– Вас хочет видеть лери Эйш, госпожа, – поклонилась она.
– Иду.
Что понадобилось свекрови? Лучше не знать. Но я покорно передала служанке шубку, поправила складки на платье и поднялась в комнаты лери Беллы. Она сидела в кресле, будто на троне королева, и приветствовала меня лишь долгим нечитаемым взглядом.
– Вы звали, матушка? – спросила я.
– Где ты была весь день, Амелинда? – ответила та вопросом на вопрос.
– Занималась живописью на берегу. – Я старалась оставаться бесстрастной и безразличной.
– Одна?
– Вы же и так знаете ответ. Зачем спрашивать?
– Затем, что ты ушла из замка с мужчиной! – почти выкрикнула лери Белла.
– Мужчиной? – Я выразительно скривилась. – С каких это пор Аттеус стал для меня мужчиной?
– Тогда почему он?
Кажется, моя реакция озадачила Беллу. Чего она ожидала? Оправданий? Слез? Клятв? Я больше не собиралась быть жертвой.
– Потому, что нужно было нести тяжелую сумку, – ответила я с показным безразличием. – А он как раз, в отличие от слуг в замке, повинуется любому моему приказу. И даже взглянуть самовольно не посмеет. Поэтому Аттеус – самый удобный вариант для прогулки, матушка. Но если это вас беспокоит, в следующий раз я могу взять другого. Я задумала серию марин для гостиной на первом этаже, поэтому планирую проводить достаточно много времени за живописью.
Белла думала. Ее взгляд оставался колким, напряженным. Видимо, взвешивала, с кем готова меня видеть – с рабом, на которого приличная лери и не взглянет, или каким-нибудь обаятельным слугой?
– Нет уж, лучше Аттеус, – пришла она к выводу. – Только убедись, что перед выходом из замка отдашь все необходимые приказы. И бери с собой прислугу. Или компаньонку, если захочешь.
– Ненавижу рисовать, когда за мной кто-то наблюдает.
– А…
– Аттеусу можно приказать отвернуться, и он будет стоять спиной столько, сколько потребуется, – предупредила я ее вопрос.
Белла чуяла подвох, но никак не могла определить где. Уверена, она пошлет кого-то следить за нами. На следующей прогулке надо быть осторожными. Но как же это сложно! Хотя, может, Эри и вовсе не пожелает со мной разговаривать.
– Дело твое, – выплюнула Белла. – Уж от него ты в подоле не принесешь.
Щеки вспыхнули от негодования. Я быстро попрощалась и бросилась в свои комнаты. И впервые за много лет ужинала в одиночестве, сославшись на плохое самочувствие, потому что терпеть лери Беллу за ужином было выше моих сил. Я металась по комнате, будто зверь, запертый в клетку. Едва не выла, натыкаясь на мебель, а стоило замку погрузиться в сон, отослала служанок, накинула темный плащ, припрятанный в спальне, и поспешила к колодцу. Больше всего на свете боялась, что Эри не придет. Не захочет прийти. Но его фигура уже маячила в неясном мареве светильников. Он обернулся на звук шагов, а я приложила палец к губам. Эрвинг кивнул и увлек меня прочь, к дровяному сараю, толкнул дверь и пропустил меня внутрь.
– Думал, ты не придешь, – наконец-то раздался его голос.
– Но я ведь сама назначила встречу. – Я улыбнулась ему, сделала разделяющий нас шаг и попала в горячие объятия. Запустила пальцы в спутанные волосы, чтобы не смел отстраняться, отпускать, но Эри и не собирался. Его губы коснулись моих, и все мысли будто разлетелись в стороны. Стало жарко. Я лишь на мгновение высвободилась из объятий, чтобы снять плащ, и снова прижалась к нему, а он покрывал поцелуями щеки, шею. Безумие! Все, что мы творим, – безумие! Другого слова не было. Но я только прижималась ближе, наслаждалась прикосновениями. Как такое может быть? За пять лет брака с Лео я никогда не желала его так, как сейчас жаждала человека, которого должна ненавидеть. Мое тело будто превратилось в огненный шар. Эри схватил меня и подсадил на вязанку дров, попытался распустить корсаж. Удалось не сразу, и я отчаянно помогала ему бороться со шнуровкой. Платье сползло с плеч, обнажая грудь. А руки Эрвинга шарили под юбкой, и меня разрывало на части от противоречивых желаний: позволить ему все или сбежать.
Он прихватил губами сосок, и я едва сдержала стон. Околдовал! Без магии – околдовал. А как иначе? Потому что этот мужчина сводил меня с ума. Я умирала в его объятиях – и воскресала снова.
– Эри, подожди, – попыталась охладить его пыл. – Подожди… Я не…
– Все будет хорошо, – шепнул он, задрал юбку так, что я наверняка была похожа на продажную девку, а не на благородную лери, и опустился передо мной на колени. Лишь на миг прохлада коснулась кожи, освобожденной от белья, а затем я поняла, что сейчас либо провалюсь сквозь землю от смущения, либо умру от наслаждения – так меня не ласкал еще никто и никогда. Хватило нескольких минут, чтобы увлечь меня на вершину. Сам Эрвинг дышал рвано. Я скользнула с вязанки вниз, в его объятия, помогла снять штаны и накрыла рукой его естество. Ему, как и мне, не надо было многого. Такой же сумасшедший, как и я сама!
