Сознание все еще напоминает вату. Я мало что понимаю, в том числе и то, где я и почему все еще куда-то плыву, но голос подруги узнаю безошибочно.
– Ри, милая, ты меня слышишь?
Бормочу что-то невнятное, или, может, это игра моего воображения…
– У тебя температура. Мы вызвали скорую.
– Не нужно скорую… – это точно произношу вслух.
– Не спорь. Тридцать восемь и девять это тебе не шутки. – Узнаю родительский тон подруги, с которым в принципе спорить у меня никогда не получается. – На, подмени меня, а я пока пороюсь еще раз в аптечке, может там все-таки есть, чем сбить жар. Боюсь, помощь долго будет ехать. Там крупная авария на шоссе.
Слышу шаги, а затем ощущаю что-то прохладное, коснувшееся моей, видимо, разгоряченной кожи. Когда открываю глаза, пускай и не с первого раза, ловлю взгляд Макстона, сидящего возле моей постели и прикладывающего мокрую тряпку к моему лбу.
– Привет.
– Привет, – выдыхаю, надеясь, что не брежу и что Рид действительно здесь.
– Прости.
– За что?
– За то, что искупал тебя в ледяном озере.
И хотя вряд ли это сейчас к месту, улыбаюсь, потому что, несмотря ни на что, озеро и все, что случилось после – было лучшим «сожалением» в моей жизни.
– Мне понравилось.
Макстон усмехается, а я сглатываю, вспоминая ссору с папой и наш «раненый» дом. Думая о том, что все это сделали Саймон и его новоиспеченные дружки. И что Дайан и Мелисса, не сомневаюсь, участвовали тоже. Было невыносимо осознавать, что люди способны на подобное. Но ведь это неудивительно, учитывая произошедшее в «Пульсе»? Вспоминая, как Саймон швырял меня в бассейн, как Кайли угрожала разрушить мою жизнь. И не только мою, если честно… Тогда чего я ждала? Что Куинн отступит? Что ее Стая за нее не впряжется? Что меня не проучат? Потому что предупреждали…
– Обещай, что не поедешь к Саймону, – шепчу, потому что чувствую – Макстон не передумал. Он уже давно не являлся частью Стаи. Я знала это, поскольку иначе Кайли бы так не злилась. Он недолюбливал Сакса и его методы и давно искал повод его проучить. После драки в клубе оба этот повод искали.
– Бэмби…
– Макстон, пожалуйста. – поднимаюсь на постели, несмотря на явное недовольство в любимых глазах. – Я не хочу, чтобы ты пострадал.
– Пострадал? Со мной не так легко справиться, – усмехается.
А вот мне ни капельки не смешно.
Макстон дерется как зверь – знаю, помню, видела собственными глазами. И не сомневаюсь, что один на один, по-честному, он уложит Саймона в два быстрых мощных удара. Проблема лишь в том, что ни Сакс, ни его шайка не умеют по-честному. И используют любой грязный метод, любую возможность поступить низко.
– Обещай, что не поедешь, – настаиваю, инстинктивно скидывая с себя руки, которые пытаются меня уложить.
– Хочешь, чтобы я тебе соврал?
– Я хочу, чтобы ты пообещал мне не соваться к Стае.
– А я хочу, чтобы ты легла. Ты вся горишь. – начинает выходить из себя.
– Не лягу, пока не пообещаешь!
– Черт, ну что за детский сад, Ри?!
– Ну вот с таким ребенком ты связался! – И обидно, и понимаю, что он это не со зла. Просто ведь нужно же хоть как-то этого барана уговорить.
– Они не остановятся, пойми.
– Если не остановятся, будем действовать иначе.
– Как?
– Через полицию, как! – Он усмехается, а я все равно продолжаю. – Ну что мы на них, законный метод воздействия, что ли, не найдем?
– Не найдем. Ты ведь знаешь, кто родители Сакса, верно?
Знаю. Отец работает кем-то при правительстве, мать – в судебной системе. Я не разбираюсь в должностях и рангах, но примерно представляю, что имеет в виду Макстон. Даже если Саймона будет за что привлечь, даже если мы им мешок доказательств предоставим, это вообще ничего не решит. Родители вытащат его из любой передряги, хоть головой об стену бейся. Это как стучать в закрытую дверь или звать на помощь, лежа в звуконепроницаемом гробу на глубине артезианской скважины. Бесполезная трата усилий.
– Ну вот, даже на пять минут нельзя тебя оставить! – выдыхает Скайлер, закатывая глаза. – Хорошо хоть ты тут не бегаешь, пока я тебе жаропонижающее ищу! – плюхается рядом со мной на кровать, протягивает прозрачную красную капсулу и стакан воды. – На, пей давай и ложись.
– Я нормально себя чувствую.
– Конечно. С температурой тридцать девять обычно именно так себя и чувствуют.
Когда под пристальным взглядом подруги выпиваю лекарство и воду до дна, потому что с ее слов пить мне нужно как можно больше, Скай забирает у меня стакан. Сговорившись, оба буквально насильно укладывают меня обратно в постель. Еще бы одеялом как маленькую укрыли! Укрывают. Что означает, что наши мысли материальны и нужно, в чем убеждаюсь уже не впервые, быть с ними осторожнее. Упрямлюсь. Но как только голова касается подушки, засыпаю. Не знаю, то ли от того, что мы с Макстоном всю прошлую ночь практически не спали, то ли это все температура.
Когда просыпаюсь, солнце уже начинает клониться к закату.
