Сегодня вечером я дома одна.
Я провела пальцем по атласной тесьме. Слова стали размыты. Не знала точно, отчего пришли слезы. От внезапного осознания всего, чего мне так не хватало, или же история этой книги просто показалась мне до боли трогательной? Жак заметил мои слезы и улыбнулся так, будто сам все осознал, а затем вытащил носовой платок и протянул его мне.
– Для твоих слез, – тихо сказал он.
Это был второй момент, когда я подумала, что вот-вот он наклонится и поцелует меня. Но он этого не сделал. Возможно, он ждал, что я сделаю первый шаг. В конце концов, это я была замужем, а не он. И вдобавок креативным директором рекламного агентства, нанявшим его.
Я отчаянно хотела прильнуть к нему. Шли секунды. Никто из нас не сказал ни слова. Мир продолжал вращаться, но я осталась на месте.
А затем владелец магазина заметил нас:
– Могу ли я чем-то помочь?
Жак ответил ему что-то по-французски, и мы вышли из магазина. Я все еще была в таком оцепенении, которое еще не скоро покинет после сильного волнения.
Смеркалось. L’heure bleue – синий час, как называют его в Париже, именно этому чудесному времени дня Герлен посвятил один из своих ароматов.
– У тебя есть планы на вечер? – спросил Жак.
Я кивнула:
– В восемь у меня ужин с заказчиком.
Мне было так жаль это произносить. Я так хотела бы сказать:
– Нет, мне совсем нечего делать, в планах лишь только ты.
– Тогда у нас есть время на еще один бокал шампанского.
Жак взял меня под руку, даже сквозь его куртку и мое пальто я чувствовала жар. Исходил ли он от нас в действительности, или мне просто казалось?
– Я знаю подходящее местечко, – сказал он.
Оно было похоже на плавучий дом, один из сотен, расставленных по Сене, но это был настоящий бар. В нем были лишь местные, они знали Жака и принесли шампанское, даже не спрашивая его.
Вечернее небо все темнело, а мы все говорили об искусстве, фотографии, парфюмерии и рекламе. Он рассказывал мне свои истории, а я ему свои, как это делают все, знакомясь ближе с людьми.
Все было настолько увлекательно, интересно и чудно.
А затем день подошел к концу…
Я так и не сделала первый шаг. Как было бы приятно провести романтическое приключение в городе любви. Сделать мечту былью. Но этому не суждено было случиться, и список моих упущенных возможностей, моих «французских любовников» в очередной раз пополнился.
После я не была в Париже в течение двух лет, а затем была вновь приглашена на вечеринку по случаю дня рождения дорогого друга, который жил в Фонтенбло в получасе езды от Парижа. За шесть месяцев до этого я поставила точку в отношениях с уже бывшим мужем, поэтому такая поездка казалась мне вполне кстати.
Два дня до вечеринки и три дня после я планировала провести одна в своем любимом городе. И снова я остановилась в Lenox на улице l`Universite. И вновь все так же замечала каждую парочку, целующихся и державшихся за руки, каждая из которых напоминала о моем недавнем неудачном браке.
Впервые Париж для меня казался грустным. Каждый день шел дождь и было зябко. День рождения был испорчен, когда свекор моего друга был доставлен в больницу, как выяснилось позднее, с сердечным приступом.
Вернувшись в город после вечеринки, весь понедельник я провела, блуждая по парижским улицам. Очутившись в районе острова Сен-Луи, я прошла мимо канцелярской лавки, которую мне показал Жак. Я вошла внутрь, оглядела все красивые бумаги и бутылки, полные причудливых цветных чернил, с мыслью, что подобные магазины можно найти лишь в европейских городах. Магазин, посвященный лишь письму, перьевым ручкам, изысканной бумаге и журналам из тонкой кожи. Я посмотрела на стеллажи карандашей и разнообразных штампов и причудливой тесьмы.
Я дошла до той самой задней части магазина. До той комнаты, что и побудила меня зайти в этот магазин, проверить, лежит ли все еще «Журнал влюбленных». И он был там. Лежал все на том же столе, открытый на пустой странице, за исключением написанной сверху даты. Я засомневалась. А затем взяла перо, опустила его в склянку с темно-красными чернилами и написала:
Если любить, то до безумия, иначе в чем же смысл любви?
Жак, я в Париже. В Lenox. Буду в баре в 6 часов вечера.
Это был глупый и чрезмерно романтичный до невозможности жест. Конечно, он никогда не прочтет этот текст. Если бы я действительно хотела его увидеть, я бы просто позвонила ему по телефону. Но это и был тот первый шаг, который я никогда не знала, как сделать. Я доверилась не только судьбе, но и магии. К магии моей прабабушки. В которую я так хотела верить, но не верила. Не могла верить. Не было никаких доказательств верить.
Тем вечером, полностью отдавая себе отчет в своем безумстве, я направилась в тот самый бар к шести часам. Села за столик на двоих, заказала бокал шампанского и стала ждать. Конечно же, Жак не пришел. Было бы глупо мечтать, что он придет. Так же глупо, как думать, что мальчик-лифтер вот-вот повернется и поцелует меня.
