— Подожди, так ты его наложницей была? — уставилась на нее Катина.
— Должна была стать, — замялась сразу, — а стала в итоге женой, — и показала ладонь со шрамом, — у хаватов есть ритуал, называется эвар бэкда.
— Кровный обмен, — закивала Катина, — Ибар мне как-то рассказывал о нем. Этот ритуал еще называют бэргеми атарок или посмертный союз. Считается, что обменявшиеся кровью даже после смерти остаются вместе. У некоторых кланов такое практикуется.
— Вот это да, — хитро улыбнулась Тайли, — у меня в гулуме сидит жена самого Кархема. Чтобы этот хават и выбрал в пару человека, уму непостижимо. Но как же ты здесь оказалась? Почему?
— Меня забрала Ирхат. Та орчанка, с которой я прибыла.
— Против воли забрала?
— И да, и нет.
— Как так? — нахмурилась Катина.
— Я запуталась. То ли Кархем меня любил, то ли использовал. Я ведь могла вернуться, но не вернулась, испугалась. Поймите, Аранхарм больше не принадлежит людям, там нас продают и покупают, семьи разлучают, женщины и дети трудятся от зари до зари, несогласных жестоко наказывают.
— Этого было не избежать, к сожалению. Потому мы и предложили людям идти с нами, жаль, не все прислушались. А что с твоей семьей?
— Когда орки напали на нашу деревню, моя семья успела уйти. Где они сейчас, я не знаю.
— Так, может, они здесь. Многие бежавшие перебрались сюда. Я отведу тебя к нашему писарю, он ведет книги, куда записывает всех новоприбывших.
— Большое спасибо, Тайли. А скажи, правда, что моих спутников могут изгнать?
— Увы, — кивнула, — могут. Фаргар в отношении перебежчиков очень строг. Два года назад он позволил своему народу выбирать, или идти за ним, или остаться с пришлыми орками. Мой муж был и остается сторонником мира, тогда как Кархем всегда был сторонником войны.
Тем временем в доме советов, что расположился недалеко от казарм, Фаргар вел переговоры с Таросом. Радула вожак выслушал и сразу отпустил, ибо его желание вернуться было понятным, а вот бывший главнокомандующий войском Кархема вызывал подозрения.
— И все-таки, — облокотился на стол, — в чем истинная причина твоего здесь появления?
— Одна из причин в том, бэр Фаргар, что Кархем совсем обезумел. Я был верен ему, пока его политика имела хоть какие-то разумные границы. Теперь эти границы размылись. Он хочет захватить континент, создать царство, в котором будет единоличным правителем. Несколько дней назад Кархем казнил старейшин всех кланов, были среди них и его противники, но были и ярые союзники, однако он избавился ото всех.
— Вот как… и народ спокойно принял смерть своих старейшин?
— Оруки собрались на площади, только сделать ничего не смогли. Кархем полностью подчинил армию, потому любого возразившего ждала бы неминуемая расправа.
— Значит, Кархем планирует захватить континент, — откинулся на спинку кресла.
— Для чего первым делом пойдет на людей. Сейчас несколько крупных городов объединяют свои силы. Грядет очередная война. И если Кархем победит в этой войне, то следующими на его пути можете оказаться вы. Как я уже говорил, он жаждет единоличной власти.
— Я тебя услышал. А скажи-ка мне, что тебя связывает с этой девушкой. С пленной. Кто она?
— Эйва была наложницей Кархема, — сразу насупился, — а моя сестра Ирхат ее спасла.
— Это я уже знаю от охотника. Скажи мне то, чего я еще не знаю. Советую говорить правду, Тарос. Ты ведь пришел сюда не рассказывать мне о планах Кархема.
— Верно, я пришел за ней.
— Выходит, позарился на чужую женщину, отсюда и бегство, и предательство.
— Она была наложницей, бэр Фаргар. Бесправной самкой, которую в любой момент Кархем мог отправить на невольничий рынок.
— Габан. Я подумаю над твоими словами. Ответ дам завтра. А сейчас вас сопроводят в гостевой гулум.
После того, как Тарос покинул дом, Фаргар созвал старейшин клана, среди которых были не только орки, но и люди. Весть о бесчинствах Кархема всерьез обеспокоила.
Глава 62
— Кархем нам не угроза, — произнес Шигатан, — ты это прекрасно знаешь.
— Знаю, — кивнул Фаргар, — но войны не хочу. Кровавая политика Кархема ляжет тенью и на нас. На других континентах быстро прознают о том, что оруки истребляют людей. Ответ последует незамедлительно. И нам придется тоже воевать. Мы сможем дать отпор армии Кархема, но не выстоим против войска пяти других континентов, а они обязательно придут, ибо нет ничего слаще опустевших земель.
— Ты прав, — заговорил некогда баннерет, а ныне старейшина Лаеф, — земля, лишенная хозяев, лакомый кусок. Тем более наш континент славится плодородными почвами и рудниками.
— Но, что мы можем? — вступил Дарат. — Единственный способ остановить Кархема — пойти войной на него.
— Нет, это исключено, — нахмурился вожак. — Мы не будем воевать с собратьями. Вернее было бы услышать Кархема. Не забывайте, Тарос бежал из Аранхарма, так что, он вполне мог и оклеветать своего вожака.
— А остальные подтверждают его слова? — подал голос Барса.
— Они прибыли вместе, потому и слова их вряд ли будут разниться. Я предлагаю пока что оставить их здесь, понаблюдать. К тому же среди прибывших есть девушка, которая была в гареме Кархема. И что-то мне подсказывает, она не просто наложница. Слишком уж напрягся Тарос, когда зашла речь о ней и его вожаке.
