— Понял, — кивнул парень и выскочил вместе с другом из кабинета.
— Константин Викторович, воспитательный процесс нарушаете, — недовольно буркнул Мясоедов.
— Не до этого, — отмахнулся начальник, затянулся и уселся на стул, рядом со столом. — Дело есть к тебе.
Сан Саныч уселся на свое место и пододвинул к начальнику пепельницу.
— Случилось чего? — осторожно спросил он.
— Случилось, Саш. Случилось, — глава местного ГБ щелкнул по сигарете, сбрасывая пепел и глянул на подчиненного. — Шкуры новые. И пальчики и глазки под копирку.
— Как… Отпечатки? — растерянно хлопнул глазами следователь.
— Угу. Главный только что заглядывал, — кивнул мужчина. — На «Горький» закрытый проникнуть пытались.
Сан Саныч тут же подобрался и спросил:
— Брать будем?
— Было бы кого брать, — вздохнул Константин Викторович. — Раньше отпечатки были наведенными. Кислотой прошел, недельку и вот тебе отпечатки настоящие. А теперь все иначе. Ни кислота, ни радужка глаза.
Мясоедов молча уставился на начальника.
— Саш, тут Лаврентий Павлович дело поручил, — произнес Константин Викторович. — У этого… — тут он кивнул на дверь. — Кот, который. У него бабка ведьма старая, царских времен. Так?
— Так, а…
— Пойдешь к ней на переговоры, — начальник местного ГБ затянулся, сбросил пепел и продолжил: — Пойдешь к ней, скажешь, что нужен способ, чтобы определить новых «шукр». Спросишь, сможет ли она нам его дать и что взамен потребует. Понял?
— Константин Викторович, мы же с ведьмами, вроде как…
— Саша, — поднял на него взгляд старый ГБшник. — Когда надо мы и с чертом торговать будем, и с самим дьяволом договоримся. А сейчас надо. Очень надо.
Видя недовольство подчиненного, он произнес:
— Саша, это опасно. Очень. Эту «шкуру» чудом Ольговские «бабочки» выловили. Оглянуться не успеем — шкуры в ЦК сидеть будут. Понял?
Александр Александрович помрачнел и молча кивнул.
— Езжай, Саш. Поговори. Только не дави сильно. Нам способ нужен, понимаешь? Надо знать, что захочет ведьма эта, да и потянет ли.
— Понял, сделаю, — кивнул Сан Саныч.
Сан Саныч оглянулся на мужчика в телогрейке и шапке ушанке и кивнул на дом.
— Здесь?
— Здесь, — закивал тот, пряча в карман купюру. — Только эта… Ты бы поберегся. Чахарда — она такая. Раз на раз не приходится. Иной раз поможет, а другой сам не рад будешь такой помощи.
— Спасибо, учту, — кивнул ГБшник и направился к дому.
Зайдя по деревянным ступеням крыльца, он оглядел участок, лежащий под снегом. Чистый снег, никаких следов. Даже птиц. Аккуратно почищенная дорожка.
Мужчина потянул ручку и открыл дверь. Пройдя в сени, он принялся топать, сбивая снег с обуви. Заметив небольшую метелку, он взял ее и смел снег, что никак не хотел оставаться в предбаннике.
После ГБшник прошел в дом и замер у входа.
— Хозяйка! — громко позвал он, однако в доме была полная тишина, нарушаемая едва слышимым потрескиванием дров. — Чахарда!
Снова тишина.
ГБшник осторожно прошел в дом, заглянул в каждую комнату, но и там было пусто.
Замерев в большой комнате, он задумчиво уставился на стол, застеленный скатертью.
— Следы… — тут же встрепенулся мужчина и направился к двери, чтобы внимательно осмотреть дорожку, что вела к дому на предмет следов.
Он подошел к входной двери, дернул ее, но вместо стен из досок предбанника, перед ним оказался безжизненный пейзаж. Серая земля, такое же свинцовое небо, остовы мертвых деревьев вдалеке и легкий ледяной ветер.
— Закрой! Ползуна впустишь, — раздался голос за спиной.
Сан Саныч тут же захлопнул дверь и обернулся.
За столом сидела старушка с белесыми глазами, в которых было не видно ни радужки, ни зрачка.
— Садись, — кивнула она на один из табуретов за столом. — В ногах правды нет.
Мужчина прошел к столу и молча сел, уставившись на ведьму, что поднялась и направилась к печи.
— Нынче зиму тяжело сидеть, — произнесла она, достав из печи чугунок с вареной картошкой. — Люд хорошо жить стал. И врачи ваши дело знают, и целители. Мало ко мне народу ходит.
Она поставила исходящий паром чугунок, который держала голыми руками, на стол и снова вернулась к печи.
— Если и идут, то за темным делом. Приворожить, удачу навести, — недовольно проворчала старушка, достав миску с тушеным мясом. — А за такое мы с вами, красными, договор имеем.
— У вас нет права влиять на волю людей, — тихо произнес Сан Саныч.
— Ты говори, да только думай прежде чем рот открывать, — усмехнулась Чахарда и поставила на стол миску. — То наше естество. От этого отречься, все равно, что вас, красных, заворожить, чтобы водку не пили.
Старушка пошоркала ногами к печи и достала из тайника у пола прозрачную бутылку.
— Вроде как и моегете, но так привыкли, что волком взвоете, — хмыкнула она и взяла с полки четыре рюмки. — Потому и делаем мы свое дело, но в обмен на помощь люду посильную. Баш на баш, по исцеленному, за каждую ворожбу.
