Я вдохнула поглубже, понимая, что совершаю ошибку, сознательно зля Дежнева, но понимая, что это необходимо, и шагнула между широких, распахнутых створок.
Они сидели в глубоких креслах. На низком столике между ними бокалы с янтарной жидкостью и пепельница, в которой печально дотлевает сигарета. Оба на меня посмотрели. У гостя глаза карие. Я всегда думала, что карие глаза — тёплые. Это я просто кареглазых бандитов не встречала. У этого глаза холодные и жестокие, у всех бандитов такие. Только у Дежнева глаза сине-голубые, насыщенные и совершенно не читаемые.
— Здрасьте, — поздоровалась я. — А я за собачкой.
И Тотошку на руки поймала, замерла. Они смотрят.
— Дежнев! — восхитился гость. — Какое чудо ты у себя дома прячешь!
— Андрей, — тихо сказал Дежнев, но гость сразу заткнулся.
Больше ничего я сделать не могла. Они смотрели на меня, я с Тотошкой в руках тихонько пятилась назад. Почему-то казалось — теперь все изменится.
Глава 24. Михаил.
Каюсь, из бункера смотрел за тем, что она делает у меня в квартире. Слишком нелогичным было ее поведение и я не понимал, чего от Веры ждать. Делала вещи Вера совершенно непонятные, сказал бы — просто прожигала время. Ходила. Туда сюда. Я ожидал, что может быть повышенное внимание к моему кабинету — но ничего. Раз, скорее из любопытства, подергала ручку, на этом успокоилась. Ходила туда-сюда снова. Спала. Читала. Разговаривала с собакой и явно скучала. Зачем ей это? Несколько раз принимала ванную, камеры были и там, но смотреть я не стал, хотя очень хотелось. Очень сильно.
Я тем временем решился и вызвал к себе Ахмеда. Он спас меня, вытащив из деревни, которая стала ловушкой. Клуб под его руководством процветал, приносил стабильный и хороший доход, хотя ранее я от этого клуба вообще избавиться хотел.
— Вызывали? — спросил он входя в кабинет.
Я кивнул. Нажал на кнопку, милая секретарша принесла две чашки крепкого ароматного кофе. Ахмед сел и посмотрел на меня вопросительно, с ожиданием.
— На место Романа встанешь, — наконец сказал я.
Ахмед отставил чашку. Мгновение молчал.
— Уверен? Это…неожиданно. А как же Андрей?
Андрей был негласным замом Романа и сейчас руководство охраной и по сути всей моей боевой силой лежало на нем. Мне это не нравилось. Я уже не раз говорил, что никому не могу доверять и интуиция вопила — не стоит полагаться на Андрея.
— Уверен, — твёрдо ответил я. — Справишься. Щас все будет.
Нажал на кнопку. Андрея, ожидаемо, не было, я его сплавил по делам. В кабинет вошло трое мужчин, которые теперь будут опорой Ахмеда. Ну, и Андрей. Ахмед, может и волновался, но виду не подавал, что не могло не радовать. Я не знал, какая буря эмоций его сейчас одолевает. Он в мою "фирму" ещё мальчишкой пришёл, двадцатилетним юнцом, но крайне прытким и полезным. И вот неполных десять лет прошло и его делают правой рукой босса. Любой бы волновался на его месте.
— Прошу любить и жаловать, ваш новый руководитель, — коротко объяснил я. — Вводите в курс дела.
Парни приняли замену адекватно. Реакцию Андрея я предсказать не мог, он был крайне закрытым. И опытным, да, куда опытнее Ахмеда, возможно я совершал сейчас фатальную ошибку. Впрочем — не первую и не последнюю.
Коротко переговорили, парни вышли, Ахмеду я жестом указал остаться.
— Первое тебя от меня задание. На пробу. Персональное, особо не распространяйся. Вера. Я хочу знать о ней все, тех поверхностных нарытых данных мне мало. Её поведение крайне странное.
Ахмед кивнул, по крайней мере его понятливость мне импонировала. До вечера я занимался текучкой, которая накопилась за то время, что я лежал в больничной палате. И у бандитов бывала рутина, у меня в собственности было несколько предприятий и развлекательных комплексов, и каждому нужна была твёрдая рука. Моя рука только входила в силу, после того как я едва в могилу не загремел.
Периодически, помимо воли клацал мышью, вызывая на экран видео из дома. Оно шло онлайн, секунда в секунду, качество было хорошим. Вера была в гостиной. В моем любимом кресле — если проводил время в этой комнате, то на нем. Собачка на ковре у её ног с упоением грызла свой хвост. Вера читала. Покачивала ногой, на ней болтался большой, не по размеру, мужской тапок. Наверное, мой. Затем я снова возвращался к работе, продолжая думать о том, что в моей холостяцкой берлоге женщина. Чужая, и одновременно невероятно близкая — жизнь мне спасла. Самая храбрая из всех, что я видел, и при этом смешная трусишка. Такая непонятная, что доверять ей невозможно. Нужно узнать, что она от меня скрывает.
Попасть в мой кабинет было непросто. Во-первых, две секретарши, работавшие посменно, молоденькая и пожилая. Они — малое препятствие. Но перед приёмной всегда дежурила охрана. Ситуация была из ряда вон, но в принципе, я её ожидал.
— Андрей Семёнович хочет вас видеть, — испуганным шёпотом сказала секретарша. — Очень. Его охрана держит…
— Пусть проходит, — разрешил я.
Андрей всегда одет с иголочки был, волос к волоску причёска. Сейчас голова растрепана, дорогая рубашка пошла по шву — охрана постаралась. Охранник же, дюдий парень под два метра ростом, Андрея пустил, но встал у дверей, всем видом показывая, что навредить боссу не позволит.
