Я сжала мешочек с пуговицами, понимая, что кто-то переживает за меня. Кто-то незримый, кто-то, кто пожелал остаться неизвестным.
— Ну, ты чего? — спросила Аурика, расправляя платье. — Я уже все! Надеюсь, Морис немного выпьет и перепутает нас, когда полезет целоваться!
— О, Морис вряд ли полезет целоваться, — заметила я.
— Ничего, я надеюсь до последнего! — заметила Аурика, потирая руки. Платье скользнуло по моей фигуре, а я застегнула его, глядя на себя в зеркало.
— Нам еще прическу делать! — заметила Аурика. — Я как раз заказала «Каменный лак!», чтобы если вдруг Энна захочет выдрать тебе волосы прямо на выпускном, прическа не пострадала!
Она достала несколько флаконов.
— Ну, — заметила сестра, проверяя все это на пряди волос. — Если что ты сможешь проткнуть ее прядью волос…
Сестра усадила меня в кресло и начала колдовать над прической.
— Глаза закрой, — произнесла она, отходя на несколько шагов и выставляя лак так, словно собирается не привеску мою поливать, а убивать дихлофосом муху.
— Ну! Вот теперь отлично! Кхе! — вздохнула Аурика, делая себе такую же прическу и поливая себя лаком.
— Но я бы на твоем месте задумалась бы о какой-нибудь подлости! — продолжала Аурика. — Например, какой-нибудь тайный артефакт!
— Артефакты все снимаются, — заметила я. — Перед битвой…
— Где? В сказках? — спросила Аурика, отставляя флакон. — Будет муж старый, я ему буду кой-че этим лаком поливать
— Тебе пока рано говорить о таких вещах! — произнесла я, чувствуя в комнате запах лака.
— Рано говорить о чешуе? — спросила Аурика. — Ну представь себе, он склеится и будет лежать смирно! И ни о каких приступах жадности, как деда Белуара речи быть не может!
Я услышала гулкий бой часов и обула туфли.
— Начинается! — обрадовалась Аурика. — Ура! Выпускной!
Глава 20
— Брось строить героическое лицо! — одернула Аурика, сбрызнув нас одинаковыми духами. — Один день ты можешь позволить себе расслабиться! Даже в Академии есть выходной! Попроси у своих грустных мыслей выходной на сегодняшний вечер! И скажи, что потом отработаешь… Тьфу ты, отстрадаешь!
Я улыбнулась.
— Я всегда так делаю! Меня папа научил! — заметила Аурика, цокая маленькими каблучками.
Она шла рядом, одергивая юбку.
— Ну, держись, Морис! — шептала она.
— Ты зачем ему столько признаний и открыток слала? — спросила я, вспоминая, как Морис шарахался от сестренки.
— Как зачем? — спросила Аурика, когда мы свернули за угол в сторону портала. — Мужчины по природе своей недогадливые. Кроме папы. Но папа просто опытный. Вот я и намекала Морису о том, что в этой Академии есть девушка, которая к нему не равнодушна. Такой тонкий намек.
— Ты в курсе, что он тебя боится? — спросила я, чувствуя, как страх немного отступает. Сдает позиции. Это напоминало отлив на море. Волны с шуршанием уходят вглубь моря, обнажая морское дно. Но ты знаешь, что за отливом будет прилив. Но пока его ты можешь гулять по морскому дну и собирать красивые камушки и ракушки.
— Отлично! Боится, значит, уважает. Уважает — значит любит! Цель почти достигнута! — заметила Аурика, поражая меня своей логикой. — Кстати, а ты знала, что яд виверны смертельно опасен для любого дракона? Про людей я вообще молчу. Но вот почему не умирают их жены и мужья?
— Ты о чем сейчас? — спросила я, глядя на сестру.
— Просто интересно стало! — заметила сестра. — Слу-у-ушай! А давай мы попросим Вивернеля поделиться ядом? А⁈
— Ты как собралась доить брата? — спросила я, вспоминая, как однажды на картинке видела, как люди доят кобру. Я многое помнила из мира немагии и иногда скучала по нему.
— Ну папу то мы на платья раздоили? — спросила Аурика, пожимая плечами. — Может и Вивернель брызнет нам каплю яда? А? Ты о таком не думала?
— Честно, нет, — заметила я, чувствуя, как его имя режет душу.
Портал перенес нас в коридор возле главного зала. Даже здесь толпились драконы. Платья шуршали, все смеялись, веселились, а Морис обернулся, увидев нас.
— Ты зачем ее с собой взяла? — спросил Морис, глядя на Аурику. Он с тревогой посмотрел на огромную группу молодых драконов, собравшихся вокруг Энны. Обычно Энна одевалась так, чтобы подчеркнуть траур. Но сегодня она, видимо, тоже решила забыть обо всем. Поэтому на ней было белое платье с золотыми вставками. Скользнув взглядом по Энне, я остановила его на Вивернеле. Тот стоял в темно — зеленом костюме с золотым шитьем. Сейчас он был похож на прекрасного принца.
— А вот и твой ядовитый принц, — хихикнула Аурика.
— Ты что здесь делаешь? — строго спросил Морис.
— Как что? — спросила Аурика. — В уставе написано, что выпускник имеет право пригласить на выпускной любого члена семьи, который на данный момент обучается в Академии.
— А ну марш в свою комнату, — строго произнес Морис, сверкнув глазами. — Здесь может быть опасно!
