«Какой-то ограниченный и унылый смысл», – отметила я про себя.
А Далива тем временем вдохновенно частила:
– И я сделаю все возможное, чтобы ари стала достойнейшая из достойнейших. А те, которые, по моему мнению, окажутся недостаточно хороши для Скальде, – и снова я удостоилась внимания приближенной к королевскому телу шлю… многоуважаемой эсселин, – долго в Ледяном Логе не загостятся.
Я совершала ошибку за ошибкой. Впору рвать на себе волосы и посыпать голову пеплом. Вместо того чтобы заручиться поддержкой этой выпендрежницы, опрометчиво брошенной фразой построила между нами стену.
Следовало вести себя, как вела бы Фьярра: быть кроткой и предупредительной. Вот только беда в том, что я не Фьярра. И хоть разумом понимала, что от моего поведения зависит наше с Лешей будущее, измениться за каких-то несколько дней не могла.
Меня тошнило от того, что приходилось пресмыкаться перед Блодейной. Вертеть хвостом перед тальденом. Еще и любовнице его в рот заглядывать? Нет уж, увольте. Я не хочу и не буду потворствовать их средневековым замашкам! А начнет ставить мне палки в колеса – пожалеет, что на свет родилась и связалась с землянкой.
Правда, я еще не представляла, как в случае чего буду устранять проблемы в лице ее сиятельства и ей подобных. Но внутренний страстный монолог помог воспрянуть духом и приободриться. В иные моменты, если захочу, я могу быть очень изобретательной.
– Надеюсь, мы друг друга поняли, эсселин. Приятного вам вечера, – бросила на прощание графиня с таким видом, словно объедки со стола швырнула крутившимся у ее ног болонкам.
После чего горделиво удалилась в сопровождении слуги.
Глава 7
– Думаете, она и правда на это способна? Избавиться от невесты, которая ей не понравится, – подала голос Майруэн.
Как уже успела заметить, девушка была тихоней и скромницей, по большей части предпочитала молчать. И, кажется, побаивалась Скальде. По крайней мере, всякий раз, когда в поле зрения Майруэн попадал наследник, вальяжно развалившийся в кресле с бокальчиком чего-то крепкого, алиана становилась белее мела и спешила отвести взгляд.
– Еще как, – досадливо поморщилась Керис. Девушка цепко оглядывала тронный зал, битком набитый придворными.
«Нет, она не змея, она – ястреб, высматривающий добычу, – вдруг подумалось мне. Взглянув на алиану в очередной раз – красавицу, преисполненную холодного высокомерия, я мечтательно добавила про себя: – Вот было бы здорово стравить их с Даливой!»
Что-то подсказывало: из Керис получится достойная фаворитке соперница.
– Пока мы здесь на птичьих правах. Да и в будущем графиня д’Ольжи может значительно усложнить жизнь императрице. То есть любой из нас, – тем временем, не догадываясь о моих, нашептываемых злым гением мыслях, вслух рассуждала княжна Серых пустошей. – Мало выйти замуж за наследника, нужно пробудить в нем чувства. Если не любовь, так хотя бы страсть. И тогда – прощай, златогривая мымра! Правда, говорят, этот тальден вообще не способен на сильные чувства. Из-за магии своего рода.
Стоящая рядом со мной Майлона горестно вздохнула. Полагаю, в своих дерзких мечтах алиана не только примеряла корону императрицы и купалась в лучах славы, но и принимала солнечные ванны, обласканная жаром любви Герхильда, этой ледышки.
Как и Керис, Майлона была брюнеткой. С тонкой талией, грудью черт знает какого размера и крутыми бедрами, на которых в виде лишних сантиметров оседали калории. Девушка не переставала жевать нугу и засахаренные фрукты. Старалась делать это украдкой, но, боюсь, ее чрезмерная любовь к сладкому не укрылась от пытливого взора месье Герхильда и эссель Тьюлин – той самой представительной дамы, что утром на площади толкала приветственную речь. Насколько я поняла, на плечах этой женщины лежали все оргмоменты, связанные с отбором невест. Наделенная широкими полномочиями, эссель Тьюлин вилась вокруг нас коршуном, следила за каждым нашим движением. Чаще хмурилась, реже – благосклонно улыбалась.
– Тем не менее ее сиятельству как-то удалось привязать к себе наследника, – заметила Ариэлла, присоединившись к нам, дегустировавшим вина из императорских погребов.
Вернее, это девушки их дегустировали, а я только подносила кубок к губам. Все ждала, когда Майлона, помимо сладкого увлекающаяся и горячительными напитками, дойдет до нужной кондиции, и я наконец смогу ее допросить. Так прямо в лоб и поинтересуюсь: что не так с этим драконом. Надо лишь набраться терпения. Подождать, когда девица окончательно захмелеет и мы останемся с ней наедине.
К тому же при других алианах возвращаться к расспросам я не осмеливалась. Они и так считают меня чудачкой. Нечего давать лишний повод для обсуждений. Иначе потом алианы будут задаваться вопросом: а что не так с этой Фьяррой. А с ними и весь двор за компанию.
– Любой тальден, пока не обзаведется ари, нуждается в шлюхе, забирающей магию, – презрительно фыркнула Керис.
Эх, жаль графиня нас не слышит. Княжна была бы первой на «отчисление».