Андрей на него посмотрел, как на дерьмо, прилипшее к ботинку, оправил рубашку.
— Миш, — панибратски начал он. — Ты что, мальчишку надо мной поставил? Мальчишку из забегаловки? Мы с тобой пуд соли сожрали на двоих, я просто не ожидал, что за подстава?
Вижу, что орать хочет. Терпит, держит себя в руках. А я думаю о том, что лежал в погребе, раненый, истекая кровью, не один час. Времени порядком прошло — три дня. Твоё суток. И за это время как минимум можно было вычислить моё местоположение, устроить облаву, да что угодно, только не ждать, когда само решится. Говорит — шантажировали тобой. Ага, да…
— Поставил, — кивнул я.
Нецензурная брань. Ходит по кабинету, благо место позволяло даже бегать при желании. Я снова кофе пью, которое поперёк горла уже, и думаю о том, какую же интересно книгу читает Вера. Наверное, классику. У меня книгами целая комната забита, такие правильные девочки наверняка читают правильные книжки.
— Это оскорбление, Дежнев. Я не хотел манипулировать, но я уйду. Я не потерплю этого молокососа над собой…
— Иди, — согласился я. — не держу.
Ещё бы мне угрожали мои же люди. Уйду — мелко это и по-бабски. Я решил, я сделал. Андрей и правда ушёл, хлопнув дверью. Бог с ним. Я выбросил его из головы, просто не хочу думать об этом сейчас. Вернётся завтра — где ему ещё так хлебно будет.
Я думал проехаться по ночным заведениям, которые мне принадлежали, с рейдом, но вместо этого неожиданно домой поехал, хотя компании Веры старался избегать. Вошёл, сразу был облаян собакой, Вера не вышла навстречу. Пошёл в гостиную, я же знал, что она там. Вера отложила книгу и на меня посмотрела ожидающе.
— Что читаешь? — спросил я.
— "Крестный отец", — ответила Вера. — Знакомлюсь с психологией бандитов поближе.
Глава 25. Михаил
Что-то изменилось. Неуловимо менялось и от меня не зависело. Когда я был в погребе Веры, я был слабым, словно новорожденный младенец. Сейчас я силен почти так же сильно, как и прежде, а скоро стану ещё сильнее. Но Вера… Посмотрит на меня и щекотно становится где-то внутри, по-детски, по-дурацки, это норовило сделать меня снова слабым, обезаруживало и очень мне не нравилось. И домой хотелось, в бункере не сиделось упрямо, и дома Вера со своей бандитской психологией.
— Почему ты стал бандитом? — спросила Вера отложив свою книгу.
— Денег хотелось, а на заводе платят мало, — буркнул я и пошёл в зал, вымещать все что накопилось.
Рана в животе была самой сложной, но сейчас, спустя недели больше всего бесила рука. Я отжимался и чувствовал и Верин взгляд, словно юнец стыдился пятен пота, проступивших на спине, и то, как скручивает проклятой судорогой раненую руку. Терпел сколько мог, а потом прострелило болью, и я чертыхнувшись лёг на живот. Хотелось скрутиться в позе эмбриона и закрыть глаза, отгораживаясь от всего надоевшего мира.
— Я говорила, — сказала Вера подходя ближе. — Несколько месяцев нужно беречь руку. И вообще всего себя беречь, в вас три дырки было, надо полагать, что телу нужно время.
Я промолчал, и сам знал все прекрасно знал. И Вера говорила, и врач в реанимации, который хвалил первую помощь оказанную Верой и сказал, что видит профессиональную руку. Да только… слабым быть непозволительно. Я все ещё лежал на животе, поэтому от всей Веры видел только огромные мужские тапочки и ноги в полосатых, словно жопа шмеля, носках.
— Всё нормально, — ответил я, хотя мышцы руки выворачивало судорогой.
— Дай посмотрю.
— Там нет пули.
— Дай посмотрю, — упрямо повторила Вера.
Я сел и протянул руку, хотя выпрямить её стоило усилий — боль. Вера уселась прямо напротив, бедром касаясь моей ноги. Я пострался об этом не думать. Она нажала на руку прям в месте концентрации боли и я скрипнул зубами.
— Я вспотел, — сказал я, надеясь, что у неё попадёт охота меня лечить.
— Господи, да я брила пах бомжу перед операцией, — фыркнула Верой. — Вы пахнете вкусно.
Последняя фраза была лишней и даже немного провоцирующей. Я не стал закрывать глаза и смотрел на лицо Веры, которое так близко. И не в тёмном погребе, где ни черта не видно, а в хорошо. И каждую веснушку видно на прямом упрямом носу. Каждую ресничку. Взгляд её опущен, она вся сконцентрирована на моей руке. Чуть нажимает на неё пальцами, безошибочно угадывая, где болит больше всего, растирает, потом, словно утешая, поглаживает. И мне больно, но честное слово я бы так вечность просидел, наслаждаясь каждым мгновением. Да только…физиология вкупе с фразой этой про мой запах, руки её на моей руке, веснушки на носу и острое желание вдохнуть запах Веры, узнать, как она пахнет. Я смутно помнил тот запах дождя на её коже, но мне хотелось знать, как будет пахнуть на ней моя слюна… Всё это породил вполне ожидаемый отклик организма, который скрывать в просторных лёгких шортах для тренировки будет неудобно. Вырвать у неё руку и уйти? Ну, нет. К счастью я неплохо знал людей и вполне умел предсказывать их реакции.