Спустя пару часов меня, наконец, отключили от аппаратуры. Мое состояние признали стабильным, но рекомендовали до обеда еще побыть на восстановительных процедурах в капсуле. Никаких новостей о моей группе мне не сообщали. Сволочи!
Кто хоть выжил-то? Даже этого не сказали.
Я лежала в капсуле и опять скучала. Тело требовало действия, а ему приходилось терпеть. Даже освобожденный хвост грустил. Скорей бы уже выйти из этого жуткого места. Ненавижу больницы!
Белая дверь отъехала в сторону и в палату кто-то зашел. Я видела только смутный темный силуэт через смотровое окошечко своей капсулы. Лежала как в гробу. Даже плечи передернуло от этой ассоциации.
Крышка капсулы поднялась резким рывком, и я обомлела. Ректор Зартон собственной персоной смотрел на меня и мрачно хмурился. Хвост тоже смотрел и осуждающе покачивался за его спиной.
Ну да. С чего бы ему меня хвалить? Чуть все задание не провалили. Столько потерь…
— Ролис, мне сказали, вы восстановились, — он окинул меня придирчивым взглядом.
Я сжалась, но тут же одернула себя. Капсула и так была огромной, рассчитанной на здоровенного рихта, а то и двух, и я в ней болталась точно последняя обойма в подсумке.
— Да, обещали выпустить после обеда, — бодро отрапортовала я, но мой предатель-хвост тут же скользнул под ногу. Спрятался, паршивец, почуяв хорошую трепку.
— Раз восстановились, то ответьте на вопрос… Какого… вы делали на полигоне? Инструкции не для вас написаны? Или я неясно сказал, что вы теперь под особым контролем?
От его яростного свистящего шепота мой гребень встал дыбом.
Я на секунду почувствовала себя опять в приюте маленькой девочкой, которую ругают за съеденные тайком сладости.
Но это быстро прошло. Я встряхнулась.
Зартон продолжал нависать надо мной и выжидательно смотреть. Его хвост раздраженно отбивал по полу тяжелую дробь.
Вот зверюгааа… Против воли я возбудилась от этого захватывающего вида. Низ живота налился приятной тяжестью. Нижние губы намокли. Ректор потянул носом воздух, ноздри его хищно расширились, в глазах появился знакомый блеск.
— Ролис, — низким рокочущим голосом произнес он. — У вас минута, чтобы объясниться.
Я опустила веки и призвала всю свою выдержку. Не для того я этот гребанный устав наизусть учила, чтобы меня кто-то тыкнул в его незнание.
— Во-первых, согласно пункту шестнадцать ар два, особый статус курсанту присваивается с одновременным оповещением на его личный коммуникатор.
Я с вызовом уставилась в свирепые сощуренные глаза.
— Мне такое оповещение не пришло! — заявила я, переходя в атаку. — Во-вторых! Что с остальными? — мой голос дрогнул, и я закончила уже тише, — Кто ещё… выжил кроме меня?
Мы бодались с ним взглядами около минуты. Наконец, рихт, выдохнув, уступил. Невероятно!
— Из вашей группы в строю остались шестнадцать курсантов, — сухо уведомил он. — Хард тоже отправлен на восстановление. Скоро вернется к занятиям. Остальные мертвы. Отчет о ваших действиях уже отправлен командующему. Он даст оценку правильности принятых решений и процентный расклад по возможному сокращению потерь.
— Что это было? Те твари… вторжение остановлено?
Зартон нахмурился.
— Ролис, не было никакого вторжения.
Я удивленно моргнула. Мой любопытный хвост, решил, наконец, показать себя. Осторожно выскользнул наружу и настороженно приподнялся.
— Вторжения не было, — повторил ректор. — Был очередной сбой системы. Вам подключили запредельный уровень сложности. Сейчас сектор проверяют. Штаб флота направил своих техников, чтобы разобраться в этом инциденте.
Пока он говорил, шагнул ближе. Прищурив глаза, он наблюдал за моими попытками сохранить невозмутимое лицо.
Вот это новости! Значит, никакие мы не герои. Просто неудачники, которых вот так подставили под удар. Система… Очко драное, а не система!
Белая кисточка раздраженно дернулась и сразу оказалась в крепком захвате рихтового хвоста. По-моему он только этого и ждал. Черное чудовище так сдавило мою пушистую конечность, что я ощутила в полной мере его раздражение и злость. Но это не испугало, я и сама была зла.
Наоборот, те возбужденные мурашки, что побежали вверх, отозвались во мне острым болезненным удовольствием. Я хотела этой боли, его резкости и грубости. Мне нравилось принадлежать этому властному самцу. Особенного после того, чему я была свидетелем на полигоне.
Как он крошил этих тварей! Так бы и любовалась им… Даже его гнев был завораживающе прекрасен.
А рихтов хвост решил немного ослабить хватку и перешел к не менее агрессивным ласкам. Мой хвостик задрожал, покорно изгибаясь в объятьях своего более опытного партнера и подставляя ему самые чувствительные места. Продался поганец!
Ректор, казалось совсем не обратил внимания на разврат, учиненный его конечностью.
— Со статусом разобрались, — медленно произнес он и положил широкую ладонь на мою капсулу. — Тогда еще один вопрос. Чем вы думали, курсант Ролис, когда полезли ликвидировать пси-воздействие такого уровня в одиночку?
