Глава двадцатаяМы — семьяСемейные узы
Мои партнеры уходили один за другим, жена хотела развода, у меня обнаружили гепатит, и бизнес обваливался.
Что еще, черт возьми, могло произойти?
В один прекрасный день мой брат Билли упал в обморок, и его отправили в больницу в Кэтскиллсе на компьютерную томографию. Там не увидели ничего плохого и велели обратиться через год. Вскоре после этого у него начались приступы. На этот раз Билли поехал в больницу в Нью-Йорке, где ему поставили диагноз — «опухоль мозга». Вся семья горевала от безутешности. Билли был музыкантом и весельчаком. В это просто невозможно было поверить.
Мы обратились к очень хорошему неврологу, который сказал, что Билли требуется операция. Мы нашли первоклассного хирурга и молились.
Врачи побрили всю голову, затем сделали надрез, вскрыли черепную коробку и удалили опухоль. Это был рак, бластома, худший его вид. Нам сообщили, что такая опухоль обычно появляется снова, но ее размеры были относительно небольшими, и операция не повлияла на зрение Билли или работу мозга. Врачи сказали, что Билли будет находиться под медицинским наблюдением. Мы надеялись на лучшее.
Мой брат должен был поправиться после операции в течение нескольких недель, и понемногу, месяц за месяцем, ситуация улучшалась. Однако у него начались сильные головные боли. Нам сказали, что это в пределах нормы и Билли должен принимать тиленол и находиться под наблюдением врачей. Но головные боли усилились. Ему было так плохо, что пришлось накачивать его кортизоном, чтобы уменьшить воздействие опухоли. Билли принимал все назначенные ему лекарства. Врачи полагали, что полностью удалили опухоль, но Билли находился в плачевном состоянии. Ему сделали еще одну операцию и повторно удалили раковые образования. Опять ухудшение состояния, новая опухоль, головные боли. Ужасное страдание. Затем у него развился спинальный менингит[140].
Билли всю жизнь играл на гитаре. Он выступал со своей электрогитарой Firebird компании «Гибсон» в составе группы Glass Head, а затем в Fright. Он входил в группу Cult Brothers вместе с Энди и несколькими парнями из Blue Oyster Cult и играл в группе King Flux с Ричи Стоттсом и Марки Рамоуном. С 1993 года он участник группы под названием Brain Surgeons, что значит «Мозговые хирурги». Просто в голове не укладывается! Он регулярно возвращался в Элмайру, чтобы поиграть с Энди в «семейной группе», которую они назвали Hippo («Бегемот»), по прозвищу нашего отца.
Билли умер 15 сентября 2001 года, через четыре дня после событий 11 сентября, в возрасте сорока трех лет. Он был прекрасным человеком, талантливым музыкантом и замечательным братом. Я очень по нему скучаю. Так печально! Какая потеря! Мы все были безутешны. Никогда не видел мою мать такой подавленной, даже когда умер отец.
По просьбе Билли собрались его друзья и коллеги и исполнили песни Mountain и Cheap Trick, а также песни из репертуара «Роллинг Стоунз».
Проклятье.
Я впал в безрассудство. И решил: «Мой мир рушится, пойду-ка от души выпущу пар». Знакомства, вечеринки, клубы. В 2006 году мой брат Энди сказал: «Давай пойдем в Plumm [ночной клуб в Нью-Йорке]. Это будет действительно классная ночь. Там соберутся Эксл Роуз[141] и Ленни Кравиц, Кид Рок — в общем, куча людей». Так и сделали. Мы сидели на скамье, и какой-то парень наткнулся на меня и пролил наши напитки. Это был Эксл Роуз. Он попытался обойти нас, чтобы подойти к одной из девушек. Я сказал:
— Эй, поосторожнее!
— Пошел ты! — рявкнул он.
— Сам пошел!
— Нет, пошел ты!
— Нет, пошел ты!
Эксл Роуз занес кулак для удара. Он выглядел большим и сильным. Волосы у него были причесаны в косы и дреды, а на пальцах полно массивных колец. Если он ударит меня в лицо, мне конец. Промелькнула мысль: «Либо я покойник, либо должен ударить первым». Бум, я встал и ударил его. Это только разъярило парня.
Я не боец, это точно. Он попятился на меня, и я снова замахнулся. Это была классическая «несостоявшаяся драка» двух знаменитостей: мой телохранитель Рози — гигант, сто двадцать пять килограммов мускулатуры, — оттащил меня от него, а его телохранитель оттащил своего патрона. Рози поднял меня и вывел из клуба. Я всегда буду благодарен ему за спасение моей жизни! Стычка не переросла в драку, но все же наделала шуму. Информация об этом попала на первую страницу «Нью-Йорк пост». Позже, когда он встал и начал играть, он представил песню Welcome to the Jungle, сказав по этому поводу: «Посвящаю моему другу Томми Хилфигеру». После этого мы помирились.
Ларри и Лора Стимерман познакомили меня с женщиной по имени Лиззи, которая была на пятнадцать лет моложе меня — молодой, но не слишком юной. Она стала первой женщиной, с которой я всерьез встречался после моего расставания с женой. С ней было очень весело, но вскоре все осложнилось. У нее было два мальчика; у меня были дети. Мои дети без энтузиазма отнеслись к ней и ее детям, и я уверен, что ее дети также не были рады мне и моим детям. Сложилось так, что мы встречались — расставались, встречались — расставались. К лету 2005 года мы окончательно порвали отношения, и я сказал: «Это все, я ухожу. Отлично проведу время и в другой раз решу, какого черта делать. А пока что просто хочу наслаждаться жизнью». В середине июля я зафрахтовал яхту, собрал моих неженатых, непомолвленных, сумасшедших друзей по веселым вечеринкам Алекса Гарфилда и Генри Пикмана и моего инструктора по фитнесу, бывшую модель Джо Пилевски, которого мы звали «Йога Джо», и все вместе отправились на две недели в Сен-Тропе.
