ещался мальчуган, постоянно при этом оглядываясь по сторонам. Он двигался перебежками, прятался за колоннами, да и выглядел весьма необычно. Серая шапочка полностью скрывала волосы, а козырек — половину лица.
Я вышел из-за поворота, за которым специально укрылся, чтобы подловить его, и перегородил дорогу. Щуплый паренек лишь на долю секунды поднял на меня взгляд. Затем он сразу же опустил голову, не позволив ничего рассмотреть. Но зато мне на глаза попались острые ключицы, выступающие через не до конца застегнутую рубашку, тонкая шея, точеный подбородок и маленькое ушко. В тот момент я не обратил на это внимания и просто положил руку ему на плечо, собираясь вывести его из здания суда и убедить больше никогда сюда не возвращаться. Но теперь стало понятно, что это именно девушка, маленькая, хрупкая.
— Эй, руки убери! — этот слишком мягкий голос стал подтверждением моей догадки. — Грязный извращенец.
И наглая!
В тот момент мне не удалось выполнить задуманное, потому что меня позвал сам судья, чтобы дать выволочку, возмутиться моей работой и указать на мельчайшие ошибки. Помнится, это была отправная точка нашей вражды.
— Эйлана!.. — раздался из-за поворота возмущенный шепот Айбера, который в тот раз я не расслышал, ведь в диком негодовании быстрым шагом направлялся к выходу из здания суда.
— Эйлана, — с моих губ непроизвольно сорвалось это имя, стоило мне вынырнуть из воспоминаний и вернуться к реальности. — Соуленд ли Эйлана Винсер. Эй… Ви…
Дверь вдруг очень медленно и с тихим скрипом начала открываться, и я повернул голову на источник звука. Моя ночная гостья встала посреди прохода, уперла руки в бока и хмуро на меня посмотрела.
— Ты права, Алания, пора идти спать.
Я отставил в сторону наполовину опустевший бокал, резко поднялся с кресла и в несколько шагов пересек кабинет.
— А теперь в постель, — поднял я ее на руки и понес в комнату, находившуюся в конце коридора.
Глава 12
Соуленд ли Эйлана Винсер
Снова в клетке. И хоть эта небольшая палатка посреди леса не была ею на самом деле, я ощущала себя именно заключенной. В который раз. Наверное, пришло время посмеяться над комичностью ситуации, ведь невозможно постоянно попадаться не в те руки. Чего мне стоило попросить у кучера медяк? Обменяла бы серебряник, получила бы шанс использовать миам, предвидеть ближайшее будущее и тогда точно не попала бы к разбойникам.
В лесу еще не успела развеяться предрассветная мгла, когда высокий мужчина вытянул меня из кареты и потянул за собой по узкой тропинке. Кучер же остался на своем месте. Я пыталась рассмотреть находившихся возле него людей, уловить хотя бы пару фраз, обращенных к возничему, попросить его о помощи. Однако вскоре кони заржали, а двойка лошадей помчалась дальше, унося в темноту последнюю надежду избежать новой напасти.
На протяжении всего пути сквозь густые заросли незнакомец с выдвинутой вперед челюстью не соизволил ответить ни на один вопрос из бесчисленного количества, задаваемых мною без остановки. Первое время просто тянул меня за руку, а затем, встретив мое сопротивление, и вовсе закинул меня на плечо, забирая возможность вырваться и что-либо предпринять. Надо мной явно начала насмехаться судьба, раз за такой непродолжительный промежуток времени она подкинула очередную неприятность.
А сейчас, проведя много долгих часов в погруженной во мрак палатке, куда меня втолкнули по прибытию в небольшой лагерь, я окончательно убедилась, что в жизни началась темная полоса. Она непременно однажды сменится белой, всего-то стоит дойти до границы. Но где этот край? Будет ли длинным мой путь? Сколько еще неприятностей придется пережить, прежде чем я смогу без заминки сказать, что счастлива?
Вдруг на земле начала вытягиваться полоска света, быстро превращаясь в неровную фигуру. Я прищурилась, пару раз поморгала и подняла руку, чтобы получить хоть какой-то шанс разглядеть появившийся на входе силуэт.
— Добрый день, — заговорила женщина и сделала пару шагов вглубь палатки. — Пойдем.
Я не обратила внимания на ее протянутую раскрытую ладонь и поднялась сама, сразу же отряхнув порядком испачканное за последние пару дней платье.
— Ты голодна? — улыбнулась рыжеволосая гостья и направилась к выходу, сразу же скрываясь в ярких солнечных лучах.
Желудок жалобно заурчал, ответив вместо меня на заданный вопрос. Ничего не оставалось, кроме как последовать за ней и вскоре оказаться в неописуемо красивом месте. Я даже застыла, впервые увидев настолько пышущую здоровьем зелень.
— Идем, — поманила меня та же рыжеволосая женщина, приглашая в очередную палатку.
Она разительно отличалась от предыдущей: была чистой, светлой из-за менее плотной ткани, покрывающей стенки, со свисающими с потолка засушенными цветами, заполнявшими своим ароматом все небольшое пространство. Вскоре в моих руках оказалась миска с овощным рагу и кусочками мяса. На вкус же… Я настолько быстро съела свою порцию, что не удержалась и попросила еще одну.
