Я, оказывается, проснулась последней. На меня хмуро косились.
Рихты — принюхивались, удерживая хвосты за спиной.
Сорейн так вообще подозрительно щурила глаза и буквально прожигала взглядом.
Понятно всё. Встала, начала собираться — натягивать форму на нательное бельё.
Плевать на команду! Пусть молча завидуют.
Я и сама чувствовала восхитительно тяжёлый, головокружительный запах Харда, которым пропиталась с ног до головы.
Для всех рихтов в этой комнате уже очевидно, чем их командир занимался всю ночь с этой, отдельно взятой самкой, назначенной им же вчера после драки своим заместителем.
Меня царапала тревога — как эти звёзды будут ко мне теперь? Начнётся ведь. И должность эта заместителя. И близость моя с Хардом.
Неожиданная такая. И для меня в том числе…
На губах невольно возникла томная улыбка. Хард… по какому-то невероятному, странному стечению обстоятельств мною, как самкой, заинтересовался рихт… и не кто-нибудь, а именно Хард.
Хард Зартон! Тот самый, кто нравится мне до потемнения в глазах, как бы я не пыталась отрицать этот факт, отбрасывать, запрещать себе.
Нравился ведь. Смотрела же на него. Хотела…
И он. Меня. Захотел. Захотел меня!.. И присвоил сегодня ночью!
Мой первый раз был с Хардом!
Заправляя постель, натягивая ботинки, я пыталась осознать, какова вероятность такого. В какую невозможную сто-миллиардную долю статистической погрешности мы с ним вдвоём влетели, что наша близость стала возможна?
Сначала думала, что просто трахнул ради интереса. Мало ли, Хард ведь отмороженный напрочь, может для разнообразия опыта с полукровкой решил — он вообще контуженный, мало ли что у него в голове.
Хотела уйти из тира. Не пустил. Засунул в медкапсулу, вылечил, а потом… Занимался со мной сексом так, как будто я единственная, самая-самая важная самка для него во всей вселенной.
Как же он меня целовал… Как смотрел, трогал. Явно сдерживаясь от резких и грубых движений.
Проводил потом. И это, как уверенно взял мою руку на улице, второй раз, переплетая пальцы. Как у входа в казарму поцеловал.
Я бы хотела попробовать держать наши отношения в тайне, но Хард…
И запах уже не спрятать тоже…
— Какие будут распоряжения, Чамесс? — в голосе Фарла, нашего псионика, издевательского яда через край просто. — Вы ведь с нашим командиром всю ночь… совещались. Много насовещали? Доведёшь до сведения команды?
— Совещались? — выпрямился Видар, переводя потемневший взгляд с меня на Фарла и обратно.
Другие орсы тоже напряглись, прожигая меня взглядом.
— Совещались, — процедил Фарл, — от неё командиром и сексом с ним несёт так, что дышать нечем.
— Рихты не интересуются полукровками, — отозвался другой орс.
— Не интересуются, — оскалился Фарл. — У нас командир больной на голову, я не удивлён.
Воцарилась тишина. А меня захлестнула холодная ярость.
Я что в академии никому не давала спуску и не позволяла себя гнобить. Здесь тоже не позволю. В некоторых моментах я не менее дикая, чем Хард. Давно пора команде об этом узнать.
Натягивая на лицо нейтральное выражение и вытянув хвост в струнку, я подошла к Фарлу и встала напротив него, запрокинув голову и глядя в глаза.
Здоровенный он всё-таки. Хотя тут других нет. И ещё Фарл — псионик. Каковы у меня шансы при прямом столкновении с ним?
Отличные шансы, между прочим. Против псиоников меня капрал Раннел на эсминце Мрака натаскивал. Он тоже полукровка с избирательным пси.
На эсминце Мрака вообще предпочитают применять эффективные приёмы. Вот и капрал Раннел мне показал, как эффективно отвечать псионикам, если на меня кто-то необоснованно наедет.
— Мои совещания с командиром не твоего ума дело, Фарл, — холодно заявила я. — Распоряжения мои нужны? Запросто. Сегодня по плану командные тренировки. Распоряжение одно. Не обделаться, соревнуясь с другими командами.
Фарл ожидаемо не стерпел. Выбросил в сторону хвост, изгибая его в крайне оскорбительных выражениях.
Я медленно подняла прямой хвост вбок и выдала хвостом — внятно и отчётливо — отдельную забористую серию из арсенала повара на нашем эсминце, посылая Фарла в бездонную космическую даль.
Кто-то за спиной заржал, кто-то присвиснул. Кто-то, чей голос не опознала из-за плещущей под самую макушку ярости, заявил: «охренеть, так его малышка, а ну покажи ещё!».
Мне было не до чего. Фарл схватил меня за горло, обрушиваясь на меня пси-атакой.
Тут же провалившись в пси-режим, я видела: Фарл сдержанно, с оглядкой действовал. У него была задача больше напугать, чем нанести вред.
Впрочем, сделал он это зря. Сейчас я ему…
Я только начала проводить крайне интересную связку рукопашных и пси-приёмов.
Жаль, что мне не хватило времени довести её до конца.
Дверь распахнулась.
Руку Фарла на моём горле оплели экстра-линии, разжимая его пальцы и отбрасывая его от меня в дальний угол.
