"замке", окруженная заботой и вниманием.
– Прошу прощения, мистер Эванс, возникли некоторые неполадки на кухне. Все блюда и напитки будут поданы к столу в ближайшее время, – ее слова сопровождались улыбкой, которая мгновенно смягчила напряжение в воздухе.
Папа медленно кивнул, его лицо озарилось пониманием, и он снова обратил взгляд на свой телефон.
Официанты не заставили нас ждать, и всего через минуту после слов Глории начали приносить блюда, закуски и напитки. Глория бросила на них недовольный взгляд и, принимая активное участие, начала быстро расставлять все на столе. Ее движения были грациозными, а взгляд сосредоточенным, словно она сама создавала этот ужин как настоящее произведение искусства.
Папа, углубленный в свой телефон, отвлекался лишь на мгновение, чтобы улыбнуться нам или кивнуть в ответ на слова Глории. Его внимание казалось разделенным между рабочими заботами и семейным ужином. Тем не менее, даже будучи столь занятым, он обращал внимание на каждую деталь вокруг.
Когда все блюда были аккуратно расставлены на столе, Глория с улыбкой сказала нам:
– Желаю вам хорошего вечера.
Однако папа, игнорируя ее слова, нахмурил брови и сосредоточенно уставился в экран своего телефона. По его выражению лица было видно, что происходит нечто крайне важное, что заставляло его забыть обо всем вокруг.
– Простите, мне срочно нужно позвонить, – быстро произнес папа, не отрывая взгляда от телефона. Все его внимание было устремлено на экран.
Пока папа отдалялся от стола, я следила за ним взглядом, наблюдая, как он стремительно направляется к концу зала. Его шаги были быстрыми и решительными, словно каждая секунда была на вес золота. Я заметила, как он поднимает телефон к уху, а на его лице не исчезало серьезное выражение.
– Спасибо, Глория, – раздался голос Николаса, заставивший меня отвлечься от папы. Но я снова вернула свой взгляд к нему.
Папа начал разговор, его голос звучал низко и настойчиво.
Интересно, что же случилось? Я не могла разобрать слова, но по интонации было понятно, что он говорит о чем-то важном. Его брови нахмурились, плечи напряжены – все в его манере выдавало, что он вовлечен в серьезный разговор.
В моей душе переплетались нити любопытства и беспокойства, и я не могла избавиться от ощущения, что происходящее имеет огромное значение.
– Эмили, – произнес Николас мое имя громким, проникновенным голосом, вырывая меня из раздумий.
Я растерянно посмотрела на него, а затем обратила взор в сторону, где стояла Глория, но обнаружила, что ее уже там не было.
– Ты меня слышишь? – его голос прозвучал спокойнее.
Я быстро кивнула, стараясь сосредоточиться на разговоре.
– Прости… Папа редко бывает так встревожен, и кажется, что произошло что-то действительно серьезное.
Мой взгляд вновь скользнул к папе. Он все еще разговаривал по телефону, на его лице читалась глубокая концентрация. Рука, сжимавшая телефон, дрожала, а другой он машинально проводил по своим волосам, и я заметила, что напряжение в его теле только нарастает, словно невидимый груз давит на его плечи.
Николас мягко положил свою ладонь на мою, даря тепло и поддержку.
– Все будет хорошо, милая, – прошептал он, его голос звучал как нежное обещание. – Не переживай, – он слегка сжал мою ладонь, как будто передавал мне свою силу и уверенность.
Папа медленно повернулся, все еще продолжая разговор по телефону, и наши глаза встретились. В этот момент я увидела в его взгляде сильное беспокойство. Он слегка кивнул мне, словно подтверждая слова Николаса, что все будет в порядке, хотя черты его лица оставались напряженными.
Николас наполнял бокалы вином, его движения были спокойными и уверенными, но я замечала, как его взгляд периодически метался в сторону папы. Протянув мне бокал с теплой улыбкой, он излучал поддержку и понимание, зная, как я сейчас нуждаюсь в этом. Я ответила ему благодарной улыбкой и приняла бокал.
Пара глотков вина принесла тепло, разливаясь по груди и слегка облегчив состояние. Я ощутила, как напряжение в моем теле постепенно уходит под воздействием алкоголя. Но даже это кратковременное облегчение не могло заглушить беспокойство, которое по-прежнему свирепствовало в моей душе.
Когда я снова подняла бокал к губам, почувствовала, как Николас крепче сжал мою ладонь…
И вот, наконец, разговор подошел к концу. Я увидела, как папа медленно опустил телефон и закрыл глаза, словно давая отдых невидимой ноше, которую он нес в течение всего разговора. Он тяжело вдохнул и медленно направился к столу.
– Простите, что заставил ждать, старика, – с легкой улыбкой произнес он. – Работа не дает возможности даже в свой день рождения насладиться отдыхом.
Папа уселся за стол, его усталые глаза казались перегруженными тяжестью забот, которые так долго его мучили.
Я внимательно смотрела на него и заметила, как годы, проведенные в стрессе и борьбе за успех, отразились на его лице. Морщины стали глубже, серебристая седина пробивалась сквозь темные волосы, а темные круги под глазами стали едва ли не постоянными спутниками его внешности.
