Задохнувшись от ужаса, я споткнулась о ветку, упала на колено и, прерывисто дыша, уставилась на нее. По размерам и форме она была похожа на бейсбольную биту – такая же зауженная с одного конца. Но с другой, толстой, стороны палку покрывали острые сучки. Палица! Схватив «оружие», я вскочила на ноги и посмотрела налево – Лада была почти у кромки леса. Еще минута, и она спасется от этих тварей.
Мысленно порадовалась за девушку и тут же боковым зрением уловила движение справа. Резко повернула голову – на меня несся разъяренный грог. Я отпрыгнула и врезала ему палкой по шее. Он захрипел, повалился мордой в снег и затих. Сразу же налетел второй, но я успела увернуться и ударила его по спине. Он злобно зашипел и отполз.
Гроги обступили меня плотным кольцом, и я четко осознала, что шансов спастись нет, но сдаваться без боя не собиралась.
Первый выбежал из строя и схватил меня за руку, но я ее выдернула и ткнула палкой ему в глаз. Повернувшись к следующему, нарвалась на удар мощным кулаком в лоб и… потеряла сознание.
Пришла в себя от плача:
– Крис, Крис, прости меня!
С трудом разомкнула веки. Надо мной склонилось лицо Лады. Моя раскалывающаяся от боли голова лежала на ее коленях, и слезы девушки капали мне на лицо. Мы были в темном помещении, пахло затхлостью.
– Лада, я же видела, что ты почти спаслась, – прошептала я. – Как же так?..
– Я уже была у самой кромки леса, но оглянулась и споткнулась. А подняться не успела…
– Где мы?
– В замке князя, – с отчаянием ответила она, по-прежнему заливаясь горючими слезами. – Прости меня, это я во всем виновата.
– Лада, милая, тут нет твоей вины. Успокойся, пожалуйста, не плачь.
Она зарыдала еще сильнее.
– Это я тебя в лес завела!
– Но ты ведь не знала, что случится.
– Но я этого хотела!
– О чем ты говоришь? Ты хотела, чтобы мы попали в этот замок?!
– Не мы, а ты!
– Ты хотела, чтобы меня съели гроги?!
– Они бы тебя не съели, – судорожно всхлипывая, выдавила Лада.
Я ничего не понимала, голова нещадно болела, и во рту было сухо, как в Сахаре. С горем пополам я села и осмотрелась.
Камера площадью примерно восемь квадратных метров, узкое окошко под самым потолком, и еще слабый свет попадал через смотровую решетку на металлической двери. Мы сидели на деревянной лавке, стоящей впритык к каменной стене, а напротив была еще одна, с матрасом.
– Пить хочу.
Лада подскочила, подняла с пола кувшин и деревянную чашку. До краев наполнила ее водой и протянула мне.
Утолив жажду, я почувствовала себя немного лучше.
– Объясни еще раз, что ты сказала, – попросила я.
– Князь тебя не съест, ты девушка из пророчества.
Стихшая боль снова иглами пронзила виски, мне захотелось заорать во всю глотку и немедленно потерять сознание, а еще лучше – умереть.
– Отец тебе рассказал про князя Владислава, но умолчал про конец истории.
– И что было в конце? – отстраненно спросила я, пытаясь успокоиться и начать мыслить по-прежнему рационально, как и положено образованной россиянке двадцать первого века.
– В городе жила Пророчица, и когда к ней пришли люди узнать, как долго будет лежать снег в лесу, она ответила, что пройдет много-много лет и великий Лед сжалится над людьми и приведет из тумана девушку не из наших земель. Она придет в год зверя князя. Владислав узнает ее по сердцу, и вернет она князю былое величие, и растают снега в лесу.
– Разве у вас есть год Грога? – удивилась я.
– Нет. Эти слова были непонятны, но это ты!
– А что значит «узнает по сердцу»?
– Это тоже не поняли. Может, родимое пятно?
– Лада, у меня нет родимых пятен!
Девушка сникла. Слушая ее, мне стало обидно, что из-за наивной веры в этот бред мы попали в такую переделку.
– Пожалуйста, никому об этом не говори, – попросила я.
– Я повела тебя в лес, чтобы ты попала к князю, исполнила пророчество и оставила в покое Драгомира, – она снова зарыдала.
– А ты не боялась, что мужчины услышат наши крики и побегут нас выручать?
– Нет. Я повела тебя в другую от них сторону, – ответила Лада, шмыгая носом.
Вот засранка!
Мы просидели несколько часов, прежде чем раздались шаги и открылась дверь. В сопровождении грога вошла испуганная девушка невысокого роста, с нежными чертами лица, держа поднос с едой. Грог закрыл за ней дверь, оставив нас наедине.
– Лиса! – воскликнула Лада.
– Лада! – Девушка поставила поднос на лавку, и они крепко обнялись.
– Ты жива? Тебя не съели? Уже ведь год прошел, как ты пропала! А что с Чарушей?
При имени сестры Лиса помрачнела.
– Она умерла? Прости!
– Нет, она жива, – мрачно сказала Лиса.
– Да в чем дело-то?!
– Она живет с князем. Корчит из себя хозяйку.
Глаза Лады расширились в неверии.