Глава 14. Лечебная капсула
Ректор смотрел на меня тяжелым давящим взглядом, и я не знала куда мне закопаться в своем чудо-гробе. Никакого адекватного ответа тоже на ум не приходило. Но он же там был. Видел, что другого выхода у нас не было. И псиона другого тоже.
Злодейский рихтов хвост, тем временем, надавил на особо чувствительную точку, и я закатила глаза, остро чувствуя свою слабость перед этим мощным самцом. Еще немного, и я умолять начну его присоединиться к своему хвосту.
Рихт опасно сощурился и шагнул еще ближе.
— Красивый гробик, — мрачно поморщился он, постучав по панели моей капсулы.
Он остановил на мне тяжелый взгляд и неожиданно низко прорычал:
— Почему я должен был лично вмешаться, чтобы спасти ваши задницы, курсант?! На тот свет торопитесь? Я могу лично вам билет организовать, Ролис!
Я удивленно моргнула. Наши взгляды скрестились. Его — злой, полный сдерживаемой ярости, и мой — недоумевающий и растерянный. Я-то здесь причем, если у них там баг в программных настройках?
— Так как вам гробик, курсант? Понравился? — угрожающе произнес ректор. — Хотите в нем задержаться?
Рихт придвинулся вплотную и навис надо мной звездным крейсером. Его хвост-предатель остановил свои ласки и поддержал хозяина, жестко хлестнув по краю капсулы.
— Спасибо, очень удобный, — медленно проговорила я. — Места много. Хотите примерить? Вам понравится, — лепетала я, лишь бы как-то его заболтать. — А я подвинусь.
Первое, что в голову пришло, озвучивать было слишком… стыдно. Слишком пошло и развратно. Рихтов хвост, поганец, виноват! Соблазняет бессовестный, пока его хозяин серьезным делом занят, и меня с прямого пути сбивает!
Ректор после моих слов на секунду замер. Глаза его сверкнули темным огнем, а потом хищно запылали.
Один громадный прыжок — и он в моей капсуле. Навис надо мной. Удерживая себя на полусогнутых руках, хищно усмехнулся и наклонился ниже.
— Вы правы, — опалил он жаром своего дыхания мои губы. — Мне нравится. Компания хорошая.
В коридоре раздались чьи-то голоса. И они приближались.
Сверхсветовой Цан Зартон среагировал мгновенно: протянул руку и захлопнул крышку капсулы. Почему он сам из нее не выбрался тем же манером, как очутился, я так и не поняла. Вместо этого он крепко ухватил меня за талию, хвостом обвил бедра и неожиданно перекатился, прижав к себе. Теперь он оказался снизу, а я лежала на нем.
— Поздравляю, курсант Ролис, — жарко выдохнул он мне в шею. — Желания иногда сбываются. Ты же хотела побыть сверху?
Ого! Конечно, я хотела! И ректора. И сверху.
Но его насмешливо-снисходительный тон меня взбесил. Еще больше я злилась на себя, потому что не могла перестать хотеть этого гада.
Хотела его. Так хотела, что в глазах темнело и между ног уже все промокло насквозь.
Я дернулась, но мощные руки и не менее сильный рихтов хвост удержали меня на месте. От ощущения его твердого мужественного тела подо мной все инстинкты просто взбесились. Разум уносило в запретные дали, а похотливая рихтовская половинка во мне жадно облизывалась, предвкушая очередной разврат. Даже собственный хвост меня предал. Доверчиво прижался, зараза пушистая, и переплелся со своим черным сообщником.
Я — на ректоре. Знакомая черная бездна его глаз напротив. Я падаю в нее и меня снова накрывает…
Тихий, но такой долгожданный треск рвущейся ткани. Рихтов хвост змеей подобрался к моей промежности и внаглую подцепил, а потом просто разорвал мое больничное одноразовое белье. Резко содрал с меня оставшиеся лоскуты. Я глухо застонала.
Хвост скользнул между ног и тут же без предупреждения протиснулся внутрь. Задвигался там, наращивая темп и глубину проникновения. Я застонала громче. Еще немного, и я закричу.
— От вас слишком много шума, Ролис, — ворчливо заметил ректор и стремительно накрыл мой рот своим.
Одну ладонь завел мне за затылок, сжал волосы и жестко зафиксировал его. Надавил сильнее. Я точно сверху? Теперь, я была уверена, что мы поменялись местами.
Его горячий язык оказался не менее опытным и ненасытным, чем все остальные конечности, и тут же занялся активным изучением новой территории. Что он вытворял! Он рычал, властно толкался в глубину рта, жадно сплетался с моим языком, яростно вылизывал нёбо и, казалось, был готов сожрать меня целиком. От новых неизведанных ощущений кружилась голова. Я совсем забыла, где мы находимся, потерялась в них.
Дрожащими руками потянулась к застежке на его штанах. Мне было мало его хвоста. Чудовищно мало!
Пальцы беспомощно скребли по ткани и все никак не могли ничего расстегнуть. Я разочарованно застонала прямо ему в губы.
Рихт властно прекратил мои бесполезные попытки и сам освободил свое главное орудие одним стремительным движением руки. Отозвал свой развратный хвост и прижался обжигающей головкой ко входу. Приподнял мои бедра и медленно опустил меня на себя, заполнив до самых краев. Его пальцы больно впились в мои ягодицы. Но это была приятная боль. Зартон вжал меня в себя еще сильнее, хотя казалось это невозможно. Я зашипела от острого чувства принадлежности этому мощному самцу.