Хард! Что он тут делает? Откуда он…
На месте то я устояла, а вот хвост не удержала. Дрогнул он, изогнулся восторженной волной. Хорошо что остальные в этот момент по-уставному ели глазами командира. Торопливо спрятала его за спину.
А потом до меня внезапно докатился смысл. Хард наш куратор? Моей группы?
Облегчение такое сильное, что я пропускаю почти всю его вступительную речь. Глазами то ем, как и остальные и даже больше, на вытяжку стою и даже хвост выправила как надо, но остальное все фоном.
— … Номера кают на ваших коммах. До вечера у вас свободное время. Советую провести его с пользой. Осмотритесь и знакомьтесь с командой. Вам придется плотно взаимодействовать со всеми. Свободны, — властный взмах хвоста и группа отмирает.
Все подхватывают вещи и медленно расползаются в сторону открытого шлюза.
А я все еще стою на месте. Смотрю и поверить не могу. Это сон. Вот сейчас я проснусь на борту шатла и пойму, что все это лишь мое воображение.
А Хард не спешит подходить. Тоже смотрит на меня в упор и поглядывает на замыкающих из нашей группы. Вот последние скрываются из глаз.
Я шумно выдыхаю и всхлипываю. Затем срываюсь с места и в прыжке влетаю в сильные объятия мужа.
Не сон!
Его широкие плечи, мощное тело и запах такой родной, такой любимый, необходимый… Мой Хард!
В поцелуй как в бездну падаем вдвоем. И не расплести нас сейчас. На самое дно утаскивает, как и дыхание мое… Дышу им теперь… Насыщаюсь жадно, будто не было у нас тех ненасытных дней и ночей совсем недавно. Будто уже сотня лет прошла с прошлой встречи.
— Ди моя, — хрипло шепчет он.
Хвостом до хруста к себе прижимает, опоясывает им.
— Как тебе моя скорость? — интересуется он между поцелуями. — Я же говорил, что все решу.
Я лишь довольно киваю и улыбка не сползает с лица. Наконец-то верю и глазам и рукам и всем своим органам чувств.
— Пойдем. Я выбил нам одну каюту, — мягко жадно покусывает он мою шею. — Не будем зря время терять…
Смеюсь, насколько это прозвучало двусмысленно. Но вот спокойно пообщаться наедине нам не дали.
— О как! Вернулась, значит, озорница наша, — довольно протянул скрипучий мужской голос за моей спиной. — А я глазам сначала не поверил, когда медкарту твою получил.
Резко поворачиваюсь и удивляюсь еще больше.
— Док!? — не могу сдержать свой возглас. — Ты еще тут служишь?
— А куда ж я денусь, Хвостик? — Скапел прицельно щурится, оглядывая нашу пару. — А ты я смотрю, девочка упертая. Обещания свои держишь, — смеется он.
А я довольно скалюсь в ответ. Как же я рада снова здесь быть. И как я рада, что Хард здесь со мной! Сказка просто! Это чудо! Чудо, у которого есть один вполне осязаемый исполнитель.
— Как тебе удалось? — намного позже уже в нашей каюте спрашиваю у него.
Наша развороченная кровать еще хранит следы недавней бурной близости.
— Очень захотелось здесь оказаться, а дальше просто дело в ресурсах было, — лениво отзывается Хард.
Гораздо больше его сейчас занимает мой разнеженный пушистый коротыш. Он ласкает его сильными пальцами, пропускает через них и снова небрежно гладит по всей длине. За эти два года мой балдеющий хвостик еще больше распушился до нежно шелкового состояния. Муж его баловал, самые дорогие шампуни-бальзамы мне присылал и на остальную косметику не скупился. Каждый месяц подарки были.
— Хмм… я оценила скорость, — томно шепчу, поглаживая его бицепс. — Но вот как ты нашим куратором вдруг стал. М-м?
— А здесь, — он вдруг резко переворачивается и прижимает меня к кровати. — Здесь целиком и полностью моя инициатива, — целует глубоко, тягуче и с особым кайфом, сплетая наши хвосты.
— Не мог же я какому-то левому рихту свою жену доверить. Буду приглядывать за твоим шаловливым хвостиком... Ай!
Смеется, когда я кусаю его за губу.
— Ладно. Я правда, сам предложил. Послужной список у меня солидный уже. Есть чем похвалиться. Поэтому капитан утвердил. Тем более никто больше не горел желанием с вами возится. Эй! — еще один укус и меня пеленают так, что не вырваться.
Потом Хард медленно наклоняется. Погружаюсь в жаркую темноту его взгляда. И снова он долго пытает меня поцелуями, пока мы не слышим требовательный сигнал его комма. Пора идти…
Но больше нет внутри той занозы, что отравляла мне весь настрой еще недавно. Только радость, только твердая уверенность в своих силах.
Мы вместе. Не знаю как Харду это удалось, но мы больше не расстанемся и это для меня главнее всего остального.
Самый счастливый день в моей жизни!
Эпилог
Шесть лет спустя
— Диана, я, конечно, многое видел, но по безбашенности ты даже мать свою обгоняешь. Вот как, скажи мне, я это должен сделать по-твоему? — в голосе Дока сквозят незнакомые мне панические нотки.
— Как, как? Молча! — рычу я на кресле.
