Наблюдать так наблюдать. Я внимательно смотрела на движение точки. Алхимик проехал девять километров и остановился возле главного офиса крупного банка. Зелёная точка, обозначающая Влада, быстро двигалась к университету. Я отметила, что и алую, и зелёную точки всё гуще обвивает серая паутина. А ещё нити паутины между Владом и алхимиком сгустились, переплелись, образуя что-то вроде забора-преграды. Я сморгнула. Забор становился все гуще. Я сфотографировала странное явление на телефон и отправила Владу, а затем набрала его номер.
– Я послала тебе сообщение, – начала я, как только Влад ответил на звонок. – Посмотри фотографию. Там что-то непонятное.
– Сейчас припаркуюсь и посмотрю, – отозвался он. – Подожди, я быстро.
Я вслушивалась в дорожные звуки в трубке – шуршание, сигналы машин, громкую музыку с мощными басами, долетевшую из какого-то автомобиля – и смотрела, как все более уплотняется серая преграда. Паутина начала опутывать и красную точку, наматываясь на неё, как на клубок ниток. Я сфотографировала и эту картину и отправила вдогонку к предыдущей.
– Я уже посмотрел на карте, – хмуро сказал Влад. – Лахесис вступила в игру и, похоже, собирается запутать следы старика. Продолжай наблюдать, пока его видно.
Я-то продолжу, только любопытно, зачем Мойра мешает Владу в поисках? По идее, она должна быть заинтересована, чтобы философский камень уничтожили, а старик скончался тогда, когда ему это отведено судьбой. Сама Лахесис не рвётся заняться этой проблемой. Так почему Мойра не даёт профессионалу разобраться с камнем?
Влад пробыл в университете минут двадцать. За это время карту города почти полностью затянуло серыми нитями. Красные точки полностью скрылись за ними, зато зелёная прекрасно выделялась на сером фоне – как будто в насмешку, Мойра оставила на карте только её. Не было видно ни названий улиц, ни номеров домов, ни даже самих улиц.
Я уже не следила пристально за картой города – следить было, собственно, и не за чем. Поглядывала только на зелёную точку, ожидая, когда она начнёт двигаться.
Влад позвонил уже из машины.
– Лис, в увеличении на мониторе что-нибудь видно? – спросил он.
– Только тебя, – ответила я.
– Можешь больше не смотреть карту, я скоро приеду, – пообещал Влад.
Пока он ехал, в кабинет заглянул шеф. Посмотрел на монитор, покачал головой.
– Все компьютеры вышли из строя из-за Лахесис и алхимика, будь он неладен, – недовольно проворчал Василий Игнатьевич. – Карту города показывают только так, – он кивнул на серый прямоугольник монитора. – В дружественных НИИ по всей стране такая же петрушка: наш город виден как сплошное серое пятно. Подобных помех даже Гоша припомнить не смог, хотя он видал времена, когда сотрудники НИИ смотрели карту города гораздо более неудобными способами: по воде, например.
– Это как? – не поняла я.
– А вот примерно, как Радослава работает. Смотрели в воду, а видели то, что было нужно. Таких специалистов все меньше, разленились, да и техника шагнула далеко вперёд. Впрочем, по воде посмотреть алхимика уже тоже попробовали – не вышло ни у меня, ни у Гоши, ни у Радославы. Журавлев придёт – сразу ко мне с докладом.
Василий Игнатьевич кинул сердитый взгляд на ни в чем не повинный компьютер и вышел в коридор.
Глава 16
Влад появился минут через пятнадцать. Он лёгким бегом влетел в кабинет и взглянул на светящийся серый экран монитора.
– Василий Игнатьевич сказал, чтобы ты сразу шёл к нему с докладом, – честно передала я, сгорая от любопытства.
– Ну, пошли вместе, – Влад подошёл к столу и выключил компьютер. – Расскажу все сразу и тебе, и ему.
Пока мы шли по коридору, я тихо пересказывала Владу, что говорил шеф.
– Предсказуемо, – сказал он. – Вполне логично обезвредить все компьютеры НИИ и дружественных учреждений, иначе я мог бы просто попросить коллег посмотреть всё, что мне нужно, с их компов. Интересно только, что задумала Мойра. Зачем ей нужно, чтобы никто не добрался до алхимика?
Василий Игнатьевич сидел за своим столом мрачнее грозовой тучи. Рядом что-то успокаивающе ворковала Татьяна Васильевна. Вид у неё был, в отличие от начальства, вполне довольный.
– Явился? – хмуро процедил шеф. – Ну и что теперь думаешь делать? Работа в НИИ остановлена, интернет глючит без видимых причин, в рабочие программы не зайдёшь, – он кивнул на серый экран монитора. – А все потому, что в городе чудят одновременно алхимик и Лахесис. А это, между прочим, по части твоего отдела.
– Это случай, ранее неизвестный, никто с таким не сталкивался. И потом, не все же рабочие программы поражены мойровирусом, – умиротворяюще вступила Татьяна Васильевна. – Мои, например, в порядке.
– Ну, хоть с косметикой у нас всё хорошо, – язвительно произнес шеф. – У Глеба и Лики провалы в памяти, компы не работают, в городе бардак, зато можно работать над кремом от морщин или восстановителем для седых волос…
– А что случилось с памятью Глеба и Анжелики? – бесцеремонно перебил Влад.
