— Пора работать, — тоскливо вздыхаю я, отрываясь от мужских губ.
И он молча кивает. А следом поднимается вместе со мной.
В полной тишине мы приводим себя в порядок. А после хлопает дверь, оставляя меня в одиночестве и унося за собой моего мерзавца.
И теперь все будет снова, как всегда.
И сорока жарких минут в этой узкой, пыльной кладовой словно никогда и не бывало.
Глава 10
Сэйр Тобиас Варнадо испытывал полное душевное спокойствие, что в последнее время с ним случалось не часто. Но важную часть дел он успел уладить раньше запланированного срока. А потому вернулся в родное министерство, где, не теряя времени даром, занялся другими, не менее важными делами в обществе своей очаровательной помощницы.
От одних воспоминаний о произошедшем в узкой и пыльной кладовой всего час назад, на губах министра правопорядка то и дело появлялась довольная ухмылка сытого кота, которую тот мгновенно стремился стереть. Не стоит пугать подчиненных и давать им лишних поводов для размышлений.
Но, как оказалось, благодушный настрой появлялся у сэйра Варнадо не только крайне редко, но еще и на весьма непродолжительный срок.
После полудня, когда сэйр Тобиас Варнадо возвращался в свой кабинет, чтобы заняться накопившимися за время его отсутствия делами, его остановил один из руководителей отдела обеспечения.
Вопрос, несомненно, был важным и требовал его срочного участия. Вот только всем вниманием главы министерства правопорядка завладела тэра Ирис Стейб, которая остановилась на другом конце просторного коридора и с милой улыбкой на пухлых губах беседовала о чем-то с одним из штатных работников.
Все дальнейшие слова, произнесенные руководителем отдела обеспечения, пролетели мимо сэйра Варнадо. И он, съедаемый собственным любопытством и какой-то совершенно дикой ревностью, пробудившейся из глубин его сознания, призвал собственную силу, чтобы узнать, о чем же его личная помощница так мило воркует с каким-то недоумком.
Высшая стихийная магия отозвалась на зов легко, игриво и даже чуточку нахально. Поток воздуха устремился сразу к тэре Стейб и даже игриво всколыхнул ее юбку, но тут же отпустил, поддавшись напору хозяина.
А тем временем до сэйра Тобиаса Варнадо стали доноситься все слова, произнесенные странной парочкой, стоящей в конце коридора.
— Хотел еще раз поблагодарить за помощь с отчетом. И в знак благодарности я бы хотел тебя чем-нибудь угостить.
Министру правопорядка даже не нужно было слышать голоса этого нахального юнца, чтобы понять его намерения. Лишь по одному сальному взгляду легко было догадаться, на что именно тот рассчитывает.
Впору было бы отвести взгляд, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания и не создавать поводов для пересудов в стенах министерства. Но сэйр Тобиас Варнадо почему-то сделать этого не мог.
Он сам себе поражался и не понимал, откуда взялось это жгучее, неприятное чувство, заставляющее вести себя столь неразумно. А еще ревность, которой он в себе отродясь не замечал, толкала его на совершенно отчаянные поступки и заставляла пометить тэру Ирис Стейб, заявить на нее права и сделать своей женщиной не только в его глазах, но и в глазах всех остальных.
И если со всем, что диктовало ему чувство собственности, он еще был согласен. То последнего сделать никак не мог по совершенно понятным причинам.
— Не стоит, — с мягкой улыбкой на губах тем временем ответила его личная помощница сотруднику, стоящему напротив нее, — Мне было несложно помочь.
О какой, бездна раздери, помощи они толкуют? И почему его помощница занималась делами, которые не входят в ее обязанности, в его отсутствие?
— И все же, — продолжил напирать нахальный юнец, не понимающий отказов, — Может, сходим сегодня в бар?
— Прости, у меня сегодня дела.
— Быть может, тогда на выходных?
— Увы, но я очень занята.
Женские каблучки застучали по мраморному полу, унося свою хозяйку подальше от ее настойчивого собеседника.
А сэйр Варнадо, с чувством выполненного долга, призвал свою силу назад. И пусть он был доволен отказом тэры Ирис Стейб, полного душевного покоя министр правопорядка больше не испытывал.
На этот раз встреча с Сурином прошла в штатном режиме. Меня никто не задерживал, не ловил с поличным и не стремился разоблачить. И, передав другу пухлую папку со всей собранной информацией, я облегченно выдохнула, выслушала его искренние слова благодарности и отправилась домой, надеясь получить передышку в виде двух выходных дней.
Домой я успела добраться к полуночи. Выполнила все стандартные защитные ритуалы, приняла душ, переоделась в ночную сорочку и даже успела заварить себе чай, который по заверениям продавца, должен был унять мои шальные нервы.
Когда часом позднее раздался громкий и уверенный стук в дверь, я еще не успела отойти ко сну.
А потому испуганно вскочила, на ходу закутываясь в халат и уничтожая все улики и охранки. Вероломно снося все филигранно выверенные заклинания, на которые я потратила уйму времени, и стирая все тщательно начерченные руны.