На моё плечо опускается тяжёлая рука. Разворот. Яростные, дикие глаза Харда.
— Фарл, ещё раз тронешь её, останешься без руки, — его голос буквально замораживает пси-давлением.
Мне Фарла было бы даже жалко. Ведь я в глубоком пси видела, как его приложило.
Если бы не одно но. Хард — сдержался! Вот как вчера он во время драки выдал — там да, было совершенно бесконтрольно. Но сейчас — процентов на двадцать от вчерашнего. Предупреждая.
«Всех касается», — яростный взмах его хвоста.
А потом… Тут я окончательно столбенею. Потому что хвост Харда изгибается в жесте… предъявления прав на… на самку!
Глава 29. Моя
«Моя» жестко сигналит хвост Харда.
Этот жест понятен не только рихтам, но и всем — это первое, чему учат и людей, и полукровок, а теперь и орсов, видимо. Потому что от знания этого жеста, мать его, зависит физическая безопасность при общении с рихтами.
Самец рихта, ухаживающий за самкой, это крайне серьёзно. Даже в законах есть отдельные разделы на этот счёт.
Ээ… Я точно не сплю? Хард только что всем объявил, что намерен ухаживать за мной, как за своей самкой?!
Нет, я точно сплю. Не проснулась еще.
— Всех касается, — Хард обнимает меня осторожно за талию, прикасается пальцами к моему горлу. — Скажи мне, Ди, если он сделал тебе больно. Я его убью, — хриплый шепот у виска.
Его взгляд — серьёзный-серьёзный.
Хард смотрит на меня так, что я со всей очевидностью понимаю: это правда. Одно моё слово, Фарл — труп. И Харду будет плевать на последствия.
— Он только напугать хотел, — тут же говорю я, успокаивающим жестом трогаю его напряжённое предплечье. — Ты поторопился, Хард. Не дал мне показать Фарлу один интересный приём.
— Рано вмешался? — саркастически приподнимает он бровь, неотрывно разглядывая мою шею, где была рука Фарла.
Я вздыхаю.
— Да я бы справилась. Хард, не надо никого убивать, — слабо улыбаюсь я. — Целая здоровая команда нам очень пригодится на занятиях.
Как легко и естественно сорвалось с моих губ это «нам»…
— Ещё раз для непонятливых, — Хард опускает руки, обводит всех многообещающим взглядом и подкрепляет свои слова пси-давлением. — Завязываем с рукоприкладством. Мне не нравится, что моя команда от слов легко переходит к грубой силе. Очень. Не нравится.
— Хард, если ты слов не понимаешь, — выходит вперёд другой псионик, Лин. — Как ещё?
— Чамесс тоже не понимает? Да? — недобро усмехается Хард. —Так зачем мне понимать ваши слова?
Кажется его серьезно зацепило это нападение на меня. До сих пор все мышцы напряжены, как перед прыжком.
Я осторожно завожу ладонь назад и кладу на его спину, поглаживаю спрятанный гребень кончиками пальцев.
Это не видно остальным, но Хард заметно расслабляется. Делает глубокий вдох и обводит всех внимательным серьезным взглядом.
— Моё дело, как командира, из вас сделать команду. Такую, которая первую строчку рейтинга займёт, — отрывисто говорит он.
Его хвост в этот момент легко касается моего плеча, а потом ненавязчиво скользит на поясницу. И это тоже незаметно остальным.
— Пока что ты, как командир, бросил нас на последнюю строчку рейтинга, — хмуро замечает Лин.
Хард хмурится, дёргает раздражённо хвостом, а Лин повышает голос.
— Ещё скажи, что это неправда! — сжимает кулаки Лин. — Как ты собираешься из нас команду делать? А, Хард? Пока ты только гробишь её! Зачем все эти тесты были? Мы потом еле ноги таскали на полигоне из-за тебя!
Хард обнимает меня одной рукой и притягивает к себе вплотную, норовя снова задвинуть за свою спину.
Взгляды-то у всех снова агрессией поблескивают. Но я упираюсь и просто прижимаюсь к его боку, обнимая в ответ.
Думаю, такая поддержка ему сейчас точно не помешает. Да и успокоит немного. Я уже заметила, что мое присутствие странным образом влияет на нашего командира в положительном ключе.
Орсы переглядываются между собой.
— Да, командир, — вмешивается Видар. — Я с парнями позднее присоединился. Но у тебя в команде явные проблемы. И если ты слова не слышишь, то как ещё до тебя достучаться? Я рихтов в этом плане понимаю. Сам бы давно тебе в зубы дал, если бы в результате был уверен.
— Так попробуй в зубы дать, — оскаливается Хард, подгребая меня ближе. — Вдруг результат получишь?
— Я не самоубийца, — хмыкает Видар, награждая меня быстрым пристальным взглядом, и снова уставившись на Харда: — ты же напрочь отмороженный.
— Отморозок, да, — кивает Хард. — Не надо со мной связываться. Вопрос в другом. Какой результат тебе от этого нужен?
Пальцы Хард впиваются в мою талию, но я не возражаю. Если так ему проще себя контролировать, то я согласна постоянно рядом находиться.
Тем более мне и самой невероятно приятно…
С ним. Рядом. Вот так, как сейчас. Даже если против всей команды снова придется биться.