– Отпусти! – закричала я, но мой голос затерялся в гуле смеха Рика.
Внутри меня вспыхнула ярость. Я замахнулась, намереваясь вырваться, но Итан перехватил мою руку за запястье и одним ловким движением переместил меня вперед. Я оказалась перед ним, в то время как он, стоя позади, крепко сжимал мои руки за спиной и грубо подталкивал к лестнице.
Мои ноги начали двигаться, словно сами по себе, хотя я изо всех сил старалась сопротивляться.
– Отпусти меня, Итан! – воскликнула я, сжимая зубы от ярости.
Рик, с интересом наблюдая за происходящим, оперся на перила лестницы.
Итан стиснул мои руки еще сильнее, будто его страсть к контролю росла вместе с моим сопротивлением.
– Зачем так жестко, Итан? – произнес Рик с насмешкой.
– Я вообще не вижу смысла оставлять ее в живых, – внезапно раздался знакомый голос Глории.
Я обернулась к источнику звука и замерла, увидев, как Глория стоит рядом с Николасом, прижимаясь к нему с самодовольной улыбкой на губах. Николас, казалось, с удовольствием наблюдал за разворачивающейся сценой.
– Предлагаю избавиться от нее прямо сейчас, – неожиданно подмигнула мне Глория. Затем она обняла Николаса крепче и, глядя на него с искренним восхищением, ее глаза засверкали, как драгоценные камни под ярким светом. Это было то самое чувство, которое она испытывала в тот вечер в ресторане, когда я впервые ее увидела. – Ты ведь не против немного развлечься, верно, Ник? – спросила она, коснувшись его груди, будто искала одобрения.
Николас ответил улыбкой, в его глазах промелькнуло признание. Он положил руку на ее талию, подчеркивая их союз.
– Ты слишком нетерпелива, – произнес Николас, его голос был низким и обволакивающим.
Нежно положив руку на ее лицо, его пальцы аккуратно обвили ее щеку. Постепенно он начал склоняться к ней, и что-то тихо шептать. В этот момент Глория определенно наслаждалась контролем и уверенностью, которые она видела в нем.
Ублюдок…
Я шагнула вперед, чувствуя, как Итан подталкивает меня, но не могла оторвать взгляд от Николаса и Глории. Каждое их движение, каждое прикосновение казались отголоском того, что я когда-то испытывала. Я не могла поверить в то, что вижу. Разум отказывался принять эту реальность.
Глория светилась от счастья, когда Николас прижал ее к себе, и это было очевидно – ее глаза сияли, как будто она обладала всеми сокровищами мира. В то же время я ощущала, как земля уходит из-под ног
Как он мог… – мелькнула мысль в голове, когда я наблюдала, как их губы встретились в нежном поцелуе, который быстро перешел в более страстный, унося их в мир, где никто другой не имел значения. Мои легкие и сердце сжались от боли. В тот момент, когда я смотрела на них, окружающий мир словно растворялся, оставаясь вне моего восприятия.
Николас был так погружен в этот миг, что не замечал никого вокруг. Слезы подступали к глазам, но я сдерживалась. Я не могла позволить себе проявить слабость, особенно в присутствии Николаса.
Смотря на Глорию, погруженную в мир нежности и тепла, во мне росло чувство обиды и зависти. Николас выглядел с ней так открыто и искренне, как никогда не был со мной. Он всегда избегал нежных жестов при свете, как будто яркий свет разбавлял волшебство момента, которое он предпочитал оставлять в темноте. Его губы касались моих лишь изредка при свете, и чаще всего это происходило ночью, когда мир за окном замирал.
В те ночи, когда он возвращался с работы, я чувствовала себя самой желанной. Он был неуловим, как призрак, внезапно появляющийся среди ночи. Его губы были нежными, когда он будил меня поцелуями, а его прикосновения – полными страсти. В эти моменты я забывала о времени, погружаясь в созданный им мир иллюзий.
Каждый раз, когда я засыпала рядом с ним, мир вокруг казался идеальным. Однако, как только утренний свет начинал медленно просачиваться через окна, я просыпалась одна. Вокруг царила тишина, а его место на постели было пустым, словно он никогда и не был рядом.
Николас часто повторял, что у него много работы и что ему необходимо стремиться ко многому, чтобы обеспечить нас и наше будущее. Я никогда не сомневалась в его словах, он был так убедителен. Наша связь, хоть и окутанная тенями, казалась мне особенной, и я не могла даже допустить мысли о том, что она может быть иллюзией. Как же я была наивна.
Теперь, наблюдая за тем, как он обнимает Глорию, меня переполняло горькое осознание: все его слова о загруженном графике, усталости и необходимости работать были лишь хитроумным прикрытием для его отсутствия. Смотря на него сейчас, я понимала, что с Глорией он становился тем, кем никогда не был со мной.
Слезы вновь начинали подступать, но я сдерживалась.
Не сейчас. Не в этот момент… Я не могу позволить никому увидеть, как разъедает меня эта невыносимая боль.
Глория мягко засмеялась, и этот звук пронзил меня, как нож в сердце. Николас продолжал обнимать ее, и на его лице сияли удовольствие и счастье. Это была парадоксальная картина: для них мир, возможно, только начинался, в то время как мой разрушается.