Что неудивительно, потому что я проспала, сколько? Часов десять? Одиннадцать, если я правильно отсчитываю, сфокусировавшись на часах. Голова больше не болит. Да и чувствую я себя так, будто готова бежать марафон. Который мне, естественно, бежать запрещают. Как только я нарушаю постельный режим и спускаюсь, Скайлер усаживает меня на диван, впихивает градусник в рот, щупает лоб и начинает засыпать вопросами, будто я в больнице, а не дома. И только убедившись, что температура спала, а других симптомов у меня нет, разрешает остаться внизу.
Пока подогревает суп, который сварила специально для меня (а у вас есть такие восхитительные подруги?), наблюдаю за тем, как рабочие вставляют нам новые окна. Пока я спала, Скайлер с Макстоном, как могли, оттирали с дома краску. Вроде бы им даже помогал Дейтон и остальные ребята. Даже Итан позвал парочку своих друзей, потому что не мог оставаться в стороне. Верно. Зато я, красотка, в это время без задних ног спала. И нет, температура – не причина отлынивать от работы.
Папа так и не вернулся. Все распоряжения бригаде отдавал по телефону. Но, узнав, что мне было плохо, сказал, что постарается закончить с делами побыстрее.
Скорая, насколько я поняла, доехала до нас только часа через три или четыре. Они осмотрели меня, понавыписывали кучу лекарств «на тот случай, если…» и уехали. Смысла что-то делать со мной, когда я уже под жаропонижающими, не было. Макстона я больше не видела, сообщения он не читал, на звонки не отвечал. Если верить Скайлер, он поехал за всеми необходимыми препаратами в город. Скайлер я верила, а вот своему парню…
Дрожащими пальцами касаюсь экрана мобильного, захожу в недавние и, найдя номер Макстона, нажимаю на вызов. Гудки. Долгие. Монотонные. На грани паники и безумия. Сердце едва не выскакивает из ребер, когда слышу просьбу оставить сообщение после сигнала. Желудок скручивает и все в нем собирается в плотный болезненный узел.
– Так и не отвечает?
– Нет.
– Думаешь, он все-таки…
Я бы очень хотела думать, что нет, но слишком хорошо его изучила. Макстон Рид импульсивен, своенравен и упрям. А это значит, что вряд ли мои уговоры помогли. На 99,9 % я была уверена в том, что где-то там мой парень беспечно рискует собой. Думает, что я не понимаю этого? Не знаю? Или пользуется тем, что мне велено блюсти постельный режим? Я боюсь за него. Боюсь за то, что в таком состоянии он может сделать со Стаей. И в равной степени боюсь за то, что Стая может в отместку сделать с ним. Потому что Саймон не прощает обид. Такие, как он – никогда.
– Без паники, – Скайлер сводит на нет еще не начавшуюся во мне истерику.
Выхватывает из моих трясущихся рук телефон, а затем нервно выдыхает. Наблюдаю за тем, как быстро ее пальцы клацают по экрану. Доверяю подруге. Во всем и всегда. Но сердце за эти мучительные секунды все равно умирает.
– Что ты делаешь?
– То, что никогда бы не сделала, если бы у нас был выбор.
А затем слышу короткое «нам нужна помощь» и еще кучу слов, которые Скайлер Янг никогда не произнесла бы, если бы не я.
Глава 29
Дейтон примчался к дверям нашего дома ровно через пять минут. У его спорткара едва шины от давления не вскипели, но я была рада, что он не отказал. Это еще раз доказывало, что Метьюз – не конченый урод. И что дружба с Макстоном для него не пустой звук.
– Уверена, что справишься без меня? – Скайлер сжимает мои пальцы напоследок, и я отвечаю ей тем же.
– Присмотри за домом. И за Итаном. А если папа вернется…
– Знаю, – обрывает на выдохе. – Сказать, что ты очень его любишь и попросить за тебя не волноваться. Будь осторожна, ладно?
– Не переживай, со мной она в безопасности, – доносится за моей спиной, и Скай, возможно, и не без усилия, но кивает.
Понимаю, что обоим непривычно не обмениваться колкостями в адрес друг друга, но сейчас был совершенно не тот случай. Поэтому оба оставили разногласия на время, сосредоточившись на том, что действительно важно.
– Знаешь, где они могут быть? – спрашиваю, пристегивая ремень.
– Догадываюсь, – отрезает, срывая машину с места.
Пока едем, Дейтон, не переставая, кого-то набирает. Друзья. Знакомые. Друзья знакомых и их знакомые… Звонку к пятнадцатому голова бежит кругом, и я стараюсь дышать, не переставая трогаю лоб и молюсь, чтобы не поднялась температура и обморок не повторился. Потому что не смогу в таком состоянии… хотя нет, вру. Плевать на состояние. Даже если сорок. Даже если при смерти. Я Макстона не оставлю.
Поворачиваю голову к Метьюзу и понимаю – и он тоже. У него это и на лице, и в словах, и в жестах. Да весь воздух в салоне этим пропитан. Я вообще впервые вижу Дейтона таким серьезным. Та драка у «Пульса» не в счет. Он в ярости. И он определенно готов убивать.
Через десять минут бесконечных звонков и безумных версий мы владеем хоть какой-то информацией. Например, что Саймон и его дружки сейчас у какого-то Ронни, о котором я слышу впервые, а вот Дейтон – определенно нет. И что у них сейчас какая-то мотоциклетная сходка или что-то вроде того.