А затем мы долго лежали на слое стружки, и даже не чувствовали холода. Точнее, лежал Эри, а я забралась на него и свернулась в кольце рук, восстанавливая дыхание. Провела рукой по влажному от пота животу.
– Эмми, – выдохнул он, – ты же понимаешь, что если не прекратишь, все будет… куда серьезнее.
Понимала ли я? Конечно. И хотела этого. Но перед глазами стояло лицо мужа. Нет, нельзя! Поэтому затихла, наслаждаясь минутой покоя.
– Ты замерзнешь, – снова пошевелился Эри.
– Нет, – легонько поцеловала его в губы.
– Да.
Пришлось подниматься. Мой палач был неумолим. Помог привести в порядок платье, хотя я уверена, что стоит кого-то встретить, и все станет ясно без слов. Я попыталась пригладить волосы, но, судя по смеху Эрвинга, мало преуспела.
– Тебе придется красться в свою комнату, – шепнул он и коснулся губами мочки уха. Да чтоб мне провалиться! Я готова была остаться в дровяном сарае и делать что угодно, лишь бы с ним.
– Мне пора. – Поняла – еще одно такое прикосновение, и все благие намерения полетят в пропасть.
– Уходи первой. Не стоит, чтобы нас видели вместе.
– Ты прав.
Я выглянула из двери. Никого. Тихонько вышла и поспешила к черному ходу. Мне везло. На лестнице было пусто, как и в коридорах. Скользнула за свою дверь, заперлась в ванной комнате и взглянула, наконец, в зеркало. Губы припухли от поцелуев, алели так, что сразу становилось понятно, чем я только что занималась. Платье было измятым. Но это – меньшая из бед. Заботиться об одежде – обязанность слуг. К счастью, мы оба были осторожны, и на теле не нашлось отметин, свидетельствовавших о моем безрассудстве.
Включила воду, разделась и погрузилась в ванну. Тепло. Закрыла глаза, снова и снова вспоминала мгновения, ощущения, свое безумие. Эрвинг, что же мы делаем? А ответа не было. Точнее, был один ответ с черными, как ночь, глазами. И я сходила с ума от одного его прикосновения. Я его любила.
Зато сон пришел быстро, а проснулась я уже ближе к полудню. Позавтракала, затем долго расхаживала из угла в угол, раздумывая, а стоит ли сегодня куда-то идти, и не будет ли это выглядеть слишком подозрительным. Нет, надо угомониться! Иначе лери Белла приставит ко мне соглядатая не на день, а круглосуточно. Поэтому решила провести день за вышивкой. Только выбрала комнату, из которой было видно помещение, отведенное рабам, и дверь, ведущую на кухоньку и к чулану Эри. Сам Эрвинг появился только перед обедом. Видимо, работал где-то. Отсюда я не могла разглядеть его лица, зато наблюдала, как он скрывается за дверью и как потом возвращается к работе. Если бы я не знала, что это невозможно, то подумала бы, что он меня приворожил.
Зато на следующий день подскочила ни свет ни заря, приказала служанкам собрать принадлежности для рисования и поспешила за Эрвингом. Как раз вовремя! Шиан еще не успел его куда-либо услать. А я старалась скрыть предвкушение и выглядеть равнодушной.
– Сегодня за нами могут следить, – шепнула ему, стоило добраться до калитки. – Свекровь лютует.
– Понял, – ответил Эри.
Он шел на два шага позади меня, но даже так я постоянно ощущала его присутствие. Будто мы были связаны на неподвластном пониманию уровне. Или это я сошла с ума? Вроде бы не девчонка, а веду себя иногда глупо. Видно, так и теряют голову. И только когда мы дошли до спуска на заветный пляж, позволила себе оглянуться. Местность просматривалась достаточно хорошо. Никого! Или следили и отстали, или придут проверить потом. Вот только никто нас не найдет.
Эри спустился первым, подал мне руку. Дул пронизывающий ветер, и спуск стал настоящим испытанием. Если бы не поддержка Эрвинга, я бы, наверное, не рискнула, но он держал крепко, и появилось незнакомое чувство защищенности от всех житейских бурь.
– Наконец-то! – выдохнула я, стоило ногам коснуться камней пляжа. – Погода портится, как бы не замело.
– У вас лютые зимы, – откликнулся Эри, размещая мои вещи на больших валунах.
– У вас не такие?
– Нет, гораздо мягче. Сильные холода бывают редко. А столько снега – и вовсе никогда.
Он улыбался, но улыбка вышла грустной. Я подошла и обняла его, сжала ледяные руки в своих ладонях, коснулась губами. Любимый, родной.
– Я люблю тебя, Эрвинг Аттеус.
Слова сорвались с губ. Те, которых не собиралась произносить. Признаваться первой? Дурной тон, но, видимо, таков мой удел.
– И я тебя, Эмми, – ответил он. – Но ты же понимаешь, что из этого ничего не выйдет. Я не стану рушить твою жизнь и отказаться от тебя не могу.
– Эри…
Но что ему сказать? Что все наладится само собой? Не наладится. Что сойду с ума без него? Не стоит перекладывать на него ответственность. В его положении глупо требовать ответа, каких-то действий. Эри прав, ничего не выйдет. Но я не могу просто забыть! Он для меня больше, чем мир.
– Не грусти. – Эрвинг обнял меня за плечи и привлек к себе. – Если будет хоть малейший шанс, клянусь, я заберу тебя отсюда. Никому не позволю стоять между нами.
Вспомнились его слова о том, что он убьет Леонарда. И стало страшно. Что же мы оба делаем?