Сердце продолжало гулко стучать в висках. Перед внутренним взором так и стояла улыбка Тиррена, обращенная ко мне. И его глаза в тот момент не выражали враждебности, лишь тепло.
— Эйви, успокойся, — прошептала я и тряхнула головой, а затем и вовсе похлопала себя по лицу.
В зале для танцев больше никого не было. Мужчина увел девочку. Скорее всего, она уже рассказала ему о случившемся сегодня днем. Я охнула и кинулась к дверям, где и налетела на Тиррена, не ожидая его там встретить.
— Куда-то спешите?
Из-за волнения я не смогла различить, с какими нотками прозвучал вопрос. То ли маг злился, уже осведомленный сегодняшней вылазкой, то ли это было обычное уточнение, ведь мы так неожиданно столкнулись.
— Да, — подняла я голову и чуть ли не утонула в омуте карих глаз. — К вам.
Магические силы, что со мной происходит? Я ведь не маленькая девочка, чтобы каждый раз робеть перед ним, чтобы голос начинал дрожать, а тело переставало слушаться от одной только улыбки. Надо было отойти, последовать здравому смыслу, ведь это все-таки палач, человек, который еще совсем недавно хотел казнить меня, бросил в тюрьму. Однако я, наоборот, прильнула, вдруг оказавшись в кольце его рук.
— И что вы от меня хотели?
Прощения, понимания, чтобы не гневался, выслушал до конца.
— Поцелуй?.. — мозг явно отключился, ведь я не это собиралась сказать.
Перед Тирреном сейчас стояла не та женщина, что еще утром ради всего лишь подтверждения своей же догадки в очередной раз бросила ему вызов. Который он почему-то принял. Меня словно заменили на другую, содрогавшуюся от одной мысли, что в следующую секунду могло произойти. Теперь мне было чего бояться. Возможно, палач пристально смотрел на меня не из-за доклада Алании, не из-за злости, вызванной тем, что его дочь разгуливала без присмотра по улице. Или же… я все-таки находилась не в объятьях мужчины, а в лапах грозного хищника, словившего свою жертву.
«Надо рассказать, пока не поздно!»
Только я собрала волю в кулак и открыла рот, чтобы признаться в недавней ошибке, как Тиррен наклонился и поцеловал, ввергнув меня в еще большую панику.
Мы словно поменялись ролями. Теперь я не отвечала, ощущала его губы на своих, как мужчина нежно сминал их, ненадолго отстранялся и снова повторял то же движение.
— Что-то не так? — прошептал он, касаясь горячим дыханием моей кожи.
Я опустила голову, а затем и вовсе уткнулась лбом в его плечо. Мне требовалось время… чтобы справиться с тревогами, понять, почему с каждой новой встречей появлялась такая сильная реакция на этого мужчину, до конца осознать, что затеянная утром игра была лишней и ни к чему хорошему не приведет. Я судорожно выдохнула и прикрыла глаза.
— Вы хотели ответы.
— Нет, больше не хочу, — его спокойный голос почему-то насторожил.
Я вскинула голову, впилась в него взглядом, не понимая такой резкой перемены.
— Мне достаточно будет рассказа, — провел Тиррен пальцем по моей скуле и закончил на подбородке. А затем он убрал руку, положил ее на поясницу и теснее прижал к себе. — Только то, что сами посчитаете нужным поведать.
— А если я не захочу делиться тем, как проникла в ваш дом?
— Вам решать, стоит мне об этом знать или нет.
Я охнула и часто заморгала. Чем было заслужено это доверие? Неужели моя догадка оказалась верной и Тиррен на самом деле ко мне что-то испытывал?
В памяти всплыло утро… то, как появилось непреодолимое желание сейчас же привести себя в порядок. И только в умывальне, поддавшись этому порыву, я осознала всю глубину чувств к этому мужчине. Ведь если человек безразличен, то и нет стремления выглядеть перед ним безупречно.
— Но я ведь тогда могу ничего не рассказать, — сложно оказалось принять тот факт, что человек, постоянно копошащийся в голове других людей, не хотел забираться в мою. — Вы ведь… Вы…
— Я говорил, что вам идет это платье?
Что происходит? Зачем?!
В горле окончательно пересохло. Тиррен был слишком близко, его широкие ладони, лежавшие на моей пояснице, обжигали даже через плотную ткань, а глаза… они обволакивали разум тонкой тягучей пеленой и дурманили. Я судорожно выдохнула и ощутила, как по телу ни с того ни с сего побежали холодные мурашки.
— Простите, что утром завела разговор о никому не нужных чувствах, — сглотнув, я еле завершила фразу до конца.
— Вам не кажется, что вы слишком часто в последнее время просите прощения? — медленно провел он рукой вдоль позвоночника, затем прошелся по плечу, очертил ключицу, задел ухо.
— Зачем вы это делаете? — спросила я, когда он, едва прикасаясь, погладил щеку и снова опустился к шее.
— Что именно? — продолжил Тиррен затуманивать мой разум своими действиями.
Вроде бы ничего особенного не происходило, однако я с замиранием сердца ждала, что мужчина сделает дальше, какая часть моего тела подвергнется его пристальному осмотру и одновременно прикосновению. Мозг кричал, что надо отступить, отойти от него хотя бы на метр, отвернуться, не видеть его слегка напряженное лицо, а затем рассказать в мельчайших подробностях то, что может вызвать у Тиррена гнев. Но тело уже поддалось влиянию мужчины. Магические силы, да я уже готова была на все, о чем он только попросит.
