— Не эта, я прав? — чуть тише сказал маг.
Внутри все затряслось. Негодование, злость, растерянность — они смешались воедино. И рука, проникшая под платье и медленно поднимавшаяся вверх, добавила к этой смеси еще одну эмоцию. Ноги задрожали. Надо было разорвать наш перекрестный взгляд, не смотреть на мужчину, однако у меня не хватило сил. Шершавые пальцы почти не прикасались к коже, но если это происходило, внутри натягивалась толстая струна и легонько вибрировала, заставляя выпрямляться и сдерживать дыхание.
Тиррен добрался до повязки и положил на нее ладонь. Мои ногти впились в боковую часть кровати. Казалось, это простое действие поможет продержаться до самого конца, выстоять сражение и не сдаться раньше времени.
— Здесь или выше? — прошептал мужчина.
Я зажмурилась и отвернулась, не собираясь облегчать ему задачу.
— Эйлана, лучше бы отдали сами.
Стоило магу это произнести, как он слегка надавил на ногу, а затем убрал руку. Я заметила краем глаза, что палач не смог достать монеты, поэтому принялся искать узелок и развязывать его. Справившись с ним, он начал разматывать слои ткани. Один, другой… Я схватила его за запястье, тем самым прижимая его ладонь к внешней стороне бедра и не позволяя продолжить. Оставалось совсем немного, чтобы медяки выпали.
— Если вы расстанетесь с ними, ничего страшного не произойдет, — мужчина говорил так мягко и вкрадчиво, что хотелось ему поверить.
Я отрицательно покачала головой, до душевных рыданий не желая отдавать их.
— Вы сейчас выглядите такой беззащитной, — сглотнул он и слегка прищурился, словно о чем-то раздумывая. Тиррен сильно сжал ногу, заставляя меня возмущенно охнуть, и впился в мои губы своими.
Воздуха не хватало. Глаза распахнулись с небывалой силой. Я начала отклоняться назад, чтобы прервать поцелуй, а в итоге упала на кровать, не успев вовремя за что-либо ухватиться.
Тиррен же остался сидеть, не последовав за мной. Он медленно прошелся взглядом по моему лицу, задержался на губах, затем пробежался по шее и вскоре достиг ноги, на которой до сих пор лежала его ладонь.
— Вы упрекнули меня в темных цветах комнаты и одежды, в горечи моего виски, назвали трусом, — маг продолжил разматывать слои ткани. — Обратите внимание, какого цвета у вас платье? Задумайтесь, вы ведь тоже выпили мой горький виски. А сейчас боитесь, — Тиррен поднял на меня глаза, — потерять свое любимое одиночество.
Раздался звон монет, падающих в руку мужчины. Я смежила веки, не в силах побороть охватившее меня волнение из-за потери последних миаменов. Это было впервые, когда их не было со мной.
— Три?
Я кивнула.
Мужчина не ушел, не направился к своему креслу. Он продолжил разматывать повязку, слой за слоем, еле ощутимо задевая мою кожу. Я не видела того, что делает Тиррен, и было как-то проще справиться с охватившей меня тревогой.
— Вам надо походить без нее.
По ноге скользнула ткань. В месте, где недавно была повязка, появилась пульсация. Я вздрогнула, не ожидая ощутить там легкое поглаживание. От прикосновений мужчины снова затряслись ноги, но на этот раз то же самое произошло и с остальным телом.
— Эйлана, — мягко проговорил Тиррен, а в следующую секунду матрас возле меня прогнулся.
Я распахнула глаза и встретилась с ним взглядом. В груди поселилась обида. В теле до сих пор ощущалось напряжение. Кровать же казалась колючей, с нее хотелось побыстрее срыгнуть и отскочить подальше, хотя на самом деле она была довольно мягкой. А вокруг воцарилась тишина. Здесь пахло теплом и горькими нотками алкоголя.
— Зачем вы так? — даже голос сейчас дрожал.
— Ваши миамены будут у меня, никуда не пропадут. В моем доме они вам не понадобятся.
У меня не осталось сил смотреть ему в глаза. Рыдания с новой силой рвались наружу. Я словно лишилась единственной защиты. И пусть она была мнимая.
— Эйлана, — прикоснулся к моей щеке Тиррен, — освободитесь от этого страха. Вы сильная, смелая, красивая…
Я хотела с укором посмотреть на мужчину, однако зацепилась взглядом за легкую улыбку палача и уже не смогла его отвести. Этот черствый человек в который раз не сдерживался передо мной, показывал эмоции, говорил красивые слова.
— Чего вы добиваетесь? — посмотрела я ему в глаза. — Зачем этот комплимент? Очередной…
Мужчина продолжал лежать на боку, лишь немного приблизился. Его рука не переставала меня касаться: то к волосам, то к плечу, изредка к щеке и подбородку. Что-то в его движениях было… собственническое. Но, скорее всего, мне просто показалось.
— Вы ведь понимаете, — я продолжила, не дождавшись ответа, — что, даже если сейчас что-нибудь произойдет, нам в ближайшем будущем придется разойтись? Вы палач, а я — ведьма.
— С каких пор вы ею стали? — удивленно выгнул одну бровь мужчина, провел пальцем по моей руке, переместился на живот и стал выводить на нем незамысловатые узоры.
