— Вы преувеличиваете, — невесело усмехнулся он. — Мне, конечно, приятно, что вы так думаете, но… В некоторых местах меня совершенно справедливо называют исчадием бездны. Имперским палачом.
— Вы помогли мне и моим сыновьям. Вы заботитесь о Вилли. Вы ровно общаетесь с людьми, что стоят ниже вас по положению. И вам не приятно, когда при вас оскорбляют других.
— Но… на войне я…
— Вы — убивали. Выполняли приказы любой ценой. А теперь мучаетесь угрызениями совести.
— И что это значит?
— То, что вы хороший человек. А еще вы не похожи на аристократов.
— Должно быть, мне слишком от судьбы за это досталось. Когда я только делал первые шаги и пытался доказать всем, что я — несмотря на то, что бастард, на что-то годен. И достоин уважения. А теперь я пытаюсь хотя бы следующее поколение тех, кто будет управлять страной, сделать… по-приличнее.
— Хотя бы непохожими на герцога Борнмута и графиню…не запомнила как ее, — проворчала я.
— Графиню Олмри, — проворчал он. И еле слышно добавил. — И как меня угораздило… Я хочу сказать, что в доме вам ничего не грозит. На вас всегда будет моя защита.
Он молчал. Молчала и я. Чуть потрескивали угли в камине, да стучался дождь в окно.
— Вероника, — позвал меня он.
— Да? — не поднимая взгляда на мужчину, спросила я.
— Мне хорошо, когда вы рядом…
Мужчина протянул руку и провел по моим волосам. Длинная коса рассыпалась по спине. Милорд Верд хрипло втянул воздух. И замер, видимо, давая возможность мне принять решение.
Сердце мое забилось чаще. Но я подумала. Потом подумала еще — быстро и хорошо. И поднялась.
— Спокойной ночи, милорд.
— Вы уходите? — насмешливо спросил он. И тоже поднялся.
— Уже поздно.
— Вы устали?
Он стоял совсем рядом, и я кожей ощущала жар и силу его тела. И мне хотелось… Безумно, нестерпимо…
Но я сделала шаг назад. Потом еще. И еще.
— Спокойной ночи, — пробормотала я. И сбежала к себе.
ГЛАВА 16
Дождь барабанил по стеклам уже неделю. Непрерывно. Без конца и без остановки. То стекал слезливыми каплями, то меланхолично и ласково шуршал, словно подлизываясь, то злобно бил — как будто требуя, чтобы его впустили в дом, обогрели.
Опять вторник. Опять ночь. Милорда Верда все не было. Получается, что я не видела его практически все это время. После той ночи возле камина, ночи… я сторонилась милорда.
Не то, чтобы я опасалась каких-то действий с его стороны, несовместимых с моими желаниями. Нет. Конечно, некий граф, кадет его милости, пишущий у милорда диплом и продемонстрировавший норму обращения с прислугой в данном мире, весьма способствовал просветлению в моих мозгах. Безусловно, я не думала, что лорд Верд поведет себя так же, как студент его Академии. Но определенные проблемы наше сближение с хозяином уже принесло. А что будет, если мы станем любовниками. Хотя — стоило признаться в этом хотя бы себе — тянуло меня к нему очень сильно. И боялась я не так его желаний, как своих. А еще больше того, что они совпадут. И неделя эта далась мне тяжело.
То, что я избегала хозяина поместья, не требовало особой спортивной подготовки — если соблюдать все правила приличия — по крайней мере, как я их понимала, то можно было вполне свести общение замечательными фразами: «Да, милорд!», «Слушаюсь, милорд…» и прекраснейшим образом выполняемыми книксенам. И попадаться на глаза строго по делу. И очень не на долго.
К тому же, на выходных милорд Верд привез мальчишек из академии — и удалился. «По делам», — сообщил он. И мы с ним любезнейшим образом раскланялись.
Сегодня, во вторник, его кадеты-дипломники не почтили нас своим присутствием. Из чего я сделала вывод, что их экспедиция все еще продолжается.
А вот чего я сама не отправилась спать, а сижу и ожидаю милорда Верда, хотя обещала себе этого не делать — для меня оставалось загадкой.
Я отпустила слуг и дремала над книгой в гостиной, время от времени поглядывая на пламя камина. Его яркость меня успокаивала.
Едва слышимый звон колокольчика, возвещающего о том, что милорд пересек границы поместья, показался в тиши ночного дома слишком громким. Я поднялась, потянулась, закуталась поплотнее в шаль — и пошла открывать дверь. Попутно размышляла о том, что всегда удивлялась, как это Джону удается подходить к двери всегда так вовремя — и не стоять выглядывать, но и не заставляя хозяина или посетителей ждать. А это всего лишь система внутреннего оповещения…
Хотя мне пришлось постоять в холле минут пятнадцать, прежде чем сквозь дождь я услышала шаги лорда Верда.
— Добрый вечер! — улыбнулась я ему.
— Добрый, — выглядел он каким-то осунувшимся. — Не обязательно меня дожидаться. Тем более — я сегодня должен был остаться ночевать во дворце.
— Ничего, — я приняла у него мокрый плащ. — Это приятные хлопоты.
— Спасибо, — улыбнулся он, словно я сказала что-то такое, что он хотел услышать.
— Подогреть ужин? Или вас покормили во дворце?
