За два часа до рассвета, когда беглецы проехали через поле, на них внезапно напала группа египтян, выскочивших из темноты, Кайан и Тиз обнажили мечи и приготовились к смертельной схватке, но один из нападавших схватил Юрия и приставил к его горлу нож…
— Бросайте оружие и сойдите с коней. Все встаньте на колени, иначе мальчишка умрет!
— Не тронь его, — обратился к нему Кайан на ломаном египетском языке.
— У нас двое тяжелораненых, — сказала Роксана. — Они привязаны к лошадям и не могут сойти.
Она заметила в лунном свете испуганное лицо Вала, но ни один из мальчиков не издал ни звука.
— Тиз, бросай, — приказал Кайан, и меч бактриица с глухим стуком ударился о землю.
— Я бросаю лук, — сказала Роксана. Она взяла его с собой в надежде по дороге найти стрелы.
Египтяне вышли на лунный свет, их было не больше десяти. Человек, державший нож у горла Юрия, обратился к Роксане:
— Вы госпожа Майет?
— Да, это я, — ответила она. — Но эти люди ни при чем. Они всего лишь…
— Меня зовут Деби, — сказал египтянин. — Вы должны отправиться с нами. Вам не причинят ни малейшего вреда, если вы не будете сопротивляться.
— Не трогайте ребенка, и мы сделаем все, как вы скажете. — Она соскочила с коня, подошла к Юрию и взяла его за руку. Маленькая рука крепко обхватила ее запястье, но мальчик не издал ни звука.
— Куда вы поведете нас? — спросил Кайан.
— Молчать! — приказал Деби. Он связал Кайану, Тизу и Валу руки. — Я не буду связывать вас, госпожа, но не делайте глупостей.
— Обещаю, что не сделаю, — ответила она.
— Помни о данном тобой слове, — предупредил ее Кайан по-фарсийски.
Деби ударил Кайана по плечу.
— Я сказал молчать!
— Пожалуйста, — проговорила Роксана так тихо, что ее голос почти перешел в шепот. — Позвольте мне ухаживать за ранеными. Они потеряли много крови.
— У нас есть врачеватель. Он позаботится о них.
— Благодарю.
Она не была уверена, что Кайан понял, и перевела для него ответ египтянина.
Деби снова повторил свой приказ не разговаривать. Египтяне вели их через поля, потом по тропинке к какому-то строению.
Когда они подошли к широким деревянным воротам, через которые могла проехать четверка лошадей, командующий кого-то окликнул. Двое вооруженных слуг открыли ворота, впустили пленников и солдат, затем снова закрыли ворота на засов. Высокие стены окружали амбары, сараи, помещения для слуг и просторный дом. Зажженные факелы освещали постройки.
Роксана услышала запах домашней птицы и скота.
— Это хозяйство аристократа, — шепнула она Кайану.
Залаяли собаки. Замелькали любопытные лица. Египтяне остановились перед каменным домиком, в котором не было окон. Деби вынул ключ, снял восковую печать и открыл дверь. Человек с факелом высоко поднял его, чтобы осветить помещение, оказавшееся складом для хранения зерна.
— Заходите внутрь, — сказал египтянин Кайану и обратился к Роксане, державшей мальчика за руку: — Мальчика это тоже касается.
— Я останусь с ними, — сказала она, обхватив Юрия руками.
— Нет, — возразил Деби, — мальчики останутся здесь с мужчинами, а вы пойдете со мной.
Двое здоровенных египтян затащили Тиза в дверной проем и толкнули его внутрь. Он прорычал проклятия, пошатнулся, но не упал.
Заглянув, Роксана увидела, что пол и стены сложены из каменных блоков, пригнанных друг к другу так тесно, что в щель не прошло бы даже лезвие ножа. На куче молотого ячменя лежали две кошки. Вдоль стен выстроились высокие закрытые глиняные горшки, такие широкие, что в них вполне мог поместиться взрослый человек.
Большая белая кошка выгнула спину и зашипела на бактрийца. Тиз зашипел в ответ, и кошка выбежала во двор.
Кайан начал вырываться.
— Мы останемся здесь все вместе, — сказал он и бросился к командующему, но двое солдат успели его схватить. Кайан отбросил их в сторону и продолжал наступать.
— Нет, Кайан, не делай этого! — закричала Роксана. С трудом сдерживая слезы, она страдала от каждого удара, как если бы их наносили ей. Кайан не мог победить: руки у него связаны, а соперников много. Что она станет делать, если его убьют? Она никогда не сможет попасть на родину и увидеть сына.
Солдаты накинулись на Кайана. Он застонал и упал на колени. Вал с криками отбивался от державшего его солдата.
Тиз рванулся и боднул головой одного из солдат, атаковавших Кайана. Юрий опустился на пол и пробрался к отцу.
— Не трогайте его, вы, дерьмо бабуинов! — закричал он, встав перед Кайаном со сжатыми кулаками, чтобы защищать его.
— Прекратить! — крикнул Деби. Он знаком отозвал солдат в сторону, схватил Юрия и толкнул его к Роксане.
— Больше не делай так, — предупредила она мальчика. — Ты подвергаешь своего отца еще большей опасности! — Она обняла его и прижала к себе.
Кайан поднял голову, и сердце Роксаны сжалось, когда она увидела у него на виске, на скуле и в уголке рта кровь.
— Госпожа будет в безопасности! — заверил египтянин. — Даю слово.