— Зачем?.. — на миг затаила я дыхание и почувствовала дрожь внутри, когда его правая рука, до сих пор покоившаяся на пояснице, дернулась вниз, но почему-то сдвинулась совсем немного, не опустилась туда, куда мне хотелось бы. — Прошу, прекратите.
Тиррен недовольно поджал губы, но выполнил просьбу. Он грустно усмехнулся, наклонился и подарил легкий поцелуй, словно на прощание. Черты лица палача заострились, глаза больше не встретились с моими. Мужчина резко отвернулся и широким шагом покинул комнату. А я на негнущихся ногах проследовала за ним в коридор и проводила мага взглядом, отчетливо чувствуя внутри давящую тоску. Даже разум сейчас противился происходящему. Мне стало слишком холодно и одиноко. Я словно глотнула живительного нектара, а затем сама же от него и отказалась. Зачем?
Но в то же время, почему он ушел? Тиррен еще утром хотел поговорить, а теперь отказался. Он явился сюда, ничего не сказал, сразу начал давать недвусмысленные намеки. Получалось, ему и не надо было от меня никаких объяснений, ему хватило бы и обычной постели. Иначе он не поцеловал бы, не позволил бы себе вот так прикасаться…
Я шумно втянула воздух через нос и сжала кулаки. Именно в этот момент дверь в спальню палача укрыла его от моих глаз. Мне понадобились недюжинные усилия, чтобы остаться на том же месте, не броситься вдогонку, не накинуться на мужчину с рядом возмущений, рождавшихся в этот момент в голове.
И для меня уже не имело значения, что я первая затеяла эту игру, сама уже два раза поцеловала его, а потом еще и навела Тиррена на мысль, что у него присутствовала ко мне симпатия. Но ведь это он всего пару минут назад обнимал меня, прикасался без разрешения, позволял себе многим больше дозволенного в приличном обществе. Кто я ему? Подстилка, которой можно воспользоваться на одну ночь, а потом вышвырнуть за негодностью?
Ах ты, гад!
Я быстрым шагом направилась за магом, толком не задумываясь над своими действиями. Мне необходимо было выговориться, высказать Тиррену все, что с его уходом пришло на ум. Не знаю, откуда взялся этот гнев, возникший явно на пустом месте, но его не удавалось побороть. Чистый, без примеси, на одних эмоциях, без логических обоснований, он охватил тело и завладел разумом, не позволяя вовремя одуматься и пойти на попятную.
— Что это значит? — распахнула я дверь и впилась глазами в мужчину, который тянулся в это время к бокалу с темно-золотистым напитком. — На разговоры обычные я не гожусь? Или в постель, или ничего?
Мужчина в считанные секунду приблизился ко мне, но почему-то прошел мимо. Он заставил отпустить ручку двери и прикрыл ее, аккуратно, словно боялся издать лишний звук.
— На замок еще забыли закрыть, — выпалила я, окончательно рассердившись.
Тиррен промолчал, обошел меня стороной и опустился в кресло. Казалось, он словно и не заметил, что помимо него здесь находился еще кто-то. Я шумно выдохнула и уже хотела возмутиться, как мужчина спокойно сказал:
— Присаживайтесь, поговорим.
— Не надо мне делать одолжения!
— Эйви Морисон, пожалуйста, ведите себя потише. Алания легла спать, сама, — с укором взглянул на меня мужчина.
— И вы не прочитали ей сказку на ночь? — кинула я очередной упрек, значительно понизив голос.
Палач промолчал, сделал пару глотков из стакана и откинул голову на спинку. Я же продолжала стоять возле двери, сжимая кулаки. Грудь высоко вздымалась, дыхание было тяжелым и слишком шумным. Только оно нарушало воцарившуюся в комнате тишину. Чтобы хоть немного отвлечься, я окинула взглядом помещение и поморщилась: уныло и холодно. Минимум мебели, серая расцветка, строгий стиль — помещение выглядело таким же безжизненным, как и палач в этот момент. Нигде не обнаружилось хоть чего-нибудь мягкого и нежного. И даже постель казалась твердой, каменной, как и тот, кто на ней постоянно спал.
— Почему Алания боится, что вы уйдете? — прервал затянувшееся молчание Тиррен, даже не повернув ко мне голову.
Я замерла, ощущая былой страх, пришедший на смену гневу. Откуда столько эмоций? Почему они все разные и настолько сильные? У меня сейчас оставалось всего два пути: выйти отсюда и скрыться из дома, убежать от возможных проблем, от мужчины или же остаться и попытаться взять себя в руки, успокоиться, нормально поговорить с ним.
— Вы поэтому не остались с ней? Она попросила? — почему-то внезапно пришедшая догадка меня расстроила.
Тиррен вздохнул и покачал головой. А я пересекла разделявшее нас расстояние, налила себе из графина явно дорогой напиток и выпила залпом. Горло обожгло, и мне с трудом удалось сдержаться, чтобы не закашляться. Я прикрыла рот тыльной стороной ладони, поморщилась от горечи во рту и вскоре поставила на стол пустой стакан.