– А это уже бонус к куче проблем, – Василий Игнатьевич сжал руку в кулак. – Клара решила испытать свою очередную разработку нитей забвения. Сам знаешь, насколько важно, чтобы эти нити действовали не только на людей, но и на различных… – он покосился на меня и после короткой паузы неловко закончил: – существ и их потомков. По закону подлости, Кларе именно сегодня полностью удался её опыт. Она поставила обоим в памяти замки на всю информацию о работе, а теперь не может их убрать. Лика и Глеб помнят только, что они работают в нашем НИИ, но не в состоянии назвать даже пароли от своих компьютеров и понятия не имеют, чем должны заниматься. Проблема в том, что нитей-противодействия у Клары пока нет, это следующая запланированная разработка. Она поставила кодировку на рабочий компьютер, не распечатала её, а теперь не может добраться до кода. Говорит, там нужно прочесть в точном порядке последовательность из определенных цифр, чтобы получился совместный возраст Глеба и Лики. Порядок цифр она, естественно, не помнит. В общем, Клара психует и пока не может придумать, что делать.
– А если пообещать Мойре не искать алхимика? – вступила я. – У неё свой интерес в этом деле. Лахесис сама сказала, что подождёт, пока алхимик создаст философский камень, а потом встретится с ним. Она же все равно сделает, как захочет, и помешать ей не получится. Если Мойра поймёт, что в её дела никто не вмешивается, она может восстановить работу, – я кивнула на компьютер.
Василий Игнатьевич задумчиво побарабанил пальцами по столу.
– Я уже думал о том же. Влад, твоё мнение?
– Я постараюсь сегодня встретиться с алхимиком и убедить его уничтожить камень, – после паузы ответил Влад. – Но могу смело обещать не пользоваться для поиска программами компьютера, даже если он заработает.
– Установил личность? – оживился шеф.
– Киселев Сергей Петрович, семьдесят шесть лет, – сказал Влад. – Больше пятидесяти лет работает в техническом университете, ведёт химию. Вернее, работал. Сегодня он подал заявление об увольнении. Адрес известен, живёт дед, кстати, через дом от места, где обосновалась Лахесис. Подозреваю, что это – не случайность. Алхимик ездит на перекрашенный ыьчигий цвет советской «ниве» лохматых годов выпуска. Семьи не имеет, в квартире, кроме него, никто не прописан.
Он договаривал, глядя на шефа, а я пристально уставилась на монитор. Нет, не показалось. Серые паутинки расползались с экрана, как гусеницы. Вот уже сквозь их пелену начал просвечивать рабочий стол с зелёным фоном.
– Взывать к Мойре не придётся, – я кивнула на экран.
За несколько минут работа всех компьютеров НИИ была восстановлена. Клара сразу кинулась искать код, чтобы вернуть память Глебу и Анжелике. Шеф уткнулся в свой монитор, Татьяна Васильевна отправилась к себе в отдел, что-то бормоча о заказе болотной тины. А мы с Владом вышли из здания НИИ под яркое летнее солнце. Я вспомнила, что в реальности Мойры мы примерно в это же время были на пляже, и алхимик с философским камнем нас мало волновал.
– Куда пойдём? – спросила я.
– В кафе, есть мороженое, – ответил он. – Когда у твоей мамы заканчивается рабочий день?
– Она в понедельник не работает. Скорее всего, сейчас продолжает общаться с соседом, – я улыбнулась, вспомнив подслушанный вчера разговор о выезде на природу.
– Может, сейчас нас и познакомишь? – предложил Влад. – Ты говорила, что в реальности Лахесис алхимик носился по казенным домам весь день. Наверняка он сегодня повторит тот же путь и вернётся домой только к вечеру.
Идея была хорошая. На работе сидеть не имело смысла, раз Влад обещал пока не пользоваться рабочими программами. Действительно стоит познакомить их с мамулей днем, а вечером попробовать найти алхимика. Хотя, честно говоря, я сомневаюсь, что Мойра хочет убить или покалечить создателя философского камня. И вообще я солидарна с Татьяной Васильевной: ну его, этого Сергея Петровича. Раз Лахесис намерена сама объяснить старику, что люди не должны быть бессмертными, зачем нам лезть в это дело?
Мама по телефону долго вздыхала, что не может принять «моего молодого человека» в квартире из-за «этого неожиданного ремонта, свалившегося как снег на голову». Однако я заметила, что раздражения в её голосе не было. Похоже, мамуля начинает смиряться и с ремонтом, и с присутствием в её комнате Николая Павловича. В итоге мы договорились встретиться и посидеть в кондитерской недалеко от дома. В той самой, с замечательными пирожными и кофе, куда вчера сосед приглашал мамулю.
Я улыбнулась. Пока меня не было дома, Николай Павлович даром времени не терял. Знала бы, что он интересуется моей мамой, я бы не торчала всё время в квартире, а дала им возможность пообщаться по-соседски. Может, они уже давно и сошлись бы, как в реальности Мойры. Но у меня и в мыслях не было, что обаятельный бабник Николай Павлович и моя строгая мама могут стать счастливой парой.
В недавно открывшейся кондитерской я ещё не была. Заведение оказалось маленьким и очень уютным, с несколькими столиками, удобными мягкими диванчиками, с живыми цветами в горшках и картинами из тёмного и белого шоколада на стенах. Пирожные выглядели заманчиво, их было много – разных и очень аппетитных. Я заказала кофе капучино, десерт со взбитыми сливками и фруктами и ту самую «Павлову», которую хвалил сосед. Влад выбрал кофе американо, такой же десерт, как у меня, и безе с орешками.