Он выглядел уставшим, как будто прошедший год забрал не только его энергию, но и частицу души. Папа поднял бокал с вином к губам и полностью опустошил бокал, словно пытаясь забыть все заботы и тревоги, окружающие его. Но даже в этот момент временной отрады его лицо не изменилось. Он попытался улыбнуться, но улыбка не достигла его глаз; она осталась где-то на полпути, потеряв свою искренность.
– Папа, что-то случилось? – спросила я, ощущая тревогу внутри себя.
Его глаза встретились с моими, отражая смесь благодарности, усталости и нежности.
– В моей работе всегда происходят какие-то события, – с усталым вздохом произнес он. – Но, как всегда, мы со всем разберемся, – он взял бутылку с вином и плеснул себе в бокал. – Давайте лучше приступим к ужину. Все выглядит так аппетитно, что не терпится попробовать. – На его лице снова появилась улыбка, но она не могла скрыть того, что произошло что-то серьезное.
Николас и я обменялись взглядами, улавливая тревогу в глазах друг друга, но решили не тревожить папу своими вопросами в его день рождения. Мы последовали его примеру и принялись за еду. Стол был накрыт разнообразными блюдами, словно готовился не для троих, а для целой компании. Ароматы еды наполняли зал, создавая праздничную атмосферу, хотя внутри каждого из нас царила тревожная тишина.
Я не могла не бросать периодические взгляды на папу. Он казался отрешенным, будто его мысли были где-то далеко. Под столом его нога беспокойно тряслась, а рука несколько раз неуверенно поднималась к телефону, словно он стремился вновь погрузиться в рабочие дела. Меня тревожило то, что произошло во время его разговора, что могло вызвать такую реакцию.
– Сегодня заезжал Итан, – начала я, стараясь нарушить эту давящую тишину, что повисла, между нами.
– Итан?! – Николас мгновенно обратил ко мне свой взгляд.
Я совсем забыла рассказать Николасу про Итана…
Почувствовав, как краска заливает мои щеки, я посмотрела на папу, который тоже внимательно следил за нами.
– Милая, почему ты не поделилась этим со мной? – его пристальный взгляд заставил меня смутиться. – И кто это вообще такой? – голос Николаса звучал немного сурово, а брови нахмурились.
Внутри меня возникли смешанные чувства: с одной стороны, я испытывала стеснение из-за неудобного положения, в котором оказалась, а с другой – мое сердце наполняло приятное тепло от осознания, что Николас ценит меня. Он действительно видел во мне нечто ценное, что я сама перестала замечать в последнее время
– Спустя неделю он все же соизволил появиться, – сказал папа, недовольно покачивая головой. – Я все больше убеждаюсь, что его стоит уволить.
– Может, кто-то объяснит мне, кто это такой? – Николас переводил взгляд с меня на папу в поисках ясности.
Этот диалог вызвал у меня улыбку. Несмотря на легкую неловкость из-за упущенной информации о Итане, я не могла не радоваться вниманию Николаса.
Когда я собралась начать объяснение, осознание пришло быстро: я почти ничего не знала о Итане, за исключением его имени и того факта, что его прислал папа.
– Итан – стажер, можно даже сказать, лучший из всех, с кем я когда-либо работал в ЦРУ. Его работа всегда безупречна. Но есть один серьезный минус: заставить его что-то сделать практически невозможно, – папа сделал глоток вина. – Я думал, что Итан уже помогает тебе с проектом, но, оказывается, он только сейчас появился. Даже не знаю, что завтра с ним сделать… уволить или сразу убить?! – его строгий голос вызвал у меня мурашки по коже.
Завтра Итану будет несладко. Но, безусловно, он это заслужил, хотя бы за то, что сегодня напугал меня…
– В следующий раз не забывай сообщать мне о таких вещах, – произнес Николас, переводя взгляд на меня. В его глазах читались вопросы, но также и забота, и беспокойство за меня.
Я лишь кивнула в ответ. Николас был прав – мне следовало сразу рассказать ему об этом.
– Не о чем волноваться, – произнес папа, взглянув на нас с легкой улыбкой. – Итан – хороший парень, просто ему иногда требуется небольшой пинок, чтобы начать двигаться.
Хороший? – проскочила мысль. У меня сложилось совершенно иное впечатление о нем! А теперь стало известно, что он еще и ленивый…
В этот момент папин телефон неожиданно завибрировал, отвлекая его от разговора. Он взял его в руки и внимательно посмотрел на экран. Мы с Николасом остались в молчании, наблюдая, как его лицо постепенно наполняется напряжением.
– Призрак… – еле слышно произнес папа, его голос прервался. На его лице появилось выражение тревоги, словно он столкнулся с чем-то необычным и пугающим.
– О чем это вы? – спросил Николас, в его голосе послышалась нота настороженности.
– Мне тоже интересно, – добавила я, глядя на папу с недоумением.
Папа медленно положил телефон на стол и вздохнул глубоко.