– Давай руку, идём…
((AYLIVA – Immer Kalt)
Она отбрехивалась, как могла – мол, не надо её успокаивать, не надо помогать. Она не слабачка, она может сама… Может. Могла всегда.
Но Ллен настоял.
Уложил на постель, лёг рядом, боком. Уткнул себе в грудь почти принудительно, попросил:
– Дай мне минуту, хорошо? Просто дыши.
Он думал, что придётся прибегнуть к прямой подмене чужих эмоций – начать заменять стресс спокойствием.
Но… Удивился.
Пока гладил Хелену по волосам, та уткнулась носом в его грудь и затихла.
Она доверилась.
Сама.
Для кого-то этот факт не сказал бы ничего, но для Эйдана он стал странной зелёной лампочкой, которая никогда до того не зажигалась. У него было много женщин раньше. Сложно не пользоваться своим умением соблазнять, когда это выходит легко, и несколько лет назад он пресытился. Пресытился засыпать и просыпаться с кем-то, изучать чужие ауры, эмоции. Понимать, что имеет шанс пробраться под кожу, но всегда под маской, под прикрытием, сотканным из чужих желаний.
Хелена среагировала просто на него – на его мужскую энергию.
Маску он не надевал, не было необходимости, для неё он «робот». Но сейчас она ощущала не робота, а его – Ллена. Бессознательной своей частью она закуталась в его энергию, приняла её, пропустила через себя, сплела со своей. И затихла.
То был редкий момент женского доверия.
Он не мог бы объяснить, чем ему был ценен этот дар, не смог бы никому, даже друзьям, хотя они бы, возможно, поняли. Когда у человека отключается логика, он просто чувствует. Можно ли быть безмятежным рядом или же нет? Хочется забыть обо всем, хочется выкинуть мысли? Просто быть…
Ответ редко был «да».
Послышался протяжный хрупкий вздох – Хелена «отсыхала» от напряжения.
Его рука на её волосах.
Интересно, как сложилась бы её судьба, если бы ни задание Дрейка? Через сколько она стала бы очередным обугленным трупом на руинах того, что было городом? Ракеты сносят всё без разбора – дома, людей.
А теперь эта одинокая девчонка спала – не прошло и трёх минут, – завернувшись не в одеяло, но в него, в ауру Эйдана.
Жизнь – странная штука.
Интересно, будет ли этой ночью спать он сам?
Глава 11
(Morena – Fireballs)
– Ты больше не хочешь со мной встречаться?
Пауза длилась дольше, чем того требовали правила приличия, хотя Микаэль был в сети.
– Ну, зачем так сразу?
– Просто хочу прояснить.
И снова пауза.
– Давай… просто будем общаться.
– Мы уже общаемся.
– Как друзья.
– В каком смысле?
Хелена смотрела на экран телефона, чувствуя, что разум похож на белый лист бумаги. Ни понимания, ни выводов.
– Ну, мужчина и женщина просто могут дружить. Ты согласна?
Для чего? Если есть симпатия и притяжение.
– Просто болтать на разные темы без встреч?
– Да.
Тогда зачем нужно было первое свидание? Она искренне не понимала происходящего. Они же нравились друг другу. Тогда, что с ней не так? Она Микаэлю чем-то «не зашла?» Спросить об этом прямо или не стоит? Вертелась на языке едкая фраза о том, что друзей хорошо искать в летнем лагере во время копки картошки, например, – их вывозили когда-то в институте на подобные мероприятие. На первых курсах. Потом эта практика сошла на нет. Но для чего искать друзей на сайте знакомств? Для чего говорить о предпочтениях в постели, для чего бросаться фразами о желании близости? А такие были.
– Я не понимаю…
Она не смогла более ничего добавить, а Микаэль исчез. Видимо, закрыл мессенджер и занялся своими делами.
Сволочь, скотина. Он дал надежду и забрал её!
Сумки на кухне она разбирала яростно, кажется, больше раскидывала продукты по полкам, нежели клала их. Поднималась и разбивалась о черепную коробку волна негодования. Всё же шло хорошо?
Почему ей попадаются уроды? Не внешне, конечно, но ментальные неадекваты. Стоит в жизни появиться тому, кто задевает сердце, как сразу выясняется, что вновь «деление на ноль». Ошибка программы.
«Дружить? ДРУЖИТЬ?!»
Это слово казалось ей ударом под дых и оплеухой. Зачем мужчине и женщине дружить? Бред. За встречей в ресторане смех был, шутки были, нежные взгляды были. Были чувства – она же видела. Взаимные.
«Дружить…»
Мешок с картошкой был отпихнут в сторону; пачки с крупой закинуты в шкаф. Хелене хотелось не убираться, а крушить. Она снова не нужна, снова отбракована – за что? Ласковое синее море внутри превратилось в заваленный щепами потонувших кораблей штормовой океан. Посмотреть бы в глаза сейчас этому Микаэлю, вскрыть его мысли бензопилой, вытряхнуть их наружу… Чтобы хоть что-то стало ясным, очевидным. Если она не понравилось, можно было просто начать игнорить, молчать, если уж правда – это так сложно.
Упаковкой с плоской лапшой она вообще стукнула о стол – прорвалось наружу бешенство. Черт, продукты надо отложить… Помыть посуду. Нет, нужно еще раз проверить оставленный в кабинете телефон – может, там ей что-то дописали, пояснили?
В коридор она вышла с влажной тарелкой в руках.
