— Настя... — Павел замечает резкие перемены и решает вмешаться, откручивая бутылку с янтарной жидкостью. — Сделай глоток и расслабься. Тебе это нужно сейчас. Поверь...
Не знаю, зачем я его слушаю, но на душе достаточно сильно скребут кошки, что самой хочется напиться до беспамятства. Единственное, что сдерживает меня — это Сашка. Я не могу себе позволить потеряться на несколько дней, заливая горечь спиртным, поэтому принимаю бутылку из рук Павла и делаю один-единственный несмелый глоток. От обжигающей жидкости перехватывает дух. Откашливаюсь и резко втягиваю воздух, чувствуя, как по телу расходится расслабляющее тепло.
— Ещё! — настойчивый голос мужчины не оставляет мне выбора. Павел сверлит меня сосредоточенным взглядом. — Приедешь домой, отоспишься. Нужно согреться, Настя.
— Я уже согрелась. Паш, я пила вино и не хочу больше.
— По тебе не видно. Ты вся дрожишь, — осматривает меня с ног до головы, заставляя щёки полыхать смущением. — Настюш, нельзя понижать градус алкоголя, повышать можно. От трёх глотков ничего страшного не произойдёт. Давай-ка, милая, ещё два глотка и мы едем домой. Адрес назови.
Меня охватывает очередная паника. Я не хочу домой. Не хочу встречаться с Димой и оставаться с Павлом наедине тоже не хочу. Хочется гробовой тишины. Скрыться от всего мира, заварить мятный чай и укутаться в мягкое одеяло, чтобы проспать до утра. Утром наступит новый день, но вряд ли он принесёт облегчение, поэтому я закрываю глаза и подношу к губам горлышко бутылки. Хуже уже некуда. Подавив в душе последнее сомнение, резко выдыхаю и вливаю в себя ещё два глотка.
— Держи, — шепчу на выдохе, возвращая Павлу коньяк. — Для согрева достаточно... вполне...
— Умница, — закручивает бутылку и убирает её в дверцу автомобиля. — Так куда тебя везти?
Диктую Павлу адрес Раисы, обдумывая в голове план побега. Не уверена, что после разрыва с Димой мне захочется с кем-то встречаться вообще. Даже не представляю, как буду жить дальше без прав на ребёнка. Если Дима не оставит мне выбора, я сойду с ума. Он должен отпустить меня и Сашу. Должен, черт его дери! Господи, ну почему всё так? Почему?!
Откидываюсь на спинку кресла, пристёгиваясь ремнём безопасности. Горячее тепло растекается по венам вместе с горечью. Мне становится душно. Прикрываю глаза под тихий звук заведённого мотора и чувствую, как машина плавно трогает с места. Лёгкая негромкая музыка наполняет салон расслабляющей мелодией, заглушая шум дождя. Растекаюсь по креслу, медленно погружаясь в достаточно чуткий сон...
Спустя какое-то время женский голос в навигационном приложении будоражит моё сознание: «На кольцевой развязке сверните на первый съезд...»
Открываю глаза, находясь в лёгком полусонном состоянии, сосредотачиваюсь на ливне. За серой пеленой дождя замечаю знакомый двор, и становится немного спокойнее.
«Вы прибыли в место назначения» — подтверждает программа.
Двухместный спорткар плавно тормозит рядом с парадным. Мотор затихает вместе с музыкой. В салоне на мгновение воцаряется тишина.
— Давай встретимся завтра? — Павел смотрит в лобовое стекло, затем переводит на меня свой цепкий взгляд. Я чувствую его кожей и мне становится немного неуютно.
Какое-то время пялюсь в окно, слушая, как громко барабанят капли дождя по крыше. Этот мужчина, бесспорно, хорош. Он за короткое время покорит любую своим обаянием и галантностью, вот только я не хочу становиться «ОДНОЙ» из его списка поклонниц. Вряд ли я смогу забыться с кем-то другим. Мне всегда будет не хватать моего ревнивца. Хмыкаю, не находя логики в поступках Димы, и мне до боли в сердце жаль наших разбитых вдребезги надежд...
— Зачем тебе это? — спрашиваю, пытаясь найти в его взгляде хоть каплю лицемерия, но его там нет.
Черт! Похоже, он всерьёз настроен на продолжение.
— Я же сказал, ты мне понравилась, Настя, — голос мужчины становится низким и тягучим, и мне это совсем не нравится. Я не хотела давать надежду, не врала, признаваясь в любви к другому, только вот Павла это не насторожило, не отвратило, наоборот, завело ещё больше. В нём взыграл азарт игрока.
— А ещё ты говорил, что умеешь добиваться своего, когда нужно, — напоминаю скорее себе, пытаясь завершить наш разговор и поскорее ретироваться из машины. — У меня есть пятилетний ребёнок — сын. Его зовут Александр. Этот факт тебя не останавливает? Совсем? — расстёгиваю ремень безопасности, выпрямляясь в кресле.
Лицо мужчины совершенно нечитаемо. Я тщетно ищу хоть одну отторгающую эмоцию. Нет их! Черт! Нет ни одной! Он непробиваемый. Его янтарные глаза становятся темнее чёрного кофе, прожигают и сковывают мои движения. Ощущаю, как сгущается воздух в салоне автомобиля, и становится трудно дышать. Вздрагиваю от разразившегося мощного грома с ослепительной вспышкой молнии и прихожу в себя напуганная до чертиков в его тёплых объятиях.
