— До вечера не успею. Минимум два дня.
— Ваш срок до вечера, — нудно повторил мистер Хоунто.
Я пожала плечами. Ничего не обещаю.
Начинать было решено с крайней левой клумбы. Розовые и белые пионы очень красиво смотрелись на фоне зеленой изгороди. В сумерках они наверняка придают некий шарм общей атмосфере.
Под кустами ничего не растет, какая-то травка сантиметров пять в высоту с ребристыми листиками… Сказано прополоть, значит, выдираем все. Все, кроме пионов, разумеется.
Я так увлеклась этим занятием — прополоть, разрыхлить, — и не заметила, как пионы кончились. Дальше росли кусты цветов, название коих я вспомнить не смогла. Фиолетовые такие, с бутоном большим, бархатным… В общем, под этими кустами тоже росла трава, но с листьями треугольными.
Все вырываем! Нечего засорять клумбы с красивыми цветами.
А ничего, мне нравится. Я довольно оперативно справилась и с другими цветами по левую сторону от тропинки. Я уже собралась перейти на правую и остановилась.
— Желудок хочет кушать, — зачем-то вслух произнесла я, поставила полупустое ведро с сорняками на мощеную камнем дорожку, кинула на него перчатки и в приподнятом настроении поскакала на кухню.
Дядя Дюльер колдовал у плиты, напевая веселую мелодию. Удивительно. Этот человек весь день проводит на ногах, готовя разные кулинарные шедевры, и каждое утро он бодрее всех обитателей дома. Чудеса, не иначе. Я бы точно так не смогла. На это есть две причины. Первая: меня уволят через полчаса после завтрака, ибо приготовленные мною шедевры явно никто не оценит. Вторая: встать в семь утра (или даже в шесть, страшно подумать), для того, чтобы приготовить этот самый завтрак, у меня духу не хватит.
— Вовремя, принцесса, — крикнул дядя Дюльер из клубов пара, — обед будет через минуту!
Мой организм работает по часам. Он часами готов есть все вкусненькое, что готовит дядя Дюльер.
Минуты мне как раз хватило для тщательного мытья рук по локти. Работа в саду штука тонкая. Весь испачкаешься, пока из кустов выберешься.
— Вот, — повар с довольным видом поставил передо мной тарелку супа. — Тан-тан с грибами! Я сам его впервые попробовал в Корцеле, и знаешь, он мне не понравился, — дядя Дюльер сел рядом, и подтянул к себе орешки. — Я пытался понять его суть… Ну, знаешь, у каждого блюда своя душа, своя суть… И я… Как сейчас помню: веранда старенького кафе, потрепанные скатерти на облезших столах, твердые стулья, и во всем этом — свой шарм. Своя прелесть. Сидеть в полузабытом месте и смотреть на лес. А леса там бескрайние. И осень только-только взялась: зелень смешалась с осенними красками… Бывая в новых местах, я всегда стараюсь попробовать что-то новое, чтобы потом, пробуя блюдо, в памяти оно всплывало вместе с тем местом… И тот раз я пытался насладиться тан-таном. Я смотрел на желто-красные листья, желто-зеленые листья, чувствовал остроту на языке… И не мог почувствовать души блюда. Этот суп… он был словно чужой тому месту. Как будто суть этого блюда где-то далеко.
Я слушала повара очень внимательно и заворожено. Дядя Дюльер продолжил:
— Он был с грибами, как тот, что ты сейчас ешь. Я тянул время, перемешивая ложкой остатки супа, будто в них я мог распознать то, что искал… И понял. Не место было виной, и не суп. А знаешь что?
— Что?
— Я сам, — повар улыбнулся. — Да, именно я. Я был полон ожиданий, когда заказывал тан-тан. Я ждал чего-то волшебного, какого-то взрыва! А надо было всего лишь прислушаться к вкусу. Тонкому вкусу. Настолько тонкому, что всей глубины не понять, если не превратиться в одно сплошное чувство. Не раствориться в нем…
Я взглянула на пустую тарелку с сожалением… Я не прочувствовала…
— О, не расстраивайся. Если когда-нибудь будешь в Корцеле, обязательно загляни в кафе «Гриндель», на Барсховом склоне. Оно там одно. И лучше, если это будет начало осени. Да, тогда ты все поймешь. И знаешь, мне кажется, ты поймешь быстрее, чем я.
Дядя Дюльер с теплотой на меня смотрел, а после спохватился и кинулся к плите, растворившись за клубами пара.
Какая философия… Все-таки настоящий повар — истинный ценитель. И какой же душевный уклад у этого прекрасного человека, просто невозможно вообразить!
Я махом выпила кисло-сладкий яблочный компот, закинула в рот печеньку и, крикнув напоследок массу благодарностей, направилась обратно в сад.
Дракону совершенно точно повезло в одном — ему довелось расти рядом с потрясающим человеком. Мне повезло меньше. Я росла под контролем невыносимо нудной, как мистер Хоунто, гувернантки. Но у меня есть сестры, это большой плюс. А нудная гувернантка — жирный минус. И все равно, работай дядя Дюльер у нас, я была бы, пожалуй, самой счастливой принцессой на земле. Правда, дядя Дюльер вряд ли когда-нибудь променяет драконов на обычных людей.
— Время обеда давно закончилось, — протянул мистер Хоунто, выходя следом за мной на улицу.
— Я предпочитаю тщательно пережевывать пищу, — я наклонилась за перчатками.