Схватки идут одна за другой. Чуть постанываю, но держусь. Сама ведь просила не обезболивать. Хотелось как рихты от и до самой.
Дурацкая была идея, но теперь уже поздно что-то менять.
— Ты же принимал уже роды. Мама рассказывала, — дышу глубоко между схватками, стараясь расслабиться.
Нихрена не помогает. Но внезапно чувствую первые потуги. О, неужели!
— Принимал, — огрызается Док. — Но перерыв между ними уже существенный. Ты не находишь? И потом с двойнями у меня точно не было опыта. Я ведь говорил, что лучше на станцию хотя бы…
Закатываю раздраженно глаза. Говорил, конечно. Но в моей дурьей башке упрямо застряла идея рожать именно здесь. Там, где я сама появилась на свет. Харда уговорила, напирая как раз на опытность Дока в этом деле.
А тот теперь дезертировать собрался в последний момент!
— Ди! Ди ты здесь?!
— Ох, только твоего бешенного тут не хватало, — сквозь зубы матерится Скапел.
Я улыбаюсь невольно и тут же скрючиваюсь от следующей потуги.
В бокс врывается мой взлохмаченный муж. Я не стала его будить. Итак после суточной напряженной смены устал. Тихо собралась, когда почувствовала первые схватки и спустилась в медпункт. Бедпункт, как называл его Док.
А этот засранец мне истерику закатил на тему того, что я так рано прискакала. Он-то думал сплавить меня на ближайшей станции и к Харду уже осторожно подбирался с намеками разными. Что мне безопаснее где-то в другом месте рожать. Не здесь.
Ага. Мои малыши решили нас обоих удивить. Я вот тоже не ждала так скоро. Но… уже не остановишь ничего.
Хард оглядывает меня, кресло, Дока диким взглядом.
— Почему меня не вызвал? — рычит он, и хвост его так искусно и яростно матерится за спиной.
Я бы восхитилась, но не в этот раз.
— Док… — мычу, напрягая мышцы таза.
Он бросает Харду что вроде:
— Помогай! Чего стоишь? — и разворачивается ко мне. — Был у нас капитан Мрак, и это была жесть, конечно. Но капитан Хард, я чувствую, вообще полный ёпрст, — продолжает ворчать он себе под нос.
— Руки обработай! — внезапно рявкает он на Харда, который тянется в мою сторону. — Вот как я теперь пациентов принимать буду? — снова качает головой, отслеживая какие-то данные на мониторе.
Я кошусь на дверь с пробитой насквозь дырой и понимаю Дока. Очень хорошо его понимаю. Мне бы вот тоже хотелось спокойно родить. А присутствие Харда немного нервирует.
— Вот, так и держи, — наставительно бросает Док моему мужу. — И тужиться ей помогай. Еще немного осталось. Давай, девочка.
На лице у Харда такое неописуемое выражение в этот момент, что меня совершенно не к месту тянет заржать.
Мой Хард. Капитан уже. Самый молодой за всю историю флота. Как же я гордилась им, когда пришел приказ о назначении!
Еще больше гордости было, что это наша общая победа была. Потому что мы вместе работали. Вместе от и до. Не просто как муж с женой. В итоге получилось почти как на том интенсиве. Хард ловко сложил на меня кучу обязанностей по теоретической подготовке команды. Не сразу, конечно. Постепенно. Фактически своим замом сделал, а потом и официально назначил.
Мы приняли решение остаться служить на эсминце. Хард проникся моими мыслями и желаниями и сам полюбил этот корабль. А потом и наша команда с интенсива подтягиваться начала. Удивительно, но почти все рано или поздно перевелись на Черного стража. Даже орсы потом с сестренками моими подъехали, после того как девочки закончили учебу. Всем дело нашлось.
И ведь никто не просто так получил здесь место. Все через конкурс так или иначе, но отбор прошли жесткий. Даже Майя с Габи. Хоть у них и достаточно мирные профессии. Но они прошли специализацию дополнительную, чтобы здесь остаться с мужьями.
Теперь Габи приглядывает за зеленой зоной, распределяет схемы полива, удобрений и прочего ухода и посадки новых растений в корабельной оранжерее. А вот Майя пошла помощницей к нашему корабельному повару… Такие шедевры из минимума продуктов готовит.
Кстати, вот и она…
В бокс осторожно заглядывает Майя.
— Ди, все нормально? Там грохот такой стоял, что аж аварийный сигнал включился.
— Нормально, — выдыхаю с натугой и понимаю, что кажется родила.
Оу, облегчение какое. Слабый писк звучит почти музыкой. Хард куда-то пропадает из моего поля зрения, а вот Док снова требует:
— Не расслабляйся, мамочка. Надо еще поработать. Хвостик свой напряги. А ты, брысь отсюда. Детскую там готовьте лучше.
Майя ойкает и скрывается.
Новые схватки, потуги и второй мой малыш уже кряхтит у Дока на руках.
— Боже, Диана, с твоей мамы да подружки ее я тогда поседел весь, а с тебя похоже еще и полысею, — устало вздыхает он.
Я облегченно смеюсь. Промежность еще побаливает, но Хард уже впрыснул мне убойную дозу своего каудала. Поэтому очень скоро я расслабляюсь. Эйфория кружит голову, когда оба моих сладко пахнущих комочка укладывают мне на грудь.