(Ruelle – Monsters)
– Я могу тебе чем-то помочь? Ты на взводе.
Она среагировала мгновенно – так бывало раньше, – потому что уже впала в ярость.
– Заткнись! Выключись!
И тарелка полетела в стену, ударилась рядом с Аш Три, раскололась на множество осколков. Хватит! Хватит с неё чужой помощи – она не инвалид, чтобы её снова чинили, разминали ноги, отвлекали фильмами. Робот хорош, как дополнение к настроению, когда это самое настроение безмятежное. Он – просто сервис, а не замена настоящим чувствам!
Эйдан мигнул индикаторами на шее – выключение. И закрыл глаза. Кажется, в его взгляде она на секунду увидела равнодушие – «как хочешь, истеричка, сама с этим разбирайся».
Ей хотелось разбить что-нибудь еще, расколотить палкой шкаф, например, убить подушки, чтобы каждое перо легло на пол и «сдохло», сжать руки на чьей-нибудь шее.
«Ты всегда была дурой» – произнес в голове голос матери с насмешкой.
– Пошла ты! – процедила дочь раньше, чем сумела сдержаться.
Робот молчал.
Ему не объяснишь – у неё были чувства, была надежда, что началась, наконец-то, светлая полоса в жизни, что дела пойдут на лад. Появится мужчина, будут развиваться отношения, она ощутит свою нужность кому-то. Вместо этого ощутила дыру под ногами и ад в голове.
«Ненавижу!» – хотелось орать ей, но ярость уже спадала, уступала место дичайшему разочарованию, печали и желанию рыдать. И это из-за какого-то мудака? Как так?
– Включись! – вдруг приказала Хелена Аш Три.
Тот открыл глаза.
Она, шагая осторожно, сходила в кабинет, принесла ему телефон, дала в руки.
– Читай. Читай!
Тот послушно принял сотовый в руки, принялся скролить экран.
– Ты же психолог, так? Тогда объясни мне, как так?!
Конечно, она предпочла бы спросить Викторию, обсудить с ней детали, выстроить гипотезы, проанализировать каждую фразу этого мудилы, но Тори отсутствовала. А у Хелены дрожали руки, а вместе с ними нутро.
Эйдан читал быстро – ей казалось, в его зрачках отражается и изредка мигает свет.
– Что скажешь?
Наваливалась пустота и некое новое одиночество, куда более сильное, нежели раньше. Потому что больше она не верит, не желает заново искать. Она… сдаётся. Сколько можно в этой жизни падать? Почему события не поворачиваются таким образом, что можно хоть изредка отращивать крылья и летать? Нечестно.
– Социопат, – вдруг подвёл итог робот спокойно, и Хелене вдруг стало легче от этого слова. Почти так же, как, если бы Тори сказала: «Да он ни минуты твоей не стоит, этот придурок. Давай лучше нальем, выпьем и забудем его».
– Ты… так думаешь?
– Я уверен. Незрелый манипулятор, кем-то травмированный в прошлом. Не умеет выстраивать отношения, но желает получать эмоции, желает видеть, что он кому-то нравится. Будет устраивать тебе эмоциональные качели до бесконечности. Держать в «подвесе», делать вид, что он вот-вот согласится на новую встречу. Будет говорить комплименты, и ты будешь им верить. Не отстанет сам. В итоге ты потеряешь от нескольких недель до нескольких месяцев времени, будешь находиться то в редких просветах надежды, то в постоянной депрессии и тоске.
Она будто посетила психолога и теперь стояла напротив Аш Три с пустой звенящей головой.
– То есть… проблема не во мне?
– Нет. Но он будет заставлять тебя думать, что всё именно так.
– Зачем? Почему просто не начать встречаться, как люди?
– «Как люди» ему не нужно, он опасается любого настоящего сближения. Он озлоблен, но не показывает этого. Женщины ему теперь нужны только для того, чтобы ими «повелевать». Как марионетками. – Аш Три помолчал. После ответил на невысказанный вопрос. – Некоторые получают от этого ментальное удовольствие. Сомнительное, но именно так. Я рекомендую тебе его забыть.
Она не спрашивала рекомендаций и не нуждалась в них. Забыть! Как?! Если бы она умела забывать каждого никчёмного мужика в своей жизни за минуту, будни стали бы намного светлее. Пока Хелена подбирала злые слова от новой волны взметнувшейся ярости, Эйдан спросил:
– Могу я помочь тебе убрать осколки?
Это переключило внимание.
– Да. Пожалуйста.
Вновь опустились руки и погасла внутренняя лампочка. Вот как всё, оказывается, обстоит… Манипулятор. Очередной урод… А ведь сама бы разбиралась с этим долго.
Аш Три подметал кропотливо, её попросил не сходить с места. Залазил щеткой в каждый дальний уголок, не пропустил ни сантиметра линолеума – порядком уже изношенного. После тщательно протер его тряпкой, которую намочил в ванной. И только после этого вернулся на своё место у стены.
Наблюдая за процессом уборки, Хелена ощущала, как меняются эмоции. Как уходит негодование, пытается слиться в пучину отстранённости, деланого безразличия. Пусть она знает о том, что Микаэль не нормальный человек, но псих, однако, настроение будет теперь горчить очень долго. И одолевать сомнения – может, это всё-таки она? Может, он одумается, поболтает с ней еще пару-тройку дней и напишет: «Я ошибся. Ты классная. Пойдем гулять?»