– Что? – развернулась. – Ибар? – и поспешила прикрыться руками.
Напротив сидел охотник. Голый! Благо, сидел так, что ничего не было видно.
– Ты… ты…
– Я уже быть здесь, когда ты спуститься. Греться, чтобы раны быстрее зажить.
– Думаю, мне лучше уйти, – но тут же замешкалась. Он сидит себе преспокойно, смотрит. – Отвернись, пожалуйста.
– Тайли, – вдруг поднялся и направился к ней.
– Не подходи! – хотела уже выбраться из воды, но Ибар поймал. Обхватил за талию и прижал к себе. – Я буду кричать!
– Не надо кричать. Я тебя не трогать. Ты его жена.
– Раз так, отпусти.
– Я любить тебя, – уткнулся носом ей в волосы, а руками принялся осторожно водить по животу, бедрам. – Только тебя.
– Ибар.
– Просто побыть со мной, Тайли. Прошу.
– Нас могут увидеть. Нельзя. Ты еще встретишь свою любовь, обязательно.
– Нет, – опустился вниз и ее за собой потянул, усадил у себя между ног. – Я любить тебя, даже если остаться навсегда один. Ты моя судьба.
– Ты ошибаешься.
– Мне видней. Но я честный катаган. Чужая жена, значит, чужая. Увы, я проиграть битву. Но ты знать одно. Я всегда идти тенью за тобой, всегда защищать, искать, если ты потеряться.
Тогда Тайли не сдержалась и заплакала, а головой откинулась ему на грудь.
– Прости меня, – накрыла его руки своими.
– Не твоя в том вина. Я злиться сначала, но потом понять, таков мой путь.
Вдруг резко развернул ее к себе лицом и усадил на колени. Надо было сразу уйти, не подходить, но ноги сами привели к девчонке. Лишь бы не поддаться инстинктам, иначе все закончится плохо для всех.
– Ибар, не надо.
А он взял ее руки и положил себе на плечи, потом склонился к шее, провел по ней языком. Тайли молилась про себя, только бы орк сдержался. Ведь если захочет, возьмет, она же ничего не сможет сделать. Просто зажмет ей рот.
– Все еще бояться меня? – заглянул в синие глаза. – Думать, я зверь?
– Хочу верить, что нет, – меж тем Тайли чувствовала под собой его возбуждение.
– Я не зверь. Да, я хотеть тебя, потому что любить. Но силой не брать, – и осторожно поднял ее, пересадил на камень.
После чего Ибар вылез из воды, взял свои вещи и ушел куда-то в темноту.
Тайли возвращалась в шатер Фаргара в состоянии растерянности, опустошенности. Вот ведь, думала наоборот набраться сил, отдохнуть. До возвращения мужа успела приготовить ужин, подать на стол. Фаргар же, когда вошел в шатер, первым делом заметил подавленное настроение жены.
– Почему ты грустишь? – с ходу схватил ее, усадил на край стола.
– Я боюсь, что мы расстанемся, – коснулась его рук. – Что нам помешают быть вместе. Слишком много тех, кто против.
– Не думай о плохом, прошу тебя. Я с тобой и буду с тобой всегда. И не поздоровится тому, кто попытается нам помешать.
И Фаргар ощутил животом ее поцелуи, а когда Тайли запустила пальцы за пояс, вожак отстранился:
– Нет. Я еще не мылся.
– Ну и что, – посмотрела на него таким взглядом, что у орка дыхание сперло.
– Тайли, у нас мужчина не должен касаться женщины, если тело его не чистое. Таков когум.
– В таком случае садись есть, – и спрыгнула со стола.
А вожак смотрел на нее с улыбкой. Ему до сих пор не верилось, что Тайли теперь с ним, что спустя столько лет они снова вместе. Это судьба.
– Завтра я отправлю гонца с посланием в Аранхарм, – сел за стол.
– Да прибудет с нами Мирида, – произнесла чуть слышно. Ей очень хотелось верить в благоразумие отца.
После ужина Фаргар отправился мыться, а Тайли разделась и устроилась на топчане. И когда муж вернулся, обнаружил невероятной красоты картину. Его хрупкая изящная Тайли лежала средь подушек, браслеты поблескивали на ее руках и ногах в полумраке.
– Скажи, что мне сделать, – и закусила губу.
– И ты сделаешь все, что попрошу? – присел на стол, руки сложил на груди.
– Абсолютно все.
– Тогда ласкай себя.
– Где?
– Везде.
И Тайли устроилась поудобнее на одной из подушек, затем развела ноги в стороны. Одна ее рука накрыла грудь, а вторая спустилась по животу вниз и аккуратные длинные пальцы коснулись лобка, она сначала медленно водила пальцем по небольшому треугольнику волос, после чего скользнула ниже. Фаргар не верил своим глазам, ее игра с собой вызвала желание такой силы, что орк позабыл обо всем на свете, его единственной потребностью сейчас было взять ее, взять грубо, подчинить, заставить дрожать от удовольствия, а лучше кричать. Но в то же время вожак словно прирос к полу.
А она уже закрыла глаза, откинула голову назад. Грудь Тайли часто вздымалась, браслеты позвякивали на руке от быстрых ритмичных движений, ее влажное возбужденное тело мерцало в свете факела. И вдруг она остановилась, резко убрала от себя руку.
– Я хочу, чтобы ты продолжил, – простонала.
