— Так точно, — ответил Антон. — А как со спецоборудованием?
— Один из прилетевших с вашим бортом контейнеров, — усмехнулся понимающе майор. — ПНВ, бесшумка, включая гранатометы, ошеломляющие гранаты[2]… Будет надобность — выдадим. Все ясно?
— Ясно, товарищ майор.
— Тогда готовьтесь — через два часа борт до спецшколы, «мишка»[3]…
Учить ангольцев школе оказалось … интересно. Невысокие, едва достающие макушкой до груди Ковалева, хрупкие на вид негры оказались весьма выносливыми, жилистыми и прыгучими. Так что в рукопашке сладить с ними было непросто. Относились они к вновь прибывшим учителям настороженно, часто отлынивали от заданий. По совету старшего советника при начальнике школы, полковника Гаврилюка, группа устроила показательные учения. Снятие часового, стрельбы из всех видов оружия, вождение автомобилей и в конце — бой в помещении. Кроме всего прочего, решили показать, как надо выбивать двери без помощи взрывчатки. И этот номер, ничем не выделявший стал в итоге причиной бешеной популярности русских специалистов…
Построенный для показательного выступления «дверной проем» поражал своей монументальностью. Непонятно, кто и как рассказывал аборигенам о том, что необходимо построить, но они явно поняли его по-своему. Имитация дверной коробки была выполнена из бетонных балок. Причем их не просто закопали в землю, а дополнительно укрепили растяжками из тонкого, но стального троса. Само же дверное, похоже, раньше стояло где-то в банковском хранилище. Одних защелок и задвижек Антон насчитал пять штук, плюс не менее трех врезных замков. И все это великолепие необходимо было вынести с первого раза, чтобы не потерять репутацию среди обучаемых.
— Что, Гена, справишься? — уточнил он еще раз у напарника. Ковалев ответил спокойно, подражая Папанову из фильма:
— Не волнуйся, шеф. Усе будет в порядке.
Антон промолчал, махнув рукой в сторону старта. Куда они побежали. Там их уже ждали два напарника Гены — Олег Пьяных и Юрий Крамарчук. Под сдержанный гул разговоров, доносящийся из строя курсантов, тройка спецназовцев рванула к «двери». Почти добежав до цели, двое напарников слегка обогнали Крокодила и резко затормозили. Гена, спуртом догнал соратников, оперся руками о плечи… И, оттолкнувшись на ходу от земли, подпрыгнув, буквально взлетел в воздух, согнув ноги. Используя инерцию и распрямив ноги в коленях, Крокодил нанес удар по дверному полотну. Гулко загрохотало… Замки, как ни странно, выдержали удар. Как и сама дверь, и бетонная коробка. Не выдержали крепления канатов. Да и балки оказались вкопаны в землю недостаточно глубоко. Отчего вся конструкция с грохотом, под восторженный вой зрителей, рухнула, поднимая пыль. Оторванные от креплений канаты, к счастью, упали точно вперед, не задев никого от тройки спецназовцев. Но увидеть это оказалось практически невозможно из-за затянувшей все пыли. Антон успел только от души сматериться, увидев, как из пылевого облака выскакивают невредимыми все трое «испытателей».
Немного позднее Антон узнал, что слухи о русских военных, пинками ломающих бетонные столбы и рвущих при этом стальные тросы, дошла даже до южноафриканцев. Вызвав у них изрядное беспокойство и разведывательный зуд у бурских армейцев. Однако, не обнаружив новых русских советников или боевых частей, они несколько успокоились. Тем более спокойно служила восьмерка наших «спецов», обучая аборигенов «маленьким хитростям больших белых воинов». Хотя некоторым хитростям, особенно выживанию в местных условиях, обучаемые могли и сами поучить инструкторов.
