.
– Привет.
Мой голос тихий и шокированный. Я даже не могу сдвинуться, чтобы он прошел внутрь.
– Я Сергей.
– Да. То есть… Я знаю и… Прости, – отмираю и, прикусив язык, открываю шире дверь. – Проходи, пожалуйста.
Когда парень оказывается внутри и начинает раздеваться, я прикрываю дверь и жду его.
– Я Саша.
– Я знаю.
Его голос не был резким. И вообще, был приятным. А еще он был высоким, что казалось рядом со мной не четырнадцатилетний мальчик, а взрослый парень.
– Пройдешь? Я хотела как раз заварить чай. Только что с прогулки.
– Спасибо.
Мы прошли на кухню, и Сергей замер, глядя на моего сына.
– Это Гордей, – представила его и, мальчик прошел дальше наконец, сев рядом.
– Привет.
Сын сел ровно, потому что только заметил его. Увлеченно разгрызая свою игрушку. А потом стал ею бить по столику своему.
На лице Сергея блеснула краткая улыбка и спряталась далеко, словно и не было, но я ее поймать успела.
– Я сейчас.
Он ушел, и я осталась смотреть ему вслед, не понимая, что чувствую. Потому что не знала, для чего он пришел. Обвинять?
Может, стоит заговорить первой и сказать, что мне жаль? Что я не хотела?
Что же мне делать?
Паника затопила меня, и я случайно обожгла пальцы, пролив на них кипяток.
Зашипев от внезапной боли, я сунула руку под холодную струю воды и услышала, что позади появился Сергей.
– Вы обожглись?
– Ага. Сейчас все пройдет, – обернулась на него. – И, может, нам лучше на «ты»?
Хотела улыбнуться, но увидела, что он нахмурился.
– Папа может не одобрить.
– Ну, я сама тебя прошу об этом, так что не думаю, что он будет против.
– Ладно. А я могу…?
В его глазах застыл вопрос и когда он поднял руку, я увидела в ней резиновую машинку в упаковке для моего сына.
– А… Конечно, – в очередной раз я смотрела на этого юного мальчика пораженная.
Он достал игрушку и нерешительно протянул ее Гордею.
– Это тебе.
Сын взял ее и покрутив в руке сразу засунул в рот.
– Папа сказал, что лучше резиновая, чем на колесах.
– Да… это… Это так. Спасибо, Сергей.
Села за стол напротив него. Поставила для сына бутылочку с водой, а нам на стол сладости и чай.
Разрезала яблоко для Гордея и принялась его ложечкой собирать, чтобы покормить.
– Он голодный немного. У нас легкий перекус, – пояснила ему, когда заметила, как он наблюдает за нами.
– Не страшно. Я с тренировки.
– Баскетбол, верно?
Он просто кивнул и стал задумчивым. Я уже хотела нарушить молчание, но он заговорил первым.
– Папа любит тебя, – как-то комментировать не стала, так как видела, что он собирается с мыслями. – Я слышал, как он это говорил еще до этого всего. И я не против.
Мне показалось, что упало что-то, а потом поняла – это было мое сердце, которое разбилось оттого, что у моего любимого мужчины, был такой прекрасный сын.
– Ты, кажется, хорошая, – добавил он неуверенно и робко.
– Я… – прочистила горло, чтобы ответить нормально. – Я благодарна тебе, что ты пришел. Это большой шаг для тебя, и я очень ценю его. Признаться, я бы на такой пойти, мне кажется, не смогла, – он зарделся. – Спасибо.
Мы отпили немного чая и услышали голос Жанны.
– Есть кто? Дверь открыта, Саш.
– Тетя Жанна? – он оглянулся, потому что она тут же вошла, не раздеваясь.
– Серега? А я звоню, ты не отвечаешь. Хотела предупредить, что я в гости поехала.
– Раздевайся и проходи, я сделаю чай.
Она отдала мне эклеры и бисквитный рулет и скрылась из вида.
Сергей будто еще больше расслабился. И что-то там говорил Гордею, который увлеченно играл с новой игрушкой.
Жанна села за стол рядом с племянником и подмигнув мне завела веселую беседу, увлекая в нее нас всех.
Мы и про Олега говорили и, про маленького Сергея упомянуто было.
Когда он устал с нами, я предложила пойти ему в гостиную к телевизору, а Жанна еще и Гордея прихватила.
Посадили его на свой любимый коврик с кучей игрушек и незаметно ушли.
– Клянусь, я не знала, что он придет и что собирался.
– Меня до сих пор трясет, – еле выговорила.
– Вы, кажется, поладили? – она сжала мою ладонь.
– Он сказал, что не против меня.
– О боже, как прекрасно. Олег переживал на этот счет.
– Он слышал ваш разговор с ним.
– Я так и думала. Потому что он вдруг вернулся. Но не суть. Он все понял. Знает, что его отцу это важно и готов идти на уступки. Теперь понимаешь, почему он мой любимый племяш?
– Понимаю, – улыбаюсь ей соглашаясь. Ведь он и правда отличный парень. Сын своего отца.
– Но и второго я тоже уже люблю, – подмигнула и снова мое сердце сжалось.
Этой ночью я много думала о жизни и ее переменах.
Когда я ушла из дома, впереди была одна лишь неизвестность. Страх шел передо мной и указывал, где бояться, а где не стоит. Я бы не смогла преодолеть его, если бы не Олег.
Этот мужчина подарил мне покой и счастье, он подарил мне настоящую любовь и открыл сердце как свое, так и мое. Моя вера и надежда угасли и могли больше никогда не обрести крылья, но он сделал так, что я снова мечтаю и люблю эту жизнь.
Глава 32
Олег был прав. Родители того парня настаивали на заключении в тюрьме.
Статья, по которой его обвиняли, предусматривала до двух лет условно или столько же тюрьмы.
Суды без конца переносили, едва начиналось слушание. И мы ждали от одного до другого по три – четыре недели.
Но все время, пока Олег ждал, мы ждали вместе с ним. Все мы.
Свидания не позволяли присутствие меня с семьей его. Да и меня не всегда пускали. Мы видели всего три раза за полгода. Это разбивало сердце, но звонки были более частыми. Записки и робкие послания.
Сергей приходил с моей частой гостьей Жанной еще пару раз. От имени Олега он подарил мне цветы на день влюбленных и Восьмое марта. Все налаживалось и это, не переставая, радовало. Но всем нам не хватало лишь одного – Олега.
– Кажется, ты с сыном нашла общий язык? – спросил как то, когда я, наконец, смогла его увидеть.
– Ты не поверишь, но это все сделал он сам, ради тебя.
Олег всегда гордо говорил о Сергее. Мог в любой момент привести его в пример, потому что этот мальчик был невероятно талантлив во многом. Сейчас же, когда он сделал совершенно мужской поступок, да еще какой, сердце мужчины наполнилось еще и большим уважением к нему.
В конце мая мы ждали завершения суда. Адвокат Олега и правда постарался.
Он все восстановил каким-то образом. И намечались еще суды, но уже не касающиеся заключения кого-то из нас. Мои показания у них есть, этого достаточно. Я устала в этом участвовать. Я впервые устала. Только ждать его была готова столько, сколько понадобится.
За день до суда все были на нервах. Мы верили, что Олега не посадят, но знать наверняка не могли. Эти семь месяцев, что он пробыл там, показались сущим кошмаром. Я ужасно по нему скучала.