Кто бы сюда не явился в такой поздний час, лишнего ему явно видеть не стоило.
Ко мне никто не приходил и при свете дня. Никогда.
А потому я медленно кралась к двери, стараясь дышать как можно тише.
Заведя одну руку за спину и сложив пальцы в определенную фигуру, полностью готовясь ударить по незваному гостю в случае чего оглушающим темным заклинанием, я резко распахнула дверь.
И замерла, неверяще хлопая глазами.
Мираж пропадать не спешил. И высокая фигура продолжала стоять на пороге моей каморки.
Стряхнула с пальцев готовое плетение и расслабила руку.
— Что вы здесь делаете?
Ответом меня никто не удостоил.
Шаг вперед. И я вынужденно пячусь, уступая дорогу. А следом захлопываю за незваным гостем дверь.
Он с легким любопытством оглядывается вокруг. И я осматриваю свое жилище его глазами.
Небольшая комнатка с деревянными скрипучими полами. Кровать, стоящая у левой стены под одним окном, рядом стол под другим окном и узкий шкаф. А в противоположном углу — маленький закуток под кухню. И лишь еще одна неприметная дверь, ведущая в уборную.
Скромное убежище. Но мне много места не надо. А деньгам можно найти куда более полезное применение, чем комфортное жилище.
В конце концов, понятие комфорта у каждого свое.
И когда все закончится, то деньги мне понадобятся. А если придется бежать, то нет разницы, берлогу какого размера придется покидать.
Перевожу взгляд на Тобиаса Варнадо, чья высокая, широкоплечая, мощная фигура слишком сюрреалистично смотрелась посреди моей коморки.
Он словно занял собой все пространство. И здесь резко стало тесно.
— Так, зачем вы здесь? — повторила я свой вопрос.
Он никогда раньше не приходил ко мне. Да и зачем?
А сейчас стоит. Ночью. Молчит. И пугает своим молчанием до одури.
Мне с трудом удавалось подавить панику, в ожидании ответа.
Вдруг он все узнал? Вдруг все понял? Вдруг проследил за мной сегодня?
И тогда мне конец. Какие бы плотские отношения нас ни связывали.
Он меня уничтожит и глазом не моргнув.
Сэйр Варнадо резко разворачивается и за два шага преодолевает расстояние между нами. Пространства мало, не разгуляешься.
Да и бежать мне некуда.
Холодные после улицы ладони обхватывают мое лицо, заставляя запрокинуть голову.
И я встречаюсь взглядом с карими, почти черными в слабом свете луны, глазами.
Миг. Другой.
И мужские жадные губы прижимаются к моим.
Так, он за этим пришел?
А развлечения в кладовой сегодня днем ему не хватило? Или решил перейти к исполнению своих обещаний?
Как он там сказал? Закрыть меня там и трахать до потери сознания?
По телу пробежала дрожь предвкушения. И сосредоточилась внизу живота, заставляя мышцы сладко сжиматься.
Если он здесь не по мою душу, а только по мое тело, то и переживать мне не о чем.
И тело послушно расслабляется…
Я поддаюсь вперед, приподнимаюсь на носочках и стаскиваю с широких, крепких плеч пальто.
Обольстительный мерзавец помогает мне его раздевать. В сторону летит пальто, за ним пиджак, выглаженная рубашка и следом мой халат, из которого меня незаметно успели выпутать.
Мое личное великолепие разрывает поцелуй, отстраняется.
Но не успеваю я прийти в себя и произнести хоть слово, как крепкие руки подхватывают меня, отрывают от пола и прижимают к себе, ухватившись за мои ягодицы.
Я обвиваю мощную фигуру по рукам и ногам, с наслаждением целую твердые губы и довольно трусь, чувствуя, что кто-то уже давно готов к труду и обороне.
Довольный гортанный стон разрывает тишину, когда я прикасаюсь к мужской шее губами. Целую бьющуюся жилку. А следом провожу языком до самых ключиц.
И я бы непременно продолжила свое незатейливое, увлекательное занятие, раз с сегодняшнего дня мне позволено большее, а тут перед носом маячит такое прекрасное тело.
Но у прекрасного тела на мой счет были совершенно другие планы…
Шаг в сторону кровати.
И вот я уже лечу на мягкую перину. Волосы падают на лицо. И когда я отмахиваюсь и отплевываюсь от них, слышу, как щелкает пряжка ремня, а молния съезжает вниз…
Предвкушающе сглотнув, я продолжила борьбу с собственной шевелюрой. И в итоге вышла из нее победителем. Бросила взгляд на мужской, абсолютно голый и подсвеченный лишь слабым светом луны, силуэт и забыла, как дышать.
Боги, это совершенно незаконно был таким соблазнительным и красивым! Соблазнительным и красивым мерзавцем!
Соблазнительный мерзавец о моих душевных терзаниях не знал. И, словно хищник, медленно приближался ко мне.
Он двигался завораживающе. Грациозно, лениво, уверенно.