Про второе, или основное задание, пока никто не вспоминал. Казалось, что так будет до самого конца командировки. Но, как обычно в армии, все началось неожиданно и как всегда, через то место, через которое в авиации удаляют гланды[4]. Неожиданно Рыбакова и Маслова вызвали к начальнику школы. Там, в кабинете их уже ждал майор Егорушкин.
— Так, товарищи офицеры, срочно собираете своих парней, оружие в руки, и бегом грузитесь на «Аннушку». Инструктаж получите в полете. И в темпе, времени нет!
В самолет, двухмоторный Ан-26, стоящий на взлетке с уже запущенными двигателями, забирались через опущенную хвостовую аппарель. Внутри грузового отсека их с нетерпением ждал Егорушкин. Как оказалось, советские ПВОшники приготовили группе неожиданные подарки. Под городом Лубангу, который периодиечски бомбили южноафриканцы, они незаметно поставили несколько зенитно-ракетных комплексов «Печора». И сегодня, во время очередного налета, сбили два юаровских самолета. Летчики, по данным наблюдателей, катапультировались. И теперь необходимо был срочно их найти и захватить.
— Есть сведения, что в этот же район выброшены для их поисков группы юаровских спецназовцев. Так что будьте настороже, — закончил инструктаж майор. И тут же разочаровал Антона с друзьями, объяснив, что взял всего два бесшумных автомата и два ПНВ. На всю группу… Вроде как основной склад оказался закрыт, а надо было спешить. Естественно, ни Антон, ни его соратники ничего вслух начальнику не высказали. А то, о чем они подумали, не пропустила бы ни одна цензура в мире.
Долетели быстро, самолет приземлился, причем на этот раз заходил на посадку вполне по-афгански, прямо с первого разворота и по крутой траектории. Прямо у трапа их встречали три УАЗика в родной армейской зеленой окраске. Два, несколько побитые и явно прошедшие не одну тысячу километров и третий, поновее, возле которого стоял подполковник. Подполковник оказался советником начальника штаба местной ангольской пехотной бригады. Два УАЗика, те, что постарше, предназначались для спецназовцев, кроме того советник привез несколько карт и последние сведения о возможном районе поисков. В одном из УАЗиков, кстати, лежал пулемет, бельгийский МАГ, и патроны к нему. Рыбаков попросил усилисть вооружение группы пулеметом еще в полете и, как ни удивительно, его просьбу не просто передали, но и выполнили. Правда вместо штатного ПК дали явно трофейный пулемет.
— Ну что, поехали, — садясь в машину после короткого инструктажа майора Егорушкина, в котором печатными оказалась только половина слов, приказал Антон.
И они помчались. Точнее, поползли со скоростью километров сорок в час максимум. Некогда великолепное укатанное шоссе, проложенное португальцами по специально разработанной для Анголы технологии[5], сейчас превратилось разбитую бомбами, изъязвленную воронками, трещинами и разломами, покрытую непонятными горелыми пятнами дорогу. До района, с которго планировалось начинать пеший поиск, добрались только к ночи. Пока загнали в лес и замаскировали машины, оставив у них для охраны двоих бойцов с пулеметом, пока наладили прибор ночного видения, темнота настала такая, что идти пришлось очень осторожно. И это их спасло. Потому что они шли буквально на цыпочках, практически бесшумно. А вот идущие навстречу были не столь осторожны. Да и не ожидали, похоже, встретить здесь кого-нибудь, кроме своих. Так что хватило всего двух очередей из бесшумок, чтобы небольшая группа негров в непривычном камуфляже, вооруженных английскими винтовками, полегла на тропинке в полном составе. Но из-за этого происшествия и Антон с соратниками решили переждать до утра на месте. Выбрали небольшую поляну, выключили ПНВ и устроились на отдых. Вскочили сразу, как только начали орать птицы. И снова пошли вперед, осторожно и неторопливо. Раз уж даже ночью тут бродят вражеские патрули, то и днем на них можно наткнуться.
