– Извините. Конечно… Расходы записать на магазин?
– Да.
– Проходите, рады вас видеть. Удачных приобретений.
– Как ты это сделал?
Шипела Хелена тихо, шагая следом за Эйданом по торговому ряду, в котором ещё с прошлого остались товары для рыбалки. Хотя, может, рыбачили и сейчас? Спиннинги, блесны, лески, высокие резиновые сапоги.
– Просто проявил наглость.
Он всё равно не сказал бы ей правду – она была слишком запутана и тяжела для чужого сознания. Единственное, что ему было важным, это не накроет ли недоверие и страх спутницу. Мол, что это за робот такой? Лишний аналитический процесс ему ни к чему, и Ллен порадовался, когда девчонка пришла к выводу – «не важно». Повезло и повезло, главное, они внутри.
Молодец.
– И мы не должны платить за покупки?
– Нет.
– Вдруг они вычислят правду? Одумаются?
– Не одумаются.
Он внутренними сенсорами сканировал эмоциональный фон персонала – всё спокойно. Камеры не зафиксировали ничего подозрительного; охранники расслаблены. Очередной посетитель, который спокойно расписался в гостевой книге. Рядовой даже не подумает сверять подпись с оригиналом, Ллен сделал так, что последний о вошедших покупателях начисто забыл.
Всё отлично. Главное, найти товар.
Хелена
Она поражалась тому, насколько её робот выглядит, как человек. Дело не только во внешнем виде, в мускулистом сложении, в расслабленной походке – в выражениях лица. Молча она следовала за ним тенью, наблюдала. Как Аш Три придирчиво выбирает карабины – откладывает слабые, выбирает супермощные. Проверяет на прочность непонятного вида крепления, скручивает гайки по резьбе, смотрит скольжение.
Дроид действовал вовсе не как дроид, но как профессиональный военный.
В ней росла уверенность, что его знаний действительно хватит для безопасного прыжка.
С кропотливостью портного он рассматривал швы на парашютном жилете, к которому собирался пристегивать эластичный трос. Примерял этот жилет на неё по размеру, после читал характеристики натяжения самого троса. Взял один подлиннее и второй покороче – для чего? Использует тот, который подойдет для конкретной «пропасти»?
Куча мелких предметов, о назначении которых она понятия не имела, но Эйдан изучал всё. Когда добрался до громоздкого механизма с колесом, рискнула спросить:
– Это что?
– С помощью этого легко будет затягивать назад лебёдку.
– А я думала, что тянуть просто будешь ты…
Даже показала ему жестами, как силится втащить кого-то «на берег»
– Так тоже можно, но трение тросу ни к чему. Пусть даже он не лопнет от него.
Ага… Понятно.
Вновь проверка креплений на концах троса – как всё сложно, однако.
Сколько денег они отдали бы за всё, если бы платили из своего кошелька? И как вообще вышло, что магазин взял покупки на себя? ЧуднО, странно. Но выяснять эти моменты сейчас опаснее, нежели вести себя тихо. Нужно просто вынести товар наружу, сложить его в багажник.
Когда ей на голову приладили шлем, проверили защелку под подбородком, она окончательно уверилась – Эйдан понимает процессы, за которые берётся.
Барахла уже полная корзина.
– Тебе ведь важно моё здоровье?
Спросила не потому, что сомневалась, но потому что просто хотелось об этом услышать.
– Конечно. Более всего.
Хоть кто-то отвечает ей «правильно».
Телефон остался дома – Аш три настоял на этом, – и теперь Хелена чувствовала себя «пустой». Руки постоянно тянулись к карману, чтобы нащупать сотовый, провести пальцем по экрану, открыть мессенджер. Чтобы увидеть там что? Отсутствие новых сообщений? Или очередной мем?
На кассе их ни о чём не спросили.
Поздоровались вежливо, отсканировали товар, карту не попросили. Пожелали удачного дня, выпустили через сканеры, ведущие к дверям.
Как все это вышло?
Да, может, этот день еще не стал хорошим, но он получил предпосылки к этому.
Возле машины она сказала:
– Я голодная. Хочу есть. И кофе.
На что услышала спокойный ответ:
– По пути будет заправка, там остановимся, накормим тебя.
Почему Эйдан не человек? Не настоящий мужчина? Вот он вёл себя идеально – стабильно, спокойно, уверенно, он был «за неё». Будь у Хелены волшебная палочка, она махнула бы ей, приказывая именно это:
«Преврати его в человека. Сделай настоящим»
Глава 12
Хелена
(Arrested Youth – Sob Story)
День ощущался ласковым. Быть может, чуть ярковатым, солнечным и чуть более ветреным, чем Хелене бы хотелось, но эти факторы не мешали ей наслаждаться бутербродом, купленным на заправке. Состоял он из двух тонких отрезов хлеба, мясной нарезки между ними, соленых огурчиков и горчицы. Дома она и есть, возможно, не стала бы, но сегодня, именно сейчас ей было вкусно.
Стаканчик с кофе в руке. Монотонно вещал одну и ту же фразу записанный женский голос.
«Уважаемые посетители АЗС. Напоминаем, что станция работает в режиме пост-оплаты – сначала вы заправляете машину, затем проходите в кассу. Уважаемые посетители АЗС…»
И так по кругу почти без пауз.