— И что вы успели сделать? — дворецкий с усмешкой оглянулся.
— Прополола все клумбы на той стороне, — я указала в нужном направлении. — Сейчас займусь этой, — я кивнула в нужную сторону.
Мистер Хоунто из-под полуопущенных век взглянул на ведро, наклонился, чтобы получше разглядеть. Глаза его расширились до размеров спелой дыни.
— Что вы… — взвизгнул он, и достал горсть травы из ведра. — Вы что натворили?! — вопил он, тыча мне в нос поникшие травинки.
— Как что? Вы же сами сказали — прополоть цветы. Я прополола.
— Вы!.. Вы хоть понимаете, что вы наделали?! — глаза его покраснели от лопнувших капилляров. — Это же… Вас изолировать надо! Вы…
— Что за шум и без драки? — в ворота вошел красноволосый.
Красный пиджак, черные брюки и белая рубашка… У него хороший вкус.
— Милорд! — продолжал повизгивать дворецкий.
— Хоунто, не надо так пронзительно кричать, — сморщился дракон. — Что мышка на этот раз натворила?
По его лицу скользнуло предвкушение.
— Вот! — вместо объяснений дворецкий сунул под нос зажатую в руке траву. — Она все уничтожила!
— Поправочка: не уничтожила, а выполола, — сказала я в свою защиту. — Вы сами мне дали задание прополоть, я его выполнила.
— Вы катастрофа! Милорд, я прошу вернуть ее обратно. От нее одни неприятности. Вы видели, что она сотворила с моими розами? Вы видели это?!
— Не кричите, молю вас, — дракон скривился. — Кстати, про розы. Мышка, оправдание придумала?
Он окинул меня внимательным взглядом. По лицу вижу, что-то молвить собирался, но промолчал.
— Так получилось, — с сожалением ответила я.
Мне и впрямь жалко розы. Они очень уж красивые были.
— Не удивила, — тоже с сожалением произнес дракон. — Мистер Хоунто, продолжайте.
Дворецкий только этого и ждал. Он разразился воплями и душераздирающими высказываниями в мой адрес. Мне самой на мгновение показалось, что я действительно беда для окружающих. Если бы не масса преувеличений, о которых я не смогла смолчать.
— Минуточку, позвольте, — начала я, когда мистер Хоунто наконец-то умолк. — Та ужасная несчастная картина пострадала не по моей вине. Хорошо, не только по моей вине. Милорд неосмотрительно подкрался ко мне со спины, я, будучи натурой с тонкой душевной организацией, испугалась, и дабы не повредиться вследствие падения с лестницы, ухватилась за единственный имеющийся предмет.
Дракон с видом судьи изрек:
— Грамотная защита, — и повернулся к дворецкому: — Что скажете в адрес обвиняемой?
Красноволосый забавлялся, а мистеру Хоунто эта игра явно не доставляла удовольствия.
— Хорошо, — скрипя зубами сдался он. — А розы?!
— Розы послужили утешительным знаком для огорченных дам с разбитым вдребезги сердцем. Опять же не по моей вине. По части сердец у нас господин судья, — я указала на дракона.
— Частично согласен с оправданием, — кивнул красноволосый, а мистер Хоунто стал походить на помидор.
— Ладно, — проскрежетал он. — А урожай наш чем вам помешал?!
Я еще раз заглянула в ведро.
— Урожай чего, простите? Сорняка? Вы его специально выращиваете?
Мистер Хоунто закрыл глаза, сложил указательные пальцы с большими в кружок и со звуком «Ом» уплыл в транс.
— Ничего не имею против этого милого человека, но, честное слово, про траву я не знала, — стала я объяснять дракону. — Он мне сказал прополоть цветы. Я все сделала! — последнее произнесла почему-то шепотом.
— Почему я должен тебе верить? — тоже шепотом спросил красноволосый.
— Потому что я говорю правду!
Дворецкий резко распахнул глаза, как в детских страшилках на ночь, и спокойным тоном выдал:
— Делайте, что хотите. Я увольняюсь.
И побрел в сторону дома размеренным шагом.
— Мышка, если из-за тебя я лишусь лучшего дворецкого… — предупреждающе заговорил дракон.
— … то ничего хорошего мне не светит, — закончила я за него и побежала за дворецким. — Мистер Хоунто, подождите! Постойте! Давайте решим вопрос как взрослые люди.
Дворецкий нехотя остановился, взирая на меня из-под полуопущенных век.
— Произошло недоразумение в результате недопонимания, — я стойко выдержала неприязненный взгляд. — Вы не уточнили, я не спросила, итог — конфликт, но мы ведь с вами понимаем, что это вовсе не повод увольняться, — я мило улыбнулась, надеясь на разумность мистера Хоунто.
— Я вынужден требовать прибавку к жалованью, пока принцесса находится в этом доме, — дворецкий обратился к дракону. — В качестве компенсации за моральный ущерб.
Красноволосый кивнул в знак согласия, и мистер Хоунто с почти довольным видом двинулся дальше.
Пам-пам-пам…
— Знаете, мне, наверное, тоже пора, — я мелким быстрым шагом вернулась к ведру, похватала все, и с намерением затеряться в кустах ступила на газон.
— Не так быстро, — раздалось за спиной.
Ноги сами остановились и будто приросли к месту. О-хо-хо…
— А? — я сделала вид, что не расслышала его слова.
— Мышка, мне содержание пяти любовниц обходится дешевле, чем одна пленница.