ошо чувствовал других, будь то орки, звери, потому и стал лучшим следопытом. Фаргар определенно испытал что-то к заложнице, встреча с ней поразила вожака в самое сердце.
– Как она? – орк неслышно вошел в шатер Тунгура, тот как раз готовил целебный отвар для пленницы.
– Ишь, как зачастили. Носитесь вокруг этой зверушки, разве что не пляшете. Живая и ладно. Ты-то чего явился? Дров принес, на том можешь быть свободен.
– Я хочу взглянуть на нее.
– У тебя была возможность, причем не только взглянуть, но и на вкус попробовать. Ты же отказался. А теперь за ней будут наблюдать Унараг с Фаргаром. И да, раз уж пришел. Раздобудь мне шкуру помягче да попушистей и кожу.
– Для девчонки?
– Для нее, для нее, – недовольно пробурчал старик. – Бэр Фаргара смутила ее нагота.
– Так, пустишь?
– Иди уж, заодно на, – всунул ему в руки чашу с отваром, – влей в рот.
Ибар с нескрываемой радостью принял питье и направился в её гулум. Тайли как раз проснулась, но только услышала шаги, сразу съежилась, чуть ли не с головой накрылась. Орк же сел напротив, затем слегка отвернул шкуру.
– Пить, – протянул ей чашу.
Тайли какое-то время смотрела на него с недоверием, страхом, на что Ибар усмехнулся:
– Не трогать… тебя.
Тогда она взяла питье, перевернулась на спину и припала губами к чаше. Хоть отвар и был жутко горький, но жажда оказалась сильнее, потому скоро чаша опустела.
– Спасибо, – вернула ему посудину.
– Вожак прибыть. Завтра смотреть тебя. А ты больше слушать и молчать. Понять?
– Да.
И орк все же взял ее руку в свою, перевернул ладонью кверху. Такая хрупкая, такая красивая… Тайли все это время лежала, не двигаясь, следила за настроением воина, а он в свою очередь с интересом разглядывал изящную ручку.
Однажды, когда был еще подростком, пришел за провидением к шаману, мать отправила, тогда-то Шудан и предрек ему встречу с созданием из иного мира, которое изменит в корне его судьбу. Неужели полубезумный старик говорил именно о ней?
А Фаргар так и не смог уснуть. Всю ночь проворочался…
Это она. И завтра им предстоит посмотреть друг другу в глаза. Вспомнит ли его? Или прошлое давно позабыто? Да-а-а… проще сразиться с самым свирепым ведом, чем встретиться с той, которая когда-то запала в самое сердце.
Ибар тоже не спал эту ночь, но воин был занят не мыслями, а делом. Он отправился на охоту. Девчонке нужна одежда. Однако абы какой зверь тут не подойдет, шкура должна быть мягкая, притом согревать хорошо. И лучше чем замур для этого зверя не сыскать. Только сложность в том, что замуры очень быстрые, юркие, а охотятся лишь по ночам. Но Ибару в осторожности и меткости стрельбы из лука равных не было, к тому же передвигался орк неслышно, мог часами сидеть в засаде. Воин отыскал лисью нору без труда, после чего забрался на дерево, что росло поблизости, и затаился. Замуры обычно живут большими семьями – по два-три самца, самок столько же и молодняк. На жилет девчонке двух лисиц вполне хватит, а на штаны пойдет медвежья шкура, она плотнее, воды и холода не боится.
Орк поймал себя на том, что думает о пленнице, как о паре… и ему нравятся эти мысли, а уж когда представил ее без всего, на лбу аж испарина выступила. Но тут послышался шорох листьев внизу, ночные охотники пожаловали домой. Ибар тогда прислонился спиной к стволу, прицелился. Две стрелы устремились одна за другой с молниеносной скоростью, угодил орк зверям в головы, дабы шкуру не попортить, после чего спрыгнул с дерева, подобрал лисиц. Добыча годная. Отлиняли уже, потому мех плотный, с хорошим подшерстком.
На следующий день Ибар передал лисиц лекарю, а уж тот занялся свежеванием, знал старик секреты, чтобы шкуры быстро сохли и мягкости не теряли, причем делиться секретами не хотел, все обещался унести их с собой в могилу. Тайли же проснулась рано утром, хотелось бедняжки и по нужде, и помыться бы, да без одежды никуда не пойдешь.
– Что ерзаешь? – вдруг заговорил Тунгур на ее языке. Лекарь сидел на широком пне, чистил шкурки от мяса. – Гляжу, лучше тебе.
– Вы знаете наш язык? – вытаращилась на него.
– Знаю. В свое время многие из нас обучились, кто-то лучше, кто-то хуже. Вот нынешнее поколение уже не знает, что не есть хорошо. С вами чтобы сражаться, вас надо понимать. Так, чего ерзаешь? Вши завелись никак?
– Мне бы в уборную и помыться.
– Куда-куда? – перепросил.
– По нужде.
– А-а-а, так иди в дальний гулум. Отхожее место там. Что до мытья, скажу нашим, отведут тебя к речке, – и усмехнулся, – только кагима8 своими светить не советую.
– Чем?
– Местами заветными, кои прячешь под шкурой. Оркам без самок тяжко, терпят бедолаги одиночество уже который месяц. Только чего они в вас находят, в толк не возьму. Тощие, мелкие, уродливые. Наши самки куда краше. Иди-иди… а то скоро вожак придет.
Тайли обвязала вокруг груди порванное платье, после чего отправилась в уборную, а когда вернулась, обнаружила в шатре Ибара. Тот как увидел ее в столь откровенном наряде, так на месте застыл. Узел Тайли повязала на боку, отчего полы ткани разошлись и явили взору воину нагое бедро, даже грудь чуть-чуть виднелась.