В режиме «пост-оплаты» сейчас мало что работало, это редкость. Все желали деньги вперёд.
Где-то между торговыми рядами внутри помещения ходил Эйдан – кажется, искал что-то для машины. Не то стеклоочиститель, не то масло на «долив». Ей на короткий момент показалось, что он пьет воду, но эта мысль не зацепилась в голове – мало ли, что из собственных внутренностей ему требовалось охладить?
Аш Три до сих пор воспринимался ей чем-то мистическим. Не человеком, но и не роботом. Хелена доела бутерброд, выкинула упаковку в урну, отпила глоток черного кофе – молоко на кассе закончилось. Чёрт с ним.
Почему она так редко выбиралась за последние три года на природу?
Ведь здесь было спокойно, мирно, гораздо лучше, чем в городе. Шелестели деревья, и мир воспринимался чем-то стабильным, совсем, как в прежние времена. Правы были те, кто еще в начале смутных времен выехал из бетонных стен в сёла. Может, и ей следовало?
Как её жизнь вообще повернулась так, как повернулась?
Если бы рядом внезапно появилась Тори, если бы она спросила – эй, ты куда, и что происходит? То после покрутила бы пальцем у виска – мол, е№анулась? Как можно доверить свою жизнь роботу, ехать для того, чтобы прыгнуть на подготовленной им верёвке в овраг?
Наверное, никак. Иногда у хаотично мыслящей Виктории вдруг просыпался холодный рационализм. И временами у практичной и логичной Хелены он напрочь пропадал, из-за чего жизнь, как сегодня, начинала напоминать сюр.
Но ей было всё равно.
Никто не ждал дома, никто не звонил, не спрашивал, как у тебя дела? Всё ли хорошо? Она понимала, что куда-то ехать ей нравится больше, чем сидеть, созерцая поблекший рисунок на обоях.
Почему она вообще там, где она есть сейчас, что к этому привело?
Аш три платил за что-то её картой на кассе. Он не торопился, а она не раздражалась – куда спешить? Хорошо, что они вообще придумали план прокатиться. Здесь дышалось свободнее.
Неужели виной всему мать? Всё пошло под откос, потому что неудачное детство?
Хелене вдруг надоело спирать собственные неудачи на этот фактор. Бывает детство и хуже, кто-то вообще не доживает до тридцати. Значит, ей повезло. Помнится, на первых курсах института она мечтала, что однажды будет работать в большой компании. Светлые окна, множество этажей, чудесный коллектив. В нём будут красивые мужчины и дружелюбные, душевные женщины. Работа, сплетни, перерывы на обед – вечерний писк пропуска на вертушке при выходе, прощание с ней вахтера. «До завтра, мисс…»
Не случилось. Она желала разрабатывать сложные математические алгоритмы для искусственной логики, а стала шифровальщицей. Потому что уже на третьем курсе создала свою систему, которую нахвалил профессор, слава о которой разошлась далеко за пределы институтских стен.
Уже тогда молодняк начал разбиваться на лагеря – одни прибивались к повстанцам, другие к Громилам, третьи к отшельникам. Агитация шла тайная, но очень уверенная, мало кто оставался в стороне, придерживаясь нейтральной позиции.
Её убалтывали почти год. Обещали высокую зарплату, если согласиться, но решающую роль сыграли даже не деньги, но заверение – «Мы против войны. Помоги нам остановить ракеты».
И она стала промежуточным звеном. Принимала послания, отправляла послания, надеялась изо всех сил, что помогает стране. Но помогала ли? Ведь точный смысл расшифрованных сообщений, так или иначе, оставался скрыт, не говоря уже об общей картине.
Конечно, можно в любой момент отказаться. Снизится риск.
Но на что тогда жить? Увы, Хелене очень и очень хорошо платили.
И потому она сегодня здесь. У заправки. Живет именно ту жизнь, которую выбрала, хотя иногда ей казалась, она ничего не выбирала.
Кофе закончился тоже.
Эйдан вышел наружу с бутылкой ярко синей жидкости в руках.
– Готова ехать?
– Да.
Одна бы она «на природу» ехать не решилась. А вот с ним, да, с ним было безопасно.
Внутри салона света было куда меньше. Основной лился в кабину через лобовое стекло, а боковые окна в целях безопасности узкие, как у всех траков.
Аш три настраивал навигатор. Он двигался, действовал даже в малейших деталях, как человек – иногда чуть хмурился, задумавшись, иногда прикусывал уголок губы. Ей нравилось.
– Твоя человечность ведь не на максимуме?
Ответили ей на автомате.
– Почти.
– Что ты ищешь?
– Хочу обследовать ближайшее к нам ущелье. Как раз нашёл одно… До него семьдесят восемь километров. Посмотрим его на предмет пригодности.
– Блокпостов по пути нет?
У неё имеется паспорт. А вот к роботу документ не полагался, и попыток что-то объяснить будет много. Ни к чему.
– Нет. Ближайший в пятнадцати километрах от той точки, я проверил.
– Хорошо.
Ремни они пристегнули синхронно.
Её ум часто занимала мысль о том – о чем Эйдан думает? Как себя ощущает?