На том и порешили. Однако Фаргар приказал глаз не спускать с незваных гостей. А Тайли, как и обещала, отвела Эйву к писарю.
— Доброго дня, Орос, у нас к тебе дело важное.
— Доброго, доброго, госпожа, — поклонился ей пожилой мужчина в забавных одеждах, походивший на звездочета из детских сказок, — слушаю вас.
— Знакомьтесь, это Эйва, — Тайли подвела ее к столу, — она прибыла из Аранхарма. Нам надо знать, нет ли здесь ее семьи.
— Из пленных? — старик пострел на девушку из-под очков.
— Да, — а сердце бедняжки ёкнуло.
— Угу. Когда ваши пути с родными разошлись?
— Около двух месяцев назад.
— Хорошо, — и достал толстую книгу, — сейчас посмотрим. Назови имя своего отца и род его деятельности.
— Тарн, купец.
— Где жили? В городе?
— Нет, в деревне Атанака, там еще располагался крупнейший рынок тканей.
— Угу, — и принялся за поиски имени.
С каждой очередной перевернутой страницей на душе Эйвы становилось все тяжелее. Неужели родные ушли на запад?
— Нашел! — воскликнул писарь спустя минут пять. — Деревня Атанака, Тарн с женой Лемаей и сыновьями Тео и Каефом. Также указано, что у Тарна есть старшая дочь Эйва, чья судьба неизвестна.
— Мирида всемогущая, — а слезы ручьем потекли по щекам. — Они здесь.
— Здесь, дочка, здесь. Поселились недалеко от центрального рынка.
Тайли пришлось усадить несчастную на скамью, ибо она так разнервничалась, что чуть не упала в обморок.
— Тише, тише, — прижала ее к себе, — вот видишь, они здесь. Все хорошо. И ты с ними встретишься. Слышишь?
— Да, — выдавила из себя с трудом, — я… я… я просто не верю. Все это время так надеялась, а сейчас не верю.
— Понимаю. Стража может немедленно отправиться за твоим отцом.
На что Эйва закивала, на большее не хватило, слезы так и катились по щекам.
Через полчаса в дом писаря Ороса буквально ворвался обезумевший от радости купец. А когда увидел свою дочку, так и рухнул на колени перед ней, обхватил Эйву за ноги, уткнулся лицом ей в колени и глухо зарыдал.
— Доченька, родная моя, — произнес дрожащим голосом, — нашлась. Нашлась моя девочка.
— Папочка, — гладила его по голове, целовала.
Глядя на них, и Тайли прослезилась, но это далеко не первое воссоединение семьи, которое ей довелось наблюдать. Сколько уже их было, сколько слез счастья и радости пролилось. В такие моменты как никогда хотелось прижать к груди своих детей и не отпускать. Что может быть ужаснее потери кровного дитя? Ничего!
А на улице её уже дожидался муж.
— Теперь у неё все будет хорошо, — взяла Фаргара за руку. — Почему ты так напряжен? Что-то случилось?
— Скажи, эта девушка тебе что-нибудь рассказала? Она ведь была наложницей Кархема.
— Эйва не его наложница, — искренне удивилась услышанному, — она его жена.
— Что? Жена? — еще сильнее нахмурился.
— Да. Кархем с ней кровью обменялся. Эвар бэкда, кажется.
— Теперь многое встало на свои места. Вот лживый пёс.
— Ты это о ком?
— О Таросе. Помнишь его?
— Помню. Правая рука Кархема.
— Теперь уже нет. Он бежал, предал своего вожака. А знаешь почему?
— Неужели Эйва тому причиной?
— Да. Так что, скоро сюда прибудет сам Кархем.
— Знаешь, она тоскует по нему, но боится, думает, что была всего лишь временной забавой.
— Ну, вот и посмотрим, так ли оно на самом деле.
— А что с тем охотником?
— Пока не решил. Слишком уж сомнительны его желания.
— Может, все-таки стоит дать шанс? Другие все поодиночке приходили, а он с невестой и племянником. Да и брата потерял, когда сражался по твою сторону. К тому же, ты сам всегда говорил, доверять можно тому, кому есть что терять, за кем семья.
— Уговариваешь, да? — усмехнулся. — Знаю я твои уловки. И даю слово, что подумаю. А сейчас идем к твоей матушке, заберем Керма.
— Идём.
В это время в Аранхарме Гешкет с главным писарем стояли на помосте, что расположился на центральной площади. Их окружали сотни орков, как городских, так и прибывших из деревень, и собрались они, дабы услышать Когумен. Дождавшись тишины, Акрим начал зачитывать новые законы, которые в свою очередь переводил Гешкет. С особенным довольством он перевел когум, обязывающий освободить людей от тяжкого насильного труда, а также разрешающий орукам вступать в союз с людьми по обоюдному желанию. За несколько часов Акрим озвучил шестьдесят новых когумов и дал по ним разъяснения. Отныне оруки и люди признавались полноправными жителями Аранхарма и близлежащих земель, пленные могли вернуться в свои дома или покинуть город в свободном порядке. Не все когумы пришлось по нраву оркам, однако здравое зерно увидели все, ведь только сообща с людьми, используя их знания и опыт, можно достичь процветания, а таковое возможно лишь на почве равноправия и взаимоуважения. Жаль, правда, самого вожака не было на площади, ибо он все еще лежал в лазарете.