В следующее мгновение ощутила его член, что вошел почти полностью. Фаргар двигался быстро, притом крепко держал ее за бедра, любовался подпрыгивающий в такт грудью. И наконец-то, тело ее дрогнуло, начало сокращаться. Но Фаргару этого показалось мало, тогда он перевернул ее на живот, поставил на четвереньки и снова вошел. Вожак смотрел на то, как член наполняет ее, как растягивает, слушал ее громкие хриплые стоны. Когда же Тайли дернулась от очередного глубокого движения, Фаргар сдался.
Заночевать решили здесь же, разве что орк принес для них одеяло.
– Я люблю тебя, – Тайли прижалась к мужу. – Пообещай, что мы никогда не расстанемся.
– Обещаю, – вдохнул аромат ее волос.
И побежало время…
Тайли постепенно осваивалась в деревне. Начала посещать колодец, у которого встречалась с местными девушками, среди них были и те самые невесты. Орчанки смотрели на жену вожака уже иначе, не было во взглядах ни ненависти, ни презрения. Более того, они стали звать Тайли на прогулки или посиделки в шатре, где женщины собирались, чтобы обсудить последние события в деревне за каким-нибудь общим занятием, будь то шитье или резьба по дереву, традиционно у катаганов было принято, что именно женщины вырезают из дерева домашнюю утварь – ложки, чашки, плошки, шкатулки. А главное, женщинам племени было строго-настрого запрещено заниматься тяжелым трудом, ни одна орчанка не прикасалась к тяжестям, даже если за водой ходили, то брали с собой маленькие бочонки. Как объяснила Магура, то было заслугой повитух, именно повитухи заставили совет старейшин когумом запретить женщинам трудиться на износ или таскать тяжести, ибо это вредило здоровью и препятствовало нормальному вынашиванию детей.
А сегодня Тайли согласилась пойти с девушками в шатер, где они как раз собирались заняться резьбой. Юные жены обязательно должны были внести в дом свою утварь. Мужчины тем временем натаскали в шатер поленьев, чурбанов. За ними следом пришла Магура, все ж за работой и поговорить всегда хочется, спросить о чем-нибудь важном.
– Ты уметь? – спросила Тайли одна из девушек и указала на поленья.
А та покачала головой. Ее, конечно, многому обучила матушка, но не всему.
– Тогда смотреть, делать как мы и потом уметь.
Орчанки расселись на шкурах, выбрали себе поленья, приготовили инструменты. Тайли последовала их примеру, вдруг в шатер вошла еще одна. Ранета. Девушка как увидела среди остальных Тайли, так собралась обратно, но Магура ее поманила к себе. Повитуха понимала, как девочке тяжело дались все последние события. Не так-то и часто от невест отказываются женихи, скорее наоборот, девушки любят подурить голову парням, а тут.
– Иди ко мне, – усадила ее рядом с собой.
– Не хочу сидеть под одной крышей с ней, – тихо-тихо произнесла Ранета.
– Она отныне живет среди нас. Что же теперь, до седых волос будешь в шатре прятаться? Тебе надо мужа искать да поскорей. На тебя много юных оруков заглядываются, а ты нос повесила.
Ранета осталась, но на соперницу бросала недобрые взгляды, Тайли тоже себя чувствовала не в своей тарелке, к тому же ничего не получалось с деревом, над чем Ранета да и остальные посмеивались. Однако жена вожака понимала, безвылазно в шатре сидеть не выход. Фаргар часто отправляется в обходы земель или с другими мужчинами уходит ловить рыбу, или на охоту, а она сидит одна. И делать-то особо нечего. Чистоту наведет, есть приготовит и все.
Почти весь день провела в шатре с остальными, заноз понахватала, пальцы изранила и все-таки сумела вырезать целых три ложки. Кривые получились, но зато получились. У других что ложки, что чашки, что плошки удались на славу, а у некоторых мастериц получились изумительной красоты шкатулки. Шатер же наполнился ароматом дерева.
– Заканчиваем… – поднялась Магура. – Натирать кур-куром будем уже завтра. По домам красавицы.
Тайли взяла свои многострадальные ложки, вышла на улицу, вдруг ощутила толчок в спину, а когда обернулась, обнаружила Ранету. Орчанка смотрела на нее с ненавистью:
– Хорошо тебе спится с Фаргаром, гадина? – прошипела на своем. – Ну, ничего… недолго тебе осталось радоваться. Было мне видение, конец твой близок, бушта проклятая.
И не выдержала, выбила из рук Тайли ложки, те полетели прямиком в грязь. Некоторые орчанки довольно закивали, глядя на происходящее, но три девушки встали рядом с Тайли.
– Отцепись от нее, Ранета, – выступила одна из орчанок. – Или мы доложим старейшинам о твоих проделках.
– А вам-то что? Идите куда шли! – ощетинилась сразу, но все же отошла от Тайли.
– Подними, – около Ранеты возникла еще одна орчанка, высокая, крупная. – Она себе все пальцы стесала, пока эти ложки вырезала.
– Даже не собираюсь, Каниса.
Но девушку такой ответ не устроил, она схватила Ранету за руку и дернула со всей силы.
– Поднимай, говорю.
Ранете пришлось склониться и поднять ложки, но отдавать их не торопилась. Так и стояла, сжав руки в кулаки. А Тайли посмотрела на заступниц:
– Спасибо.
– Не брать, – Каниса кивнула на грязные ложки. – Потом еще сделать, эти в дом нельзя.