Я заставила себя отвернуться, но, увы, не могла изгнать из сознания образ их поцелуя. Итан, по-прежнему сжимая мои руки за спиной, тихо, но уверенно произнес:
– Любовь может ослеплять, создавая иллюзии и заставляя забывать о очевидных вещах, – повторил он слова, которые говорил мне ранее.
Порой она приносит больше вреда, чем радости… Ублюдок! Он знал обо всем с самого начала.
Собрав все свои силы, я глубоко вдохнула и резко дернулась, пытаясь вырваться из его хватки. Я ощутила, как мышцы его тела мгновенно напряглись. В следующий миг он прижал меня к себе, его рука обвивала мою талию, надежно удерживая меня на месте. Я продолжала противиться, но его захват был слишком крепким. Вторая рука твердо сжимала мои запястья, заставляя осознать, что моя борьба бесполезна.
Я застыла, пытаясь понять, что он собирается делать дальше. Его дыхание стало глубже, и я почувствовала, как напряжение между нами возросло.
– Ваша встреча в клубе была подстроена. Но никто из нас не ожидал, что ты так быстро клюнешь, – с каждым его словом я ощущала, как запах его кожи смешивается с моим страхом. – Влюбишься в Ника, – прошипел он мне в ухо, его голос дрожал от напряжения, словно каждая буква была наполнена ядовитым презрением.
Я ощутила, как он сжимает мои руки крепче, до боли.
– Заткнись! Вы все заплатите за то, что сделали со мной, – воскликнула я.
Смех был резким и пронзительным, когда Николас, Глория и Рик рассмеялись. Этот звук был невыносимым. Он ударил в уши, разрывая мою уверенность на еще более мелкие кусочки. Я невольно обернулась, чтобы взглянуть на них.
– Ты действительно веришь, что тебе помогут? – голос Итана превратился в тихий, злобный шепот.
Его дыхание ощущалось горячим и близким, как пламя. Я стиснула зубы, стараясь подавить чувство неуверенности.
– Да, – произнесла я твердо. Его слова могли ранить, но не сломить.
Рик взорвался громким смехом, как будто это было одним из самых смехотворных заявлений, которые он когда-либо слышал.
– Единственный, кто может тебе помочь – это твой папочка, – произнес Николас с притворным сочувствием.
Я обернулась. Его пренебрежительная улыбка бросала вызов всем моим страхам.
– Но ты ведь не в курсе последних событий, – продолжал Николас, обнимая Глорию. – Он не так чист, как тебе кажется. Проводится расследование, и слухи о злоупотреблении властью только начинают всплывать. Знаешь, какая первая новость разлетелась по заголовкам?
Каждое его слово было как удар, выбивающий почву из-под ног. Дрожь пробежала по моему телу.
– Хочу, – пробормотала я, и этого было достаточно, чтобы он продолжил.
– Итак, – начал Николас, и в его глазах заплясали зловещие искорки, – первая новость: дочь директора Центрального разведывательного управления вышла замуж за опасного преступника. – Николас не выдержал и рассмеялся.
Я замерла, сердце забилось быстрее. Итан продолжал сжимать мои руки, но теперь его хватка казалась менее важной на фоне того, что сказал Николас.
– Люди начали говорить, что ты состояла в сговоре со своим мужем и была в курсе всех его дел, – продолжила Глория. – Эта новость серьезно подорвала репутацию твоего отца, и теперь против него начато расследование.
Я почувствовала, как холодный пот покрывает меня. Слова Николаса и Глории звучали в моей голове как приговор.
– Сбор информации – это лишь вопрос времени, – продолжал Николас, будто заклинающий меня своим тоном. – Хотя Джонатан и старался скрыть все сведения о лаборатории, тех документов, которые мы сумели заполучить во время побега тринадцать лет назад, достаточно, чтобы подтвердить его вину. Но нам этого недостаточно; мы жаждем не просто справедливости, нам нужна его смерть.
– Не только его, но и твоя, – добавила Глория с явным презрением. – Меня даже бесит сама мысль о том, что, пока он держал нас в клетках, как собак, ты наслаждалась жизнью принцессы.
Я не могла произнести ни слова. Слова Николаса и Глории обрушились на меня – засыпая все, что я когда-либо знала о своей жизни и о своем папе. Слезы текли по щекам, словно ручьи, горький вкус которых отравлял каждую мою мысль. В голове царила полная неразбериха; я пыталась справиться с шоком, но скрытое прошлое, о котором я не знала, внезапно встало передо мной в мрачных тенях.
– Я ничего не знала о делах папы! – произнесла я, стремясь говорить уверенно, но голос мой дрожал.
Тени прошлого моего папы казались огромными и подавляющими. Да, он был влиятельным человеком, но что это значило теперь, когда я узнала о сгнивших основах, на которых строилась вся наша жизнь? Все те моменты счастья казались иллюзией – смех на семейных ужинах, теплые объятия, которые, как я теперь понимала, были лишь фасадом.
Как они могли так легко отнять у меня мое прошлое? Я хотела закричать, но звук застрял в горле; вместо этого я лишь уставилась на Глорию, чувствуя тонкую нить ее неприязни.