– А что мне делать, Лайза? Я не хочу думать о нем, и не получается. И понимаю, что он ко мне, скорее всего, ничего не испытывает, и с ума схожу!
– Ох, горюшко. – Кухарка сжала мою ладонь в своих больших руках. – Лери Амелинда, пока он тут раб, смертоубийство это. Хотя, даже если бы вы его не любили, все равно погубят ведь! Смотрю на него каждый раз и думаю: когда?
– Вот и я думаю, Лайза. И хочется взвыть! Надо найти способ снять печать. Ты чаще меня в городе бываешь. С кем можно посоветоваться?
– А знаете что? – оживилась моя собеседница. – Я завтра в город на рынок поеду с Шианом. Там ярмарки праздничные гудят. И отведу вас к одному старику. Вряд ли он эту печать проклятущую снимет, конечно, но на дельную мысль может натолкнуть. Только свекровке что скажете?
– Лери Белле? Что еду пополнять запасы трав.
– Так она приставит к вам кого!
– Тогда и думать буду, Лайза.
– И то верно. Вы знаете, лери Амелинда, страшно мне. Так страшно!
– Почему? – робко спросила я.
– Когда лерита Илмара уезжала в последний раз, так, бедняжка, плакала. Я тогда подошла, спросила, что случилось, а она и говорит: «Знаешь, Лайза, скоро в Эйшвиле не останется ни одного Эйша». И теперь смотрю я на Эрвинга и гадаю: неужели от его руки? И ненавидеть его хочется, а не получается.
– Не знаю, Лайза. Пока это Эйши угрожают Эрвингу, а не наоборот. Пойду я, а то еще свекровь кинется искать. Получится, вечером загляну. Нет, значит, на рассвете встречаемся у ворот.
– Хорошо, голубушка. Берегите себя.
Мне-то что беречь? До ужина бродила по замку, словно призрак. Жаль, что совместного ужина со свекровью не избежать. Та сидела за столом с видом королевы, только не хватало короны. И на меня глядела, будто на червяка под каблуком.
– Как прошел твой день, Амелинда? – спросила, явственно давая понять, что ей неинтересен ответ.
– Мой день? – Я замерла. – Без Леонарда – скучно.
– Вот когда оценишь все то внимание, которое тебе оказывал мой сын.
Если то, что происходило ночью, – это внимание, то я чего-то не понимаю в жизни.
– Хотела сказать, матушка, что завтра я еду в город пополнить запасы трав, – сказала отстраненно. – Зима морозная, в замке многие болеют.
– Поезжай, только не забудь взять кого-то с собой. Вон хотя бы Дину.
Дина, моя компаньонка, так и прижилась при замке. Впрочем, заметила, что мне неприятно ее присутствие, и старалась меньше попадаться на глаза. Зато, похоже, свекрови она пришлась по душе.
– Хорошо.
Никого я брать не собиралась! А Дину – так особенно. И обижать ее не хотелось, и в мои планы не входило присутствие надсмотрщиков. Ничего, придумаю что-нибудь безобидное. Вот только что? Я никогда не умела лгать и изворачиваться. Похоже, придется учиться.
– И раз уж ты наказана за неподобающее поведение, – вдруг продолжила свекровь, а я чуть не подавилась, – эта поездка станет единственной, и то только из-за трав. Никаких гостей, никаких длительных отлучек. В замке есть много дел, которыми тебе надлежит заняться.
Я сглотнула. Это что было? Да, меня устраивала перспектива оставаться в Эйшвиле. Я и так никуда не собиралась, только в город, чтобы хоть чем-то помочь Эри. Но чувствовать себя узницей? Не желаю!
– Лео не отдавал на этот счет никаких распоряжений, – ответила резче, чем следовало.
– А я отдаю. Пока нет Лео и Айка, именно мне придется отвечать за тебя и твой моральный облик.
Вилка со звоном опустилась на стол. Я поднялась из-за стола.
– Благодарю за ужин, – сказала и вышла, гордо подняв голову. За моральный облик, значит? Поздно! Поздно говорить об этом, когда прикосновения супруга вызывают тошноту, а перед глазами – чужое лицо. Да, я не желала изменять Леонарду, он ведь мой муж, но… Надо, чтобы Эри поскорее покинул Эйшвил.
Настолько разозлилась, что наплевала на все и, дождавшись, пока погаснут огни во дворе, тихонько выскользнула из замка. Через коридоры, соединяющие господские комнаты с рабским крылом, ходить не хотела. Там постоянно можно было встретить кого-нибудь. И к кухоньке Лайзы так можно добраться ближе, поэтому ускорила шаг. Постучусь к Лайзе, она меня впустит.
Вот только стучать не пришлось. Фигуру, сидевшую на порожке рабского крыла, разглядела издалека и сбавила шаг. Какой неугомонный! Но на губах уже расцвела улыбка. А Эри сидел, прислонившись лбом к дверному косяку, и думал о чем-то своем. Я тихонько подошла к нему. Он заметил, но обернулся, лишь когда замерла рядом.
– Добрый вечер, лери Эйш.
– Опять «лери Эйш»? – Я села рядом.
– Я уже не знаю, как к тебе обращаться, – ответил он.
– Сейчас можно так же, как и вчера.
На улице было холодно. Я почти сразу замерзла, но уходить не собиралась. Вместо этого оценила рубашку, кажется, вчерашнюю, и привычные рабочие штаны. И никакого плаща. В этом весь Эрвинг.
– Не простудись, – сказала тихо.
– Боишься, что снова придется меня лечить? – В его голосе послышалась ирония.