— Осторожно, — совсем развеселился он. — В вашем голосе звучит ревность.
— Надеюсь, это не будет расценено как неуважение к Имперской короне.
— Не знаю, не знаю… — милорд Верд посмотрел на меня с нарочитым подозрением.
— Значит, ужин греть и вас кормить.
— Да — только я переоденусь в сухое. И спущусь.
Я уже развесила его плащ, чтобы он просох, как услышала уже с лестницы, ведущей на второй этаж:
— Госпожа Лиззард!
— Да, милорд?
— Будьте добры, присоединитесь ко мне за ужином.
— Вот с чего вдруг? — проворчала под нос, и сразу обругала себя не хорошими словами. Шифровалась бы дальше — все полезнее было бы.
— Так как на счет совместного ужина? — повторил мужчина вопрос.
— Простите, милорд. Я не вижу в этом необходимости, — ответила я хозяину через довольно длительный промежуток времени.
— Отчего же? Позвольте полюбопытствовать? — раздались быстрые решительные шаги — милорд Верд спустился обратно.
— Пожалуйста… На вас мокрая одежда — вы можете простудиться.
— Вас это волнует как мою примерную прислугу?
Я посмотрела на него с укором:
— И что вы хотите от меня услышать?
— Я вас чем-то обидел?
— Нет, — а вот этого вопроса я не ожидала.
— Вы знаете ведь мне в какой-то момент показалось…
Мне оставалось лишь прижать ладони к вспыхнувшим щекам — какая я все-таки дура… Еще и не умеющая скрывать свой интерес.
— Вы смутились? Вам неловко? Мне показалось? — его неожиданно яркие в полутьме холла глаза смотрели на меня, не отрываясь.
«Солги!» — приказала я себе. Но не смогла.
— Не показалось, — выдохнула я.
— Ника… — он сделал шаг ко мне.
— Пожалуйста… — отшатнулась от него, запуталась в длинной юбке — и упала бы, если бы меня не подхватили. Да что такое! Почему меня в этом мире просто ноги не держат. Я — падаю, а он меня подхватывает! Бесит же.
— Я слишком настойчив и бесцеремонен? — тихо спросил он, придерживая меня.
— Самую малость, — я высвободилась.
— Вас это оскорбляет?
Я тяжело вздохнула.
— Вы правы, — расценил этот вздох по-своему милорд Верд. — Холл и подножие лестницы не самое комфортное место для подобных разговоров. Сейчас я вернусь — и мы с вами договорим.
Он развернулся — и сделал несколько шагов по ступенькам. Потом вдруг захрипел — и рухнул мне под ноги.
— Свет, — закричала я — и замахала руками. В этом мире все подчинялось командам, наполненным силой. Обычно у меня с этим были проблемы — я слишком долго жила с мире техники, но не магии. Обычно — но не сегодня.
Подбежала к милорду Верду, упала рядом с ним на колени. Дотронулась до его чуть шершавой щеки, напрягла слух — он дышал. Неровно, поверхностно — но дышал. Я поняла, что ничего сделать не могу — надо звать на помощь. Поднялась на ноги, помня о неудобных юбках, не предназначенных для резких движений.
Пока совершала это движение… Нет, наверное, мне померещилось. Я еще раз опустилась на колени и еще раз поднялась, стараясь совершать это движение как можно более плавно.
На одежде милорда действительно что-то было. Или кто-то был. Нечто, что практически сливалось с черной стойкой на его мундире.
Я расстегнула несколько крючков, отогнула ворот. В шею впилось нечто. Оно чуть мерцало и двигалось. Это можно было заметить, если наклонить голову. Я прищурилась и присмотрелась повнимательнее. Похоже на головку небольшой портновской булавки. У меня даже руки зачесались от желания ее вытащить.
Я подцепила эту гадость ногтями — и потянула. И тут же заорала от ужаса — это оказалось живым. Оно отчаянно сопротивлялось, не желая отцепляться от милорда.
Но я не собиралась сдаваться. Рычала и тянула. И вот это черное, чуть переливающееся нечто, размером с длинного червяка, в моих руках. Оно нервно изогнулось — и попыталось обвиться вокруг моих пальцев. Взвизгнув, я отшвырнуло это прочь. Оно отлетело к столику неподалеку. Но я поняла, что оно сейчас опять бросится. Тогда я подскочила, кинулась к столику — на нем как раз стояла умопомрачительной красоты ваза, выточенная из цельного куска аметиста — схватила ее — какая тяжелая! — и шваркнула на черного мерцающего червяка.
Раздался хлопок, поднялось облачко черного едкого дыма.
И тут я закричала. Вскочила, побежала в сторону комнат слуг, собираясь поднять всех. Коридор первого этажа почти закончился, когда я столкнулась с Джоном и Натаном.
— Что случилось? — схватил меня за руку Джон. — Вы кричали.
— Милорд! — выдохнула я. — Он не шевелиться. Но дышит.
— Натан! Седлай коня. В академию, поднимайте военных. Нападение на командующего.
— Есть, — отозвался конюх и убежал.
— Госпожа Лиззард, — вы — к милорду! Посидите с ним.
— Хорошо, — кивнула.
— Я в кабинет милорда, свяжусь со столицей. Сейчас будет помощь.
И мы с ним поторопились.
Я подбежала к хозяину, опустилась рядом, положила его голову к себе на колени. И принялась ждать.