— Ага, — обиженно заметила Аурика. — А когда я уйду опасно будет в моей комнате. Потому что кто-то прогнал опасность бала.
— Ты понимаешь, что здесь будет алкоголь? — спросил Морис. Двое драконов с параллельного потока уже наклюкались и стоять им было явно тяжело.
— Как-нибудь переживу, — заметила Аурика.
— Не вздумай ничего пить! — осмотрелся Морис. — И…
Тут раздался голос ректора. Я вздохнула и вместе со всеми вошла в роскошный зал.
— Дорогие мои студенты… Я все еще могу назвать вас так. Это последний вечер, когда я могу вас так называть, — послышался голос ректора. Он стоял за трибуной, а вокруг него собрались преподаватели. — Сегодня вы взлетаете в небеса взрослой жизни… И перед вами открываются любые горизонты. Пусть ваш полет будет спокоен, а ветер всегда попутный любым добрым начинаниями.
Я осмотрелась, видя, что все слушают ректора в пол уха. Казалось, все только и ждали, чтобы начать веселиться.
— Вы — будущее этого мира…
Я смотрела на выпускников. Парни с девушками смеялись, а я смотрела на девушек, зная, что они хоть и драконицы, но не оборотные. Ни одна из них не могла обернуться драконом. Кроме меня, Энны и Аурики. Как всегда численный перевес был на стороне мальчиков. Ведь мужчин — драконов рождается не в пример больше, чем девочек.
— А за самочку нужно побороться! — заметила Аурика однажды. Это потом я узнала, что мама давала ей книгу о дикой природе, которую купила в не магическом мире. Зато теперь Аурика сыплет биологическими терминами направо и налево.
— Я понимаю, что с этого момента… С момента окончания Академии наш мир изменится навсегда, — вздохнул ректор, глядя то на меня, то на Энну в окружении свиты. — Но, быть может, однажды драконы научатся договариваться, а не убивать друг друга… Быть может, новое поколение драконов будет мудрее предыдущего…
Я посмотрела на Энну, понимая, что она едва сдерживается, что бы что-то не сказать. Но рука Вивернеля, которая покоилась у нее на плече, вызвала у меня болезненный укол внутри. Сверкающее фамильное кольцо рода его матери, почти прервавшегося из-за войны, оставило миру на память последнего Виверна и кучу фамильных артефактов.
Сколько же драконьих родов было истреблено. Я посмотрела на Мориса. Он тоже последний из рода Балауров — многоголовых драконов, некогда считавшегося непобедимым из-за того, что его сознание перемещается из головы в голову.
Я вспомнила папу Альвера. Он тоже последний из своего рода, ведущего свое начало от северных фафниров. Огромные, черные, отлично защищенные… Их защита намного сильнее, чем у других.
Я вспомнила, как мама приносила из немагического мира календарь с драконами. Дедушка Белуар долго рассматривал его вместе с папой Альвером.
— Вот странно, да? — спросил Белуар. — Спереди мужик, а сзади по расположению чешуи — женщина!
Мама хохотала, глядя на озадаченные лица настоящих драконов, который рассматривают то, как представляют драконов немаги.
— Он — женщина!!! — спорил Белуар, показывая на картинку Смауга. А когда мама пересказала ему историю шайки гномов, великого комбинатора Гендальфа и вороватого хоббита, Белуар расстроился. В его глазах организованная преступность решила ограбить бедную старушку — драконицу.
Я подумала о маме. Сейчас мама ждет еще одного малыша. Что для драконов огромная редкость. Папа Альвер носит маму на руках, порывается осыпать золотом, но у мамы есть парочка любимых украшений, которые она носит, а остальное складывает в шкатулки.
— Аурика, — спросила я, глядя на сестру. — Как думаешь, кто будет у мамы?
— Мальчик, — ответила Аурика. — Я что? Дура что ли еще сестру? Чтобы она паслась в моей косметике? Ага! Щас!
— А как же я? Я не пасусь в твоей косметичке, — улыбнулась я, видя, как сестра вздыхает по Морису.
— Поэтому ты мне не враг, — заметила Аурика.
— Энна, Злата пообещайте, что хотя бы во время выпускного не устроите битву, — наконец произнёс ректор.
Энна с ненавистью посмотрела на меня, а рука Вивернеля сжала ее плечо.
— Я ничего обещать не могу, — произнесла Энна.
— Что ж, я надеялся, — заметил ректор.
— Но постараюсь, — добавила Энна, стиснув зубы.
— Я тоже постараюсь, — вздохнула я, чувствуя, как Морис переплетает свои пальцы с моими.
Свет начал гаснуть, а я увидела, как вокруг вспыхивает магия, освещая роскошные столы с напитками и блюдами. Музыка тут же заставила всех повеселеть.
— Куда⁈ — дернулся Морис, ловя Аурику возле стола. Он выхватил у нее бокал, пробуя сам, а потом беря другой и тоже пробуя.
— Вот. Это ты можешь пить! — произнес он со всей строгостью, вручая бокал с соком Аурике. Музыка начала грохотать, а я тоже подошла к столу.
— Ты сегодня прекрасна, — заметил Морис, глядя на мое платье. — Папа Альвер жив?
— Жив, — кивнула я, немного смущаясь. Я взяла бокал и попробовала. Чувство тоски накатило на меня, хотя всем вокруг было весело.
— Ты в курсе, что ректор заставил каждого родителя скинуться на выпускной с учетом полной отстройки Академии? — заметил Морис.