— Не вынуждай меня считать тебя глупой и наивной девочкой, — горячее дыхание Павла обжигает мои губы, — хотя второе чем-то даже возбуждает...
Павел зарывается лицом в мои волосы на виске, ещё крепче обнимая и притягивая к себе, шумно вдыхает мой аромат, проводит носом по скуле, взрывая во мне море противоречивых чувств. Я себя ненавижу за это. Ненавижу за то, что позволяю его мягким губам и горячему языку касаться своих губ, зарываться пальцами в волосах, обжигать трепетным и в тоже время страстным поцелуем мой рот, отбирая дыхание. В голове воцаряется полный хаос, картинки из прошлого острой болью обжигают моё сердце...
— Настя... — звучит хриплый шёпот Павла и застывает в воздухе, растворяясь в очередном рокочущем громе.
Шероховатая мужская ладонь пробирается в вырез моего платья и накрывает грудь, стискивая её. Моё тело вздрагивает, напрягаясь.
— Я хочу тебя. Поехали ко мне...
Смысл его слов до меня доходит мгновенно. Я отшатываюсь от Павла, как от огня, прижимаюсь спиной к двери. Он спокойно реагирует на мой выпад, не спуская с меня пьяного взгляда.
— Я не могу так, это неправильно. Всё неправильно. Наша встреча. Обед. И этот чертов поцелуй. Я не твоя женщина. Не твоя! Прости... — срываюсь с места под ливень, рывком захлопываю дверцу и пулей мчусь в парадное, постыдно прячась.
— Он сейчас уедет, а я поймаю такси, — успокаиваю себя, обнимая за плечи. Промокшее платье и волосы неприятно липнут к телу. Как же зябко и одиноко.
Дура! Черт! Какая же я дура! Я даже не знаю, который час. Доберусь до квартиры Воронцова, попрощаюсь с ним без свидетелей, а дальше будь что будет...
Глава 18. Игра в молчание.
Дмитрий.
«Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети...» — в который раз отвечает оператор, взвинчивая мои нервы на максимум.
Вот уже около двух часов пытаюсь дозвониться до Аси, но она молчит. На домашнем телефоне срабатывает автоответчик, и я начинаю жалеть, что редко курю и не ношу с собой сигареты, иначе бы не пришлось лишать себя удовольствия расслабиться. Чертовски сильно хочется притупить накопившуюся за день злость никотином.
После загруженного рабочего дня усталость в буквальном смысле валит меня с ног. Возникает желание снять с себя влажную от дождя одежду и забраться под тёплый душ.
Тело затекло после последних нескольких часов работы за ноутбуком, ноет и требует нежных женских рук. Вчерашний Асин массаж не выходит из головы, вот только жаль, что времени на него не осталось, да и поведение Беляевой настораживает ещё больше, придавая тонуса мышцам.
Днем погода, как по заказу, испортилась. Сразу после полудня небо затянуло тучами, нарушая планы на спокойный перелёт. Было ясно, что к вечеру разразится гроза.
Расплачиваюсь и выхожу из такси, быстрым шагом направляюсь домой, заново попадая под дождь. Желание узнать причину её молчания распирает всего изнутри. Даже не представляю, какая неожиданность поджидает меня на этот раз.
Хреновые мысли отбросил ещё в офисе, попытался переключиться на список необходимых в поездку вещей, нельзя становиться параноиком из-за прошедших событий. Так недолго рехнуться. Но стоит мне зайти в квартиру, наполненную звенящей тишиной, и тревога за Асю тут же вспыхивает во мне с новой силой, выскальзывая наружу из глубины души.
Разуваюсь. Кладу свои ключи и кожаную папку с документами и ноутбуком на комод у входной двери. Избавляюсь от промокшего пиджака, вешая его на спинку стула в гостиной, и направляюсь прямиком в нашу спальню с мыслью, что оба могли уснуть, дожидаясь меня к раннему ужину, на который времени почти не осталось.
Так и есть. Выдыхаю напряжение из груди, глядя на нашу кровать. Ася, свернувшись калачиком и полностью укутавшись одеялом, спит. На тумбочке замечаю баночку с таблетками аспирина и пустую чашку для чая. Не решаюсь её будить. Разворачиваюсь к двери, чтобы отправиться в другую ванную комнату и принять душ.
— Дим... — сиплый ото сна голос останавливает меня на выходе.
Замираю, прислушиваясь к тихим словам, затем оборачиваюсь и возвращаюсь к ней, присаживаясь на край матраца.
— Давно ты пришёл? Я не услышала, прости. Нужно было поставить будильник. Я не знала, когда ты вернёшься. Ждала и уснула. Ты весь промок, — садится на постели, осматривая меня бегающими глазами.
Замечаю их покраснение и припухлость век. Ася часто моргает, будто пытается прогнать непрошеные слёзы, чем приводит меня в очередное замешательство.
— Я сейчас.., разогрею ужин и помогу тебе собраться. Сейчас... — сбрасывает с себя одеяло, пытаясь встать с кровати.
— Постой! — пресекаю попытку, ловя руками за плечи, с силой удерживаю её.
От усталости мой голос звучит немного резко. Мне плевать на ужин. Хочу понять её состояние, чтобы не жечь свои нервы в предстоящие выходные, поэтому прохожусь по ней оценивающим взглядом, пригвождая Анастасию к месту. — Не нужно, малыш, у меня мало времени. Поем в аэропорту. Я и так битых два часа пытаюсь до тебя дозвониться. Почему мобильник отключён? Что случилось, Ася? Сашка где?