— Я пойду с ним, — сказала Кайану Роксана. — А ты береги Вала и Юрия.
Когда мужчин заперли в амбаре, египтянин вздохнул с облегчением.
— Не бойтесь, — сказал он Роксане, — моя хозяйка добрая. Я скажу своей жене Шефту, чтобы она позаботилась о вас. Здесь никто не причинит вам вреда.
— Я беспокоюсь о раненых, — ответила Роксана, — они потеряли много крови. Если бы мне позволили ухаживать за ними…
Баман даже не застонал, когда его уносили. Хомиджи был в сознании, но выглядел бледным и изможденным. Если их раны не лечить, оба неминуемо умрут.
— О них позаботятся, — пообещал Деби. — У нас хороший врачеватель. Он служил еще у Александра Македонского. Если этих людей можно спасти, он это сделает.
Он проводил ее к главному дому, где, как и обещал, передал в руки своей жены.
— Отдайте мне хотя бы детей, — попросила она. Она ясно представляла, как им сейчас страшно. Деби приказал связать Юрия, чтобы он не смог развязать остальных. Мальчики устали после езды в течение всей ночи и легко могли заболеть.
Деби покачал головой и улыбнулся.
— Это маленькие скорпионы. Нельзя рисковать, подвергая себя их укусам.
— Сейчас холодно, — сказала Роксана. — Если мальчикам нельзя быть рядом со мной, то пусть им хотя бы дадут одеяла.
— Это можно. Но предупреждаю вас, — сказал он почти дружеским тоном, — не пытайтесь бежать или причинить вред моей хозяйке или кому бы то ни было в доме. Этим вы лишь поставите своих сообщников под удар.
— Птолемею нужна я, а не они, — ответила она.
Все говорило, что она должна бежать отсюда, сделать что-то, чтобы спасти Кайана и детей. Но разум подсказывал, что сейчас неподходящий момент.
Деби покачал головой.
— Я лишь выполняю приказ, госпожа.
Он вышел, оставив ее со своей юной застенчивой женой. Эта женщина, которую звали Шефту, провела ее в комнату с ванной и приказала служанке принести еду и питье.
— Я не понимаю… — сказала Роксана. — Почему со мной обращаются как с гостьей, а члена моей семьи и его последователей держат как преступников?
Она не опасалась за свою жизнь. Птолемей не убьет ее, она была уверена в этом. Но он был беспощаден. Она не сомневалась, что он казнит Кайана и его сыновей, если она не придумает, как остановить его.
Шефту покачала головой.
— Чувствуйте себя как дома. Искупайтесь, поешьте. Сейчас подадут свежее белье.
— Я не могу есть, когда дети голодают, — ответила Роксана. Все, о чем она могла думать, это то, что они заперты в темном амбаре в ожидании своей участи. — Пожалуйста, хотя бы дайте им воду.
Рассудок подсказал, что она должна внимательно осмотреть комнату, в которой оказалась. Здесь отсутствовали предметы роскоши, но обстановка была уютной: узкая кровать, два табурета, кресло с высокой спинкой и кожаным сиденьем, стол и ванна. Белье было безупречным, на белых стенах — египетские росписи. На полу лежали циновки, в углу стояла корзина, в которой сидела белая кошка с тремя котятами.
— Я попрошу мужа, чтобы он послал детям еду, — согласилась Шефту. — Моя хозяйка не захочет, чтобы они страдали.
— Но кто она, ваша хозяйка?
Женщина покачала головой.
— Я не могу отвечать на ваши вопросы. Вам следует проявить терпение. Все, что я могу сообщить, это то, что моя хозяйка добрая женщина и, как и все под этой крышей, всецело предана великому льву Египта, его величеству царю Птолемею.
Над землей Кемет взошла заря, осветив зеленовато-коричневую воду Нила и лица рабов, уже трудившихся на полях.
— Моя хозяйка хочет вас видеть, — сказала Шефту, войдя в комнату. — Она уже закончила утренние молитвы и приглашает вас позавтракать с ней.
Роксана прошла за Шефту и попала в комнату, почти ничем не отличавшуюся от той, где она провела ночь. Росписи на стенах были сделаны искусным художником и повествовали о том, как богиня Исида искала своего убитого мужа. Пол был выложен яркими плитами в виде радуги. В плетеной клетке щебетали две птицы.
На табурете у окна сидела седовласая греческая аристократка. Она улыбнулась Роксане, продолжая гладить серого кота, свернувшегося клубком на ее коленях.
— Госпожа Майет! — Она поднялась и указала на кресло. — Добро пожаловать в мой дом.
— Благодарю вас. Боюсь, что…
Ее охватила паника. Возможно, память снова подводит ее? Она готова была поклясться, что никогда прежде не встречала эту женщину.
— Прошу прощения. Я госпожа Алисса, вдова Борея и мать Арго. — Хозяйка сделала паузу, словно эти имена должны были что-то означать.
— O, так вы мать Арго! — сказала Роксана. — Значит, Геспер ваша невестка. — Она чувствовала, что сердце вот-вот выскочит у нее из груди. — Геспер всегда с любовью отзывалась о вас.
Но что именно рассказывала ей Геспер? Роксана с трудом вспомнила несколько моментов, когда подруга упоминала о своей высокородной свекрови. Арго был беззаветно предан Птолемею. Означало ли это, что его мать тоже до конца была верна царю? Неужели они в ловушке у госпожи Алиссы?