Парни оглянулись на Лену, что стояла за их спиной и поглядывала на черный автомобиль неподалеку.
— Ты чего?
— Нет, просто… — мотнула головой староста. — Пошли, чего встали.
Ребята вошли в здание и тут же наткнулись на усатого охранника, преградившего им путь.
— Кто и куда? — строго спросил он, оглядев ребят.
— Мы от Льва Петровича Синицина с САТО, — тут же вышел вперед Семен. — Нам к Алле Николаевне.
Охранник недовольно пошевелил усами и направился к будке, где принялся кому-то звонить.
— Слушайте, а зачем нас в СанЭпидНадзор отправили, Синицина не говорил? — спросила Лена.
— Нет, — пожал плечами Кирилл. — Но судя по тому как мы ответили про петлю, он был не в восторге.
— Думаешь это наказание? — хмыкнул Семен.
— Очень на это похоже, — кивнул друг. — Слушай, а что за селенит? Ну, который в шахте.
— Ну, строго говоря в шахтах добывают уголь, а все остальное в рудниках, — хмыкнул Кирилл. — А селенит этот — магический стабилизатор. Отлично фон впитывает. Правда крошится потом.
— Э-э-э? И какой в этом смысл?
— Так-то его раньше использовали в лабораториях и в некоторых артефактах, но он когда переполняется потом крошкой осыпается. Получается менять регулярно надо. Отошли от него из-за рунных систем экранирования.
— Погоди, а нашим он зачем? — нахмурился Кот.
— Так, для того же, — пожал плечами Осетренко. — Стабилизировать что-то. Я думаю, если у них рудник большой, то от них не убудет, а наши развлекаться во всю будут. Вон, у Истукана глазки как загорелись.
— Это индийские штучки его? — хмыкнул Семен.
— Что за индийские штучки? — нахмурилась Елена.
— Ну, ты же истукана видела? Как он медитирует, — глянул на нее Осетренко. — Вот, мы с ним как-то болтали, и он вроде как объяснил, что чем меньше вокруг силы, тем лучше ощущается какое-то «ядро». Я так понял, он хочет в этой шахте помедитировать.
— А что, — пожал плечами Кот. — Там же фона сто процентов нет. Селенит все высосет. Вот и подвизался.
Тем временем, из коридора вышла пышная женщина, лет тридцати и быстро подошла к студентам.
— Эти? — кивнула она охраннику. Заметив как тот кивнул, оглядела начинающих целителей и кивнула в сторону. — Пойдем.
Студенты направились за женщиной, которая молча прошла по длинному коридору и поднялась по лестнице на второй этаж. Пройдя по нему, они зашли в дверь и оказались в приемной.
— Сядьте тут, — указала женщина и зашла в кабинет.
— Строго тут, — хмыкнул Семен. — Вроде и не военные.
— Ну, кто их знает, — пожал плечами Кирилл, устроившись на стуле.
Ребята ждали не больше минуты, когда дверь открылась и на пороге появилась сопровождавшая их женщина и еще одна дама. Высокая, стройная, лет под сорок, со строгим взглядом.
— Алла, это кто? — спросила она, оглядев троих студентов.
— Сказали от Синицына, — пожала плечами провожатая.
Женщина нахмурилась, глянула на подчиненную и спросила у ребят:
— Кто послал?
— Лев Павлович Синицын, — сделал шаг вперед Семен. — Мы из ПолиМага, студенты…
— Вижу, что студенты, — недовольно засопела она и подошла к столу, за который уселась секретарь. — Мясоедова набери мне.
Начальница оперлась задом на стол, сложила руки в замок и состроила недовольную физиономию.
— Совсем страх потерял, паршивец… — проворчала она.
— Татьяна Сергеевна, Мясоедов, — протянула руку Алла.
— Саша, ты в край оборзели? — без приветствия произнесла начальница. — Ты кого мне прислал?..
Ребята переглянулись.
— А я что делать должна по твоему? Они вообще хоть руны чертили?..
— Помоему, тут какое-то недоразумение, — шепнула Лена, поглядывая на гневную женщину, что продолжала препираться по телефону. — Может им артефакторы нужны были?
— Мы не хуже некоторых артефактов, — хмыкнул Кот и тут же добавил: — Если мы про студентов.
— Просто, за неумех приняла, — шепнул Кирилл, тоже поглядывая на Татьяну Сергеевну.
Женщина в это время недовольно положила трубку, глянула на парней и кивнула на открытую дверь в кабинет.
— Пошли.
Ребята поднялись и прошли за ней. Простенькое рабочее место. Тумба, стол, шкаф и вешалка. Без украшательств и излишков. Даже стулья и кресло за столом — деревянное. Стены окрашены в синий цвет.
— Садитесь, — кивнула она на стулья и прошла за стол. — Какой курс? Факультет?
— Целители, — уселся первым Кот. — Второй курс.
— Удостоверения ваши можно увидеть? — спросила Татьяна Сергеевна.
Парни пожали плечами и достали студенческие, но женщина тут же буркнула:
— Я про конторские.
— Мы их с собой не носим, — мотнул головой Кирилл. — Приказ был спрятать и не светить.
— Ладно… — начальник СЭС тяжело вздохнула, помассировала виски, а затем произнесла: — У нас неизвестная инфекция на рынке появилась. В холодильнике, что в подвалах мясного отдела.
Парни переглянулись.