— Кто вы и что это за место? — с последними ложками вкуснейшей еды я все-таки созрела для нового потока вопросов.
Женщина подняла на меня неописуемо красивые зеленые глаза и улыбнулась. Она промолчала, направилась к выходу из палатки и жестом руки пригласила следовать за ней. Сколько бы я ее ни спрашивала, она так ничего и не ответила: ни по дороге за предел лагеря, ни на узкой горной тропе, ни возле реки, где предложила мне искупаться.
Однако и у меня постепенно исчезал запал что-либо узнать об этом месте, о мотивах живущих здесь людей и причине, по которой я им понадобилась.
Бурлящие воды вскоре окутали тело, помогли расслабиться и получить удовольствие, смыть прилипшую грязь и ощутить себя совершенно другим человеком. Затем молчунья предложила кусочек мыла и чистую одежду, тем самым позволяя постирать свое черное платье. От всех этих процедур я словно помолодела на несколько лет. Улыбка так и рвалась наружу, но разум раз за разом напоминал, что надо держать ухо востро и не расслабляться раньше времени.
В груди то зарождалась тревога, то быстро исчезала. Стоило мне обратить внимание на природу, как мысли враз исчезали, уступая место обычному наслаждению.
Палаточный лагерь расположился в лесной чаще, в самой низине среди покатых холмов. На подходе к нему я обнаружила около десяти человек, хотя жилых мест насчитывалось гораздо больше. Все вели себя очень тихо, не забывали странно на меня смотреть. Одни обходили стороной, а другие, наоборот, будто увидя диковинку, пытались скрыть свой интерес, что им в итоге не удавалось сделать.
Вокруг росло много зелени и густых кустов, они словно отгораживали необычное поселение от внешнего мира. Сложилось впечатление, что энергии в каждом растении набралось с переизбытком. Я не могла поверить своим глазам, ведь нигде раньше не видела настолько зеленой листвы и травы, сочной, яркой, красивой. Птицы укрылись в кронах деревьев и устроили перекличку то длинной трелью, то коротким свистом. А аромат цветов, растущих неподалеку, сладкий, еле уловимый, заставлял улыбнуться после первого же вздоха.
— Привет, — приблизилась к нам черноволосая женщина и слегка прищурила глаза, обращенные к молчунье.
Та поморщилась и еле заметно покачала головой, что заставило меня напрячься, но сразу же сделать вид, будто я ничего не заметила. О чем они вели безмолвный разговор? На что отрицательно ответила рыжеволосая?
— Как тебя зовут? — брюнетка указала рукой на скамью возле длинного стола, предлагая сесть.
— Ви. А тебя?
— Милиса Линсон, — обогнув его, она села напротив меня и махнула при этом головой в сторону, приказывая второй покинуть нас.
У меня внутри все сжалось. Я не смогла подавить волнения, хотя боролась с ним до последнего.
— Зачем я здесь? — в который раз за сегодня с моих губ слетел этот вопрос.
— Тебе у нас понравилось? — Милиса перекинула через плечо длинную косу и начала непринужденно поигрывать кончиком.
— Конечно, тут очень красиво. Послушай, мы ведь обе понимаем, что столько внимания к моей персоне неспроста. Зачем я здесь?
— Ты откуда ехала? Из Шигарда?
— Да, — прищурилась я, начиная злиться.
— Куда направлялась?
— К родне в Саундвиль. Какая разница?
— А родом откуда?
Я на секунду подумала, что если сейчас встать и броситься к лесу, то вряд ли меня кто-нибудь догонит. Для этого необходим конь, которого поблизости не обнаружилось, а попавшиеся мне на глаза женщины вряд ли осилят длинную дистанцию в быстром темпе.
— Если я ехала к родне, то откуда родом, как думаешь? — мне с трудом удалось унять подступившее к горлу негодование.
Меня в этих краях давно не было, поэтому и знать о родстве с кем-то из высших слоев Шигарда они не могли. Я не успела за последние дни перейти кому-либо дорогу, оскорбить кто-то или навредить кому-то. Что им надо?
Женщина задумчиво покачала головой и выгнула тонкую густую бровь, а затем начала засыпать меня новой порцией вопросов, которым не было конца и края. Я изредка отвечала, чаще всего врала, бывало, задавала встречные, которые постоянно оставались без внимания. Явное заговаривание зубов не действовало. Добряку Эмрену и то больше удалось выудить из меня информации, чем этой Милисе.
Но в то же время тело охватило необычное спокойствие вперемешку с неясным приливом энергии. Стоило мне повернуть голову и встретиться взглядом с рыжеволосой молчуньей, моющей посуду, как в груди зародился колючий клубок волнения. Однако очередной вопрос брюнетки заставил снова взглянуть на нее, чтобы придумать ложь и погрузиться в наш странный разговор.
— Кто вы? — обреченно спросила я, не надеясь услышать ответ.
— Пришло время нам познакомиться, Эйви Морисон.
Только на секунду внутри появилась тянущая тяжесть. Я не называла своего имени, ни разу в этом лагере не произносила его. Так откуда она узнала?
— Нам известно твое имя, потому что мы следим за каждой потенциальной ведьмой. За каждой, которую осуждают и отправляют на суд.