— Этого нет в договоре…
— Того, что на бумаге чернилами писан — нет. В другом есть, — хмыкнула ведьма, поставив на стол бутылку с прозрачной жидкостью. — В том, что кровью, на душах писан, что на веки на нашей стороне заперты.
— Хрюнь! Хрюнь-хрюнь! — раздалось за дверью.
Она со скрипом приоткрылась и внутрь заглянула черная волосатая морда с рожками и розовым пятачком.
— Ля! Старая! А я иду думаю, что случилося? Комунякой на нашей стороне пахнет!
— Заходи, не выстужай! — прикрикнула на него ведьма. — Ползун идет, а ты все хвостом в дверях крутишь…
Черт тут же скользнул в дом и топая копытцами поспешил к столу.
— Ой, старая, как в воду глядела, что заявимся, хрюнь! — протянулся он к бутылке и тут же получил по рукам.
— Не лезь вперед старших! — рыкнула на него ведьма.
В этот момент совершенно бесшумно за стол присел незнакомец в сером балахоне. Лица из-под капюшона видно не было.
— Ну, теперь можно, — кивнула ведьма черту и глянула на растерянного ГБшника. — Посидим, поОкаем?
— Не тушуйся, комуняка, — толкнул его в плечо черт. — Хвастаться будешь потом! С чертом, ведьмой, и самой смертью, пил!
Глава 9
Лев Петрович хмуро оглядел студентов, что стояли перед ним и хмыкнул.
— Что-то вы на ботаников артефакторов не похожи, — буркнул он и кивнул в сторону небольшого стола, на котором стоял чайник, несколько кружек и пакет с какими-то печеньями. — Пошли, определимся.
Мужчина подошел к столу, уселся за него и сразу включил чайник. Стальной корпус тут же приобрел синий оттенок, а на крышке загорелась небольшая руна.
— На рунах, — толкнул друга в плечо Кирилл.
— Угу, — ответил друг, устраиваясь поудобнее на стуле. — Лев Петрович, а откуда у вас…
— Мастерим малость, когда время есть, — ответил тот и достал коробочку, из которой начал вытаскивать чайные пакетики. Причем каждый в отдельной бумажной упаковке. Заметив, как ребята вытянули шеи, с интересом заглядывая в коробку, он хмыкнул и произнес: — Армейские. Обычному человеку такие никуда не уперлись, а вояки любят быстро. Да и негде, зачастую, им заварку заваривать. Вот, в паек выдают. По вкусу так себе, но зато быстро и с заварником не возишься.
— А у вас…? — глянул на мужчину Осетренко.
— А у нас в квартире газ, — хохотнул мужик. — Мы же не только гражданскую технику ремонтируем. Бывает и вояки заглядывают.
Синицин разложил пакетики по кружкам и глянул на Лену, что неуверенно мялась за спинами парней.
— Ну, и чего встала там? По этим видно — оглоеды. Сожрут все, что не приколочено. Садись, а то они сейчас все печенье сточат.
— Мы не гордые, — хохотнул Кот и подвинулся, освобождая место для старосты. — Можем и отколотить.
— Верю, — хмыкнул Лев Петрович и оглядев парней спросил: — Вы дырок в общежитии кулинарного наделали?
Семен с Кириллом переглянулись и не ответили. Вместо них ответила Лена:
— Они. На спор, пьяные в стельку руны малевали.
— Ну, вы блин даете, — вздохнул Синицин, взяв чайник, что сменил цвет стали на красный, словно он из меди. — Хорошо, хоть не угробили никого.
— Угу, — хором промычали парни.
Мужчина налил кипяток по кружкам, глянул на ребят и спросил:
— Прилетело по шее? Или так, выволочку устроил?
— Сан Саныч выволочку, — кивнул Кот и покосился на Лену. — А по шее, нам и так найдется кому дать.
— Терпеть рукоприкладство от женщины, — тут он глянул на девушку. — Дело личное, но я не одобряю.
— Она нас поварешкой и кастрюлей с похмелья будила, — буркнул Кирилл.
— Ну, если так, то да, — хмыкнул артефактор, развязал кулек и положил на стол, тут же прихватив из него курабье. Сунув его в рот, он спросил: — Слышал тут вы тележку для грузов на рунах удумали…
— Есть такое, — кивнул Семен и покосился на Кирилла.
Тот сразу все понял и залез в сумку, что притащил с собой. Вытащив оттуда пухлую папку, он передал ее мужчине.
— О как! Подготовились?
— Инженеры, с ПолиТеха помогли техническую документацию составить, — произнес Семен. — Это мы у них… Трусами стреляли.
Синицин взял папку, открыл и быстро, по диагонали провел взглядом по страницам.
— Пафоса много в обосновании, — буркнул он, пролистывая документы. — Это для партийцев, а эту документацию мы смотрим, да инженеры. Нам эти кружева ни к чему.
Тут он пролистнул пару страниц и задумчиво уставился на основную, принципиальную схему.
Парни же молча наблюдали за ним, пока Лена спокойно попивала в меру горячий чай, не забывая про печенье.
— Забавненько, — хмыкнул он, перелистнув. — С одной стороны — глупость. А с другой — работает ведь…
Тут он оторвал взгляд от схемы, глянул на ребят и спросил:
— Почему антигравитационные комплексы Норкина не использовали? Принцип тот же, но работает стабильнее. Все же на антигравитацию заточены.
— Норкин… Норкин… — покосился на друга Семен.