Разговор прервался, когда в ложу, что располагалась под самыми сводами этого каменного мешка – тронного зала, вернулись музыканты. Рассевшись на табуретах, принялись лениво перебирать струны. Придворные сразу приободрились. Дабы освободить место для очередного хоровода, часть собравшихся ринулась к расставленным вдоль стен столам, ломившимся от изысканных блюд.
Первой на танец пригласили Керис. Она у нас была звездой вечера. Только бы вконец не зазвездилась – и без того самомнения хоть отбавляй. Сильный пол вокруг нее так и вился, слетались, будто пчелы на мед. Или мухи на кое-что другое.
Остальные алианы тоже были нарасхват. Следом за Снежной Королевой пошла танцевать Ариэлла. И Майруэн, застенчиво улыбнувшись темноволосому кавалеру, протянула ему свою нежную ручку.
Я уж было обрадовалась, что вот сейчас наступит момент истины. Но Майлона, не желая оставаться в тени, пока другие невесты напропалую флиртуют с магами разной степени важности, сама решила проявить инициативу, очевидно, рассудив: «Раз гора не идет к Магомету, то Магомет, так и быть, сам снизойдет до горы».
Ни одна из алиан не осталась без пары. Ну разве только я, по-прежнему, хоть убейте, не считавшая себя ни невестой, ни алианой. Я мужняя жена! Дипломированный экономист. И мне давно не восемнадцать, а целых двадцать четыре. И вообще, я не хочу здесь находиться!
Я осталась одна наедине со своими угрюмыми мыслями. Подбегал какой-то прыщавый юнец с приглашением походить с ним по залу, но с меня хватило и первых двух танцев. Ладно бы вальс. В детстве я занималась бальными танцами и могла всем показать мастер-класс. Но до вальса, увы, здесь еще не доэволюционировали. А ползать черепахой, держась за руку со всякими незнакомыми типами – увольте.
«И как же мне по-быстрому захомутать тебя, Герхильд?» – мысленно вернулась к насущной проблеме. Взгляд помимо воли снова устремился к наследнику, с отмороженным видом наблюдавшему за танцующими придворными.
Его великолепие не принимал участия во всеобщем веселье. Сидел на троне под винного цвета балдахином, время от времени подносил к губам инкрустированный самоцветами кубок и явно считал минуты до окончания вечеринки. По нему и не скажешь, что жаждет жениться.
Всякий раз, стоило мне взглянуть на его благородие, я начинала заводиться. Еще не скоро сумею забыть недавнюю унизительную сцену, за которую благодарить следовало мерзавца Герхильда.
Перед самым началом праздника распорядитель бала по очереди представлял алиан. Озвучивал имена невест и их титулы, и девушки одна за другой входили в зал. Стуча каблучками по натертому до блеска мрамору, в котором, словно золотые рыбки в пруду, отражались огоньки свечей, подходили к его великолепию. За каждой тянулся шлейф из любопытных взглядов и заинтересованных перешептываний. Возле трона невесты грациозно опускались в реверансах.
А я уже кланяться, если честно, задолбалась. И тем не менее послушно настраивалась на очередное проявление со своей стороны рабской покорности.
Когда прозвучало мое имя, под прицелом взглядов я вступила в зал. Нервно комкая юбку непослушными пальцами, направилась к трону приветствовать наследника.
Остальных девушек – своими глазами видела! – тальден встречал пусть и холодной, но все-таки улыбкой. Мне же всем видом давал понять, что был бы безмерно рад, если бы я куда-нибудь провалилась.
В горле застрял едкий комок, в который превратилось раздражение, отчего дышать получалось с переменным успехом. Я снова занервничала. Неужели Далива начала воплощать в жизнь свои угрозы? Так скоро? Или это мы еще от утренней встречи никак не отойдем?
Не люблю злопамятных мужиков.
Остановившись у самых ступеней трона, затянутых пурпурным шелком, я плавно, как учила Блодейна, согнула правое колено, расстелив по полу юбку. Заодно голову опустила и взгляд потупила. В общем, как могла, тренировала в себе смирение.
Терпи, Аня, терпи. Плевать, что другие алианы поднимались сразу же, с благосклонного разрешения этого… драконьей матери сына. Плевать, что на тебя все пялятся и, не стесняясь, вовсю перешептываются. Я буквально физически ощущала сверлящие затылок взгляды и слышала, как то тут, то там раздаются пока еще тихие смешки.
Пытка реверансом продолжалась. Видать, таким образом меня наказывали за утреннюю оплошность на сцене.
Минута, две… Шум нарастал, а вместе с ним и всеобщее веселье. У меня начали дрожать колени, и от напряжения на висках выступил пот. Пытаясь вернуть себе душевное равновесие, до боли закусила губу. Солоноватый привкус, появившийся на языке, немного отрезвил. По крайней мере, помог справиться с гневом.
Интересно, и долго будет испытывать на прочность мое терпение? Или мне придется демонстрировать свой ангельский нрав аж до Второго пришествия?
– Поднимитесь, – наконец лениво, будто делая мне одолжение, разрешил тальден, и я облегченно выдохнула.
Вскинула на изверга взгляд и почувствовала, как злость рвется наружу. Наверное, что-то такое отрази-лось у меня на лице. Тальден усмехнулся, а потом махнул рукой, мол, сгинь, нечистая. Потеряв ко мне интерес, принялся что-то негромко обсуждать с замершим подле трона седовласым эрролом. Кажется, старейшиной.