На следующий день я отправилась в музей Орсэ, а потом гуляла под дождем по парку Тюильри. Я бродила по левому берегу, купила в одном магазине шарф, в другом какую-то антикварную булавку. У меня не было никаких планов на вечер, поэтому, купив немного сыра в столетнем магазине Androue на улице du Bac и багет в пекарне на углу, я направилась обратно в отель.
ЕСЛИ ЛЮБИТЬ, ТО ДО БЕЗУМИЯ, ИНАЧЕ В ЧЕМ ЖЕ СМЫСЛ ЛЮБВИ?
По пути ко входу через большие окна я разглядывала внутреннюю часть отеля с его деревянной мебелью и зеркальным баром в стиле арт-деко. Мой взгляд скользил по комнате от пар, сидящих за маленькими столиками, до большой группы, втиснувшейся в одну из кабинок, а затем… Я увидела те самые светло-каштановые волосы и черную кожаную куртку.
Уже внутри, прижимая к себе сумку с багетом, я пробиралась сквозь толпу к столу Жака, думая, один ли он здесь. Из окна мне не было видно. И я была уверена, такого не могло быть. В конце концов, не пришел же он сюда ради меня. Это было бы волшебством, подобно магии прабабушки Бергер.
Должно было быть просто совпадением. Но все равно было приятно хотя бы поздороваться.
Я подошла к столу. Он был действительно один. В алюминиевом ведре уже лежала бутылка шампанского. И два бокала. Один пустой. Его – наполовину полон. Жак совсем не изменился, быть может, лишь стало чуть больше морщинок в уголках его глаз, но сами глаза были такими же синими и такими же пленительными, как и прежде.
– Чао, – сказал он.
– Привет, – кивнула я в ответ.
– Видел твою записку.
– Правда?
– Сегодня днем. Я был рядом с той лавкой, и что-то заставило меня зайти. Понимаю, что опоздал на день, но я решил попытать счастье, потому что у меня к тебе один вопрос.
– Да?
– Ты хочешь выпить шампанское здесь, – он выдержал долгую паузу, – или у тебя в номере?
М. ДЖ. РОУЗ – автор бестселлеров по версии New York Times, выросла в Нью-Йорке, в основном в запутанных галереях Метрополитен-музея, в темных аллеях и пышных садах Центрального парка, читая любимые запретные книги своей матери. Она является автором более десятка романов, основателем первого рекламного агентства для писателей AuthorBuzz.com и соучредителем интернет-проекта «1001 Темная ночь». Место действия одной из ее последних книг Библиотеки Света и Тени разворачивается в Париже и на юге Франции. Множество из мест Парижа, показанных Жаком в этом рассказе, появится и в ее новом романе.
ПЕРЕДАТЬ ПРИВЕТ
mjrose.com
Facebook: / AuthorMJRose
Pinterest: @MJRoseAuthor
Twitter: @MJRose
КНИГИ О ПАРИЖЕ
«The Library of Light and Shadow» / «Библиотека Света и Тени»
«The Book of Lost Fragrance» / «Парфюмер Будды»
«The Seduction of Victor H.» / «Соблазнение Виктора Х.»
«The Collector of Dying Breaths» / «Коллекционер умирающих дыханий»
«The Witch of Painted Sorrows» / «Колдунья рисованных скорбей»
«The Secret Language of Stones» / «Тайный язык камней»
Я ПИШУ О ПАРИЖЕ, ПОТОМУ ЧТО…
Острее чувствую вещи в Париже, больше переживаю и осознаю красоту, запахи и вкусы… Я по-настоящему живу в этом городе так, как нигде в мире.
ЛЮБИМЫЙ МОМЕНТ В ПАРИЖЕ
Поездка на лодке по Сене с моей матерью, когда мне было всего четырнадцать лет. Это был наш первый день в этом городе. Я до смерти устала, была в плохом настроении, страдала от жуткого джет-лага (синдрома смены часовых поясов), не хотела ничего делать, кроме как идти спать. Но мама тогда настояла, и лодка начала свое медленное, чувственное путешествие по городу. Это был тот самый синий час, и перед появлением звезд небо окрасилось тем особым глубоким голубым цветом, начала играть музыка, а мама повернулась ко мне лицом и улыбнулась.
НЕЛЮБИМЫЙ МОМЕНТ В ПАРИЖЕ
В прошлую поездку, когда мне вновь пришлось его покинуть.
В ПАРИЖЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО…
Стоять на любом мосту, окруженным отражающимися от Сены ночными огнями, и неистово целовать кого-то.
У нас никогда не будет Парижа. Дженнифер Коберн
Париж часто ассоциируется с романтической любовью. Некоторые люди представляют, как они гуляют по набережной Сены, держа за руку свою вторую половинку, а Эйфелева башня мерцает на фоне ночного неба. Другие мечтают об интимном ужине при свечах в уютном бистро. Для меня же Париж всегда был городом, олицетворяющим любовь матери и дочери.
Моя первая поездка в Париж состоялась с дочерью Кэти летом после ее второго класса. Ей было восемь лет, и хотя мне очень нравилось проводить с ней время, его было просто недостаточно. Жизнь Кэти была заполнена домашними заданиями, тренировками по футболу, занятиями по изобразительному искусству и прочей деятельностью, которой полны календари современного перегруженного американского ребенка. Н