И снова наткнулись на патруль. Теперь уже из четверки белых профессионалов, открывших огонь одновременно с идущим первым Крокодилом. Гена, получивший несколько ранений, успел подстрелить из пулемета двоих, а еще двое попали под обстрел остальной группы. Перестрелка продолжалась не более пары минут, после чего у Антона на руках осталось еще чтерые трупа явных юаровцев и двое раненых, из которых один — тяжело. Пришлось быстро рубить носилки и и отправляться назад, к автомобилям. Причем прихватили с собой и трупы. Летчиков, группа так и не нашла. Одного из них, с подбитого «Миража» поймали кубинцы, а еще один, как выяснилось, сразу попал в плен к ангольцам. Спас его наш советник, не дав расстрелять. Но все равно они отдали его не сразу, поторговавшись некоторое время с аппартаом главного военного советника…
20 ноября 1982 года, после 15 месяцев плена, в аэропорту Луанды приземлились два самолёта с Пестрецовым, кубинцем Франсиско и гробами погибших советских граждан. Их обменяли на двух пленных лётчиков ВВС ЮАР, четверых погибших солдат южноафриканского спецназа (не зря тащили носилки Антон и товарищи) и двух американских наемников, осужденных в 1976 году.
Гена-Крокодил похоронен на кладбище в Севастополе, куда его тело доставили из Анголы самолетом. Антони остальные шестеро спецназовцев оставались в Анголе до следующего года, после чего вернулись продолжать службу в Союзе…
Примечания:
[1] Зелеными часто называли части армии Афганистана
[2] Оружие специального назначения — приборы ночного видения, автоматы и пистолеты с приспособлениями для бесшумной стрельбы и дозвуковыми патронами, бесшумный 30мм подствольный гранатомет типа БС-1, светошумовые гранаты
[3] Вертолет Ми-8, транспортно-десантный
[4] Авиатора спросили, какое самое страшное заболевание в ВВС. Он отвечает: — Гланды. — Все в изумлении, а авиатор поясняет: — У нас их через задний проход удаляют…
[5] По некоторым данным португальцы при строительстве дорог засыпали какой-то измельченной в крошку горной породой полотну будущей дороги и заливали ее водой. После чего полученную смесь утрамбовывали тяжелыми дорожными катками. Через некоторое время укатанная и спресованная смесь застывала, превращаясь в долговечное покрытие, намного более прочное, чем асфальт
Экономика должна быть
Экономика должна быть[1]
В пятницу, да еще после смены, оставаться на лекцию желающих было немного. Но интерес вызвала неожиданная и даже несколько непривычная тема. А на плакате, не нарисованным, как обычно, художником, а напечатанном в типографии и явно привезенным лектором с собой, каждый мог прочитать: «Реформы и перестройка экономики, как фактор улучшения жизни советских людей». Лучше жить хотелось всем и не меньше хотелось услышать, что и как для этого делает партия и правительство. А заодно узнать, когда же можно будет увидеть результаты этих реформ. Нет, кое-что народ уже видел — от наведения порядка в торговле до создания кооперативов. Но как всегда, людям казалось, что все улучшения происходят где-то далеко, медленно и не так, как им хотелось бы видеть. Интерес еще больше повысился, когда кто-то из работниц принес слух, что лектор невообразимо молод, волосат, «как хиппи» и к тому же одет в модный джинсовый костюм. Стало вообще интересно. Это что же за лектор такой, необычный? Подогретые любопытством, работники столпились у здания клуба заранее. И действительно успели рассмотреть молодого, студенческого вида парня в светло-синей «джинсе», на ходу о чем-то разговаривающим с парторогом завода. А потом всех пригласили в зал и парторг представил с интересом разглядывающего публику лектора, как Вениамина Петровича Лодыгина. Начало было не слишком интересным, скорее обычным описанием усилий партии и правительства по улучшению жизни советских людей.