Его действия отвлекали, заставляли бороться с желанием просто закрыть глаза и чувствовать, как под широкой ладонью плавится тело, как от нее разбегаются в разные стороны будоражащие волны, из-за которых приходилось прикусывать губу и сжимать кулаки.
— Теперь вы знаете, что я маг, но раньше ведь считали иначе.
— Поверьте, я смогу распознать ведьму. Для меня вы не были ею с самого начала.
— И несмотря на это, — я поднялась и вскоре села, уже нависая над мужчиной, — вы все равно казнили бы?
— Вам кто-нибудь говорил, что когда вы злитесь, то само очарование? — обнял меня за талию Тиррен и притянул к себе.
— Не уходите от ответа! — зашипела я.
Он улыбнулся еще шире, а затем повалил меня на кровать, принялся медленно исследовать мое лицо и вскоре впился в губы. В который раз появилось желание не поддаваться, оттолкнуть, воспротивиться. Тиррен убрал мою упирающуюся в его грудь руку, закинул себе на шею, проделал то же самое и со второй. Я же шумно втягивала носом воздух, глубоко дышала, сражаясь одновременно с мужчиной и со своими желаниями.
Где-то сбоку раздался треск свечи. И только я собралась взглянуть на нее, как маг сжал мою до сих пор оголенную ногу и закинул на себя. Из груди вырвался вздох, рот слегка приоткрылся. Мужчина ворвался в него языком, в одночасье соприкасаясь с моим. Тело пронзила молния, а в кончиках пальцев закололо от желания погрузить их в густые волосы.
Сдерживаться больше не было сил. Я прикрыла глаза и без остатка отдалась происходящему. Тиррен не напирал, не заставлял, лишь медленно исследовал. Сперва губы, затем шея, плечи, ключицы. И каждый раз он покусывал, словно пробовал меня на вкус и переходил к следующему участку.
Я забыла, что значит быть женщиной в руках мужчины. В памяти померкли ощущения, когда к тебе нежно прикасаются, аккуратно снимают одежду, исследуют взглядом. Как же приятно было самой расстегнуть все пуговицы на темно-серой рубашке, медленно, с трудом сдерживаясь от желания разорвать ее. А дотронуться до горячей груди, провести по ней носом, вдыхая терпкий мужской аромат…
Меня не заботило, где я находилась, лишь то, с кем все происходило. Эта грубая на первый взгляд кровать была мягкой, ни капли не колючей. Мне нравилось на ней лежать, ощущая на себе тяжесть Тиррена. Она не скрипела во время быстрых ритмичных движений. Я с удовольствием и дальше падала бы на нее без сил, затем оказываясь в горячих мужских объятьях.
— Хочешь, покажу тебе кое-что? — маг очертил носом мочку моего уха, вызвав очередную волну дрожи по телу.
Я не ответила, лишь повернула к нему голову, ожидая продолжения.
Мужчина встал с постели, поднял свои штаны и достал что-то из карманов. Не прошло и секунды, как он навис надо мной и завел мою руку над головой.
— Удерживай в себе и не выпускай, — в раскрытую ладонь один за другим упали три медяка.
Раздался знакомый уху звон, затем появилась вибрация металла. Благодаря миаму я увидела, как Тиррен наклоняется, целует меня, и только через мгновение ощутила его губы на своих. В теле вспыхнул ненастоящий огонь желания, вскоре заменяясь на реальный. Перед внутренним взором появлялось будущее, а затем оно наступало с небольшим запозданием, позволяя ощутить все повторно.
Маг переложил из одной своей руки в другую белый камень и на секунду закрыл глаза. Он опустил свою ладонь на мою, совмещая наши миамены и одновременно переплетая пальцы.
Я задыхалась, выгибалась, ощущала пожар и холод, дрожь вперемешку с мягкой вибрацией. Казалось, не только мы занимались любовью, но и наши миамы. В какой-то момент перед внутренним взором на смену будущему пришли картинки прошлого. Я начала теряться в реальности, не понимала, где нахожусь и что сейчас делает Тиррен. Целует в губы, в шею или уже в живот? Я чувствовала сразу три прикосновения, не понимала, как реагировать и где на самом деле находится мужчина. Вздох, приглушенный крик, стон — все эти звуки слились воедино. Мне надоело метаться между реальностью, выбирать, пытаться угадать, что происходить здесь и сейчас. Я просто отдалась наслаждению, шла вслед за Тирреном и не собиралась сопротивляться.
Он знал, что делать, подтолкнул довериться ему, отдаться без остатка. Подобных ночей у меня никогда в жизни не было. Я сходила с ума и радовалась этому сумасшествию. Я была сумасшедшей… вместе с ним.
Глава 19
До меня словно издалека донесся детский смех. Я ощутила волнение в груди, попыталась различить местность, где находилась, или очертания хоть каких-нибудь предметов. Однако все вокруг поглотила плотная пелена тумана, не пропускавшего свет.
И снова смех. Казалось, он раздался совсем близко, всего-то и оставалось сделать пару шагов. Но меня что-то тревожило, тянуло назад. Обернуться, убежать… Там, позади, было что-то ценное, с чем не хотелось расставаться. Оно являлось маленьким сокровищем, припрятанным в кромешной тьме.
Я попятилась. Спины коснулся холод, заставил отпрыгнуть обратно. Обернуться!.. Надо посмотреть назад!
Но появилось стойкое ощущение, что если я так поступлю, то пути вперед не будет.