– Он тебя отведет к реке, – проскрипел Тунгур.
Однако им помешали. В шатер вошел глава клана. И сейчас же Тайли перестала дышать, глаза ее в разы увеличились. Не может этого быть!
– Фаргар? – прошептала чуть слышно.
– Покиньте шатер, – вожак кивнул оркам на выход.
И когда они ушли, Фаргар сел на пень, а девушке указал на койку.
– Тайли, дочь правителя Аранхарма, – произнес тихо, спокойно, хотя желваки на скулах ходуном ходили. – Садись.
А девушка точно зачарованная подошла к койке, медленно опустилась на край, ткань сейчас же съехала в сторону, оголив полностью бедро и ногу.
– Это ты… – Тайли смотрела на него во все глаза, губы ее тронула боязливая улыбка. – Столько лет прошло… ты ведь не забыл меня?
– Нет, не забыл.
– А я верила, всегда верила, что когда-нибудь мы еще встретимся. Храбрый орк из Карстового леса, друг, – вот и слезы покатились по щекам.
– Да, орк из Карстового леса, но не друг, – Фаргар смотрел в ее синие глаза, которые с возрастом стали еще темнее. – Ты дочь нечестивого труса, его плоть и кровь.
– Фаргар, – хотела взять его за руку, но тот покачал головой.
– Не смей касаться меня, бушта9. Твоя семья лишила меня всего, за что вы все скоро понесете ответ. Аранхарм падет.
– Но…
– Все. Разговор окончен. Ты здесь заложница, скажи спасибо, что еще осталась жива.
– И что ты хочешь со мной сделать? – вмиг глаза наполнились печалью. Выходит, дружба их осталась в далеком детстве. Ныне Фаргар ненавидит и презирает ее.
– Пока не решил.
– Прости меня, Фаргар. Я не знаю, что тогда случилось в Карстовом лесу, но все равно прости.
А вожак поднялся и поспешил на улицу.
– Я в дозор, – обратился к Унарагу, что сидел у костра с остальными воинами. – Собар, Ширакан со мной, – указал на двух орков.
Те сразу поднялись и отправились за лошадьми.
– Что намерен делать с девчонкой? – наставник заметил волнение Фаргара.
– Еще не решил, – процедил сквозь зубы, после чего оседлал своего коня.
Он все правильно сказал! Так и должно быть! Она дочь Арвига, она им воспитана. И люди оркам заклятые враги.
Тайли же окончательно осознала плачевность своего положения. В один лишь миг, точно комета в небе, вспыхнула и погасла надежда на спасение. Некогда друг, ныне враг… только она ему не враг, если бы Фаргар это понял, однако орк ослеплен ненавистью. Что же случилось тогда в лесу?
Помнится, отец вернулся с победой, баннереты шли впереди с высоко поднятыми знаменами. Они смогли вытеснить орков. Но какой ценой? Арвиг не стал вдаваться в подробности, да и в целом правитель вернулся другим, что-то в нем изменилось, первой это заметила Тара, потому уж и дочь. Арвиг отдалился от семьи, стал мыслить общностями, тогда как раньше для него важнее было счастье жены и ребенка, через любовь к ним он заботился об остальных.
Печальные мысли прервал Ибар, орк вошел в гулум.
– Идти к река?
– Да, – резко кивнула, после вытерла слезы и устремилась за воином.
Орк повел ее к реке, что проистекала поблизости. Пока шли, воин постоянно смотрел на пленницу. Плачет… значит, на душе скверно.
Скоро двое оказались на песчаном берегу, река встретила спокойным течением и кристально чистой водой, однако ветер дул уж очень свежий, отчего девушка сразу поежилась. Вода, скорее всего холодная. Тайли подошла поближе, опустила руку в воду, так и есть.
– Что? – уставился на нее орк. – Не хотеть?
– Холодно, – глянула на него мельком.
Ибар понял ее и поспешил развести костер.
Тайли с интересом наблюдала за орком, такой свирепый с виду, на теле множество шрамов, покрытых ритуальными татуировками, настоящий воин, а вынужден нянчиться с ней. Его злость, негодование вполне объяснимы. Раз уж Фаргар видит в ней ненавистного врага, что говорить об остальных. С другой стороны, на что она надеялась? Прошло целых восемь лет! За это время изменилось все, изменились в первую очередь они сами.
Когда костер приятно потрескивал, девушка решилась-таки залезть в воду. Но вот Ибар по всей видимости отворачиваться не собирался, наоборот, орк уселся напротив, точно приготовился к представлению. Может, не раздеваться тогда?
– Ты мог бы отвернуться? – обратилась к воину.
А тот сделал вид, что не понял.
– Чудесно, – щеки ее вмиг покраснели от злости.
Тайли все-таки набралась храбрости, подошла к воде, начала развязывать узел на боку. Лишь бы только этот громила сдержался. И вот, ткань осталась на песке, а обнаженная пленница, задыхаясь от стыда и обиды, вошла в реку. Холодная вода неприятно облизала ступни, ветер обдал со всех сторон. Сердце тогда зашлось в истерике. Ноги аж не идут, до чего холодно, а позади сидит орк и бессовестно пожирает ее взглядом. Ибар действительно смотрел, от вида обнаженной стройной девушки орк даже забыл, как дышать. Тело сковало желание. Вот бы схватить ее сейчас, прижать к земле и овладеть, потом еще раз… и еще. Видимо с ним что-то не так, раз человеческая самка вызывает столь сильное возбуждение, влечение. Но хрупкость ее, нежная гладкая кожа, огромные синие глаза, запах сбивают с толку, дурманят.