реждений и несколько моих приятельниц. Машуня флиртовала с бывшим одноклассником Влада. Клара с немного выпирающим животом болтала с Глебом, они держались за руки. Мама с Николаем Павловичем в обнимку ждали нас у дверей загса.
– Алиса, ты сегодня прекрасно выглядишь, – сладко пропела рядом Анжелика, одетая в длинное алое платье. – Татьяна просто чудо сотворила с твоей внешностью, сделала из тебя роскошную красавицу. Правда, Влад?
– Не вижу разницы, – суховато ответил он.
– Обратись к Татьяне Васильевне, она и из тебя красавицу сделает, – с нежной улыбкой посоветовала я. – Она потрясающе работает.
Лицо Анжелики немного вытянулось. Ответить она не успела: девицу оттеснили другие гости. Все говорили, как всё чудесно, прекрасно, и погода благоприятствует, и мы такая идеальная пара. В стороне шеф что-то сердито выговаривал красотке в алом платье.
Из толпы возникли мама с Николаем Павловичем – чинно, под ручку. Мамуля с ходу выдала:
– Ну вот, наконец-то вы решили расписаться. Сколько я вам говорила: всё должно быть как у нормальных людей!
– Оленька, – предостерегающе произнёс Николай Павлович.
– Мы за вас так рады, так рады… – тут же сменила тон мамуля.
Откуда-то зазвучала музыка – конечно, марш Мендельсона. Гости расступились. Я уже знала, что именно увижу, а для Влада это стало сюрпризом. Перед нами лежала бежевая ковровая дорожка, ведущая в двери загса. Влад взглянул на неё с удивлением, потом – выразительно – на Клару. Сейчас она совсем не была похожа на невзрачную женщину из видения Мойры. И дело даже не в косметике, не в цвет волос, не в синем нарядном платье. Ее глаза были полны счастья, а лицо сияло нежностью, и эта полнота счастья делала Клару красивой, похожей на матерей с картин старых художников.
– Нити памяти, настроенные только на вас двоих, – сказала она. – Чтобы помнили свою свадьбу со всей яркостью впечатлений всю жизнь.
– Ах, как романтично, – пропела Анжелика.
– Старались, – спокойно улыбнулся ей Глеб.
– С ума сойти, Клара! – покосившись на мою маму, прошептала Татьяна Васильевна. – Это же несколько дней работы!
– Ну такие дни тоже нечасто бывают, – мягко произнесла Клара. – Для своих можно и постараться. Мы же обещали устроить незабываемую свадьбу. Ты – со своими косметическими и бытовыми образцами, я – с нитями. И от каждой кафедры будет свой сюрприз.
Теперь я уже знаю, как делаются такие коврики. В обычный ковёр аккуратно вплетаются нити памяти – или забвения, если это необходимо. Вплетаются по всей ширине и на расстоянии пятнадцати сантиметров друг от друга, чтобы сконцентрировать их действие по всему ковру. И сколько метров в дорожке? Это же действительно несколько дней работы!
Влад уверенно завёл меня на ковровую дорожку, и мы двинулись к ступенькам загса.
Все снова было как в тумане. Свадебный марш звучал все торжественнее и мощнее. Звучал так, будто рядом играл настоящий живой оркестр. Звуки, пока мы шли через холл загса к распахнутым дверям зала, не приближались и не отдалялись. Музыка словно рождалась из воздуха, сопровождая каждый наш шаг.
Я нашла взглядом Сергея в беспроводных наушниках – длинноволосого парня в чёрной футболке и рваных джинсовые шортах. Звукотехник из НИИ способен воспроизвести живое звучание любого оркестра мира. Интересно, кто из знаменитых дирижеров и музыкантов, сам того не зная, играет на нашей свадьбе?
Ковровая дорожка Клары протянулась до самого стола, за которым нас ожидала дама в строгом костюме.
– Дорогие Алиса и Владомир, – радостно начала она. – В этот знаменательный день… Серьёзное решение создать семью… Быть вместе в горе и в радости…
Марш Мендельсона сменился трогательной, нежной мелодией у скрипок. Влад мягко сжал мою руку.