– Поешьте, я все расскажу. Сначала думала, что мы случайно в лес так далеко забрели, а уже после поняла, что сестра давно это задумала, но боялась идти одна. Чаруша слышала о богатстве князя и бредила им. Когда гроги нас поймали и привели к князю, она начала говорить ему о своей любви и что она родилась под утро, когда был густой туман. Князь ее оставил и стал с ней жить. Теперь она только и знает, что наряжается и меняет украшения, которые ей дарит князь.
– А как же ты? – спросила Лада.
– А я здесь служанка: принеси, убери, постирай.
– Что будет с нами? – спросила я Лису.
– Не знаю. К вечеру приедет князь и решит.
То, что он не убил девушек, вселяло надежду. Может, и остальное все преувеличили.
– А он точно людей ест? – задала я главный вопрос.
– Точно, – с дрожью в голосе ответила Лиса. – Однажды девушку привели, не из нашего селения. Она рыдала и кричала, что все здесь нелюди, мерзость на земле великого Леда, как она всех ненавидит. Так князь сказал лишь два слова: «на кухню». Вечером ее подали на ужин.
От этих слов меня передернуло.
– Кто же готовил этот ужин?
– Гроги. Они очень хорошие повара. Вот и кашу эту они сварили.
Каша была вкусная, но после этих слов аппетит у меня совсем пропал.
Я заметила, что Лиса странно смотрит мне за спину и жалостливо отводит глаза.
– В чем дело? – спросила я.
– Прости меня, что смотрела на твою беду, – смутилась девушка.
Я не поняла, о чем она. Лада рассмеялась:
– Твоя сумка под плащом похожа на горб.
Я оглянулась – и правда. Когда я собирала ветки, то надела рюкзак за плечи, чтобы он не сползал.
Лиса немного поговорила с нами, спросила про отца, братьев. Поплакала, узнав о смерти матери. Потом за ней вернулся грог, и она, взяв пустой поднос, ушла, а мы остались ждать вечера и нашего приговора.
Я нарезала уже сотый круг по камере, когда дверь камеры открылась.
В сопровождении грога мы прошли по каменному коридору, поднялись по лестнице и миновали несколько комнат, пока не оказались в большом зале с огромным очагом, украшенным замысловатыми узорами. На стенах висели гобелены. За длинным столом разместились около тридцати грогов, а во главе сидели князь и девушка, одетая в золотистое шелковое платье, украшенное кружевами и богатой вышивкой. Я поняла, что это Чаруша. Она была красивая: карие глаза, белокурые волосы, правильные черты лица. Впечатление портили лишь капризно изогнутые, пухлые губы.
Нехотя я перевела взгляд на князя. Нечеловеческие черные глаза, взирающие с ледяным безразличием. Кожа сероватого цвета, похожая на кору дерева, но менее рельефная по текстуре, чем у грогов, и черты лица князя остались человеческими. Прямые светло-русые волосы спадали до плеч. Одет он был в черный камзол, украшенный серебристой тесьмой, белую рубашку из тонкого полотна и узкие кожаные брюки.
Князь встал и подошел, медленно обходя нас по кругу. Потом остановился передо мной.
– Так вот ты какая, горбатая девушка, которая сражалась как тигрица, – медленно произнес он.
Он осмотрел меня с головы до ног. Взгляд задержался на ветровке, которая виднелась из-под плаща, и опустился на джинсы.
– Ты странно одета.
Я молчала, а он ждал ответа.
– Мне это уже говорили, – произнесла я.
– Откуда ты?
– Из деревни возле леса.
– Вот она, – он указал на Ладу, которая дрожала как осиновый лист, – из деревни. Спрашиваю еще раз, откуда ты?
– Я недавно пришла в поселение Охотников, – обтекаемо ответила я.
– Откуда?
– Издалека.
Он стоял и как будто к чему-то прислушивался. Чаруше не понравилось внимание, уделяемое мне. Она встала и подошла к князю. Обхватив его руку, девушка заставила посмотреть на себя.
– Любимый, оставь в покое эту страшилу, – кокетливо произнесла она и перевела злобный взгляд на Ладу. – Я, кажется, встретила свою знакомую. Отдай мне ее в служанки.
– Тебе Лисы мало?
– Но она вечно бегает по делам, ее не дозовешься. А эта, – она посмотрела на меня, – пусть помогает на кухне да в комнатах убирает.
– Я вижу, ты уже все решила! – с непонятной интонацией сказал князь.
– Милый, я так скучаю, когда тебя нет! Они меня развлекут, – проворковала Чаруша и с надеждой посмотрела на князя.
– Пусть будет так! – сказал он и, потеряв к нам интерес, вернулся к столу.
Меня и Ладу провели на просторную кухню, где хлопотало несколько грогов. Усадив нас в сторонке, поставили перед нами еду: кашу с мясом и хлеб. Опасливо глядя в миску, я спросила:
– А из кого мясо?
Гроги засмеялись.
– Не бойся, сегодня на ужин олень, – сказал один из них. – Хотя и человечина бывает.
Мы приступили к еде. Гроги перестали обращать на нас внимание. Лишь Лиса улыбалась нам, бегая с подносами. Когда мы закончили с обедом, на кухню зашел необычный грог. Если все они были похожи между собой и примерно одного возраста, то этот выглядел старше всех – как дедушка среди молодежи. Он приблизился к нам и внимательно осмотрел. Его взгляд остановился на мне.
– Как тебя зовут?
– Кристина. А вас? – внезапно спросила я. Странно, но я его не боялась.