— Началось все с партии мяса, из Монголии. Сначала обнаружили, что партия мяса протухла, не смотря на то, что была в рефрижераторах. Затем, в тех же рефрижераторах сгнила партия консервированной сои.
— Простите, вы сказали консервированной? — уточнил Кирилл.
— Да. Прямо в банках, — буркнула Татьяна Сергеевна. — Мы проверили упаковку. Все герметично.
— А смывы брали? — спросила Лена.
Татьяна Сергеевна выразительно глянула на девушку, отчего та стушевалась.
— Мы это сделали в первую очередь, после изолирования места заражения, — холодно произнесла она. — Брали смывы со всего, что можно было. Ничего, кроме обычной микрофлоры.
— Кхэм, — подался вперед Семен. — Не поймите неправильно, но чем мы можем быть полезны?
— Я тоже вот сижу и думаю, чем вы можете быть полезны? — хмыкнула женщина. — Но если Мясоедов считает, что вы можете быть полезны…
— Надо осмотреть место, — вмешался Кирилл и глянул на друга. — И попробовать его проверить.
— На что? — хмыкнул Кот. — Думаешь проклятье настоящее?
— Ну, нет… Наверное, — пожал плечами Осетренко.
— Я с этим работать не умею, — отрезал Семен. — Да, и проклятья на место или конкретного человека накладывают. А не на мясо.
— А рефрижератор является местом? — спросила староста.
Начальница СЭС тяжело вздохнула, взяла какой-то бланк с угла стола и начала в нем что-то писать.
— Отдел холодного хранения, под рынком, сейчас опечатан, — буркнула она. — Мясной отдел на рынке тоже, хоть там и не было заражения. Найдете Костромского Дмитрия Дмитриевича. Он вас проводит.
Она пододвинула подписанный бланк к ребятам. Семен тут же поднялся и взялся за бумагу, но Татьяна Сергеевна глянула на него и строго произнесла:
— Без защитных костюмов и респираторов чтобы тут да не совались. Понятно?
— Почему? Эта гниль передается на людей? — тут же уточнил Кот.
— Пока случаев не было, — отпустила бумагу начальница СЭС и кивнула на двери.
— Так может и… — начал было Семен.
— Проверять на себе будешь? — хмыкнула Татьяна Сергеевна.
Семен откусил чебурек и глянул на Кирилла, что стоял рядом.
— С чего начнем? — спросил он, когда прожевал. — Я как-то… немного растерян.
— Ну, из всего, что я знаю про такие… такое… — Осетренко проглотил мешавший во рту кусок, после чего продолжил: — В общем, я про самозарождающиеся заклинания.
— Чего? — хмуро глянула на него Лена, что уже успела доесть чебурек.
— В восемнадцатом веке, во франции пошла мода на «Алюажные ткани». Ну, там рисунок специфичный. Типа нашей хохломской росписи, — произнес Кирилл и покосился на ряды с одеждой. — Только вот мода эта была введена искусственно. Англичане там сильно суетились, чтобы везде присутствовал этот узор. По началу платили всем ткацким фабрикам, потом импорт перекупали и узор наносили.
— Зачем? — заглянул в чебурек Семен. — Какой в этом смысл?
— Узор был хоть и относительно простой, но образовывал один конструкт. Англичане руны в этом узоре спрятали, — тут Кирилл глянул на друга. — А когда началось очередное обострение в войне, они через шпионов запустили несколько мощных заклинаний в городе.
— Руны не могут активироваться, если у них нет точной точки подачи, — фыркнул Кот и откусил чебурек.
— В том, то и дело, что была, — кивнул Осетренко. — «Рунный альбион» видел?
— Э-э-э? — глянул на него друг.
— Система рун для сбора силы из фонового излучения, — пояснил Кирилл. — Эффективность так себе, но зато расположение рун вполне походит на цветы. А теперь сложи, куча тканей на которых узор нужный с альбионом и с пару десятков мощнейших выбросов фона в Париже.
— «Парижская гроза» — внезапно осенило старосту. — Это когда половина парижа была уничтожена?
— Да. Каждый такой комплекс, если его не обрезали при выкройке, превращался в небольшую бомбу. Знатно тогда народу покосило, — Осетренко покосился на друга.
Кот же спокойно прожевал, глянул в чебурек, словно проверял осталось ли в нем мясо, и протянул остатки дворняжке, что сидела у его ног и гипнотизировала его взглядом.
— Так… — произнес Семен и кивнул в сторону рыночных складов. — Пошли. Надо проверить, чтобы как в париже не вышло.
Ребята прошли через торговые ряды и спустя десяток минут оказались у шлагбаума.
— Кудой? — высунулся из будки бородатый старичок.
— Мы на мясной, — достал бланк из СЭС Семен. — Направили.
Старичок протянул руку, взял бланк и подслеповато щурясь пробежал по нему взглядом.
— Ну, этось… — старик оглядел ребят и отпустил веревку, что удерживала шлагбаум от самопроизвольного движения. — Тама эти… СЭСовцы. Не пустят.
— А мы к ним и направляемся, — кивнул Семен. — Начальница их отправила.
— Ну, тоды вон в ту сторону топайте, мимо того склада. Тама склад из красного кирпича будет, вон тама и есть спуск в мясной, — указал он.
— Спасибо большое, — кивнул Кот и направился в указанном направлении.
— Понял… Да, просто смутило, что молодые, — кивнул лысый мужчина. — Понял… Да, хорошо.