Мы торжественно обменялись кольцами и расписались в книге. Скучный ритуал, откровенно говоря. Впрочем, нам его разнообразили, насколько смогли, изобретательные коллеги.
Гости зашумели, раздалось нестройное, но очень громкое: «Ура!», – а за ним и обязательное:
– Горько!
Дама из загса попыталась что-то сказать, но её голос утонул в общем нарастающем гуле. В воздухе ликующе зазвучал хор, который обычно звучит в Европе на свадьбах. В нескольких точках зала захлопали пробки, вылетающие из бутылок шампанского.
– Горько! Горько!
Влад приник губами к моим губам. Нежный поцелуй быстро перешёл в страстный, От Влада пахло кофе и чем-то горьковатым, очень приятным. Прижимаясь сильнее, я ощутила бедром, что твёрдое у моего мужа не только плечо. Мы сплелись в объятиях, отрываться друг от друга не хотелось.
– Тридцать один, тридцать два… – азартно считали гости.
Влад неохотно отстранился. Я вздохнула. До окончания свадебного шоу ещё далеко, и мы ещё нескоро окажемся наедине.
До позднего вечера весь НИИ гулял в ресторане. Музыка там звучала постоянно – то классическая, то попсовая. Сергей в рваных шортах не расставался с наушниками даже за столом. Кто только не пел у нас на свадьбе – от Паваротти до «Битлов», от Марии Каллас до современных эстрадных исполнителей. Гости один за другим говорили цветистые речи.
Свадебный танец молодых у нас был отрепетирован и чувствовала я себя гораздо увереннее, чем в прошлый раз, в реальности Лахесис. Влад кружил меня в вихре венского вальса – в двенадцати поворотах подряд, а я с удовольствием подчинялась каждому его движению.
Кольцо на безымянном пальце ощущалось непривычно, но снимать его совсем не хотелось. Оно вернулось туда, где и должно было быть. Я иногда поглаживала золотой ободок. Теперь кольцо больше никуда не денется, и я буду его носить.
Народ всё чаще кричал: «Горько!», Анжелика фальшиво верещала: «Всё так романтично!». Мама рассказывала Николаю Павловичу, как она счастлива, что у меня наконец-то устроена личная жизнь. Татьяна Васильевна вела себя с шефом так, что «Горько!» хотелось кричать уже им.
– Может, попросить Василия Игнатьевича открыть портал? – шепнула я Владу. – Догуляют без нас. Уже темнеет, я хочу брачную ночь.
Он рассмеялся и поцеловал меня.
– Лиса-Алиса, я тоже хочу поскорее попасть с тобой в спальню.
Из зала кафе в узкий коридор мы вышли вчетвером. Шеф кивнул. Анжелика извлекла из сумочки прибор с красной кнопкой посередине.
– Готовы? – без малейшей доли приторности в голосе спросила она.
– Да, – ответил Влад.
Шатенка нажала на кнопку, удерживая её. Темноватый коридор залил прямо перед нами нежно-зелёный свет. Влад легко подхватил меня на руки и шагнул внутрь зелёного свечения.
– Как романтично! – с иронией произнесла за его спиной Анжелика.
– Лика, ты позволяешь себе… – с укоризной начал шеф.
Негромкий хлопок поглотил все звуки. Мы вынырнули из зелёного света, и оказались в своей спальне. Кровать заботливо перестелила Надя, положив на неё красное шёлковое белье. На стенах крепились воздушные шарики в форме сердечек. На моем туалетном столике стояли бутылка французского шампанского, два бокала и часть закусок из кафе.
Но было и кое-что ещё, для нас обоих совсем неожиданное. На бутылку шампанского опирался плотный золотистый конверт. Внутри обнаружилась обычная свадебная открытка с колечками и розочками. Я открыла её и улыбнулась, показывая Владу. Чётким размашистым почерком внутри было написано:
«Совет да любовь на долгие годы!
Серджио и Лахе»