Джерри Холл только что развелась с Миком Джаггером, и она находилась в Сен-Тропе, поэтому однажды вечером я пригласил ее присоединиться к нам на яхте.
— Пойдем, поужинаем, повеселимся.
В тот день мы отправились в место, куда все великолепные девушки и классные мужчины обычно отправляются обедать, — Club 55 или Cinquante-Cinq. Мы встали на якорь и на бортовой моторной лодке добрались до причала. Я сказал ребятам, что вечером придет Джерри, и предложил им найти девушек, чтобы она не оказалась единственной женщиной на яхте. Йога Джо отправился блуждать по пляжу, чтобы подцепить женщин. Для Джо это не проблема.
— Ребята, посмотрите, кого я нашел! Подойдите и познакомьтесь с девушками.
Мы отправились на пляж и поздоровались с двумя привлекательными женщинами. В тот вечер я с нетерпением ждал разговора с Джерри, но, когда мы вернулись на яхту, меня беспокоил состав компании за ужином. Я спросил:
— Придут ли девушки сегодня вечером?
— Ну да, видишь ли, не думаю, — сказал Йога Джо. — У одной есть дети, и она не знает, сможет ли она…
— Пусть возьмет детей с собой, — ответил я.
— Ну не знаю. Ты хочешь…
— Дай мне ее телефон. Как ее зовут?
— Ди Оклеппо.
Я дозвонился.
— Ди, это Томми Хилфигер. Мы познакомились на пляже, и мой приятель Джо сказал мне, что вы не можете прийти сегодня вечером, потому что с вами дети.
Она сожалеет, что не может быть на ужине.
— Знаете, у нас на борту есть повар, он приготовит наггетсы для ваших детей, и они смогут посмотреть кино. Приходите к нам!
Думаю, она оценила этот жест; непросто было одинокой женщине отправиться на вечер в Сен-Тропе вместе с детьми.
Позже вечером на борт поднялись Джерри Холл, Ди и ее подруга Мелисса Роен. Я был счастлив провести время с Джерри, но когда увидел Ди, подумал: «Ух ты, да она хорошенькая!» Кроме того, она казалась очень славной женщиной. Мы выпили на яхте, потом оставили детей с поваром и няней и отправились в ресторан. Изрядно пили, хорошо погуляли, вернулись на яхту тем же вечером и еще немного повеселились. Это был чудесный вечер, но веселье закончилось рано, потому что Ди пришлось вернуться домой, чтобы уложить детей спать.
Я подумал, может быть, Алекс или Генри тоже положили глаз на Ди. На следующее утро я спросил каждого из них, не возражают ли они, если я приглашу ее снова. Алекс только посмеялся надо мной, что я, мол, осторожничаю, желая избежать конфликта. Он сказал: «Томми, мы здесь ради тебя. Думаю, ты ей понравился — весь вечер она пыталась поговорить с тобой, но ты был чертовски застенчив и сидел безучастно. Удачи тебе!»
Я позвонил ей: «Где вы сейчас?» Она с подругой и детьми была на пляже. Ди ничего не знала обо мне, кроме того что я дизайнер, поэтому автоматически предположила, что я гей. Позже она призналась, что, когда увидела меня с Джерри Холл накануне, подумала: «О, возможно, он бисексуал». Тем не менее на этих яхтах так классно, поэтому она приняла мое приглашение. Она считала, что вечер получился фантастическим.
За обедом в Club 55 у нас завязался разговор. Ди понятия не имела о том, что я был женат и расстался с женой, и не знала, что у меня есть дети. Она ничего обо мне не знала — это был обед неожиданных открытий. Мы заговорили о наших детях, деликатно избегая откровений. Но когда мальчишки Ди поднялись на борт прошлой ночью, заметил, что один из них очень похож на Кэтлин. И потом понял: мы оба столкнулись с одними и теми же проблемами. Едва ли существует более глубокое и одухотворенное единение, чем честное обсуждение трудности своих детей с кем-то, кто понимает. Весь день мы провели вместе, и, когда мы делились историями и огромной любовью, которую испытывали к нашим детям, между нами возникла ощутимая связь.
Она сказала мне, что родом из Род-Айленда; работала моделью. Переехала в Париж и вышла замуж за итальянского профессионального теннисиста, но теперь развелась с ним и живет в Монако. Я подумал: «Это замечательная женщина; мне было приятно находиться рядом с ней, но у нас не может быть длительных отношений». Тем не менее стоило попробовать.
В тот вечер Ди надо было возвращаться в Монако, но я договорился, чтобы ее машину перегнали, и она смогла задержаться на несколько часов, а в сумерках я зафрахтовал вертолет, чтобы отвезти ее и детей домой. Ближе к вечеру я посмотрел на нее и сказал: «Знаешь, мне нужно быть с кем-то таким, как ты. Нам было бы хорошо вместе. Будем на связи. Ты должна приехать на Мюстик!» После трехлетнего одиночества она устала от мужчин и отношений, поэтому восприняла все сказанное мной с недоверием. Мы договорились встретиться в августе, но, как оказалось, она была права, проявляя осторожность.