– Простуда – это не беда. Главное, чтобы не было повода еще серьезнее. Как Лайза позволила тебе тут разгуливать?
– Лайза со мной намучилась прошлой ночью и спит. – Эри чуть пожал плечами и поморщился. – А мне там жарко, я решил немного подышать воздухом.
– Значит, тебе лучше?
– Да.
Я замолчала. Что еще ему сказать? Вчерашний день казался сном, и что в нем было явью, до сих пор не ясно. Эри снова отгородился от меня. Почему? Что я сделала не так? Вчера мы были равны, а сегодня снова нет. Возможно, из-за этого? Сердце билось часто-часто, и я никак не могла успокоить сердцебиение.
– Не сиди тут долго, – сказала ему и поднялась, собираясь в дом.
– Я провожу.
Увидела, как он с трудом поднялся на ноги, и грудь пронзила острая боль. Но Эрвинг так взглянул на меня, будто я его чем-то унизила. Наверное, что-то такое отразилось на моем лице.
– Дойду сама, – ответила я поспешно и умчалась, не дождавшись. За мной никто не последовал. Вот и хорошо, так как в груди все горело и бурлило. Что я делаю? Будто лишилась ума, как девочка-подросток. Вот только впервые я сходила с ума по кому-то. Впервые боялась рядом дышать. И это было настолько дико и безумно, что никак не могла понять, как мне теперь жить.
А утром стояла у ворот раньше, чем договаривались. Впрочем, Лайза и Шиан уже были там. Шиан запрягал повозку, Лайза грузила на нее корзины для покупок.
– Мы что, поедем на этом?
Голос Дины заставил меня вздрогнуть. Обернулась и увидела компаньонку. Она была необычайно хорошенькой в меховой шубке и длинном зеленом платье. Наверное, намного красивее меня. И что с того? Прости, Дина, твое присутствие мне все испортит. Я крайне редко применяла свою магию, чтобы причинить кому-то вред, но сейчас Дина схватилась за живот.
– Прошу простить, лери Эйш, – пробормотала она. – Я сейчас.
– Мне некогда ждать, – заявила я жестко. – Через пять минут не вернешься, уедем без тебя.
А девушка уже спешила обратно в замок. Ничего, как только мы выедем за ворота, у нее пройдет живот, а я буду далеко. Шиан помог мне забраться в повозку. Мы с Лайзой уселись на подушки, набросанные на дне и укрытые шкурами. Засвистел кнут, вызывая непроизвольную дрожь, и повозка потянулась к воротам. Я молчала. Не при Шиане же задавать вопросы. Но Лайза все понимала и сама.
– Ой, голубушка, вы настоящая волшебница! – заговорила она, как только ворота остались позади. – Эрвингу гораздо лучше. Он даже вышел к завтраку, все расспрашивал, куда это мы собрались. Особенно когда сказала, что вы едете с нами.
– Правда? Рада это слышать. – Я не смогла сдержать довольную улыбку.
– Правда-правда. Шиан оставил его за себя, чтобы присмотрел за ребятами. Все равно ему пару деньков отдохнуть надо, а сегодня – день праздничный, работы мало, управится.
Наверное, «ребята» вряд ли довольны таким положением. Все-таки Эрвинг – чужеземец, враг. Но укорять Шиана не стала. С другой стороны, он человек опытный, знает, что делает. А вокруг уже потянулись городские улочки. Достаточно узкие и извилистые, поэтому повозка едва тащилась, а я вцепилась в борт, чтобы не подпрыгивать на каждой кочке. Наконец, мы доползли до ярмарочной площади, и лошади стали.
– Слушай сюда, Шиан, – сказала Лайза, как только наши ноги оказались на земле. – Купи пока масло, сам знаешь, где я беру. Да только пробуй сперва, а то я тебя знаю. Еще сыры, приправы. А, и купи мне новую корзину для белья! А мы с лери Эйш немного полюбуемся местными диковинками и сходим за травами.
И Лайза увлекла меня прочь, а Шиан остался, почесывая в затылке.
– Сюда, голубушка, – тараторила кухарка. – Тут недалеко.
Убедилась, что Шиан нас не видит, и толкнула низенькую дверцу в лавку с вывеской «Лампа Чи». Я, конечно, действительно часто покупала в городе травы, но эту лавчонку не видела никогда. Казалось, будто это место выросло из-под земли.
– Чи! – громко позвала Лайза, пока я оглядывалась по сторонам. Здесь пахло лекарствами, эфирными маслами и почему-то лимоном. Вдоль стен стояли стеллажи, заставленные флаконами и флакончиками. Аптека? Не похоже. Парфюмерный магазин? Что это за лавка?
– Лайза! – послышался мужской голос. – Тебя давно не видно.
Чи оказался сухоньким жилистым старичком, который ловко спускался к нам по ступенькам. Он взглянул на меня глазками-буравчиками и склонил голову:
– Лери Эйш, большая честь.
– Чи, мы к тебе по делу, – затараторила Лайза. – Но запомни: ты не видел ни меня, ни лери.
– Как прикажешь, – усмехнулся старичок. – Могу вообще стать немым и глухим.
– Нет уж, немой и глухой ты нам без надобности.
– Тогда позвольте предложить вам чай? Без чая не отпущу.
– Ладно, давай уж, – смилостивилась кухарка. – Лери, вы бы знали, какой тут чай!
И меня усадили за маленький столик, протянули крохотную чашечку. А когда я отпила душистый напиток с лимонными нотками, и вовсе растаяла от удовольствия.
– Необыкновенно! – призналась искренне, и Чи расплылс